1 часть (1/1)
Декабрь в этом году выдался снежным.- Мы живем один день, понимаешь?Он стоял на балконе, докуривая последнюю затяжку. Он был пьян, пребывал в каких-то растрепанных чувствах и его била крупная дрожь - стоит он уже довольно давно. - Один день? - переспросил я, тоже закуривая, - Маловато...- Ты не знаешь сколько тебе жить. Каждый день как последний. Вот ты что оставил после себя?Я задумчиво смотрел на дым. Что-то оставил, да вот что действительно из этого важно?- Я тебе скажу, что оставил я, - Егор зашёлся кашлем, прежде чем смог продолжить, - Детей, растущих без отца, жену, несколько вшивых альбомов и десятки фанатских сочинений про мою ориентацию. Всё. Я ухмыльнулся. - Давай зайдём в дом, холодно, - я открыл дверь, кивнув в ее сторону, - Тебе еще налить выпить?Он отвернулся от меня, кинул бычок в темноту и продолжил: - Я старею. Я не могу себе помочь. Теряю силу, быстро устаю, спорт не помогает, - он говорит тихо и я слышу, как дрожит его голос, - Сегодня на концерте у меня свело руку и мне пришлось танцевать, отвернувшись, чтобы скрыть это!Я не смог сдержаться и хохотнул. - ЭТО НЕ СМЕШНО! - рявкул он, - Дальше только хуже, понимаешь?! Какой смысл ждать, когда поседеет голова или не встанет член ночью?Надо что-то сказать, но я не знал что. Во всем этом отчаянном монологе не предполагалось моего ответа. Но я начал испытывать натуральную тревогу за него. - Послушай, - я подошёл и обхватил друга за плечо, - Ты оставил после себя тысячи счастливых людей сегодня. Ты слышал, как они поют вместе с тобой и как светятся их глаза. Для них ты всё тот же Лёва Би-2, сам знаешь, - я приставил к его губам свою сигарету и он глубоко затянулся. Глаза его заблестели то ли от едкого дыма, то ли от слез.- Правда? По-твоему, я не вижу, как безнадежно я устарел? Я не готов стареть, я не хочу этого. Пойми же, наконец, лучше уже не будет! Я каждый день просыпаюсь с мыслью о том, что мне... осталось недолго. А ведь я... - он с трудом сдерживал слезы, - Я ведь так ничего и не успел...- Чего ты не успел? Скажи мне? Давай начнем прямо сегодня по пунктам! - Не могу. - Да чёрта с два! Говори давай! Что может быть такого сложного в воплощении для тебя, действующей звезды русского, мать его, рока?!Я видел, что он хотел что-то сказать, но не мог. Он несколько раз набирал полные легкие воздуха, но ответа так и не прозвучало. Он дрожал от холода и молча жался ко мне плечом. В самом деле, что такого может не суметь человек, который уже и так имеет очень многое? Я, кажется, совсем не понимаю всех причин, потому что его состояние куда тяжелее, чем можно было себе представить.Молчание затянулось, я легонько потряс его: - Говори со мной!- Саш, есть проблемы, про которые я никогда не расскажу. Никому. Даже тебе. Мир не примет меня таким, я себе этого не прощу. - И что ты предлагаешь? - я знал, что у него частенько возникала депрессия по поводу возраста, но такие рассуждения я слышал от него впервые.- Да ничего, боже мой, отвали от меня! - крикнул он, с силой оттолкнув меня.Тут я начал вспоминать где мой телефон и не зря, ведь в следующую секунду Бортник замахнулся и ударил кулаком в стекло. Раздался громкий хлопок и множество осколков попадало на пол. - А ну успокойся! - я пнул дверь на кухню, схватил Егора за куртку и затащил его в дом.Дальше... произошло то, чего я никак не ожидал. Бортник вывернулся и выскользнул из куртки, отпрянул обратно на балкон и захлопнул дверь, закрыв ее на шпингалет. Замок был совсем новый, нас бесила открывающаяся дверь и было решено прикрутить его, чтобы закрываться снаружи. Ах ты, сукин сын!