Часть 5. Особый день (1/1)

13. Снова неожиданность, или ?Танцы? в водеПробуждение не было столь приятным, как хотелось. Выспаться не удалось, что полностью соответствовало моим вчерашним представлениям. Я чувствовал себя разбитым. В таком состоянии не то что мух ловить, червяков накопать бы не вышло. Надо как-то взбодриться. Всполоснув голову в фонтанчике с холодной водой, я трусцой припустил к тренировочной площадке, желая размяться, пока мастера нет рядом. К моему удивлению, Кон уже был на месте и пристально смотрел на приближающегося меня. — Раз бежишь, думаю, проблем со здоровьем не наблюдается, — констатировал он.— Доброе утро, — сперва поздоровался я, — да, со мной всё хорошо, но почему ты так рано?— Помню, что разминаться ты привык до начала тренировок, — поморщился Кон.?И если у тебя что болит, я смогу это увидеть?, — закончил мысленно я за него фразу (какой заботливый!) и тяжело вздохнул.— И что теперь делать?— То, что ты и хотел — разминку.— А ты? — А я понаблюдаю… — Кон сложил руки на груди и, прислонившись к ограде, пристально уставился на меня. Под таким его взглядом мне стало неуютно…— А не мог бы ты так проникновенно не смотреть? — попросил я, правда, не очень надеясь на положительный ответ.— Смущает? — хмыкнул Кон.— Нервирует, — тихо пробурчал я, но меня услышали.— Было бы с чего, — отозвался мастер, но сверлить меня взглядом перестал.После разминки, во время которой Кон меня пару раз прерывал, показывая более подходящие упражнения, уточняя количество заходов и указывая на ошибки, я приготовился снова идти в лес, но мастер меня остановил. — Сегодня наша тренировка будет проходить в абсолютно другом месте, так что лучше тебе переодеться. — Кон выразительно посмотрел на мои толстые штаны и утеплённый верх… — Понадобятся лёгкие паджи, и всё.Я поперхнулся. Опять что-то новое. — А как же мухи?!?! — с изумлением слетело с моих губ…— А мухи пусть спокойно живут на болоте до следующих тренировок.Кон попробовал сдержать смех, но это у него плохо выходило. Видимо, я выглядел настолько комично, что удержаться было очень и очень сложно. — Ну Ко-о-о-он, а заранее предупредить?!!! Я попытался вспомнить, куда задевал требуемую часть одежды. Лёгкие штаны где-то мне попадались недавно, но вот где точно… — Придётся тебе ещё подождать, — вздохнул я.— Что такое? — заинтересованно.— Перерыть гардероб не так легко, как кажется…Кон хмыкнул и снова привалился к ограде, показывая всем своим видом, что никуда не торопится, так что пришлось мне бежать в свою комнату. Минут 10 я копался в шкафах, пока нашёл требуемое. Одежды у меня было немного, а шкафчиков — наоборот, и куда что я положил, уже забылось. Пока переоделся и добежал до площадки, успело пройти ещё минут 8.Кон так и стоял. Похоже, за всё время он даже позы не сменил. Я тихо ему позавидовал. Терпение никогда не входило в список моих достоинств, а уж замирать на одном месте не шевелясь и, как кажется, даже не дыша… об этом я мог только мечтать. Выдержка мастера и впрямь впечатляла.Но вот учитель меня заметил и отлепился от ограды. Осмотрев мой внешний вид и удовлетворённо кивнув, он пошёл за ворота. Я поплёлся следом, гадая, что же в этот раз Кон придумал этакого и зачем могли понадобиться именно лёгкие паджи.Шли мы дальше, чем в тот раз, но в абсолютно другую сторону. Сейчас Кон остановился у небольшого озера с водопадом. Очень красивое и живописное место… Здесь не тренироваться надо, а отдыхать с любимым человеком. Лёгкое журчание воды, пение птиц, солнышко, что уже встало на горизонте и осветило мир в слегка розоватые оттенки утра, настроило на лиричный лад, а не боевой.— Что, в этот раз надо ловить рыбу голыми руками? — попытался я отгадать задание. — И вообще, что у тебя за тяга к водоёмам? Сначала болото, теперь озеро? Небось, и под водопад меня затащишь?— Не помешало бы… — хмыкнул Кон. Что-то он сегодня сильно весёлый. Хорошее настроение или предвкушает забавное зрелище? Подозрительности во мне прибавилось.— Сегодня тренировка, как ты догадался, будет проходить в воде, но ловить никого не надо. Пусть рыба живёт, — подколол мастер. — Наоборот, постарайся двигаться так, чтоб не то что всплесков, а даже ряби на поверхности было как можно меньше. Это развивает плавность движений.Да уж, задание не легче мух, но хоть не такое странное. От меня всегда были брызги во все стороны, а теперь требуется абсолютно противоположное.— Чего задумался? — вдруг услышал я. Оказывается, Кон уже начал раздеваться. О-о-о-о-о… он войдёт в воду вместе со мной?Между тем мастер уже снял свой чогори, аккуратно сложил его и начал стягивать рубашку. Меня охватило странное волнение. До сего момента я не видел оголённого торса Кона. Худощавый, но крепкий. На груди ни единого волоска. Скорее жилистый, чем мускулистый, он производил приятное впечатление. Было видно, что человек работает над собой, поддерживает себя в форме.— Ты чего не раздеваешься? — Кон удивлённо посмотрел на меня.— А? Да-да, уже… Я поспешно скинул с себя верхнюю одежду, оставшись в штанах. Почему-то мне стало жарко, хотя воздух раннего утра ещё не успел прогреться. Чтоб хоть немного остыть, я с разбега плюхнулся в воду и окунулся сразу с головой. Ух-х-х, хорошо!Кон поморщился:— Сказал же, без брызг… — и аккуратно вошёл вслед за мной.