1 часть (1/1)

Волна поднималась по песчаной отмели и ритмично возвращалась в пучину моря. Вода проходила сквозь песок, крася его темной полосой, везде, кроме двух светлых пятен, где стояли сандалии, придавливая песчинки. Новая волна поднялась чуть выше предыдущих. Край тончайшего хитона, белого, как слоновая кость, потемнел от воды, стекающей вниз по стопам, уходя сквозь пальцы в песок. Фигура женщины была поразительно стройной. Она держалась прямо, изящно и с достоинством. Темные волосы венчала золотая диадема, а игравший в ней луч западного солнца делал фигуру похожей на гордый маяк белого мрамора.Если бы мимо проходил рыбак, или охотник, он бы решил, что перед ним настоящая царица. И он бы удивился, что делает она так далеко от свиты, в одиночестве, без царских всадников и придворных. Богатый купец бы сначала застыл в изумлении, потом хитро бесшумно усмехнулся, и поспешил бы удалиться: он-то знает, что таких цариц не бывает. Даже самый неопытный и молодой гоплит, завидя такую женщину, одну, первым делом захотел бы взять ее. Его глаза бы загорелись, мускулы под линотораксом напряглись, но позже он усилием воли заставил бы себя остудить пыл. Конечно, есть шанс, что удача улыбнулась ему, но кто знает, вдруг это…— Гера! — послышался громогласный оклик. Он последовал сразу за вспышкой молнии, и заглушил собой рокочущий удар грома.Женщина обернулась. Ее лицо было прекрасным, но холодным, будто оно высечено из камня. Было видно, что она уже вышла из возраста, в котором женщина похожа на благоухающий цветок. В ней не было живой юности, сквозящей сквозь кожу, но она также не походила и на увядающий цвет. Это была завораживающая лилия точеного мрамора.— Муж — сказала она спокойным голосом, что вселил бы леденящий ужас в сердце любого смертного.— Покажи мне — потребовал Зевс, протягивая руку. Он быстро приближался к Гере. Его следы на песке начинались в десяти шагах от нее, и было непонятно, как именно он там оказался. Каждый его уверенный шаг вздымал влажный песок миниатюрным фонтаном. Хитон был натянут небрежно, правое плечо и часть непробиваемого торса была обнажена. Левый конец материи был закинут через другое плечо, а под поясницей хитон был перехвачен черным поясом с причудливой пряжкой. Бриз трепал неуложенные седые волосы, вздымавшиеся, как грива белого льва. Он подошел к Гере. Та, поколебавшись мгновение, протянула ему повязанный сверток. Астрапей нетерпеливо сорвал материю. Его взгляд секунду нервно сверлил содержимое, потом он внезапно расхохотался. Смех звучал облегченно, радостно и воодушевляюще. Гера даже слабо улыбнулась краем губ.– Когда Гестия сказала, что ты не хочешь показывать ребенка, я боялся худшего – сказал Зевс радостно – Но погляди на него – он поднял младенца над головой – Мой сын!Воздух наполнили шипящие электрические разряды. "Он никогда не сдерживается" – с усталой грустью подумала Гера. Мальчик разделял радость отца. Он смотрел на ясное небо и улыбался, силясь достать до него маленькими ручками.Зевс наконец отошел от первого восторга и искоса бросил на Геру осуждающий взгляд. Богиня-Мать, как ни в чем не бывало, разглядывала редкие кучевые облака над горизонтом.— Когда-нибудь я поджарю тебе задницу за такие шутки! — он сказал это весело, но прозвучало это не особенно учтиво.Ребенок захныкал, видимо оскорбившись за мать. — Сыну нужна мать — сказала она непроницаемым голосом, и Зевс понимающе усмехнулся, передавая младенца, как драгоценную амфору. Поначалу Гера инстинктивно прижала дитя к груди. Младенец встрепенулся, почуяв молоко, и попытался дотянутся до соска мягкой ручкой. Мать было потянулась к нему, но вдруг Гера резко отстранила ребенка.Мальчик посмотрел на нее непонимающе большими влажными глазами, и залился плачем. — Ты чего? — изумленно спросил Зевс. Гера молчала. Он посмотрел на нее, взглядом требуя ответа. — Он не идеален — холодно процедила она, глядя на малыша презрительно. Зевс усмехнулся.