Шелестел осенний лес (1/1)

Город раздражал Чарльза. Он давил, словно огромный пресс, не оставляя даже щели, чтобы можно было вдохнуть свободно, полной грудью. Почему-то все вокруг жутко раздражали, Чарльз вечно прятал лицо, поглубже натягивая на голову капюшон и ища уединения в многомиллионной городской толпе. Но оно никак не хотело находиться. Как и вдохновение.Сроки в издательстве горели. Редактор уже не просто тактично намекал Чарльзу, что хотел бы увидеть хотя бы черновик будущего романа, он уже орал благим матом каждое утро в трубку, что из-за срыва всех сроков издательству грозят убытки на сотни тысяч долларов и полное банкротство. Чарльз буквально был для них курицей, которая несёт золотые яйца. Его романы расходились миллионными тиражами, фанаты сметали их с книжных полок в первые дни после выхода в свет. Умом Чарльз понимал, что в случае чего возмещать убытки ему придётся и со своего кармана тоже. Вот только для вдохновения это не было достаточным мотивом. Каждый вечер в тщетных попытках написать хоть что-то Чарльз выпивал по десятку чашек чая, кофе, какао, но ничего не помогало. Заметки и наброски летали по всей комнате, скомканные так, что раскрыть их обратно без риска разорвать было невозможно; ноутбук, наверное, в какой-то миг тоже полетел бы в стену, если бы не воспитанное в Чарльзе с детства бережливое отношение к технике. И ровно в тот момент, когда он был готов расплакаться от отчаяния, где-то на кухне заиграл любимой инструменталкой мобильный телефон. На экране высветилось имя звонившего?— Эрик.Их связывали странные отношения. Для простых друзей они были слишком близки, а для пары?— слишком нерегулярно общались и встречались. Они могли не переписываться и не звонить друг другу неделями, а потом просто договориться, чтобы через час вместе сходить в кино или просто посидеть в парке. Эрик был единственным, кому Чарльз мог позвонить или написать даже посреди ночи, не рискуя быть посланным в половом направлении, он терпеливо выслушивал нытьё о том, что книги Чарльза никому не нужны, что он вообще исчерпал себя как писатель. Эрик не читал ни одной его книги, но умудрялся чувствовать и понимать его персонажей так, будто они были и его персонажами тоже. Иногда Чарльз не понимал, где заканчиваются его идеи и начинаются идеи Эрика, настолько тесно они сплетались, становясь одним целым и создавая новый интересный сюжетный ход.Чарльз лениво доплелся до кухни и поднял трубку.—?По голосу слышу, я позвонил вовремя,?— ответил Эрик, вслушиваясь в интонации на другом конце провода.—?Более чем. —?Чарльз устало сел прямо на пол, прислонившись к посудомоечной машине.—?Неужели опять творческий кризис накрыл? —?спросил Эрик. Такое происходило уже не один раз, и он перестал этому удивляться.—?Похоже на то,?— выдохнул Чарльз. —?Я совершенно не знаю, о чём писать. Всё кажется неинтересным, персонажи картонными, а события?— высосанными из пальца. А ещё меня ужасно раздражают все вокруг. Иногда хочется просто зарыться в какую-нибудь кучу листьев и проспать там до весны. И чтобы никто не трогал.—?Ну тогда приезжай ко мне. —?Чарльз готов был поклясться, что Эрик сейчас улыбается. —?Здесь тебе точно никто не будет мешать творить. Да и я, честно говоря, соскучился. Сколько мы не виделись? С лета?Чарльз процедил что-то нечленораздельное, что, видимо, должно было означать согласие. Они действительно последний раз встречались ещё в августе, последние пару месяцев ограничиваясь ничего не значащей болтовней в мессенджере или короткими телефонными звонками. Чарльз всё это время пытался усиленно работать, а Эрику не хотелось его отвлекать.—?Ты сейчас не шутишь? —?Такое предложение почему-то удивило Чарльза.—?А по-твоему это похоже на шутку? —?Судя по голосу, Эрик на такое предположение обиделся.—?Прости,?— почти прошептал Чарльз. —?Я сейчас плохо соображаю, кому и что говорю. И знаешь… Я тоже скучаю по тебе…***Чарльз заказал билет на самый ранний поезд, побросал в сумку кое-какой запас вещей прихватил ноутбук и вышел из дома. Почему-то на душе было удивительно легко, будто он только что уволился с ненавистной работы. В городе медленно разгорался новый день, где-то на востоке поднималось низкое осеннее солнце, но за небоскребами его не было видно. В воздухе чувствовался только запах гари и выхлопных газов от того количества автомобилей, которое, даже несмотря на раннее утро, уже выехало на окрестные дороги и теперь создавало тянучку, похожую на огромную уродливую гусеницу, медленно ползущую по городу. Чарльз не захотел брать такси и становиться частью этой гусеницы, поэтому решил сократить дорогу до вокзала через небольшой сквер неподалёку. Здесь дыхание осени чувствовалось больше, чем среди высоток, но он так часто гулял в этом сквере последнее время, что уже пресытился этими видами. Он искренне надеялся, что дома у Эрика сможет полюбоваться другой природой, получить другие впечатление. Тот жил в пригороде, в изумительном месте неподалёку от леса, и работал в местном заповеднике кем-то вроде смотрителя, Чарльз не слишком в этом разбирался. Для него гораздо важнее была возможность свободно гулять по лесу, фотографировать, рисовать и писать.