К этому моменту я уже успел прийти в себя. Встав в полный рост, подождал, пока вокруг меня уляжется даже рябь на воде, и пошёл за Коном, пытаясь двигаться как он велел. Получалось плохо. Мы дошли до места, где воды было по пояс, и мастер стал показывать боевые приёмы, при которых руки то и дело опускались в воду и поднимались обратно. У Кона получалось так, будто он разрезал водную гладь словно масло, без лишних звуков и волнений на поверхности. Одно движение плавно перетекало в другое, создавая ощущение мистического танца. Я поймал себя на том, что не стараюсь повторять, а просто стою и завороженно смотрю на мастера, даже не пытаясь запоминать или что-то анализировать. Тряхнув головой, я прогнал наваждение и сосредоточился на учёбе. У меня так двигаться не получалось. Вода мешала моим рукам, постоянно стараясь остановить и исказить жесты, волны то и дело появлялись от слишком резких махов, да и брызгался я много. Стараясь повторять за мастером, я сосредоточил всё своё внимание на руках, перестав уделять внимание ногам, и, конечно, поскользнулся, уйдя под воду с головой! Когда, отплёвываясь, вынырнул, увидел ошарашенного Кона, мокрого с ног до головы. Это было настолько забавным, что я рассмеялся.Кон удивлённо посмотрел на меня. Потом, видимо, до него дошло, как он выглядит. Хмыкнув, мастер окунулся в воду с головой, а когда вынырнул, вся комичность исчезла. У меня перехватило дыхание. Если бы мне кто сказал, что мокрые волосы могут идти человеку больше сухих, уложенных в причёску, я бы рассмеялся. До этого момента. Стягивающая волосы повязка куда-то пропала (смыло, что ли?), и те рассыпались по плечам. Несколько непослушных прядей упало на лицо мастера, так что тому пришлось пройтись по голове рукой, убирая их назад. Но и этого оказалось мало. Кон улыбался. Просто стоял и улыбался широкой радостной улыбкой, что так ему шла…Кажется, я забыл, как дышать.Между тем мастер, приведя себя в относительный порядок, взглянул на меня и что-то произнёс. Я не отреагировал. Наверно, у меня был довольно глупый вид, раз Кон поинтересовался, не наглотался ли я воды и не ударился ли головой.— Нет, — с грехом пополам смог произнести я на этот раз.Нечеловеческим усилием воли получилось заставить вести себя как обычно или, по крайней мере, так, что мастер перестал подозрительно на меня смотреть, а продолжил тренировку.А у меня перед глазами всё стоял улыбающийся Кон, убирающий непослушные пряди с лица. И как избавиться от этого наваждения, я не знал… Что со мной происходит?— Нет, так не пойдёт, — вдруг прервал свой ?танец? учитель, подходя ближе. — Попробуем по-другому. Повтори последнюю связку.Пока я пытался изобразить то, что мастер только что проделывал с лёгкостью, тот стоял в трёх шагах от меня и пристально следил за движениями. Потом подошёл вплотную к спине, прижал свою руку к моей и сказал, чтоб я прочувствовал его движения, стараясь не отрывать свою руку от его, пока он будет медленно повторять связку. Я закрыл глаза и судорожно выдохнул. Сердце вдруг заколотилось как бешеное. Я честно пытался прочувствовать движения мастера, честно старался изо всех сил не отрывать своей руки, но это было сильнее меня. Через минуту такой тренировки я сдался и сделал бо-о-о-ольшой прыжок в сторону, лишь бы оказаться подальше от тела, на близость которого так странно реагировал мой организм.Кон замер на месте с занесённой на уровне талии рукой, вытянутой вперёд. Похоже, мой кульбит застал его врасплох. — Ты что творишь?! — полуудивлённо-полувозмущённо прошипел он, придя в себя. — Так и поскользнуться можно! Что, снова под воду захотелось?!А я и сам не знал, почему так отреагировал. Находиться в такой непосредственной близости оказалось слишком волнительно. От такого контакта кружилась голова и темнело в глазах. Хотелось, чтоб это продолжалось вечно и прекратилось немедленно. До тренировки ли будет в таком состоянии?Я посмотрел на мастера, который всё ещё ждал ответа. — Ну щекотно же! — тоже возмещено выдохнул я. Это единственное, что получилось придумать, чтоб оправдать своё поведение в столь короткое время. — А для ног есть какие-нибудь упражнения на плавность и лёгкость? — попробовал я отвлечь мастера…— Много, — пожал тот плечами, до сих пор буравя меня пристальным взглядом, словно решая, правду я сказал или нет, отчего по телу пробежала волна мурашек. — Пробежаться по щиколотку в воде без брызг или пройтись, не оставляя на песке следов. Можно ещё по шёлку бегать, как обучают кисэн, чтоб ткань оставалась неподвижной.Хоть я спросил это для того, чтоб отвлечь мастера, мне стало действительно интересно— А ты всё это умеешь? — особенно меня заинтересовал пункт про ткань. — И с шёлком тоже?Кон только закатил глаза. — Тренируйся давай! Можешь попробовать побегать. И весь остаток тренировки мастер гонял меня по берегу озера, отпуская шуточки по поводу моих способностей, так что под конец тренировки я уже не восхищался внешностью и способностями Кона, а проклинал его ехидство и хотел утопить вот-прям-щас в этом озере. Попробовать сделать последнее, впрочем, мне не давало опасение, что при приближении к Кону мой организм снова взбунтуется и начнёт выписывать непонятные мне экивоки.14. В комнате После тренировки, как и обещал, мы пошли играть в падук. Чтоб хоть как-то отыграться за ехидные слова и посмотреть на реакцию мастера, я в шутку сказал, что просто так играть скучно, что веселее было бы играть на что-то, хотя бы на раздевание, а мастер возьми и согласись. Вся злость от удивления куда-то испарилась…Если б знал, что он будет не против, предложил бы играть на желания, а не на то, что прозвучало. Стало неловко, но и отступать было не в моих правилах, так что... Хотя, наверно, Кон согласился, рассчитывая, как вчера, что большинство партий будет за ним, надеясь и дальше подшучивать надо мной. Этому я решил сопротивляться изо всех сил. Доставая доску, Кон присел на корточки, и я заметил кровь у него на носке, ближе к большому пальцу. — Кон, ты когда поранился? — удивлённо вырвалось у меня.