Lovely - Billie Eilish feat. Khalid (1/1)

Мы закончили с уроками, и я проводила Эдварда до окна. Он уже собирался домой, и не скажу, что не была рада этому. Он заставил меня выполнить домашнее задание не только на завтра, но и то, что задавали вперед. Я измотана, мой мозг кипит, но благодаря Эдварду, я немного освободила время на всю неделю и справилась в два раза быстрее обычного. Мой живот сейчас напоминал огромный аквариум, где в кофейном растворе плавали печеньки, крошки которых ещё предстояло тщательно вытряхнуть с постели и одеяла, прежде, чем лечь.—?Чем будешь заниматься? —?спрашиваю я зевая, не удосужившись прикрыть рот ладонью.Время ещё только девять, но я валюсь с ног. Эдвард прищуривает глаза и загадочно улыбается. Он видит, что я еле ворочаю языком.—?Буду всю ночь смотреть на звёзды,?— я чувствую в его взгляде и улыбке подтекст, но мне слишком лень думать какой именно, поэтому я сонно киваю,?— ты уже спишь, Белла.Я печально вздыхаю. Как объяснить ему, что до утра ещё слишком долго, но в тоже время мне не хочется показаться влюблённой жеманной дурочкой, поэтому я соглашаюсь и, засунув руки в карманы тёплого халата, поднимаю подбородок для прощального поцелуя. Губы Эдварда накрывают мои, и он властно целует. Обожаю это чувство, когда он заявляет на меня свои права. Таю, но не стану говорить, что я ни капельки не против. Ему тоже не хочется уходить. Я улыбаюсь, прервав нежное касание наших губ.—?Спокойной ночи, Белла,?— шепчет он, погладив меня по щеке, и скрывается из виду.Мне не удалось заметить его передвижения в сторону леса, лишь колышущиеся ветви деревьев указывают направление. Весенний вечерний ветер омывает мое лицо ласковой прохладой. Я вдыхаю лесную свежесть, как можно глубже и улыбаюсь, ощущая мурашки, бегущие по рукам и ногам. С каждым днём в Форксе становится теплее, и я с нетерпением жду лета. Правда с приходом тепла и солнце будет выглядывать чаще, а это значит, Эдварду и его семье придётся прятаться, но теперь я могу проводить все свое свободное время рядом с любимым и Элис. От меня им не нужно убегать. Все будет прекрасно.С этими мыслями, я ещё раз высовываю голову в окно и подставляю лицо прохладному ветру, а затем задергиваю шторку, и плетусь к кровати. Мои мышцы отяжелели, но я нахожу в себе силы переодеться в пижаму. Стряхиваю крошки, ставлю будильник, быстро забираюсь под тяжелое тёплое одеяло, заснув почти моментально, что мне не свойственно, особенно в столь ранний час. Я бегу, бегу по лесу. Не представляю куда, просто знаю?— мне надо бежать. Ничего не слышу вокруг, словно нахожусь в вакууме. Только собственное тяжелое дыхание, рваное, прерывистое. Боль сковала лёгкие. Ноги тянет, каждый шаг даётся с трудом, но я знаю, надо бежать, надо догнать его… Понимаю, что не ориентируюсь и резко останавливаю себя, миновав столкновения с деревом. Закрываю глаза и пытаюсь услышать…В ночной тишине один за другим рождаются звуки: ветер, шум деревьев, листвы, шум ручья, стрекот насекомых, мимо пролетела птица?.. нет, летучая мышь, а за ней и сова… взмах тяжелых крыльев, она спикирует и раздаётся отчаянный писк мыши… поймала… в нескольких шагах от меня, шипя, проползает змейка.?Все это не то!??— злюсь.Прислушиваюсь, подключаю обоняние. Хвоя, сырость, кисловатый запах болота, гнилых листьев, терпкость дерева, сладость ночных цветов-охотников, приближающегося дождя. В паре миль с запада завыл волк и резко смолк, завершив свою песню жалобным скулением.?