Часть 1 (1/1)

Утро всегда начиналось одинаково. Сперва крики, после непонятное барахтанье и на закуску парочка смачных ударов по расслабленному телу. Реборн всегда был беспощаден, но что-бы настолько. Хотя, это ведь случилось после снятия проклятья аркаболлено. Оказалось, знаменитый киллер-малыш на самом деле высококвалифицированный мафиози тридцати лет. Правда, как указывают факты, века идут а он не стареет, оставаясь выглядеть на свой тридцатник. Сонно протерев глаза, Тсуна таки приподнялся на локтях, оглядывая комнату. Реборн всё так же занимал место в его обители, и, похоже переходить некуда не собирался. По крайней мере в ближайшее время. Репетитор спокойно спал на своём пласкарде в виде фуутона, изредка хмурясь во сне. Усмехнувшись, мальчишка всё-таки встал с кровати, застелив ту. Дисциплина, которую поддерживает его "новый" наставник намного строже, нежели та, которая была раньше. Спустившись вниз, дабы принять душ, Савада был немало удивлён, когда никого не обнаружил. Ни в гостиной, ни на кухне, где обычно коротала время Нана и Бьянки, ни даже во дворе. Вздохнув, он таки принял оптимальное решение, что всем приспичило отправиться за покупками. Только вот, что может быть интересного в лазаньи между разноцветными витринами магазинов с разной ерундой, Тсуна понять таки не мог. Приняв ежедневные ванные процедуры, мальчишка наконец-то почувствовал себя человеком, к нему вновь вернулись бодрость и веселье. Пройдя к холодильнику и открыв его, юный Джудайме был вновьудивлён - вместо привычной еды там была записка от матери, оповещающая о её отъезде в Италию вместе с остальными пропавшими членами семейства. На неопределённый срок. Прискорбно вздохнув и мысленно обрекая себя на голодную смерть, Савада выкинул записку в урну и принялся за приготовление риса и чая. Самое простое и самое быстрое. Благо, сегодня суббота, долгожданный выходной и можно забыть о вечных угрозах Хибари забить насмерть. Улыбнувшись, Тсунаёши поставил на стол две глубокие, фарфоровые тарелочки с рисом, рядом положил палочки для еды. Вскоре к уже ставшей посуде прибавились чашки с ароматным, зелёным чаем. Мальчишка, забыв снять розовыйпередник с рюшиками, который натянул дабы не заляпаться, направился будить Реборна. Еда стынет, а разогревать её не прельщает. Войдя в комнату, Тсуна с долькой сожаления оглядел её, ибо репетитор куда-то испарился. И этим "куда-то" скорее всего являлся душ. Равнодушно пожав плечами, Джудайме хотел-было выйти, да стукнулся носом обо что-то не очень-то и мягкое, но тёплое и влажное. Недовольно подняв голову, Савада покраснел до кончиков ушей. Перед ним стоял никто иной, как нагло усмехающейся Реборн с дьявольским блеском в аметисовых глазах, в одном полотенце на бёдрах.- Никогда бы не подумал, Тсуна, что тебе так будет идти женский передник... - ехидно проговорил он,присев на корточки, дабы "стать" одного роста с подопечным. Тсунаёши смутился, нервно теребя край рюшей на злощавом фартуке. Но так же он был ещё и зол.- Я здесь, чёрт возьми, завтрак приготовил, иду звать его есть, а он ещё и издевается! - прикрикнул юнец перед тем, как выскочить из комнаты. Мужчина тихо засмеялся, начиная одеваться. И всё-таки, он не прогадал, отправив Нану вместе с остальными на отдых в Италию. Спустившись на кухоньку, репетитор был достаточно сильно удивлён. На столе, похоже, лежала лишь его порция. Видимо, Савада не ожидаясь своего учителя позавтракал и поспешил ретироваться из дома как можно быстрее. Но ничего, Реборн не был бы Реборном, если бы не разыскал его.Тсунаёши, сам не зная зачем, выбежал из дома, продолжая бежать до самого моста, под котором часто сидел и... Рыдал. Но это было раньше. Сейчас же он предпочитает размышлять и принимать решения. Слезам нет места в мире мафии и вечных смертей. Таков суровый закон, а его не изменить, собственно, как и историю. Принципы, правила и никакой свободы - лишь восприятие и адаптирование. Прикрыв глаза, Савада тяжко выдохнул. Он не мог разобраться в себе, не мог понять своё поведение. Зачем он накричал на Реборна, зачем убежал. И почему покраснел? Наверное, это был самый главный его вопрос, на который, к сожалению, ответа пока не было.- Что ты здесь делаешь, Травоядное? - грубо поинтересовался Кёя, присаживаясь подле Джудайме. Тот лишь горько усмехнулся, решая прекратить игру в "наивного и невинного".- А не пойти ли тебе со своими расспросами, Кёя-кун? - Хибари слегка опешил, но не прошло и секунды, как парень взял себя в руки, нагло усмехаясь. - Дай угадаю, изобью до смерти? -

