Глава 5 (1/1)

POV Кристин Я не была уверена в том, что Эрик в порядке, но я позволила ему выйти. Это даст мне шанс поговорить с Густавом наедине. Он сидел на своем сидении, поддерживая голову рукой и водя пальцами по элегантно накрытому столу.—?Тыковка? Его глаза, такого же цвета, как и у его отца, поднялись вверх.—?Эрик сказал мне, что ты сопровождал его в конюшни сегодня?—?Все было в порядке, я думаю,?— сказал он, пожимая плечами.—?Тыковка, произошло ли что-нибудь, о чем ты мне не говоришь? Он покачал головой.—?Нет, я просто скучаю по папе, вот и все.—?Хорошо, я написала Раулю сегодня и, надеюсь, он свяжется со мной. Густав не казался заинтересованным, он только продолжал смотреть на стол. Думая о том, что это подходящий момент показать ему подарок, я достала маленькую коробочку, завернутую в упаковку, из моей сумочки и положила напротив него.—?Я была сегодня городе и купила это для тебя. Уныние моего сына начало исчезать, когда он снял коричневую бумагу. Когда в его руках появилась его новая игрушка, он улыбнулся и завел ее, золотые цимбалы издавали тихий звенящий звук.—?Спасибо, мама.—?Взбодрись, тыковка, все будет отлично. Эрика уже не было продолжительное время, и я начинала немного волноваться. Решив отправиться на его поиски, я поднялась из-за стола и поцеловала Густава в светлые локоны.—?Будь добр, посиди здесь, пока я найду мистера Уайя, Густав. В другом конце ресторана были открыты балконные двери, через которые внутрь проникал легкий ветер, болтая золотые портьеры. Когда я вошла в дверной проем, Эрик стоял напротив ограды, за которую он держался вытянутыми руками, делая глубокие вздохи. На заднем фоне единственным слышимым звуком были волны, бьющиеся о берег, и отдаленные звуки криков, исходящие от аттракционов ?Фантазмы?.—?Эрик? Он обернулся, поправляя галстук.—?Кристин, что… что ты здесь делаешь?—?Кажется, я потеряла своего спутника на ужине.—?Я уже собирался возвращаться, мне нужно было немого воздуха.—?Все хорошо, Эрик? Я прошла к нему и положила руки на его плечи, когда он начал слегка задыхаться.—?Успокой себя, Эрик. Ты слишком часто дышишь.—?Ох, Кристин, я не должен был приходить.—?Что заставляет тебя так думать?—?Люди, они глазеют, и это не легко. Даже на Кони-Айленде я до сих пор узник, на которого глазеют, когда иду по улице. Я провела ладонью по его щеке, сев рядом с ним на скамью.—?Эрик, ты не должен принимать эти взоры близко к сердцу. Это убьет тебя.—?Это не просто взоры, Кристин, это нечто большее. У меня никогда не было спутника и сегодня я чуть ли не свел себя с ума, пытаясь выглядеть достаточно хорошо для тебя.—?Эрик, почему ты ставишь меня на столь высокий пьедестал? —?его пульс под моими пальцами ускорялся. —?Ты ставишь меня выше по статусу, когда в реальности, если бы не ты, я все так же была бы бедной девочкой из хора. Я до сих пор ей и являюсь.—?Потому что ты выше для меня, Кристин. Для меня ты?— земля, луна и звезды. Для меня ты самая восхитительная и красивая женщина, которая есть. Не смотря на все, я чувствую себя низким монстром, рожденным на этой земле только для того, чтобы прожить жизнь в одиночестве. Ты знаешь, я бы отдал свою душу, чтобы провести время с тобой.—?Эрик, тебе не нужно так себя вести. Я провожу с тобой время потому что я этого хочу. Ты умнейший человек, которого я знаю, Эрик.—?Умнейший и самый уродливый.—?Эрик,?— я потрясла головой, кладя руки на его грудь,?— твоя красота здесь,?— затем я положила руку на маску. —?Не под этим. Он, кажется, был возвращен в сознание тем, что я сказала, поэтому поднялся со мной, чтобы вернуться внутрь.—?