— Что? — обернулся он.— У тебя кровь, — я махнул в направлении правой ступни. Кон проследил взглядом за движением и нахмурился, явно пытаясь что-то вспомнить.— Видимо, острый камень попался, — наконец сказал он, пожав плечами. — Ерунда.— Но надо обработать, чтоб не было заражения! — Кон явно порезался не прямо перед тем, как надевать ботинки, а значит, какое-то время провёл в воде, ходил по грязному песку, дну и мог занести грязь… почему-то даже такая слабая царапина, что могла образоваться от камня, обеспокоила. — Есть чем обработать? Не слушая возражений и понимая, что Кон сам не станет заботиться о таком ?пустяке?, я стал озираться по сторонам. Мастер тяжело вздохнул и достал из соседнего ящичка свёрток со всем необходимым. Я тут же выхватил его из рук и скомандовал:— Снимай носок! — Я сам, — попробовал сопротивляться Кон, но, зная его пофигичное отношение к своему здоровью, я решил довести дело до конца и обработать порез…— Тебе будет неудобно, — привёл я довод в пользу своей помощи. — Ну же!И мастер подчинился. От этого я испытал противоречивые чувства — тревога и облегчение слились в одной сложной эмоции. Слишком быстро сдался Кон, слишком это неестественно для мастера, но, с другой стороны, здоровье было важнее, убрать песок и грязь с царапины сейчас было приоритетней переживаний о психологическом состоянии друга. Тем более что в последнее время я почти не видел Кона отгородившимся от реальности и ушедшим в себя, что не могло не радовать. Хотя и слишком эмоциональным, открытым назвать его тоже было нельзя. Создавалось впечатление, что он избегает любых эмоций, не даёт им волю, душит в самом зародыше, а это было неправильно. Я надеялся, что со временем это пройдёт.Обрабатывая рану, которая на самом деле оказалась довольно грязной, я обратил внимание на шрам, что был расположен на щиколотке с внутренней стороны.— А это откуда? — я осторожно прикоснулся к бледной рваной линии, что виднелась на ноге друга.— В детстве упал, — поморщился мастер. Похоже, это были неприятные воспоминания, о которых Кону думать не хотелось, поэтому я не стал развивать тему. — Всё, готово! — на всякий случай перебинтовав ногу, заявил я.— Как будто у меня там не царапина, а настоящая рана, — с усмешкой заявил мастер, оглядев мою работу. Теперь настала моя очередь пожать плечами. Не то чтоб я не умел бинтовать, но явно делал это непрофессионально. Обычно меня приходилось перевязывать, а не наоборот.Устроившись поудобней за столом, мы начали игру, и… первая партия оказалась за мной! Кон снял свой чогори, оставшись в рубашке, штанах и поясе. Похоже, мастеру было жарко, и он нашёл способ раздеться. А я снова залюбовался Коном.Мастер так и не перевязал волосы, и они спадали на плечи. Контраст белой рубашки и тёмных, ещё влажных волос доставлял мне эстетическое наслаждение. Мастеру явно сухие волосы шли меньше… ?Как бы теперь не захотеть время от времени макать Кона головой в бочку с водой, чтоб насладиться его видом?, — поймал я себя на мысли и, не сдержавшись, фыркнул. Хорошо хоть, не рассмеялся в голос.— Что тебя так развеселило? — подозрительно спросил Кон. Я чуть не брякнул: ?Твой вид?, но вовремя прикусил язык.— Да вот думаю, а не поддался ли ты мне в этот раз?— С какой это стати? — как-то нервно спросил Кон. Похоже, я угадал.— Уж больно легко выиграл, — открыто улыбнулся я.— Думаешь, я буду поддаваться, особенно играя на раздевание? — возмущённо фыркнул Кон, но было видно, что это возмущение и злость наигранны.— Кто тебя знает, — продолжил я дразнить друга. Определённо, сегодняшняя манера мастера вести себя мне нравилась больше. Правда, время от времени возникало чувство, что многое из того, что он делает, преувеличено или даже наиграно. Например, сегодняшняя его покладистость. Наверно, что-то всё-таки не так. Но я продолжал делать вид, что ничего не замечаю. Мне хватило вчерашних откровений, не хотелось снова сорваться и совершить очередную глупость.Следующая партия длилась долго и после усердной борьбы закончилась ничьей. Бывает, но редко. Мне было трудно. Играть на раздевание было неудачной идеей. Я боялся использовать всю свою силу, ведь если выиграю, Кону надо будет ещё что-нибудь снять, и я был неуверен, что он расстанется с безобидным элементом гардероба — с поясом там или носком. И поддаваться не мог — Кон бы счёл это оскорблением и больше не сел бы, наверно, со мной играть. Да уж, загнал я себя в угол…Во время очередной партии мой желудок не просто заворчал, а прямо-таки завопил, что его сегодня не кормили. Кон удивлённо посмотрел на меня, отчего краска прихлынула к щекам. — Да, я сегодня ещё ничего не ел! — возмутился я так, будто Кон был в этом виноват. — Ну так сходи, поешь, — предложил мастер, недоумённо глядя на меня. Кажется, он не понял, из-за чего я возмутился.— А ты? — тут же спросил я. Похоже, потребность накормить Кона после всего того, что я видел, укоренилась глубоко в моей душе, став инстинктом. От этой мысли захотелось смеяться, но я обошёлся лёгким фырканьем.