TYL!Тсуна. Прятать дикий страх за маской равнодушия. Срываться по ночам в своей комнате. (1/1)

— Гокудера-кун, ты не мог бы принести те документы, что мы получили почтой позавчера? Они лежат в верхнем левом ящике моего стола.— Конечно, Десятый.Гокудера бесшумно выскальзывает за дверь, чтобы не нарушать ход совещания. Ямамото быстренько сворачивает свой доклад скупыми цифрами о количестве пострадавших во время мелкого конфликта между семьями Сорвино и Ларьетти.Тсуна вздыхает, нарочито медленно пролистывая папку с данными по обеим семьям. Сорвино – мелкие контрабандисты оружия, снабжают Варию и еще несколько мелких наемных организаций, в полицейских сводках не засветились лишь по чистой случайности, ибо сдержанностью в решении внутренних конфликтов не отличаются. Ларьетти – вполне себе безобидная семья, в крупные конфликты не лезут, неплохо живут за счет прибыли с черного рынка, однако специфику своей деятельности умудряются держать в тайне.— Проблема решена? – спрашивает Савада, не отрывая взгляда от сводки на Сорвино.Ямамото улыбается – нервно, Тсуна уже не раз за последнее время видел эту улыбку – и отвечает:— Не совсем. Дон Сорвино утверждает, что Ларьетти присвоили себе часть его прибыли, перехватив важного клиента, но отказывается предоставить более полную информацию.Савада откладывает папку в сторону, устало прикрывая глаза. Некоторое время сидит, не шевелясь, и вздрагивает, когда Реборн подает голос со своего диванчика в углу зала совещаний:— Сорвино слишком неуравновешенны. Кто знает, где они кинутся выяснять отношения в следующий раз. Тсуна?Ямамото прочищает горло. Столь непривычная деликатность с его стороны заставляет Тсуну хоть как-то среагировать на слова Реборна.— Ты знаешь, что делать, — улыбается он Такеши, отодвигая папку на самый край стола. – Только обойдись без лишнего шума.— А как быть с поставкой оружия?Тсуна невольно представляет, что будет, если об этом узнает Занзас.— Поручи это Гокудере. Он что-нибудь придумает.Кажется, Реборн порывается что-то сказать, но Савада неожиданно резко встает и покидает зал вслед за Ямамото, тихонько прикрыв за собой дверь.Весь путь до своей комнаты, по оживленным коридорам, под недоумевающими взглядами встречающихся по одиночке и компаниями Хранителей и нижестоящих подчиненных, Тсуна думает, что на завтрак его ожидает как минимум строгий выговор.— И увольнение, — фыркает он вслух, заходя в комнату и щелкая дверным замком.А потом сползает на пол, утыкаясь носом в колени, и сжимает в зубах тонкую жесткую ткань рукава. Глаза горят, дышать трудно, но Тсуна лишь сильнее зажимается, словно пытается стать как можно меньше.Завтра он снова с улыбкой будет выносить очередной приговор. Завтра похвалит Ямамото за успешно выполненное поручение и позвонит Занзасу в надежде на то, что того нет дома. Завтра на вечернем совещании он не проболтается о продуманном до мелочей плане и сумеет уговорить Гокудеру не сопровождать его на переговоры с Бьякураном.А сегодня Тсуне очень-очень страшно и противно от того, что он даже самому себе не может в этом признаться.