||Что давно разбито|| (1/1)

Поморщившись от навязчивого солнца, светившего в лицо, Ран перевернулся набок. Был закат. Он не сразу вспомнил, что произошло, продолжая расслабленно лежать. Когда же в памяти всплыли последние события, младший испуганно дёрнулся, падая с дивана.—?Ён! —?Закричал Ран, спотыкаясь в попытке подняться, сталкиваясь с прибежавшим братом, который вовремя подхватил его, удерживая под локти.—?Всё хорошо, Ран-а, ты в порядке,?— голос Ёна убаюкивал, помогая младшему справиться со сбившемся дыханием, как и с дрожащим телом. Всё, что сейчас происходило?— было по-настоящему.Слабо кивнув, Ран вновь присел на диван, потирая виски. От сна не осталось и следа. Даже не видя глаз брата, он знал, что тот не перестаёт взволнованно смотреть на него.—?А ты в порядке? —?Напрягся Ран, никогда не веря в чудо. Теперь начав рационально думать, он не мог отбросить мысль, что Ён чем-то пожертвовал, вернув его домой.—?Как видишь, я цел,?— легко усмехнулся он, демонстративно разведя руки в стороны. Признаться в том, на что он пошёл?— привело бы к прямой и серьёзной ссоре с младшим, а Ён слишком скучал, чтобы начинать с неё их встречу. —?А ещё я приготовил нэнмён.—?Что? Ты научился готовить? —?Поражённо переспросил Ран, запомнив Ёна именно, как того, кто умел превращать все продукты в непригодное сгоревшее месиво.—?Это стоило мне больших усилий, но я смог,?— не без гордости похвастался брат, довольно подмигнув Рану, на лице которого читалось недоверие,?— вот иди на кухню и проверь, давай-давай.Фыркнув, младший широким шагом подошёл к столу, сосредоточённо присматриваясь к большой кастрюле. Открыв крышку, он невольно расплылся в улыбке, почувствовав любимый запах. Схватив рядом лежащие палочки, младший потянул ими длинную лапшу, запихивая её в рот, довольно причмокивая.—?Ты запомнил,?— вдруг произнёс Ран, ощущая тепло в груди. В памяти всплыла их последняя встреча, когда они вдвоём ели нэнмён, и Ён подтвердил слова Юри, что он добавляет в блюдо только горчицу без уксуса.—?Ага,?— легко кивнул Ён, на протяжении двух лет храня важные моменты, связанные с братом, даже самые незначительные, но всё равно необходимые. И теперь, видя счастливую улыбку напротив, которой так не хватало, Ён наконец-то ощущал себя действительно живым.—?Спасибо, это вкусно,?— отведя взгляд, Ран палочками схватил половинку яйца, но замер, очевидно думая о том, как Ён всегда отдавал ему её, лишь бы угодить.—?Когда я вернулся, первое, что хотел сделать?— это опять позвать тебя в моё любимое кафе с мороженым, сходить вместе за лучшим нэнмёном в городе,?— горько заговорил Ён, подойдя к окну, став спиной к брату, безучастно смотря на почти зашедшее солнце, оставившее насыщенно-красный цвет в небе. —?И тут я узнал, что тебя нет, что благодаря тебе я смог продолжить жить. Это было эгоистично.Повернувшись лицом к лицу младшего, Ён тяжело взглянул ему в глаза, без слов передавая ему всю накопившеюся боль.—?У меня не было другого варианта,?— выдохнул Ран, прилагая ежедневные усилия к тому, чтобы вернуть брата. Он испробовал абсолютно всё.—?Неправда, у тебя был вариант: продолжать жить,?— прервал его Ён, поджимая губы.—?Но без тебя,?— добавил Ран, не собираясь сомневаться в том, что давно было сделано, а главное, в том, что он бы вновь повторил.—?А ты подумал обо мне? Каково мне будет жить, зная, что это благодаря твоей смерти?! —?Сокрушённо выкрикнул Ён, пытаясь остановить себя, не позволить себе поссориться с братом, только не сегодня, когда он наконец-то смог его обнять.—?Ты обвиняешь меня в эгоизме?! Серьёзно? Да ты просто издеваешься,?— нервно смеясь, Ран стал расхаживать по кухне,?— у тебя нет на это права. Ты тот, кто бросил меня из-за женщины, бросил, когда я лежал в крови!—?Ты?— неисправимый дурак! Я никогда не бросал тебя,?— сжимая кулаки, вскинулся Ён, вновь видя в глазах дорогого человека безграничную обиду, как и в их прошлые встречи. Сколько бы он ни старался?— Ран всё равно был зациклен на детских обидах.—?Ты твердишь это каждый раз, но бесполезными словами факты не изменишь,?— зло произнёс Ран, сдерживая слёзы. Он вёл себя, как настоящий ребёнок, и Ён это видел, стараясь сгладить углы, даже сейчас.—?Ли Ран, повзрослей же наконец и пойми, что я никогда не покидал тебя,?— подходя впритык, Ён схватил его за плечи, резко встряхивая, пытаясь достучаться.Губы младшего дрожали, и он сам еле держался, отрешённо смотря на Ёна, сам не понимая, почему ему так было плохо и обидно. Ведь всё наладилось. Он опустил взгляд вниз, цепляясь им за обручальное кольцо на пальце брата, только тогда понимая, в чём же дело, что было не так…—?Знаешь, я считал, тебе будет плевать на меня. Главное, чтобы с тобой была твоя женщина,?— хрипло произнёс Ран, отступив на шаг назад, чтобы Ён мог отпустить его.—?Ран, сейчас в тебе говорит детская обида. Ты просто застрял в том лесу, не желая выбираться из него, чтобы увидеть правду,?— устало выдохнул брат, наоборот делая шаг вперёд, сжимая его локоть.—?Ты же сам допускал мысль, что лучше бы с самого начала не спас меня,?— усмехнулся Ран, вспомнив их настольную игру, в которой Ён всегда поддавался ему, и играя в которую старший произнёс эти обидные слова.—?Чёрт, Ран-а…—?Просто отпусти, я не собираюсь быть лишним в этом доме,?— приглушённо выдавил младший, выдернув руку, отталкивая Ёна, как всегда пользуясь своей лисьей силой, предполагая, что брат не останется в долгу. Только Ён отшатнулся в сторону, столкнувшись со стеной, болезненно простонав. У него больше не было прежних способностей, он был?— обычным человеком, но младший этого не знал.В глазах Рана появилась открытая досада, что Ён продолжал нянчиться с ним, боясь покалечить.—?Ран-а, не уходи,?— сдавленно попросил брат, потирая ушибленную руку, видя, как тот направился к выходу. Опять всё рушилось.Слыша громкий хлопок двери, Ён беспомощно опёрся на стол, зная, что не был рядом с Раном, когда он так в этом нуждался, оставив шрамы не только на его теле, но и в душе.—?Чёрт! —?Проорал Ён, смахивая со стола посуду, прижимая руки к лицу, сразу видя счастливую улыбку брата, сменяющуюся отчётливо яркой болью в глазах.Наступив на осколки на полу, Ён слабо усмехнулся. Осколки. Их отношения превращались в них или же давно ими стали, как бы он ни пытался склеить невозможное, всё вновь рассыпалось.