Глава I. Конец или начало? (1/1)

У некоторых сердце обливается кровью… ближних своих. Жизнь у Гарри Поттера была не сахар - далеко не сахар. Мальчик, имеющий хорошую память, помнил многое - и из-за этого еще более путался в происходящем вокруг себя. Он помнил дом - светлый и красивый, и большого пса, который катал его на себе. Он помнил красивую женщину с рыжими волосами, которая обнимала его, носила на руках и кормила. Он помнил мужчину с лохматыми чёрными волосами и смешными круглыми очками, который подбрасывал его в воздух и называл, прямо как тётя называла брата - “сынок”. Он помнил тепло и уют, помнил мужчину в тёмных одеждах, который часто приходил к ним и задумчиво смотрел на мальчика. Помнил странные светящиеся картинки и боль во лбу, помнил и то, что в доме часто ругались на кого-то, кого он запомнил как “старика” и “манипулятора”, - со слов окружающих. И еще, - он помнил большого страшного человека и грохот какой-то техники. Холод ноября и звёздную ночь, закончившуюся грозой. И - крик тётки, когда она нашла его, полуторагодовалого, на крыльце дома. С тех пор Гарри Поттер - который уже даже начал забывать, как же именно его зовут, - перестал что-либо понимать в своей жизни. Его не любили, и это было мягко сказано. Нет, конечно, первые недели всё было прекрасно - его любили так же, как любили и Дадли; его кормили, холили и лелеяли, с ним играли… А потом ночью пришёл странный мужчина - высокий, сморщенный старик с длинной бородой и страшными глазами… После той ночи он переехал в чулан. После той ночи у него стало ухудшаться зрение, его кормили едва ли три раза в неделю, - и что самое ужасное, родственники возненавидели его. Он не боялся ничего, он всегда знал, что всё будет хорошо, рано или поздно… С ним - или без него. Он не злился на родственников, не ненавидел их, - просто попытки разобраться, что к чему, приводили только к одному - он получал еще больше повреждений. Обучаясь контролировать свою силу для того, чтобы его меньше избивали, в один прекрасный день он просто не справился...— Стоять, паршивец!!! — раздался крик по дому № 4 на Тисовой улице в маленьком городке Литтл-Уингинге, что под Лондоном. Такие крики были привычны, но сегодня что-то было не так. Может быть, о том, что сейчас произойдёт, знал Альбус Дамблдор, — в большей степени причина этих криков, чем тот, на кого кричали. Может быть, знал самый молодой Мастер Зелий за всю историю, Северус Снейп, но лишь по той причине, что был он и тем самым таинственным Лордом Принцем, что наводил страх на Палату Лордов и многих членов Визенгамота. Может быть, знал одинокий узник, для которого была построена целая тюрьма, имеющий косвенное отношение к непосредственной и косвенной причинам этих криков. И, наверняка, знали Великие Сёстры, — Млада, Мара и Авось, — Жизнь, Смерть и Магия. Но то было дело, как говорится, десятое, ведь здесь и сейчас решалась большая судьба маленького человечка, юного мага, Гарри Поттера, чья жизнь до сего момента была сплошь Адом. Хотя… так ли это? Со стороны казалось, что да, но сам Гарри Поттер давно уже научился находить позитивные стороны в своём положени. По крайней мере, он был жив, и у него была крыша над головой…. Слабое утешение.— Куда собрался, маленький гадёныш?! — ревел боровоподобный мужчина, наливаясь краской. Его звали, конечно же, Вернон Дурсль, и, как вы поняли, именно он был хозяином того дома, что стал свидетелем всех этих событий. — Думаешь, так просто от нас сбежишь?! — хлёсткий удар не то ремня, не то плети, — стороннему наблюдателю было бы трудно различить, — впился в уже давно переставшую быть нежной кожу семилетнего, очень худого мальчика. Его волосы, чёрненькие, как вороново крыло, прилипли ко лбу и теперь впитывали в себя текущую из разбитого лба и бровей кровь. На теле мальчика не оставалось ничего целого, — он весь был, как сплошной синяк, и в том была заслуга только одного человека, — потомственного инквизитора и просто редкостного ублюдка, Вернона Дурсля. POV Гарри Поттера Этот день мог бы быть самым лучшим в моей жизни. Наверное, он таким и станет, - вот только для начала надо попробовать встать и понять, где же я, всё-таки, нахожусь. Тело болит просто ужасно… Почему болит? О, это целая история! Сегодня у моего брата - Дадли - день рождения. Я бы и не против не “отсвечивать”, как говорил мне дядя Вернон, но всё же… что-то с моими родственниками сделали, еще тогда, в детстве. Как же, чёрт подери, мало я знаю!... Многие удивятся, что ребенок семи лет от роду может так размышлять. Ну, - говорить со сломанной челюстью не так уж и просто, знаете ли… Да, это удивительно. Но, наверное, всё дело в том, что я не совсем обычный ребенок. Во-первых, я, - как я подозреваю, - маг. Это многое бы объяснило; в