2 (1/1)

Особняк семейства Чжи представляет собой образец классической сеульской архитектуры, когда традиции создают идеальный баланс с инновациями градостроительства. Роскошный сад с иллюзией легкого запустения обрамляет дом с нежностью объятий пылкого возлюбленного. ЧанУк любил побродить здесь в одиночестве в те дни, когда комфорт от пребывания в родных стенах перевешивал вечное занудство и ворчание брата. С отъездом Марко это случается все реже. Теперь он предпочитает отель, комнаты ?на час? и чужие постели.Ук распахивает дверь машины, едва они въезжают на дорожку перед домом. Боль, проступая сквозь алкогольный туман, неумолимо скручивает сердце и Чанни делает пару лихорадочных вздохов. Опередив попутчиков, он врывается в холл, чуть не сбив охнувшую от неожиданности прислугу и шагает в просторную гостиную, залитую теплым, уютным светом. Обставленная в неоклассическом стиле, комната хранит элементы прошлого, которое так любила их мать. Молодой человек замирает возле камина. Взгляд его скользит по рядам закованных в стекло графических работ от известного японского художника и стынет на маленьком мотоцикле, аккуратно стоящем на каминной полке. Это сувернир, который Марко привез из своей очередной европейской вылазки. В то далекое время когда все были счастливы. И живы.Чан Ук слышит, как брат предлагает СынХо отдохнуть в одной из гостевых комнат и лицо его кривит язвительная улыбка.—?Ты мог бы быть повежливее с нашим гостем,?— брат появляется в дверях через пару минут, словно разящий ангел.ЧанУк оборачивается, устало падает в кресло и тянется к графину с виски. Рука предательски дрожит и пить, определенно, не следует, но Ук только поджимает губы.—?А он мог бы перекантоваться в гостинице! Не велика птица! Откуда он вообще взялся?—?Что значит откуда? Вы не виделись с Марко три года, у него была своя жизнь. Считаешь он до конца дней бы убивался по любви к такому засранцу как ты?! Ты ужасно самонадеянный, это тебя и погубит. Марко заслуживал чтобы в его жизни появились хорошие друзья,?— цедит ЧиГу.ЧанУк припечатывает стакан с глухим стуком.—?Хочешь убедить меня, что они просто друзья?! Марко бы не держал так близко к себе гребаного натурала!—?Чан Ук! —?вскипает братец,?— попридержи язык!Гибкое тело Чанни вздрагивает словно от спазма и вся злость испаряется, уступив место смертельной усталости.—?Ладно-ладно, хен, уймись,?— говорит он,?— я понимаю, что ты считаешь меня неисправимым и достойным всяческого порицания мерзавцем. Жизнь моя никчемна, а друзья сплошь распутники и неудачники. И Марко, безусловно, проклинал меня все три года, наслаждаясь обществом приличных людей. Но. Я потрясен его смертью, даже если тебе так не кажется и мне бы хотелось, что бы ты держался в рамках приличий и не выносил наши взаимоотношения на публику.—?Ты карабкался по стенам как пьяная обезьяна!—?Это не повод устраивать из этого представление для какого-то мальчишки!—?Боже, братец, ты волнуешься о том, какое мнение о тебе составил господин Ю? —?усмехается Чи Гу,?— на любого порядочного человека ты можешь призвести только одно впечатление, не стоит и стараться.—?Да мне плевать…черт… —?Чан Ук поднимается и чувствует, как пол предательски шатается.—?Иди проспись,?— брат сердито хватает его за локоть и встряхивает,?— нам предстоят трудные дни. Наше семья?— все, что осталось у Марко и мы должны достойно проводить его.Чжи Чан Ук угрюмо смотрит на Чи Гу, переводит взгляд на каминный сувенир и брат готов поклясться, что в его глазах вспыхивают слезы.***Лестница, по которой Ук поднимается к себе тянется невыносимо долго. Он держится за перила и старается не закричать от отчаяния прямо здесь, упав на колени. Любой дурак примет это за пьяный припадок, и никому не достанется подобного удовольствия. Он ожесточенно трет глаза, встряхивает головой и поворачивает в коридор, чтобы доплестись наконец до своей старой берлоги. Молоденькая девушка в белом переднике старается незаметно проскользнуть мимо, кротко кивнув ему, и Чанни провожает ее взглядом. Она катит перед собой тележку, останавливается в конце коридора и стучит в гостевую комнату к СынХо. ?Должно быть новенькая?, думается Уку. Прислонившись к спасительной стене, он наблюдает, как их незваный гость открывает дверь, чтобы забрать поднос с едой. Заметив Ука, СыХо вежливо благодарит прислугу и скрывается в комнате. Пожав плечами, Ук успевает сделать пару шагов.—?Господин Чжи,?— слышит он мягкий, глубокий голос.ЧанУк оборачивается и пытается придать себе ?трезвый вид?. Молодой человек невероятно хорош и это будоражит воображение. Теперь, когда он сбросил с себя офисный панцирь, соблазнительное тело не может ускользнуть от внимательного взгляда Чанни. В его голове внезапно вспыхивает картина жаркого, чувственного секса: бархат кожи под требовательными пальцами, пухлые губы, раскрытые для поцелуя, бедра…Ук моргает, чтобы прогнать неуместное видение. ?— Чжи Чан Ук,?— СынХо подходит к нему ближе,?— у меня к тебе дело. Это важно. Я улетаю сразу после похорон, и не уверен, что нам дадут спокойно поговорить.В его старательно доброжелательном взгляде все также сквозит презрение и Ук невольно сжимает ладони.?Что он себе позволяет, этот мальчишка…??Лучшая защита?— нападение?. Истина, которую Чанни усвоил лучше других.—?Полагаю, Марко не слишком лестно отзывался о моей персоне,?— улыбается он, откровенно разглядывая СынХо,?— я надеялся, что он забыл меня в череде сладких мордашек вроде твоей, но совсем не уверен, что хоть кто-то был также хорош.Сын Хо вспыхивает. Яркие, пунцовые пятна бутонами расцветают на его щеках и шее, а Чанни снова делает над собой усилие, чтобы умерить фантазии.—?Мы с Марко были хорошими друзьями. Он много для меня значил, и я не позволю…—?Конечно?— ухмыляется Ук,?— должен же был быть у него отважный, преданный зайчонок.—?Мне жаль тебя,?— тихо говорит Сын Хо, но слова бьют Чанни звонкой пощечиной,?— я бы никогда не приехал, если бы Марко это не хотел. И не собираюсь обсуждать с тобой свои или его чувства. Не думаю, что сможешь понять.Ук каменеет от охватившей его ярости. На лестнице слышатся шаги, и, грубо схватив гостя за локоть, ЧанУк решительно тащит его к гостевой комнате, толкает внутрь и закрывает за собой дверь. Несколько секунд он просто смотрит на СынХо, стараясь овладеть собой.?— Мы вполне можем уединиться здесь,?— его ледяной тон обрушивается на растерянного молодого человека,?— что такого, черт возьми, важного ты хотел сказать?!