1 часть (1/1)
Мало кто знает, но Лёва был в детстве застенчивым и с девушками ему не везло.Потом он повзрослел, стал известным и на него лавиной обрушились секс, наркотики и рок-н-ролл. Не скоро, но девки, наркота и бухло стали надоедать, хоть оставались привычным фоном, и Лёва начал откровенно скучать. Со скуки он ударился в оккультизм. Первая книга, которая попала ему в руки, была, разумеется, "Сказки братьев Гримм". Потому что именно с нее начинают все уважающие себя продвинутые оккультисты. Но тут сразу что-то пошло не так. Как только он открыл первую страницу, оба автора-брата в уменьшенном размере выскочили из книги и уселись ему на плечи, свесив ножки. По виду это были обычные черт и ангел, но Лёва не хотел самому себе в этом признаваться, поэтому назвал их Як и Вилль. Главное, по делу и лаконично, как он любит.С тех пор они прочно обосновались в его жизни и ежедневно вели с ним задушевные беседы. Ну как задушевные? Як обычно его разъебывал, а Вилль жалел.Лёва, конечно, сначала не поверил во всю эту хуйню, тем более согласно Википедии эти двое как бы давно умерли.Но его субъективное отрицание никак не влияло на жизнедеятельность этих двоих объектов. Визит к психотерапевту также не дал положительных результатов. Как личности публичной, Лёве пришлось говорить иносказательно, завуалированно, используя метафоры и аллегории.В итоге врач нихуя не понял, но чтобы не расстраивать пациента, что тот пришел зря, поставил расплывчатый диагноз - биполярное расстройство личности на фоне перенесенного стресса. И отпустил с Богом, выписав на прощание стопку рецептов на запрещённые препараты. Но поскольку у Левы дефицита в них и так никогда не было, он выкинул нахуй рецепты, окончательно разочаровался в традиционной медицине и продолжал жить нетрадиционно с двумя братьями - Яком и Виллем.Лёва закрыл глаза и вспомнил последний концерт. Как там её звали?- Снежана, - с улыбкой шепнул в ухо Вилль.- Сне-жа-на, - вслух нараспев повторил Лёва.- Плохое имя. Я бы сказал проститутошное, - буркнул Як.Лёва мысленно не согласился с ним, вспомнив как приятно было в детстве грызть сосульки с крыш. - Почему сразу проститутошное? - возмутился Вилль.- Потому что каждая вторая шлюха - Снежана, ты разве не знал? - ответил Як.- Ну, я ведь не так давно знаком с Левой. Пока на моей памяти их было не более 10.Лева поежился.- Я вас просил, чтобы в такие интимные моменты вы съебывались. Это личное, блядь!Значит, Снежана.- А мне кажется, что имя Снежана произошло от слова снежинка - чистая, светлая и хрупкая, - мечтательно вздохнул Вилль.Лёва вздрогнул. В памяти всплыл давний сон.Ночь, зима, одинокий фонарь и пушистый белый снег, засыпающий все вокруг.И среди этих безмолвно падающих хлопьев силуэт Незнакомки. Она стояла в темноте прямо под фонарем, словно кого-то ждала...Вилль вернул его с небес на землю:- А она милая.- Обычная, - нахмурился Як. - У Левки таких вагон было.- И кажется, скромная. А это редкость. - Просто цену набивает. Знаем мы таких. Тем более - Сне-жа-на. Сам подумай! Лёва подошёл к окну и посмотрел на звёзды - так мало сегодня, и неоновый отблеск городских квартир гасит их свет, настоящий и вечный. Венера делает привычный ход и всё идёт своим чередом. Впрочем, как всегда.- И всё-таки что-то в ней есть, - не унимался Вилль. - Может все дело в её печальных глазах?- Печальные глаза у баб, которые серьезно больны - астма, диабет, подагра. Об этом даже Цвейг писал. У здоровой и без заскоков глаза должны быть веселые!Он подходит ближе, несмело обнимает за талию и начинает завлекать в танец, кружась в колыхающемся потоке света от тусклого фонаря.- Как ты меня узнала?- По глазам. Так можешь смотреть только ты...Лёва словно снова окунулся в ту атмосферу волшебства, где невозможное кажется возможным. Где иллюзорное намного ярче реальности. Где он настоящий...Его воспоминания прервал Як:- Ну, ты чего раскис? Наливай! - Ему нельзя! - испуганно взвизгнул Вилль.- Можно. Тем более сегодня среда, а там и выходные не за горами.Дотянуть бы, до этих выходных.