том числе - и те странности, которые со мной часто происходят. Например, зажившие за несколько часов синяки на лице и горле, отросшие за одну ночь волосы, и с хрустом встающие на место рёбра. А еще - левитацию, поджог овсянки, который я устроил в детстве, (так, что фарфоровая тарелка расплавилась, хотя, - я потом читал в книгах - фарфор не плавится!), ну, и так далее…После того самого визита в моём детстве, после которого мои родственники стали меня ненавидеть и пытаться если не убить, то покалечить, - я понял, что кто-то хочет, что бы я был глупым и забитым, и доверял тому, кто меня отсюда вытащит. Для семилетки вывод, конечно же, слишком умный, - но что я могу сказать на это? Я просто уникум. И таким уникумом может стать каждый, достаточно только большую часть своей жизни прятаться от тех, кто тебя избивает, в библиотеке. Я читал запоем все книги, до которых доставал - от сказок и приключенческих романов до Фрейда, Ницше, теории ядерной физики и - я нашёл её случайно! - Камасутры. Хорошо, что без картинок… А этот день переломил всю мою жизнь, и я не могу сказать, что в худшую сторону. По крайней мере, мне так кажется. День рождения Дадли… Тётя и дядя вынуждены были взять меня с собой - все соседи, кроме мисс Фигг отказывались сидеть со мной в отсутствие Дурслей, а Фигг как раз то ли ногу сломала, о ли еще что, - и я был вынужден пойти с ними. Естественно, что с таким ко мне отношением они боялись оставить меня одного в доме!... Сначала был парк и кафе, торт и мороженое. Те кусочки, что не понравились Дадли по каким-либо причинам, достались мне. И это было невероятно приятно! Первое в жизни мороженое, первый в жизни торт со взбитыми сливками и… В общем, хороших впечатлений хватало. А потом был зоопарк.С этого момента я насторожился и предпочитал не попадаться на глаза моим родственникам. И если они слышали только рычание, шипение, и другие странные звуки, - ну, которые обычно издают животные, - то я слышал другое.“Опять эти двуногие пришли смотреть на нас!”“Они стучат по стеклу, какие же они раздражающие…”“ПРОЧЬ!” - и тому подобное. Я всегда мог слушать, что говорят - или думают? - животные, но никогда не думал, что так много. Львы, тигры, пумы, гиены и динго понимали меня, когда я что-то тихо говорил, упираясь головой в стекло, разделяющее вольер и зал с посетителями. Но страшное случилось не в вольере с дикими кошками и австралийскими животными - страшное случилось в серпентарии. Боа-констриктор.Я уже ненавижу эту змею! Дадли долго стучал как раз по её стеклу, - и змея не реагировала, как будто бы ждала чего-то. И стоило только мне вскользь, проходя мимо, бросить ей “Бедняжка.. Тяжело, наверное, так сидеть всю жизнь?” - как эта длинная зараза встрепенулась и давай со мной разговаривать!... Я, конечно, тоже хорош. Надо было отойти оттуда, затеряться, перестать с ней говорить… Но я не мог. Я почти не знаю, как звучит мой голос, - настолько редко я говорю. Учителя предпочитают игнорировать меня, сверстники не разговаривают, а дяде с тётей что-то говорить бесполезно. И, тем не менее, - я сглупил, змея не замолчала… И когда Дадли толкнул меня, я от боли потерял контроль над своей способностью. Стекло исчезло, констриктор сбежал, а Дадли оказался заперт в вольере змеи. Крику было… И ненависть во взгляде дяди. А по приходу домой…Ремень, пряжкой сдирающий кожу с моей спины и рук, был наименьшим злом. Когда от боли я уже мало что соображал и не мог шевелиться, дядя пустил в ход ноги. Его глаза маниакально блестели, и он что-то мне кричал, я точно не помню, что именно. Тем не менее, я отчётливо помню, что под хруст своих рёбер я слышал чьё-то “Вот так, так и надо…” - довольным таким голосом. Скрипучим. Я ненавидел того, кто сделал это с моими родственниками, - а, значит, и превратил мою жизнь в АД. Кричать я не умею, я же почти всё время молчу, как кричать-то, если я и говорю с большим трудом?.. Так что, когда дядя снял штаны и начал гладить свой член, смазывая его моей кровью, я понял только одно - можно и не оставаться в сознании. В таком состоянии против дяди я ничего не сделаю и сбежать не получится. Сам процесс я запомнил плохо. На грани сознания вспыхивала боль, что-то рвалось с влажным хрустом, и было только одно чувство - отвращение. Больше ничего. И когда меня оставили в покое, у меня была только одна мысль - свалить. Сбежать. Доползти любым способом до любого правоохранительного органа. Мне должны помочь… А там - даже в приюте будет лучше!.. Я помню, что лестница была где-то рядом…. Проползти из гостиной через коридор к лестнице - подвиг. Пинок, взорвавшаяся сверхновая боли в рёбрах - и я лечу вниз. Что ж, хотя бы я быстро по ней спустился… Меня спустили. Ползком пробираясь к двери на улицу, я и не думал, что во мне есть столько всего, что может болеть. Тем не менее, болело у меня буквально всё, и даже немножко больше. И когда сзади раздались крики, я их не услышал. А потом, пол немного сотрясся от чьей-то походки, и меня грубо схватили за отросшие волосы, сейчас слипшиеся от крови и висящие паклей.