— А я ел, — улыбнулся довольно мастер, словно этот факт был его заслугой, а не необходимостью организма. Надо же, сам поел… прогресс налицо.— Ладно, тогда, пожалуй, пойду подкреплюсь, а то уже на игре сосредоточиться трудно, — улыбнулся я в ответ. Поклонившись, я вылетел из комнаты, радуясь, что настолько неудобная игра на раздевание если не окончена, то хотя бы получила отсрочку, давая мне возможность собраться с новыми силами. 15. Особый деньНа кухне я застал мастера Кон Даля, который колдовал у стола, варя что-то странно пахнущее в небольшом горшочке.— Что это? — подозрительно принюхался я, подходя ближе.— Будущая мазь из трав для лечения ушибов, вывихов и подобных травм, — прищурился мастер. — Тебе-то такое не нужно, а вот остальным очень даже часто приходится использовать, особенно если интенсивно тренируются или осваивают новые техники.Я улыбнулся. Про таких, как Кон Даль, говорят: врач от Бога…— Мастер, а чем можно перекусить — с утра ничего во рту не было, желудок уже песни вовсю поёт!— Вон там кастрюля с супом — наливай, сколько хочешь, рис рядом, а добавки в шкафчике. Бери что нравится.— Спасибо, мастер, — поклонился я ему и пошёл варганить себе сытный обед. Пока я накладывал, вспомнил про шрам Кона…— Мастер Кон Даль, не знаете, откуда у Кона шрам на щиколотке?— Увидел? — удивлённо поднял брови Кон Даль.— Да. Мастер сегодня меня в озере гонял — плавность движений тренировали, — объяснил я.— Это старая история. Когда Кону было восемь, он со сверстниками пошёл на скалы. Что там произошло, никто не признался, но в школу Кона пришлось нести — он не мог наступать на ногу: связки были повреждены. Да и потом полгода заметно прихрамывал. Но Кон молодец, упёртый, разработал ногу, теперь только шрам и напоминает о той травме. Кстати, — вдруг оторвался Кон Даль от своего горшка и в упор посмотрел на меня, — знаешь, сегодня ровно 17 лет, как Кона оставили в школе. Его к нам принесла женщина и слёзно умоляла позаботиться о её сыне. Не знаю, что было в кабинете, но мастер Дам уступил просьбе и стал растить парнишку вместе с Ё Уль и другими. Правда, к нему он был строже, чем к остальным своим ученикам. Может, потому, что возлагал на него большие надежды, может, просто… — Кон Даль задумался, но потом продолжил: — Кон считает этот день особенным. Наверно, в благодарность за всё, какое бы у него ни было настроение, в этот день он не перечит и старается чаще улыбаться. Видимо, так он выражает свою признательность…— Во-о-о-о-от оно что… — протянул я. Всё встало на свои места. — А я как раз голову ломал над его поведением.— Рад, что Кон не изменяет себе, — расплылся в улыбке Кон Даль. — Странная, конечно, привычка, но радует то, что он не забыл о ней.А мне стало грустно. Значит, на озере он тоже играл? И эта его счастливая улыбка — притворство? И соглашался он со мной только потому, что это такой день? Похоже, я начинал злиться…Поев, я не сразу отправился доигрывать партию. Чувствовал, что надо привести мысли в порядок, да и остыть не помешало б, а то взорвусь ещё… Неосознанно я пришёл к дубу и сел на скамейку… ту самую, где мы с Ё Уль разговаривали о чувствах… Вроде не прошло и полугода, но из-за насыщенности событий казалось, что всё это было как будто в другой жизни… Уставившись перед собой невидящим взглядом, я прокрутил в голове все события сегодняшнего дня. Не зря, ох, не зря мне казалось, что что-то не так! Кон, как он мог! Пытаясь совладать с чувствами, я сжал кулаки.Я понимал, что он не хотел обидеть или сделать больно, но ничего не мог с собой поделать. Стоило только подумать, что на озере он улыбался не мне, а просто потому, что день такой, как становилось плохо. Обещал, что попробует, и… всё притворство! Я понял, что не смогу. Просто не смогу сейчас прийти к Кону и как ни в чём не бывало продолжить играть на раздевание… Ох, неужели и здесь он согласился просто потому, что сегодня не отказываются? Согласился даже на шуточное предложение? И ногу дал обработать не потому, что доверяет и я его друг… и…На глаза навернулись злые слёзы. Я чувствовал себя преданным. От обилия чувств я не мог усидеть на месте. Вскочив, стал мерить шагами площадку перед скамейкой. Пять шагов в одну сторону, пять — в другую…Стоп. Допустим, мастер каждый год один день проводит вот так. Допустим даже, что остальные люди из его окружения поняли Кона и приняли такое его поведение. Но как он мог не подумать о том, что будет чувствовать человек, который ничего не знает, после того, как правда раскроется? Или Кон вообще не собирался мне никогда ничего рассказывать? Тогда… кто я для него? Почему он так перепугался, когда чуть не убил меня? Может, он просто не хотел стать убийцей невинного, а не обо мне заботился? Может, он и с другими вёл бы себя так же? Нет, с другими он бы просто не допустил такой оплошности, среди окружения Кона я был единственный бессмертный… Чем больше я пытался понять Кона, тем больше запутывался, тем сильнее были обида и боль в душе. Поступки Кона казались противоречивыми и не поддающимися логическому осмыслению. Я больше не знал, что чувствует мастер. Точнее, раньше мне казалось, что я понимал его, но так ли это? Теперь я стал сомневаться…Захотелось пойти к мастеру и высказать всё прямо в лицо… И тут в памяти всплыл Кон, каким я его увидел, только вернувшись в школу. Воспоминание обожгло, заставило остановиться и подумать о последствиях такого шага. А не вернётся ли тогда тот Кон? А не станет ли после моего гнева ещё хуже? Никогда раньше я не думал о последствиях своих действий, и это привело к краху всего, что мне было дорого. Я не хотел повторения событий.