1 часть (1/1)

Наконец съёмки подошли к концу. О, как Юлик устал за это время! Андрей был таким спокойным до съёмок, а вот когда включилась камера… Ну щенок, не иначе. Особо запомнился момент, когда этот неугомонный мальчуган положил голову на грудь Юлия и прижался к нему. Было неловко отстранить его, а сидеть так тоже непривычно. Нет, безусловно, он сидел так с дамами и лежал тоже, но с этим тик-токером. Было непривычно.Мягкие волосы его, приятно щекотали шею. Андрей снова лёг на блогера. Опять. В который раз. Он был довольно хрупким и худым. Хотелось откормить его хоть немного, ибо эта совсем женская талия заставляла задуматься над полом этого… Юноши, скорее. И как он мог кому-то не нравится?—Ты прямо как папочка. —?буркнул юноша тихо.—Да, большой папочка Юлик. —?раскатисто засмеялся сам Онежко, как он и умел это делать. Он не придал значения столь обычным словам. Он и правда был похож на такого строгого, но любящего родителя и подписчики часто напоминали в комментариях об этом. Он и сам нередко шутил об этом.Прошло немного времени с тех пор, когда он понял что Андрюша совсем неплохой парень. Сейчас они сидят на одном диване и пьют чудесный коньяк. Пить, как оказалось, Ноилс совсем не умеет и выпив около четырёх рюмок уже пьяно хлопал пышными ресницами. Вдруг что-то пришло в пьяную голову и он зевнув, забрался на Юлика, осторожно, будто кот, ложа голову на чужое удобное плечо.—Папочка, я пьян. Разве хорошо спаивать своего же сыночка? —?весело хмыкнул он, переставая быть таким болтливым как обычно. Слабое прикосновение к талии заставило его дрогнуть. Немного, еле заметно, но в чужих руках довольно ощутимо. Затуманенный алкоголем взгляд медленно поднялся на лицо Юлия, подмечая немного грубые его черты, однако такой мягкий и добрый взгляд, от которого так и хотелось растаять.—Так я и не спаивал тебя. Сам согласился выпить. А я предлагал пивка выпить, так нет же, ты коньяка хотел. Вот теперь давай, кыш с меня, а то тоже не пушинка. —?весело, в своей излюбленной манере посмеялся Юлик и попытался снять с себя тик-токера, однако тот крепко уцепился в него и явно не хотел вставать.—Детка, ну я же не виноват что мне так захотелось коньяка! —?воскликнул Ноилс. Под алкоголем, или камерой, он становился совсем другим человеком. А ещё Юлий узнал что тот и правда, как и говорил в том треклятом видео, возбуждается от взглядов и от того что его называют ?деткой?.—Ну, Андрюш, ?детка? больше подходит к тебе. —?протянул блогер, улыбаясь,?— Да, детка?Дрожь прошлась по худому телу и остановилась где-то внизу живота, сладко потягивая. Светловолосый усмехнулся и обвил шею ?папочки? руками, мягко приникая к нему.—Да, папуль. Ты же помнишь мою любовь к тому, что на меня глядят, да? —?тихо напомнил он. Мужчина плавно перевёл взгляд на младшего и широкая ладонь прошлась по пояснице, очерчивая позвонки и тут же звонко шлёпая по ягодицам, от чего второй содрогнулся слабо, и тут же улыбнулся очаровательно, светло. Слишком добр и невинен (на счёт этого Юлик не был так сильно уверен) он для этого грязного и порочного мирка.—Помню. —?кивнул он наконец, немного запоздало и опрокинул юношу о диван, от чего тот хорошенько ударился головой о подлокотник дивана. Смех. Его смех был чистым, ярким, будто бы ангельским, даже в такой ситуации. И как тут удержаться? Вот именно, никак, вот и Юлий не смог. Он осторожно наклонился к узким губам и принялся оставлять на них лёгкие ?чмоки?. Короткие, смазанные, но значащие слишком много. Слабые прикосновения к талии и резкие движения бёдер Ноилса от врождённой гиперактивности. Всё как в тумане, в дымке от алкоголя и возбуждения, что накатывало с каждой произнесённой фразой. А особенно когда Юлика называли ?папочкой?, а он в ответ дразнил ?деткой?. И смотрел только на него. Только на Андрея.Лёгкий запах ромашек повис в воздухе. Ромашки и васильки, кажется. Приятно и просто волшебно. Запах будто дурманил, заставляя дышать глубже.—Детка, не думаешь что мы оба будем жалеть об этом на утро? —?