Все сорок минут дороги он благополучно проспал, ведь прошлой ночью не удалось заснуть даже на минуту. После разговора с Эриком он долго сидел и просто пялился в одну точку, а потом снова попытался написать хотя бы страницу. Однако и на этот раз всё улетело в мусорную корзину. Чарльзу не нравилось ни одно слово из написанного, и он понимал, что даже правки этому убожеству под названием ?его текст? уже не помогут. Эрик и его заповедный лес оставались последней надеждой.***Утренний вокзал казался сонным. Лениво помахивающий метлой уборщик, сметающий в кучку налетевшие непонятно откуда опавшие листья. Кроме него, какой-то женщины с коляской и Эрика, людей на вокзале больше не было, и Чарльза это радовало?— ему только приставаний фанатов и просьб сфотографироваться или дать автограф сейчас не хватало.—?Привет. —?Эрик улыбнулся, и у Чарльза на душе сразу потеплело. Именно такого приёма он ждал и хотел. —?Как доехал?—?Отлично. —?Чарльз не сдержал ответной улыбки. Настроение словно само собой стремительно ползло вверх. —?Поезд был почти пустой, мне даже удалось поспать.—?Судя по твоему виду, всё более чем хреново,?— заметил Эрик, забирая у Чарльза сумку и укладывая её в багажник своей машины. Ответом ему послужил тяжёлый вздох. —?Ладно, будем избавляться от твоей хандры. —?Эрик хлопнул крышкой багажника. —?Садись, отвезу тебя домой.Чарльз вдруг почувствовал себя так, будто действительно возвращается домой после долгого отсутствия. С Эриком было легко и просто, и все тревоги постепенно отступали на второй план, оставляя место для странного спокойствия и умиротворения. В машине было на удивление тепло и уютно, негромко играли Imagine Dragons и Nickelback в проигрывателе, а рыже-зеленый осенний лес подступал вплотную к трассе. Деревья отбрасывали длинные тени в лучах взошедшего солнца, а поднявшийся порывистый ветер гонял по асфальту сухие, облетевшие с веток листья. Почти сразу за съездом с трассы виднелся большой деревянный дом Эрика. Колёса прошуршали по дорожке, и спустя пару минут машина остановилась у крыльца.—?Надеюсь, ты ещё не забыл, где твоя комната? —?Эрик не глушил мотор, и внедорожник тихо урчал, будто довольный кот. —?Вот, держи ключ,?— маленькая железная Эйфелевая башня?— подарок Чарльза?— тихо звякнула в ладони,?— а мне ещё нужно съездить в заповедник, уладить кое-какие дела. Ты пока располагайся. Я надеюсь, что сумею управиться до обеда.—?Спасибо тебе. —?Впервые за чёрт знает сколько времени Чарльз искренне улыбнулся. Он подбросил на ладони ключ и, чмокнув Эрика в щеку, выскочил из машины. Тот ещё пару минут понаблюдал, как его гость возится с замком, и уехал по своим делам.Чарльз был предоставлен сам себе почти весь день. Он гулял по саду, любуясь переливами цвета на желтеющих кленах и фотографируя капельки росы на натянутых между ветками, словно струны, нитках паутины, играл с собакой Эрика Аресом?— немецкой овчаркой, похожей на огромный меховый мешок с лапами,?— и просто нежился под последними теплыми лучами осеннего солнца.***—?Знаешь, только сейчас я понял, что это то, чего мне так не хватало в последнее время,?— вздохнул Чарльз, глядя на то, как мерцают угольки в догорающем костре. Пока совсем не похолодало, Эрик решил устроить ужин под открытым небом.—?Костра и сосисок, поджаренных на гриле? —?улыбнулся Эрик, следя, чтобы их ужин случайно не превратился в угольки. Арес вертелся рядом, норовя стащить хотя бы одну сосиску.—?Уюта и спокойствия,?— мотнул головой Чарльз, гладя собаку по шее. —?Неспешности. Тишины. И тебя,?— последнюю фразу он произнёс очень тихо, но Эрик её всё же услышал.—?Мне тебя тоже не хватало. —?Эрик положил сосиски на тарелку остывать и сел рядом с Чарльзом. —?Не хочешь переехать ко мне?—?Я подумаю. Сначала надо дописать роман, иначе меня попросту турнут из издательства.—?Не турнут,?— Эрик обнял Чарльза за плечо,?— я им не позволю.Чарльз закрыл глаза и звонко рассмеялся. Где-то позади дома шелестел осенний лес, будто подтверждая сказанные только что слова. Наверное, в этот момент все эльфы и феи, обитающие там, сжали кулачки в пожелании удачи. А в высоком синем небе беззвучно перемигивались звёзды?— немые свидетели ещё не произнесенных, но уже осознанных клятв.