Пойдем, Кристин, наш ужин скоро должен быть готов. Думаю, хотя это всего лишь раз… но сейчас, по крайней мере, я помогла ему почувствовать себя лучше.POV Эрик Кристин думает, что я красивый! Мое лицо может быть катастрофой с одной стороны, но она думает, что моя душа красива. Пока мы не вернулись и не заняли свои места, я больше не говорил других слов. Даже Густав казался немного счастливее, занятый игрой со своей новой игрушкой-обезьянкой или чем-то похожим на нее. Он завел ее, позволяя цимбалам играть, прежде чем завести снова.—?Я смотрю, ты наслаждаешься новой игрушкой, Густав,?— утвердительно сказала Кристин.—?Да, мне очень нравится, мама. После этого наш ужин стоял перед нами. Кристин должно быть заказала курицу, запеченную в белом соусе ?Альфредо?, потому что именно эта еда стояла предо мной. Густав же сидел напротив тарелки с вафлями, покрытыми шоколадным мороженым. Только сделав быстрый глоток воды, я понял, что был слишком взволнован старанием угодить Кристин, что ужин в публичном месте без моей маски никогда не заботил меня. Я ел с трудом, но должен был снять маску, чтобы сделать это. Край кожаной одежды прикрыл мою верхнюю губу, скрывая ее раздутую деформацию. Я ел только единожды с маской, после чего сожалел об этом неделями. Но сейчас какой выбор у меня есть? Я не могу уйти с ужина сейчас, и убрать ее?— только отправить целый ресторан бегом на выход. Все вокруг меня просто исчезло, когда я отрезал курицу, поднимая первый ее кусочек к моим губам. В миг, когда я начал жевать, я уже чувствовал, как кожа натирает ноющую плоть. Но я по-мужски терпел дискомфорт, медленно пережевывая, словно пытаясь насладиться моей едой. До тех пор, пока Кристина счастлива, я тоже буду счастлив. Густав ел свое мороженое, как маленький ребенок, шоколад испачкал его хрустящую белоснежную рубашку, которая была надета под его коричневым жакетом.—?Густав,?— Кристин усмехнулась и, лизнув салфетку, вытерла ней шоколадные губы Густава,?— ты весь испачкан. Как стирается плоть?— единственное, что я чувствовал после каждого съеденного мною кусочка. Это было так ужасно, что после того, как я съел три четверти своей курицы, я решил остановиться и взять ее с собой домой.—?Ты точно не мог наестся, Эрик, ты едва притронулся к еде.—?Но я наелся, Кристин. Я съем это завтра на ланч. Остаток моей еды завернули, и я взял ее домой, после чего мы покинули ресторан. Я бы поговорил с Кристиной по пути назад, но Густав так восхищенно говорил о своем ужине и о новой игрушке. Он выглядел таким счастливым, что мысль обо мне, прерывающем его, показалась мне неправильной.—?Сразу же в постель, после мытья, молодой человек,?— сказала Кристин, когда мы входили в мой дом. Я положил ключи на стол и включил свет.—?Эрик, ты не против, если Густав одолжит одну из твоих ночных рубашек?—?Да, бери все, что тебе нужно.—?Я собираюсь его вымыть и уложить в постель,?— сказала она, направляясь в мою комнату. —?Я скоро вернусь. Ох, слава Богу! Я тотчас же сел за стол и открыл контейнер, в котором были остатки моей еды. Только когда я услышал зашумевшую воду в душе, я посмел снять маску. Повреждение уже было на лице, и когда я снова начал жевать, мой рот мучительно болел. Но, как идиот, я игнорировал это и продолжал есть… до тех пор, пока не увидел красные капли, смешивающиеся с белым соусом ?Альфредо?.—?Что за? Я продолжил смотреть на свою еду, не совсем уверенный, что это было, пока не увидел, как свежая капля упала с моей щеки и приземлилась на кусочек курицы.—?Черт… —?я истекал кровью. Настолько быстро, как только я мог, я поторопился к кухонной раковине и смочил тряпку, когда кровь начала сильнее капать с моего лица. Здесь не было зеркал, чтобы посмотреться и понять, что не так, и я не мог пойти в спальню, в случае, если Густав и Кристин были там.