язвительно спросил старший. Ему было неловко называть того ?деткой?, но чёрт, это слово нереально возбуждало.—Не думаю, знаю. —?как-то по необычайному серьёзно сказал юноша, и уже менее грубо продолжил,?— Но что с того? О, папочка, не живи будущим. Я только здесь и сейчас. Я не дам тебе в следующий раз. И ты упустишь шанс выебать самого охуенного парня всего Тик-тока. —?самодовольно улыбнулся он, наконец расслабившись.На это чудесное высказывание Онежко ответил тихим фырканьем и удваиванием своих ласк. Он забрался руками под мягкую толстовку (интересно, как бы на нём смотрелась толстовка Юлика?) и чуть ущипнул за такую мягкую кожу, на что получил сдавленное мычание.Кожа была по истине приятной. Мягкая, гладкая, явно Андрей очень трепетно ухаживал за ней. Кудряш улыбается. Искренне, мягко, довольно. В этой улыбке было столько добра и позитива, что Юлий просто не мог не улыбнуться в ответ.Руки оглаживали тело под толстовкой и то и дело задевали теперь твёрдые соски, иногда наживая на них. Ноилс не выдержал первым. Он опрокинул обоих на диван, прикрывая чудесные глаза, и тут же открывая их снова. Что-то изменилось. Огонёк в глазах. Игривый, яркий, будто его и правда можно увидеть. Ноги тут же раздвинулись, будто искушая. Парень быстро облизал пересохшие от напряжения губы и потянулся к брюкам, быстро снимая их и открывая вид на тело… С немного другого ракурса.Румянец, совсем лёгкий, расцвёл на щеках Юлия и он осторожно провёл по внутренней стороне бёдер, шлёпая по ним.—Плохой сынок, с отцом пить вздумал. Ты со всеми выпиваешь? И со всеми это так заканчивается? —?томно прошептал он на небольшое ушко Андрюше, от чего ушки того покраснели, выдавая смущение самого парня. Кудряшки разбросались по дивану, неловко ерошась, а ноги раздвинулись ещё шире.—Нет, папочка. Всё это только твоё. —?игриво улыбнулся тот, вновь и вновь облизывая эти чёртовы губы. В очередной раз Юлик уже не выдержал и впился жарким поцелуями в них. Рука легла на чужую ягодицу и снова шлёпнул. Сильно, что место удара стало жечь и покалывать. Честно, у мужчины у самого руку стало покалывать. А у Андрея только стон тихий раздался. Он открыл глаза. Ресницы трепетали, губы были мокрыми от чудесного поцелуя, и весь его вид был наполнен развратом, похотью, невероятным желанием.Одна рука ?папочки? легла на член, начиная двигаться в своём, быстром и грубо ритме. Спина пассива выгибалась, стоны выбивались из гладкой, безволосой совсем груди. Вдруг, совсем неожиданно для него, всё кончилось. Рука исчезла и пришлось приоткрыть застланные пеленой слёз глаза. Юлик снимал брюки. Быстро, нетерпеливо, и из-за того совсем неуклюже и в итоге сломал замок на ширинке, так сильно потянул. Хотя, скорее замок был не прочным и как говорят ?китайским?. Мужчина наконец снял эту надоедливую часть одежды и подняв Андрея, прижал его к себе. Сильно, крепко, будто для того, чтобы тот не убежал от него. Тела прижимались друг к другу, плотно и даже было слышно дыхание друг друга. На самом деле это было бы не очень романтично, если бы кто-то до этого ел лук. Но, к великому счастью, коньяк они луком не закусывали. Рука папочки Юлика проскользнула между парнями и обхватила сразу два члена, двигая быстро, резко. Стоны были тихими, и в основном слышалось тяжёлое дыхание, пыхтение и поскуливание. Страсть?— страшная штука. Когда ты под её действием, будто под наркотой. Ничего не понимаешь, не осознаёшь, и мысли занимает только животное желание. Вскоре стоны стали громче, отчётливее, при чём от обоих. Всплеск эмоций, чувств, и пелена перед очами. Оба кончили почти в одно и то же время. Мягкие кудрявые локоны Андрея всё так же разбросаны по дивану, а тонкие ноги на пояснице Юлика.Утром Юлий проснётся на диване один, полуголый, к счастью в пледе. Иначе было бы холодно. И лишь небольшая записка на столе напоминало о том, что было вчера. Ну, и конечно отсутствие брюк на нём.?Увидимся позже, большой папочка Юлик и его пребольшой Мистер Член. Люблю, Андрюша ??.**Номер телефона**?.