Я снова сел и спрятал лицо в ладонях, не зная, как поступить. Что делать дальше, чтоб не испортить всё, чего с таким трудом добился? Просидев на скамейке до вечера, уставившись невидящим взглядом перед собой, я так ничего и не решил. Очнулся, только когда стало темнеть. Вздохнув, поднялся и пошёл в свою комнату. Видеть никого не хотелось, разговаривать — тем более. Я боялся сорваться, боялся, что натворю необдуманных поступков и всё испорчу. Никогда не умел контролировать свои чувства. Пришлось научиться, чтоб одержать верх над кумихо, что был частью меня, но до сих пор я носил с собой браслет на случай сильных эмоций. Вот и сейчас больше не выходило полагаться на свой контроль, пришлось надеть защиту, которую создал монах. Было горько осознавать, что она мне ещё нужна временами, но что есть, то есть.По пути я встретил Сона, который прямо бросился мне навстречу.— Кан Чи, ты где пропадал? Тебя все обыскались! — Да? — удивился я. — А кто искал? — Мастера Кон Даль и Кон. Последний, похоже, был очень взволнован.Я вздохнул…— Спасибо за информацию. — И пошёл дальше к своей комнате, не обращая больше внимания на оклики ученика. Сил не было. Мимолётно подумал, что Кон Далю бы стоило сказать, что всё хорошо, но тут же пришла мысль, что Сон и сам с этим справится. Но дойти до комнаты мне было не суждено. Рядом с домом меня ждали. Кон. Он стоял, прислонившись к стене будто изваяние, но я знал, что это ошибочное впечатление. Стоило ему меня увидеть, как мастер быстро двинулся навстречу…— Кан Чи, ты куда пропал? Всё хорошо? — это первое, что спросил мастер, приблизившись ко мне.Я остановился, молча изучая песок у себя под ногами. Что ответить? Нормально? Но это будет неправда. Высказывать всё, что скопилось на душе, я боялся — понесёт, потом не остановишь. Тут мастер схватил меня за руку и поднял её на уровень глаз. В его взгляде читался страх.— Зачем тебе это? — я проследил за ошарашенным взглядом Кона. Тот смотрел на браслет. — Ничего ведь не произошло? — голос мастера стал тише, и в нём появились незнакомые мне нотки не то паники, не то сомнения.Я перевёл взгляд на лицо мастера. Волнуется? Играет?— День ещё не прошёл… — тихо сказал я. Кон непонимающе посмотрел мне в лицо, пытаясь, видимо, по мне прочитать, что происходит. — Я не хочу разговаривать с тобой, когда не знаю, истинные ли это чувства или только притворство. Кажется, я уловил тень понимания в глазах мастера. — Да, — подтвердил я догадку Кона, — мастер Кон Даль мне всё рассказал про сегодня.— Кан Чи, — растерянно, с болью в голосе произнёс мастер.— Давай отложим разговор до завтра, а сейчас я хотел бы остаться один. В моём голосе не было эмоций. Совсем. И, похоже, это напугало мастера сильнее всего остального, потому что он как-то потух, только в глазах остался отголосок боли и страха. Он не сделал попытки остановить, когда я прошёл мимо него, направляясь к себе в комнату. Он даже не обернулся…А я… Только в комнате до меня дошло, что я наделал. Прошёл мимо, как когда-то поступила Ё Уль. Пусть ситуации отличаются, но смысл-то остался прежним! Кон пришёл ко мне, а я его оттолкнул. И не важно, что было до этого, не важно, что я чувствовал, я просто прошёл мимо. Да, мне хотелось причинить Кону боль, потому что он первый сделал мне больно. Может, и неосознанно, но сделал. Но это же не повод…Я застонал и сорвался с места. Кона вышло догнать только почти у его дома. Не останавливаясь, подбежал к нему, схватил за руку, заставил обернуться — и… чуть не набросился на него с кулаками. В последний момент мои руки остановились перед грудью Кона, на моих глазах выступили слёзы, и, вместо того, чтоб ударить, я сжал в руках одежду мастера, прислонившись лбом к его плечу. Было ужасно больно и обидно. Надо было врезать, да ещё и не один раз, но я не смог. Перед глазами стоял полный боли и страха взгляд Кона.— Придурок! — сквозь слёзы произнёс я. — Негодяй! Чурбан бесчувственный!.. Как ты мог! Так играть со мной. Обещал попробовать, а сам… только притворялся! Такой день, видите ли. Что для тебя стоит наша дружба? Тебе вообще нужны друзья? Тебе вообще хоть кто-то нужен? — с горечью прошептал я, всё сильнее сжимая в кулаках отвороты чогори мастера. И тут же почувствовал, как сильные руки обняли меня. — Прости.От этого простого и тихого слова мне стало ещё хуже. Вот теперь я бы смог врезать, но был прижат, поэтому ограничился одним яростным ударом кулака в плечо. Кон стерпел. Только разжал руки:— Хочешь — бей. Заслужил… Я посмотрел в глаза мастера. Они были серьёзными. По-моему, даже слишком. — Кан Чи, пойдём ко мне и спокойно поговорим,— не дождавшись моей реакции, произнёс Кон.Я вздохнул. Желание драться пропало, желания говорить не было, но раз сам пришёл… кивнув, я прошёл вслед за Коном в комнату, из которой ещё сегодня вышел в прекрасном расположении духа. Там ничего не поменялось. Даже доска стояла не тронутой, а на ней так и не доигранная нами партия…Он что, ждал всё это время, что я вернусь?