Секунда на взятие под контроль своих эмоций.- Открой, пожалуйста, дверь, - попросил я, смотря через стекло в лицо друга, который тем временем разглядывал окровавленную руку. Он делал вид, что не слышит.- Егор, а ну открой! - не выдержав, рявкнул я и затарабанил в дверь.- У меня есть идея, Шурик, - любая идея сейчас не звучала бы радостно.- Нет у тебя никакой идеи, иди в дом! - Цвет моей новой песни будет красный*.- Открой, блять!Мне стало страшно. Я боялся отойти от балкона, телефон лежит в спальне, а настрой Бортника меня пугал до такой степени, что я уже с трудом сдерживал панику.- Я не хочу, чтобы меня мои дети запомнили старым и немощным. Я не хочу, чтобы меня согнуло пополам и каждый новый день причинял боль. Чувствовать себя слабым, слышать намеки на проживание в доме престарелых...- Господи, да откуда у тебя все эти мысли взялись в голове?! - Если у тебя не было никогда таких мыслей, тогда я очень рад за тебя. А вот я не хочу идти дальше, - Он подтянулся на руках и сел на оконный проем. Кровь с руки окрасила окно в красный. - А еще, моя правда при жизни не приносит мне счастья. Может, умереть с ней будет приятнее? - Бортник, блять! - я с силой рванул ручку двери и, к моему ужасу, она с хрустом вылете осталась у меня в руках, - Прошу, остановись, не делай этого. Ради своей семьи!- Ради моей семьи... - он едва слышно фыркнул, - Всё не то, всё не то...- Ради меня! Ради всего святого! - я начал захлебываться в истерике, меня трясло.- Ради тебя, Шура, я бы хотел, чтобы ты меня запомнил таким, - он заулыбался, позируя, по-балетному вытянул окровавленную руку и изящно положил одну ногу на другую. Кровь заливала пол. - И на надгробии моем напиши, дословно, ?И я умолк подобно соловью: своё пропел и больше не пою.?**- Не оставляй меня... пожалуйста, - застрявший в горле ком не дал мне произнести это без паузы, - Лёв, прошу тебя, спускайся, нет ни одной проблемы, которая стоила бы тебе жизни.- Сама жизнь для меня одна большая проблема! - крикнул он, вполоборота развернувшись к ветру и редким снежинкам. - Я 20 лет терпел чувства, которым никогда не суждено быть проявленными. И чем дольше я живу, тем жирнее рисую на них черный крест, - о чём он, чёрт возьми, говорит? Это было нихрена не смешно. Мне было страшно. Я не знал, что говорят в таких случаях. Не учат нигде тому, что сказать другу, когда он в шаге от суицида. Он оттягивает момент, а я не могу ничего сделать.Разве что вполне могу взять вот эту табуретку и с размаху ударить ей по стеклу. Звон оглушил на мгновение, а я чудом не порезав руки, достал до шпингалета и открыл дверь.Я боялся, что от неожиданности он вывалится из окна, или решит упасть, прежде чем я доберусь до него. Я стоял на расстоянии меньше метра, я поднял руки, показывая, что не собираюсь ничего делать.- Скажи мне! - медленно попросил я, тяжело дыша. У меня не было ни одной больше идеи, кроме как начать разговаривать с ним. - Бессмысленно. - Откуда ты знаешь? - я молил всех богов, чтобы всё поскорее закончилось. Я дрожал от увиденного и видел в глазах Егора отчаяние и боль. Пожалуйста, пусть всё закончится, - Скажи мне.- Я, - сердце ухнуло в пятки, - Тебя, - нет... - Люблю.Он отклонился в оконном проёме назад. Одеревеневшая от холода рука соскользнула. Я дернулся к окну, пытаясь поймать за ноги. Сегодня была спета песня красного цвета.