—?Эрик? Я услышал голос Кристин, но не повернул к ней лица. Только лишь от одной мысли о том, что она увидит мое лицо, меня стошнит.—?Эрик, все хорошо? Я прикрыл свое уродство рукой, и этот контакт с кожей сразу же обжег мою кровоточащую плоть.—?А-а-ах…—?Эрик?—?Я в порядке. Но мое лицо говорило об обратном. Оно медленно окрашивалось кровью.—?Ты истекаешь кровью. Я посмотрел вниз, на ноги, и заметил, что на пол накапало немного малюсеньких алых капель.—?Ох, это…—?Эрик, идем сюда. Она потянула меня за руку в ванную и наклонила через раковину, подставив окровавленную руку под холодную воду.—?Теперь посмотри на меня. Но мог ли я посмотреть? Еще этим утром она видела мое лицо и не отворачивалась, так не отвернется ли сейчас? Медленно я поднял голову, смотря на себя в зеркало. Моя верхняя губа была влажной и окровавленной, как и глазница. Было очевидно, что пережевывание пищи изуродовало мое лицо.—?Эрик, что случилось с тобой? Она просматривала аптечку в поисках чего-либо, чтобы остановить кровотечение.—?Верхняя полка,?— указал я,?— желтая бутылка. Это специальное средство для моего лица… Она не сказала ни слова, только смочила тряпочку в жидкости, прежде чем приложить к моему лицу; жидкость зашипела и обожгла мою раздраженную кожу.—?Я не должен был этого делать, но я не хотел тебя огорчать.—?О чем ты говоришь?—?Еда… Я так переживал о том, чтобы угодить тебе, Кристин, что мысль о еде в публичном месте никогда не волновала меня. Понимаешь, я не могу есть, когда на мне маска.—?О, Эрик, прости меня. Как я могла быть такой эгоисткой?—?Что?—?Я клянусь тебе, Эрик, эта мысль никогда не приходила мне на ум. Иногда я вижу тебя совершенно обычным человеком, когда на самом деле у тебя особые нужды. Я аккуратно взял руку, которая мыла мое лицо.—?Что? Ты действительно имеешь это ввиду?—?Что имею ввиду? Легкая улыбка появилась на моих губах.—?Что ты видишь меня обычным человеком?—?Я бы не солгала тебе. Пожалуйста, прости меня. Я не подумала дважды о том, как тебе будет неудобно есть в этой маске.—?Не нужно извинений, Кристин, ты просто старалась быть милой. Кристин посмотрела на бутылку с жидкостью, а затем снова на меня.—?Так тебе нужно мыть лицо этим каждый день?—?Конечно,?— я кивнул. —?Тогда не происходит заражение. У меня также есть специальный шампунь для моего открытого черепа. Там инфекции появляются чаще всего из-за того, что летом я потею в парике, и из-за невыносимой сухости зимой.—?Мне очень жаль, Эрик.—?Пожалуйста,?— я взял тряпку из ее руки и положил в раковину,?— не нужно меня жалеть.—?Прости.—?И прекрати извиняться. Когда я выключил свет в ванной, то направился обратно в кухню, чтобы прибраться, чувствуя, что могу больше маску не надевать.—?Я сегодня написала Раулю.—?И?—?Ну, я надеюсь, что он решит написать мне. Что это будет долгая зима здесь, что закроются порты и все остальное.—?Осталось еще несколько дней, чтобы сесть на корабль, прежде, чем закроются порты,?— предупредил я. —?Ты уверена, что долгая зима со мной?— это то, чего ты хочешь? Здесь становится довольно скучно в снежные штормы и постоянный град.—?Ничего не может быть хуже зимы в Париже.—?О, здесь они гораздо хуже настолько, что даже океан закрывают.—?Я воспользуюсь этим шансом.—?Что же, если дела обстоят так, то моей спине придется привыкнуть к спанью на диване. Я думал только рассмешить ее, но было очевидно, что мои слова заставили ее почувствовать себя ужасно при упоминании о моей кровати.—?Кристин, я лишь шутил. Я совсем не против этого, правда.—?Нет, это я должна спать на диване, а не ты.