Мастер между тем развернулся и выжидательно посмотрел на меня. Я молчал… Вздохнув, Кон заговорил первым:— Прости, что сам не рассказал. Этот день особенный для меня, и… я просто не подумал, что моё поведение может причинить тебе боль. — Да? — вырвалось у меня. — Значит, притворяться и играть с чувствами — это нормально?— Не всё было ложью, — тихо, опустив глаза, прошептал Кон. — Сегодня впервые за много лет этот день не был испытанием для меня… Правда, — вдруг несмело улыбнулся мастер, — соглашаться с некоторыми твоими предложениями было сложно. Чего только стоит игра на раздевание…Я почувствовал, что краснею… да уж, ляпнул так ляпнул. Хорошо, что Кон изучал свою обувь, а не смотрел на меня в этот момент.— Я же в шутку сказал…Стоя перед мастером, я чувствовал, как злость и обида проходят. Он понял и извинился. Он, как я и думал, причинил боль неосознанно, это я накрутил себя, напридумывал невесть что. Единственное, что мне хотелось бы понять, где была правда сегодня, а где мастер просто следовал традиции… Я никак не мог забыть улыбку, с которой Кон поправлял мокрые волосы...— Ладно, будем считать, что этого дня просто не было, — подвёл я итог и хотел уже уйти, но меня не пустили.— Кан Чи, — Кон положил мне руку на плечо, разворачивая к себе и с тревогой заглядывая в глаза. — Зачем тебе браслет? Пока ты был один, ничего ведь не случилось? — столько надежды и волнения было в вопросе, что я не смог не ответить, хоть у меня сначала и была такая мысль.— Я просто испугался, что из-за эмоций не смогу контролировать себя… — тихо произнёс я. — Больше ничего.Было заметно, как Кон расслабился, тревога из его взгляда ушла, осталось… чувство вины? Чёрт! Я потратил столько сил, чтоб заставить Кона поверить, что он не виноват в смерти Ё Уль, а теперь я сам стал причиной этого чувства…— Ладно, забыли, — со вздохом сказал я и направился к оставленной нами игре.— Ты сможешь играть в таком состоянии? — удивлённо промолвил мастер.— Если не играть, то хоть убрать набор надо. Проявить уважение… Я стал аккуратно собирать свои камни в чашу. Мастер подошёл и стал убирать свои. При этом, когда наши руки соприкасались, было заметно, что мастер делает усилие, чтоб не отдёрнуть их. В очередной раз я не выдержал — схватил Кона за протянутые ладони и крепко сжал.— С чего ты вдруг стал… избегать прикосновений? — я хотел сказать: ?Бояться прикоснуться ко мне?, но вдруг представил, как такая фраза выглядела бы со стороны, и… изменил формулировку.Мастер замер.— Заметил?— Трудно было не понять. Всё хорошо. Уже всё хорошо. Недоразумение прояснилось, и ладно. Давай вернёмся к прежним отношениям? Давай ты… попробуешь, как и обещал?Я посмотрел в глаза Кона как можно проникновеннее. Видимо, мой взгляд был слишком красноречив. Настолько, что мастер опустил глаза. И несмело кивнул.Тут я заметил, что до сих пор держу его руки. Мне стало неловко. Я аккуратно отпустил их и вернулся к прерванному занятию.Но вот игра была собрана, и мастер пошёл её относить на место, а я прислонился к стене. Усталость навалилась на меня неожиданно и сильно. Не думаю, что сейчас я смог бы пошевелить даже пальцем. Эмоциональное переутомление всегда вызывало откат. Прикрыв глаза, я подумал, что сейчас посижу вот так минуту и пойду к себе. И не заметил, как уснул…16. Последствие яростиПробуждение было не слишком приятным. Всё тело ломило от неудобной позы. Удивившись, я открыл глаза… и всё вспомнил. Блин, ну надо же было заснуть у Кона! Оглядевшись, я вздохнул. Мастера уже не было, в окно светило солнышко, а я был заботливо накрыт лёгким покрывалом…Кон, зараза, мог разбудить и отправить спать к себе, но не сделал этого. Почему? Не добудился или не захотел? Ладно, это всё потом. Где хозяин комнаты?Вскочив на ноги, я размял затёкшее тело и пошёл уже на выход, как дверь открылась и вошел тот, кого я хотел идти искать.— О, Кон, с добрым утром! — бодро поприветствовал я его. — Как спалось?— Это я у тебя должен спросить, — хмыкнул мастер. — Ты чего это вчера отрубился у меня за считаные минуты?Я пожал плечами. Не рассказывать же про реакцию организма на стресс? Вместо этого я спросил:— Давно проснулся?— А ты как думаешь? — мастер кивнул на окно. Угу, ясно, давно. Кон вставал до рассвета…— Почему не разбудил? — со вздохом спросил я.— А надо было? — Нет, но…— Вот и хорошо.В комнате повисло неловкое молчание.— Я, наверно, пойду… — смущённо сказал я, снимая напряжение, что появилось между нами.— Хорошо, — тоже отчего-то смущённо ответил мастер.Разговор происходил довольно близко от входа, так что мне надо было сделать всего четыре шага, чтоб очутиться в коридоре, что я и поспешил выполнить.Выйдя на улицу, я глубоко вздохнул и задумался. Интересно, почему так сильно задевает всё, напрямую или косвенно связанное с Коном? Я так сильно хочу подружиться с ним, стать ближе? Да вроде бы нет. У меня есть друзья. Тот же самый Те Со, который мне как брат, но к нему у меня совершенно иные чувства. Может, я просто не хочу, чтоб мастер страдал? Может, всему виной страх за его жизнь? Так вроде бы Кон уже передумал умирать, хотя до конца ещё не пришёл в себя. Страдания? А кто сейчас полностью счастлив? Назовите хоть одного человека, у которого нет боли в душе? Может, из-за того, что у Кона её слишком много? Или из-за того, что он одинок? Я всегда сочувствовал людям, не могущим или не умеющим открывать душу. И не понимал одиночек, которым никто не нужен, которые живут в своём маленьком мире наедине с собой и счастливы. Но и на жалость это чувство не походило. Хотелось, чтобы мастер стал доверять мне. До боли хотелось, чтоб он открылся и перестал сдерживать эмоции при общении. Чтоб смеялся, когда хочется, а не позволял себе слабую улыбку. Чтоб с ним можно было поговорить о чём угодно, не боясь наткнуться на стену отчуждения, хотелось понимать его, в конце концов! И почему-то хотелось, чтоб он понял меня, даже если у самого меня это не выходит.