— Никто не идеален.— Мои дети — она говорила медленно, роняя слова, как каменные риги — Идеальны.— Все-все? — Зевс смотрел на нее с издевательски-любящей улыбкой. "Он думает об Аресе" — поняла она — "Бедный мальчик. Вечно ему достается. И лишь за то, что он получил характер от матери". — Все — жестко ответила она. — Он красавец — сказал Зевс, с гордой улыбкой разглядывая дитя — Подумаешь, ноги чуть кривоваты. — добавил он, перехватив оценивающий взгляд матери.— Правый глаз больше левого — отрезала она.— Чуть — поправил Зевс.— А это — она скривилась, но муж не дал ей договорить. — В худшем случае Феб будет его дразнить — сказал он со смехом — но ему и повод не нужен.Детский плач стал нестерпимым. Он кромсал душу, словно десяток острейших кописов.— Да покорми его уже, женщина! — нетерпеливо вскричал Астрапей.— Мои дети идеальны — бронзовым голосом повторила Гера. — О, начекань себе это на лбу — устало отозвался Зевс — Он такой, какой есть. И с этим ничего не сделаешь. Гера внезапно ожила. Будто в статую вдохнули жизнь и силу. Ее мышцы напряглись, став упругими, как у пантеры, и она быстро метнула что-то в воду. Что-то большое, словно диск, и блестящее, как младенец. Мышцы громовержца ослабли от потрясения, и нижняя челюсть безвольно повисла. Кучевые облака мгновенно разбухли, затянув небо.— Чего? — вскричал он, осознав произошедшее — Побери тебя Танатос! — его глаза вращались в орбитах. Между пальцами забегали искры. Воздух угрожающе затрещал.Гера обернулась и посмотрела на него.— Ой, да ладно тебе — ее слова прервала ослепляющая вспышка. Электрический огонь молний вырывался во всех направлениях. Они бежали по воздуху, подобно белым змеям, выжигая все на своем пути. Вода у берега вскипела, а песок оплавился кремниевыми полосами.Когда свет наконец угас, Астрапей тяжело дышал. В его глазах все еще сверкали молнии, а мышцы гневно вздымались. Гера стояла невредимой, даже белоснежный хитон ни капли не изменился. — Ну — с холодной язвой заметила она — Если у него и были шансы выжить, твой праведный гнев решил эту проблему. — она улыбнулась. Впервые за весь разговор ее улыбка выражала радость.— Дорогая — с непонятной интонацией произнес муж — Почему ты такая сука!? — он молнией метнулся к ней, проводя удар, но Гера столь же стремительно увернулась. Это только разозлило его. Астрапей бросился снова, но на этот раз его кулак был увит мечущимися молниями, как веревками.Сейчас она не уворачивалась, но он остановил руку в нескольких дактилях от удара. Непроницаемое выражение пропало с ее лица, и в холодном отблеске молний он видел влагу в ее глазах. Давно он не видел ее столь несчастной. Зевс изменился в лице.Он попробовал дотянутся до нее, забыв, что молнии все еще вьются по его рукам.Внезапно она схлопнулась. Свернулась в пространстве. Исчезла. — Танатос дери тебя в зад! — крикнул Зевс. Он знал, что она его не слышит. Гера уже далеко. Зря он с ней так. Она, конечно, сука, но она его Сука. Какой наградили Боги Отцы. Зевс упал на колени на еще теплый песок, и отогнал ненужные мысли. "Если начать жалеть о своих поступках, можно далеко уйти" — подумал он, и внезапно вспомнил, что даже не дал ребенку имя.— Нарекаю тебя — он задумался — Гефест. Хотя, — он горько усмехнулся, глядя на морской простор — Феб бы назвал тебя Киллоподион. Он веселый малый… Жаль, что вы не увидитесь. — он замолчал.— Я бы за тебя помолился — продолжил он грустно — но не знаю, кому.— Гея — он поцеловал два пальца и приложил к земле — Всематерь. Мой сын теперь твой.Младенец медленно погружался, заглатывая все новые порции соли. Он видел, как небо удаляется, и как мир темнеет. Чувствовал жжение в глазах, боль, рвущую изнутри. И чье-то мягкое нежное прикосновение. "Мама" — подумал он.