- Зацелую до смерти. - парировал он, повалив мальчишку на песок. Теперь настала очередь Тсуны прибывать в удивлении. Правда, его слегка... Нет, не так. Его пугала такая близость, а особенно с парнем. Кёя, хмыкнув, провёл языком по туго сомкнутым губам Тсунаёши, словно пробуя их на вкус, после же зубами прикусил нижнюю, от чего Савада тихо вскрикнул. Из ранки хлынула тонкая струйка крови, проявляя во рту металлический привкус, который так не любил юнец. Хибари довольно ухмыльнулся, слизывая кровь с подбородка, зализывая саму рану. Ему приносило удовольствия наблюдать, как алеют щёки его маленького босса, как в глазах появляется вопрос и страх, как быстро вздымается грудь. Но большей усладой для Кёи были стоны, что исходили из уст мальчишки. Сладкие, но не приторные, какие обычно бывали у девушек. Потеревшесь носом о щеку Тсунаёши, словно кот, парень плавно перешёл на шею Савады, покрывая ту сеточкой мягких поцелуев, изредка оставляя бардовые отметины.- Мой... Мой... Только мой... - словно в бреду шептал обычно хладнокровный ко всему Хибари. Сумев вырвать руки, который недавно со звериной силой удерживал Хранитель, Вонгола попытался оттолкнуть его от себя. Ему не нравилось такое поведение члена его "семьи". Он не принимал таких отношений. Не принимал и не понимал. Хотя, возможно из-за того, что раньше и не встречал подобного.- Вижу, вам тут весело. - послышался озлоблённый, до боли знакомый голос. Реборн стоял позади юношей, оперевшсь плечом о бетонную колону, одну из тех, что удерживали мост. Его взгляд был полон незримой злости, которую, похоже, он адресовывал именно Кёе.- Ре... Реборн! Это не то, что ты подумал, мы не... -попытался оправдаться раскрасневшийся ещё больше Тсунаёши, продолжая отпихивать от себя Хибари. Хотя, зачем ему оправдываться перед этим мужчиной, которого его личная жизнь не касается ну никакой стороной? Вот именно, незачем. Но в такие моменты думать логически невозможно, поэтому Тсуна использовал самый распространённый вариант.- Заткнись, мальчишка! Немедленно встань, мы направляемся домой. - властным тоном прорычал киллер, удаляясь из поля зрения юношей. Кёя, перед тем, как встать, поцеловал Джудайме в лоб. Оставшись в одиночестве, Савада не сразу сообразил, что ему стоило поторопиться, дабы поскорее оказаться дома. Кто знает, вдруг ему повезёт прийти раньше медлительного Ребона и запереться в своей комнате? Несясь со всех ног, Тсунаёши успел покаяться во всех своих грехах, заранее выбирая себе место на местном кладбище.- Думаю, небольшое пространство у плачущей ивы будет самое то..." - нервно хихикнул Вонгола, стоя пред дверью собственного дома. Он не решался войти, боясь своего наставника, что было неправильно. Сегодняшний день, в целом, совершенно неправильный. Не такой, каким должен был быть. И поведение его близких не такое, каким должно было бы быть. Словно кто-то специально пытается запутать его, и заставить принять...- "Иллюзию за реальность..." - подумал Савада, наконец-таки войдя в помещение. Кругом царила кромешная темнота, что немало насторожило мальчишку. Набрав в лёгкие побольше воздуха, он старался идти как можно тише, таким образом крадясь к лестнице, а по ней и к своей комнате. Находясь уже в своей обители, Тсунаёши облегчённо вздохнул, пройдя к кровати и присев на неё. Джудайме уже хотел было поверить в то, что Реборн просто припугнул его, или даже сделал это дабы помочь неудачливому ученику, но от принятие такого решения его отвлёк щелчок, оповещающий о закрытии замка на двери. Из-за темноты Савада не мог разглядеть ничего, что находилось дальше его собственного носа, который, он собственно, тоже не видел. Теперь ему стало по настоящему страшно. Звериный ужас заставлять холодную капельку пота стечь по виску, а мурашки стаей пробежаться по спине.