От мыслей меня отвлекли ученики, проходящие мимо.— О, Кан Чи, где ты был? Тебя вчера искали-искали, да так и не нашли…— Кон нашёл, — улыбнулся я.— А что ж тогда остальным не сказал? Мы же беспокоились… сходи к мастеру Кон Далю, скажи, что ты нашёлся, если до этого его ещё никто не предупредил…Я поблагодарил и направился на кухню. Да и позавтракать надо было. Действительно, как-то нехорошо вышло…— Мастер Кон Даль, а вот и я! Простите, что заставил волноваться.— Ничего, — отозвался мастер, — Кон уже сказал, что нашёл тебя вчера. — Да? И когда ж это он успел-то? — озадачился я.— Да вот совсем недавно приходил, поел да плечо показал. Где-то вчера ушибся так, что восстанавливаться минимум неделю придётся, а то и две, да руку беречь…— Плечо? — подозрительно спросил я, в душу закралась нехорошая догадка. — Какое?— Правое. Ушиб плечевого сустава. Ничего серьёзного, но пока стоит исключить нагрузку на руку. Так что, думаю, с тренировками стоит подождать. Вообще-то Кон не хотел, чтоб я кому-либо это рассказывал, но раз ты его ученик, думаю, должен знать, что мастеру надо поберечься, а то мало ли… По идее, дня на три руку надо бы вообще обездвижить, но ты ж знаешь Кона…— Знаю, — мрачно кивнул я, в уме уже перебирая варианты того, как совладать с упрямством друга. — Ничего, мастер, я прослежу, чтоб он не напрягался. Спасибо, что сказали. Поев, я направился не к себе, как намеревался, а пошёл искать Кона. Я твёрдо решил дождаться, пока он сам скажет о травме, ведь обещал же попробовать открыться и не скрывать от меня своё самочувствие… На душе скреблись кошки. Большие и полосатые. Всё-таки не рассчитал силы. А если бы не браслет, что тогда? Надо быть аккуратней с проявлением эмоций. Нет, всё-таки хорошо, что у меня есть этот браслет. Спасибо монаху. Я сделал себе зарубку на память навестить того и подарить что-нибудь в благодарность, когда тот вернётся из паломничества. Кон отыскался быстро. В своей комнате. И да, я снова воспользовался своей способностью находить людей по запаху.Постучав и не дождавшись ответа, я открыл дверь и остолбенел. Кон сидел спиной ко мне в одних штанах и аккуратно перебинтовывал плечо. Когда дверь открылась, мастер замер и медленно обернулся.— Кан Чи?— Ну и что это такое? Мог и помощи попросить.Самому перебинтовывать руку, поди, было неудобно, а может, даже больно. В такой ситуации глупо закатывать истерику, выяснять отношения и строить из себя ребёнка. Я невозмутимо подошёл, аккуратно стянул бинт с Кона, полюбовался на синяк, что красовался на плече, обработал его мазью, что увидел на столе перед мастером, и осторожно перевязал травму. И всё это молча. — Готово,—я подумал и протянул Кону рубашку таким образом, чтоб её было легко надеть даже с больным плечом.Мастер не сопротивлялся. Он принял мою помощь, хоть и был немного смущён.— И когда ты собирался сказать мне об этом? Мы же вроде договорились не скрывать друг от друга своё состояние? — спросил я осуждающе, когда Кон оделся.— Я… не знаю, — честно ответил мастер. — К слову как-то не пришлось.— Вот поэтому я и одел браслет, без него было бы ещё хуже. — И чуть тише: — Прости меня. — Забыли… — отмахнулся мастер здоровой рукой.— Ты бы хоть сказал, как рука. Двигать можешь? Постоянно болит? Ходил к Кон Далю, какие прогнозы-советы-рекомендации? — я решил не говорить, что мастер мне всё рассказал.— А без этого нельзя обойтись? — поморщился Кон.— Но у меня-то ты всё выпытал! — немного возмущённо ответил я.— Рука нормально, — со вздохом произнёс Кон. Я хотел было возмутиться, но мастер продолжил:— Плечо болит постоянно, при движении больше обычного, но подвижность сустава сохранена полностью, так что переживать незачем, травма несерьёзная. Мастер и выдал мне эту мазь, прописал день ещё прикладывать холод, а потом — тепло, а ещё сказал не напрягать руку в течение недели-двух, но тренировки прерывать не станем — будешь ловить мух. От меня там требуется минимальная помощь, так что сам справишься.— Неужели при такой травме тебе не сказали обездвижить руку, — поинтересовался я, вспоминая слова Кон Даля на этот счёт. — Ведь если постоянно болит, то это не настолько лёгкая травма, как кажется. Да и синяк впечатляет…— Сказали, — Кон поёжился, а я испытал облегчение от того, что друг не стал мне врать или отмалчиваться. Хотя бы в этом. — Но так поступать необязательно. И я вдруг понял, что мастер просто не хочет, чтоб знали о его состоянии. Если подвесить руку, то всё станет сразу ясно. Я тут же озвучил свою догадку.— Почему не хочешь последовать совету? Не хочешь, чтобы другие знали? Мастер неохотно кивнул, подтверждая мои слова. — Кон, получить травму — это нормально. Ты не робот, ты тоже человек, так почему? Мне было странно такое поведение. Всегда думалось, что мастера должны к травмам и их последствиям относиться спокойно, не пытаясь их скрывать и делать всё от них зависящее, чтоб те прошли без последствий.— Будет много вопросов. Мастер хотел пожать плечами и поморщился. Видимо, неосознанно он придержал больную руку здоровой.