—?Я бы никогда этого не допустил.—?Эрик, я знаю, что мы просто друзья и все такое, но твоя кровать достаточно большая для троих. Это прозвучало мило, но Густав был достаточно расстроен. Последняя вещь, которую я хотел бы допустить?— это заставить его думать, что она больше не любит Рауля и начинает что-то со мной.—?Нет, я не хочу смущать Густава.—?Тогда, как насчет того, чтобы Густав следующей ночью спал со мной, а ты можешь спать в гостевой?—?Я не хочу доставлять тебе неудобства, Кристин.—?Это вовсе не неудобства, Эрик. Ты заслуживаешь хороший ночной отдых ровно столько же, сколько и Густав, и я. На этом мы договорились. Я рад этой договоренности. Сон на этом диване в течении следующих четырех месяцев совсем свел бы меня с ума. Не только это, но к осени я бы не смог больше поднимать тяжелых предметов. Я сходил в свою комнату и, взяв ночную одежду, начал снимать с себя одежду. Я снимал рубашку, когда вошла Кристин, держа в руках упакованную коробочку в руках.—?Я забыла отдать тебе это.—?Забыла отдать мне что? Я снял парик и почесал кожу головы. Кристин положила коробочку в мои руки.—?Я хотела подарить тебе что-то.—?Зачем?—?Чтобы поблагодарить за твою доброту. Это подарок. Подарок? Никто раньше не дарил бедному Эрику подарки. Единственный подарок, который мне был дан?— маска, надетая в три дня отроду. Но это, это был настоящий подарок, мой первый! Интересно… Я снял коричневую бумагу и увидел длинную черную бархатную коробочку. Она была красива! Я поставлю ее на столе и буду хранить в ней мелкие вещи.—?О, Кристин, она безусловно красивая.—?Эрик,?— засмеялась Кристин,?— подарок внутри коробочки. Ох, как глупо я себя почувствовал. Это имеет смысл. С чего бы Кристин покупать мне коробку? Как взволнованный ребенок, я открыл крышку, и перед моими глазами предстала самая красивая авторучка, которую я когда-либо видел. Она из чистого серебра, с красивым маленьким черепом на кончике. На глаза навернулись слезы, когда я достал ее из коробочки и держал в руке. У меня есть авторучки, но ни одна из них не красива так, как эта.—?Она напомнила о тебе,?— сказала она. —?И она очень редкая, было сделано лишь сто экземпляров.—?Но почему?—?О, Эрик, ты мистер Уай. Мистер Уай много пишет… он выписывает чеки и пишет музыку… Почему бы ему не иметь профессиональную ручку, чтобы писать? Горячие слезы полились по моим воспаленным щекам. В самом деле, это был лучший подарок, который я когда-либо получал.—?Она будет единственной, которую я буду использовать.—?Так, она нравится тебе?—?Нравится? —?спросил я. —?Я люблю ее. Никто раньше не дарил мне подарков. Мне показалось, что в глазах Кристины была грусть, когда она услышала от меня это. И потом она зевнула, перед тем, как обнять меня. Мои руки нервно дрогнули, не особо зная, что делать. Она крепко прижала мое тело к своему, и тогда я сделал тоже самое.—?Не за что, Эрик. Старинные часы зазвенели, прерывая наш интимный момент.—?Спокойной ночи, Эрик,?— сказала Кристин, улыбнувшись еще раз, прежде, чем начать закрывать дверь моей спальни.—?Спокойной ночи, Кристин. Увидимся утром. Но, несмотря на свою усталость, я не спал еще некоторое время, проверяя мою новую ручку, точно как Густав играл со своей новой игрушкой в течении всего ужина. Одна вещь была очевидна: я любил эту ручку больше, чем что-либо находящееся в моем владении… возможно, даже чуть больше, чем ?Фантазму?. Эта ручка будет дорога моему сердцу, точно так же, как дорога Кристина. Она моя первая любовь, ее первый поцелуй, первая женщина, с которой я занимался сладкой, страстной любовью, человек, который подарил мне мой первый настоящий подарок?— это красивая ручка.