— Стоять, паршивец! … — дальше всё было, как в тумане. — … собрался?! … Ты, мразь мелкая…. Долбодятел, ты хоть понима… За всё нам ответишь!.. Хорошо, что я… как удачно м... продать… Они предложили сумму в… Как все наши жизни…. Хоть какая-то польза от… — дальше я уже не мог слушать, как бы ни хотел оставаться в этом мире. Моё сознание покинуло меня, а моё безвольное тело куда-то потащили, обращаясь, как с мешком прогнившей картошкой. Было обидно, больно, мерзко! И последнее, что я помню до сих пор, — клятва, которую я дал сам себе. Отомстить тому, из-за кого моя жизнь напоминает один из романов Стивена Кинга... End POV Гарри Поттера Старенький фордик ?Англия? притормозил у какого-то заброшенного склада. Оттуда вышел тучный, просто огромный мужчина, который вытащил из машины за волосы тело избитого до бессознательного состояния мальчика. Кровь густыми каплями скатывалась с тела и падала на пыльную землю. Следом за одним мужчиной из склада вышел второй, держа в руках три огромных чемодана. Они перекочевали на соседнее сидение, а избитого мальчугана бережно завернули в чью-то куртку и увезли на дорогом иностранном внедорожнике. *** [Через три часа, где-то в Лондоне] Мальчик с чёрными, как воронье крыло, волосами и ярко-зелёными, как весенняя зелень, глазами, медленно приходил в себя в большой комнате с голыми стенами и бетонным полом, посыпанным толстым слоем песка. ?Ч-чёрт, где я? … Куда этот “дражайший” боров меня продал?! Если в бордель, — меня вытащат. Если бои без правил, — меня вытащат. Если он меня на органы сдал, мразь ебучая… я его урою. Если выживу, конечно… О, кто-то идёт! … Спасибо, тени, мои друзья… хорошо, что я всё ещё могу пользоваться своими способностями! …? — Тени..., — прошептал разбитыми губами мальчик, и с огромным трудом, сдерживая крики боли, сел, гордо подняв голову (читай — откинув её к стене), расправив плечи. В комнату, что была закрыта дверью, как в сейф, вошёл беловолосый мужчина с серыми, как грозовое небо, глазами, опираясь на трость. Он осмотрел мальчугана, достал какую-то деревянную указку, больше похожую на волшебную палочку, и кинул сиреневый луч в мальчика. POV Аберхара Малфоя Я вошёл в комнату ?нового товара?. Там лежал только один мальчуган, избитый в кровь и искалеченный так, что я бы не дал за него и медного гроша. Но почему же тогда Арбан отвалил за него больше, чем стоит половина корпуса Легенд?! Я бросил в него диагностическое, и мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы не упасть тут же. Ядро мальчишки было скованно таким количеством ограничителей, что ни один маг не выдержал бы такого..! А мальчишка не только жил, но и активно пользовался магией. Той малой толикой, которая была ему доступна. Не смотря на то, что я — бастард, его резерв равен половине моего, а я — не самый слабый маг..! Далеко не самый слабый… А вот тело… несколько внутренних кровотечений, сильное сотрясение мозга и такое количество повреждений, что никто — никто бы не выжил! … У него нет ни одной целой кости, ни одного целого сухожилия или хряща, все связки растянуты! А ещё, — его изнасиловали! Печально. Но… он действительно того стоит! Надо похвалить Арбана! End POV Аберхара Малфоя — Лукус, Шаахрус, Саэш! — гаркнул мужчина. Мальчик потерял сознание. Услышав только шепчущее: ?...хорошее приобретение для Арены?. Когда названные появились, мужчина обернулся к ним и кивнул на мальчишку. — И что? — поднял бровь седой маг с посохом. — Вылечить, накормить и обучить, как Легенду. Все ограничители снять, и делайте для этого, что хотите..! — и мужчина быстрой хромой походкой удалился, а трое вновь прибывших с удивлением смотрели на всё ещё висящую в воздухе голограмму состояния мальчика. — Наконец-то тут появился тот, кто способен что-то изменить, — кивнул мужчина с маской на лице, больше похожий на какого-то средневекового ассасина, чем на обычного человека. Он подхватил мальчугана на руки и направился куда-то прочь из комнаты. За ним пошли старик с посохом и змееподобный человек. — Арбан, ты уверен? — У него получится. А наша задача, — научить его всему, что знаем сами, — жёстко отрезал мужчина, и из-под маски донёсся тихий рык. Мужчина надеялся, что мальчишка, чья судьба оказалась тяжелее его, сможет изменить это место к лучшему. Стерев старые варварские порядки и возведя на осколках прошлого прочную цитадель счастливого и уверенного будущего, в котором будет меньше крови и смертей и больше улыбок и счастья.