— Ну вот видишь, — обратил я внимание Кона на его поступок, — руке удобней в подвешенном состоянии. Не упрямься. Мастер нахмурился. Я попробовал улыбнуться как можно более обезоруживающе:— Прошу тебя, мне так будет легче, ведь это ж я нанёс тебе эту травму.Взгляд мастера изменился. Из упрямого и недовольного стал тревожным и пытливым. Пристально посмотрев на меня, Кон тяжело вздохнул, подошёл к шкафу и достал подходящую для перевязи деталь гардероба. Я помог ему обездвижить руку и облегчённо выдохнул. — Вот и хорошо. Спасибо, друг.Похоже, мастеру стало неловко, он прокашлялся и настороженно произнёс:— Но это только на три дня. Больше не требуется, дальше плечо надо будет потихоньку разрабатывать…— Конечно, — я понял, что настаивать на более долгом сроке глупо, да и мастер Кон Даль сказал то же, что и Кон сейчас. — В эти дни тебе нужна будет моя помощь? С одной рукой будет трудно, — серьёзно спросил я, хоть и был почти уверен, что мастер откажется, но…— Не знаю, — тихо произнёс он. — Не уверен.— Если что будет надо, зови. Или проси, не стесняйся и не пытайся справиться сам, хорошо? Не заставляй переживать за тебя, а то постоянно буду находиться рядом и следить, получается обходиться одному или нет,— постарался произнести я как можно более твёрдо.Кон хмыкнул, прикрыв глаза. Видимо, ярко представил меня, не отходящего от него ни на шаг. — Хорошо… А ты умеешь убеждать, когда захочешь. И даже без кулаков, — поддразнил он меня.— Ты ещё не знаешь всех моих талантов, — расплылся я в улыбке. Я был рад, что Кон не оттолкнул меня, что согласился принять помощь, если потребуется, и даже подвесил руку на перевязь по моей просьбе. Чтоб я не волновался. Это говорило о многом. Доказывало: ему не безразлично, что я чувствую. Это вселило надежду и тронуло меня до глубины души. Я стал ближе к Кону ещё на один шаг…— Кстати, а зачем ты пришёл? — вдруг вспомнил Кон. Я растерялся. У меня же не было особой причины, чтоб снова оказаться в комнате мастера. Просто, узнав о травме, я не смог поступить иначе. Хотелось убедиться, что с ним всё хорошо…— Ерунда. Уже не важно… — произнёс я, надеясь, что Кон не станет допытываться, и тут же сменил тему: — О, точно! Ты сможешь есть левой рукой?— Что? — растерялся Кон от такой резкой смены темы разговора.— Ну, правая-то на перевязи, — кивнул я в сторону руки.— Наверно, — как-то неуверенно ответил Кон, пошевелив пальцами больной руки. — Не пробовал. — Тогда пошли поедим, — предложил я. Мне было наплевать, что уже недавно поел. Мог и ещё разок подкрепиться. С этим никогда не было проблем. — Заодно посмотрим, как ты управляешься левой рукой. Если что, я могу тебя покормить, — задора в моём голосе прибавилось.— Охо… — остановил меня Кон. — Небось, используешь меня, чтоб поесть лишний раз?— Как ты догадался? — невинно ответил я. Мы переглянулись, и я снова увидел улыбку Кона. Захотелось его обнять. Странное желание…Перед тем, как выйти из комнаты, я поправил ворот рубашки друга, который сбился из-за перевязи. Это вышло так естественно, что я удивился сам себе. Кон покосился на меня, но ничего не сказал.На кухне никого не было. Кон Даль куда-то вышел. Кон, который было напрягся, снова расслабился. Я по-хозяйски проверил кастрюли, хмыкнул — у Кон Даля всегда было можно найти что пожевать — и положил на первое супа, на второе риса с овощами и разнообразными добавками.Мастер посмотрел на еду, взял ложку левой рукой и довольно уверенно стал ей орудовать. Это навело меня на мысль.— Слушай, Кон, а ты умеешь драться двумя мечами?— Почему ты спрашиваешь? — оторвавшись от тарелки, мастер спокойно посмотрел на меня.— Ты довольно ловко управляешься и левой рукой, — пожал я плечами.— Нет, фехтованию двумя мечами я не учился, но мне без разницы, в какой руке держать меч, — пояснил мастер.— Значит, ты обе руки тренировал одинаково?— Нет, первое время левой я уделял больше внимания. Сейчас же даю одинаковую нагрузку.— Своих учеников ты тоже учишь работать обеими руками? — заинтересовался я. — Если только они этого желают. Требуется немало усилий и занимает больше времени. А что, хочешь научиться?— Пока нет, но я подумаю над этим.Тем временем мы приступили к рису. Палочками Кон владел похуже, но мог есть сам. Я улыбнулся, глядя на мастера. Немного неловкие движения натолкнули на мысль, что левой рукой он владеет всё-таки немного хуже, чем правой (например, мух поймать так же ловко с первого броска точно не сможет), но вот в битве это вряд ли так заметно.От раздумий меня отвлёк Кон Даль, вернувшийся с корзиной различных трав. — Кон, Кан Чи, рад вас видеть! Смотрю, вы сами нашли что поесть, — не удивился Кон Даль нашему появлению.— Только благодаря вам, мастер! — с улыбкой ответил я.— Ну-ну, — улыбнулся тот. Было видно, что ответ пришёлся ему по душе.Мастер Кон Даль посмотрел на ушибленную руку Кона, перевёл взгляд на меня и улыбнулся. Кажется, он понял, кто заставил мастера передумать и всё-таки обездвижить руку. Но даже не подал виду, что заметил перевязь, зная, что Кону бы это не понравилось. После еды я остался вымыть посуду, а Кон, простившись, вышел.— Раньше только Ё Уль могла заставить Кона передумать, — ни к кому не обращаясь, произнёс мастер Кон Даль, когда мы остались одни. Хоть весть о том, что Кон повредил руку, разлетелась по школе в мгновение ока, стоило только мастеру выйти из комнаты, но вопросов, как тот боялся, не посыпалось. Травмы бывают у всех…