Налил стакан - его лучший и единственный верный друг на протяжении многих лет. Давно пора признать, что он от него безумно устал. Лёва резко отодвинул стакан.- Не буду больше!- Умничка, - ласково потрепал по загривку Вилль.- Ой, дураааак! Пойми ты, от баб одно зло, а алкоголь - вещь правильная и нужная! Тем более на карантине.Вилль вздохнул:- Эх, запутался ты Левчик. А запутанные состояния сам знаешь к чему приводят...Лёва покосился на правое плечо и шепотом спросил:- И к чему же?- К разрыву привычных шаблонов, вот к чему! Взять, к примеру, твою Снежану - Она не моя...- Хорошо, взять, к примеру, не твою Снежану. Ты уверен, что она реальна, а не всего лишь образ в твоей голове?- Так-то не гони. Я её лично видел.Вилль улыбнулся:- Но существует ли она на самом деле? - Конечно существует! Глаза, улыбка, ноги. Всё при ней!Як разозлился:- То есть в нас ты до сих пор до конца не веришь, а в какую-то потустороннюю бабу поверил!- Не потустороннюю, а постороннюю, - поправил Вилль. Он любил правильный слог.- Какая разница? В его случае это одно и то же! - Блять, ты к чему клонишь ваще? - Лёва прищурил глаза.Як невозмутимо продолжал:- А к тому. Не важно, шлюха она или скромница, потому что ее нет и имени у нее нет. Она никто и звать её никак!Лёва растерялся:- Я был почти трезвым и помню всё. Она была рядом, из плоти и крови.Он с надеждой посмотрел на Вилля, тот пожал плечами в ответ:- Ты пойми, Лёв, дело не в ней. А в целом, в системе. Нет ничего вокруг, ни вот этого дивана, на котором ты сидишь, ни этой люстры, что висит над потолком. Есть только твое сознание, а все эти вещи, - он обвел крылом комнату, - это всего лишь наблюдаемые тобой объекты. И если не станет тебя, то не станет и их. Без тебя весь мир перестанет существовать. Он есть, пока есть ты.А её... Тоже не будет без меня?Вилль сочувственно улыбнулся:- Это в твоей вселенной вечная мерзлота и холода, а в её вселенной, может быть, при тех же обстоятельствах вечная весна и разноцветные луга. Понимаешь?- А могут две вселенные объединиться?- В этом и есть смысл, - Вилль многозначительно поднял указательный палец вверх и подмигнул.- Ты достал уже, чо ломаешься как девочка?! Можешь прямо сказать - да или нет?- Если ты тоже хочешь весну, цветы и луга, начни с себя! - пропел Вилль.- Как же ты меня бесишь уже! - процедил Лёва и щелчком скинул его с плеча.Вилль зацепился за ухо, подтянулся, сел на привычное место и обиженно засопел.Як хлопнул крылом по левому плечу:- Левчик, да не обращай на него внимания, он же блаженный. Нахрена тебе лезть в чужую вселенную, если есть своя? Пусть мёрзлая, но зато своя, родная. А не дай бог соединение с этой другой, теплой, это же сразу глобальное потепление и жгучие страсти, смена климата и настроений, поднятие океанов и не только. Лично я против такой хуйни. Я тебе так скажу - никогда ни под кого не подстраивайся, ни один человек на свете не стоит того, чтобы ты становился лучше.- Нахуй вашу философию. Я спать.Спи, а мы расскажем тебе нашу сказку про горшочек каши. Значит, жил был на свете маленький мальчик. Он был умненький и благоразумненький, и наивно думал, что впереди ещё целая жизнь. Но он не учел, насколько она быстротечна...Лёва погружался в сон, на задворках сознания мелькнула мысль - какая-то это неправильная сказка...Ему приснилась маленькая избушка, чистенькая, с белеными стенами и потолком. Голубенькие шторки в цветочек на окнах. Все чинно и благородно. Русская печка, а на ней большой горшок с кашей. Такой горячий, он дымится и манит. И так томно говорит: съешь меня! Какой же он голодный! Да он на стены готов лезть от этого лютого голода. Сколько он не ел? Год, два? Кажется, всю жизнь. Горшок оживает, пульсирует и начинает усиленно выдавать кашу. Она льется рекой на печку, заливает пол, доходит до колен, по пояс, по грудь. Вот она уже у самого горла.Он увязает, тонет, пытается выплыть из этой вязкой жижи. Захлёбываясь, он слышит гомерический хохот:Тебе же всегда было мало, ты хотел всё больше и больше. На! Бери!И последняя угасающая Лёвина мысль - а всё-таки Фрейд, сукин сын, был прав!