- Р... Реборн? - неуверенно пропищал Тсуна, забравшись на кровать с ногами и отползая к стенке, опираясь на ту спиной. В ответ ему был лишь стук приближающихся, тяжёлых шагов. Киллер, не проронив ни слова, повалил мальчишку лицом в подушку, наваливаясь на него сверху. Пока Тсунаёши приходил в себя, мужчина успел связать ему руки своим же галстуком.- Ну что, Тсу-чан, поиграем? - грозно прошипел репетитор, залезая рукой под тонкую ткань футболки Джудайме, проводя фалангами пальцев по слегка выступающему хребту, плавно переходя на впалый живот, поднимаясь к груди и невзначай задевая соски.- Реборн, остановись! Мне больно... - панично прошептал Вонгола, его глаза предательски защипало. Ему и вправду было больно, пусть пока и морально.- Ах, тебе больно? А мне не больно видеть, как ты даёшь лапать себя другим?! Мне не больно понимать что тот, кого я люблю изменяет мне?!! - повысил голос Реборн, невзначай поцарапав нежную кожу груди мальчика, от чего тот невольно вскрикнул.- О чём ты вообще твердишь? Изменяю? Любишь? - дрожащим голосом продолжал Тсунаёши, извиваясь под мужчиной. Тот не ответил, одним рывком порвав футболку, выкинув клочья на пол, проделав тоже и с шортами, пролезая рукой в боксёрки Вонголы, надавливая пальцами на анус мальчишки.- Н... Не делай этого! Пожалуйста! - взмолился он, уже и не пытаясь сдержать слёз. Джудайме знал, что сейчас находится в безвыходной ситуации, но не терял надежды на пробуждение совести репетитора.

- Не противься и расслабься, иначе мне придется причинить тебе куда больше боли, нежели я планировал. -томно прошептал киллер, протолкнув два пальца в анусСавады, отчего тот издал громкий, болезненный стон. С неособым энтузиазмом растянув анальное отверстие мальчика, Реборн вынул пальцы, избавляя себя от одежды. Он больше не мог терпеть, ему хотелось куда большего. Большего, нежели он мечтал. Облизав пересохшие губы, он без предупреждения вошёл в Тсунаёши во всю немаленькую длину. Вонгола истошно завопил, слёзы обжигали его щёки. Боль. Страшная, перемешанная с ноющей и отвратительно режущей. Мужчина, даже не дав мальчишке опомниться, продолжил движение, с каждым разом делая толчок глубже и грубее. Савада же, уткнувшись лицом в подушку, рыдал. Как маленькое дитя, что требовало защиты. Он чувствовал, как по его ногам стекает кровь, как половой орган Реборна разрывает стенки его ануса. Заднюю часть словно отобрало, словно она стала сплошным месивом из крови и страшной боли. Ненадолго остановившись, Реборн перевернул Тсуну лицом к себе, чем вызвал новый крик, правда более хриплый. Глаза цвета карамели покраснели, из них всё так же продолжали бежать слёзы. На лице отразилась гримаса ужаса. Четырхнувшись, мужчина впился в припухшие губы мальчика властным,грубым поцелуем, проводя языком по нёбу, по ровному ряду зубов, продолжая двигаться внутри своего подопечного, слегка поменяв угол. Внутри Савады словно произошёл щелчок, и он с громким стоном выгнулся в спине, широко распахнув глаза. Реборн довольно усмехнулся, оставив очередной засос на шее любовника. С каждым новым толчком Тсуна словно находился на грани удовольствия, которое на время, но заглушало боль. Сейчас для него настала эйфория, все мысли и чувства отошли на второй план, давая место лишь порочному наслаждению. Утробно рыкнув, мужчина излился в подопечного, который кончил вслед за ним. Развязав Тсунаёши руки и приобняв за талию, Реборн накрыл их тонким одеялом, аккуратно целуя любимого (фи, какие нежности ._.) в лоб, зарываясь носом в приятно пахнущие мёдом волосы цвета топлёного молока.- Прости меня... Прости меня, Тсуна... - прошептал он спящему Джудайме на ушко, вскоре и сам погружаясь в царство Морфея. Кто знает, что преподнесет им новый день. Прощение, любовь или испепеляющую душу ненависть и удушающую обиду?