То, что надо!?Принюхиваюсь, беру след и снова бегу. Ещё быстрее. Настигаю. Хватаю за холодную гладкую шею и припечатываю тело к скале. Даже не сопротивляется, но тихо рычит. Раздаётся треск и несколько мелких камушков сыплются на голову, царапают щеки. Мне все равно. Мышцы напряжены и не уступают в твердости существу, столь омерзительному и противоестественному, что даже прикасаться к нему греховно. Не такой холодный, как всем кажется, не такой и красивый, не такой уж и твердый, (я знаю по меньшей мере три способа прервать их жизнь). Они отвратительны?— запах сладкий, приторный с примесью солёной крови… чувствую тошноту, подступающую к горлу, сковывающую его железным прутом. Я хриплю, отстраняя своё лицо от него, но пальцы ещё крепче сжимают его горло. Поднимаю глаза и смотрю в лицо чудовищу.—?Белла… ?НЕТ!?Вскакиваю в постели, тяжело дыша. Моя комната. Я дома… пытаюсь сглотнуть, но в горле пересохло. Поворачиваю голову вправо и в темноте шарю рукой в поисках ночника. Щёлкает кнопка, и комната прорисовывается в тусклом желтом свете. Машинально бросаю взгляд на будильник. Пол двенадцатого ночи.Я медленно выдыхаю, проведя по лицу ладонью. Пульс бьет в районе горла. Я стараюсь успокоиться и лечь обратно, как замечаю темную фигуру в кресле у окна с книжкой в руках. Золотистые глаза обеспокоенно смотрят на меня. Это Эдвард. Но на этот раз не с перепачканным в крови лицом и полным ярости хищным взглядом, а мой Эдвард.Все напряжение кошмара сходит на нет. Сердце перестаёт колотиться о рёбра, дыхание восстанавливается, и я расплываюсь в улыбке, понимая, что Эдвард и правда сейчас в моей комнате. Откинув в одеяло, встаю с постели и вслепую шарю по полу ступнями в поисках тёплых тапок.—?Это не сон?—?В этот раз определённо нет,?— искренне смеётся он, откладывая в сторону мой потрёпанный экземпляр ?Гордости и предубеждений?.В этот раз… не сон. Странно. С самого первого моего дня в школе, Эдвард снится мне каждую ночь, и теперь он здесь?— наяву.—?Откуда ты знаешь, что снишься мне?—?Ты… —?начинает он, но останавливается, и изучающе смотрит мне в лицо, раздумывая говорить или нет,?— ты много говоришь во сне.Глаза расширяются от удивления, я открываю рот, чтобы тут же напасть на него, но молча захлопываю его, скрещивая руки на груди.—?И частый ли ты здесь гость?—?Каждую ночь,?— без обидняков признаётся он и тянет ко мне руку. Я подхожу, сажусь к нему на колени и обнимаю рукой за плечи. —?Любопытство не порок.—?Любопытство?— да, но это?— шпионаж. —?Мои слова звучат недостаточно сердито, мне льстит его интерес к моей персоне.—?А что еще делать ночью?—?Каждую ночь?Он кивает, а я пытаюсь представить, каково ему сидеть здесь вот уже три месяца и смотреть, как я сплю, и ведь я ни разу не замечала его, хоть и частенько просыпалась. Разве что…—?Тогда! —?воскликнула я, с возбуждением посмотрев на Эдварда,?— в ту ночь, мне приснилось, что я застала тебя у себя в комнате! В ночь после Дня Святого Валентина!Он вновь кивнул, сдерживая улыбку.—?Ах, ты, говнюк! —?я бью его по руке, но он тихо смеётся мне в плечо, и дыхание его прошибает тело электрическим зарядом.—?Ты поймала меня в ту ночь, но сочла это сном.Я злобно смотрю на него, все ещё обиженная, но он притягивает меня к себе и обнимает, от чего обида тут же гаснет.—?Я чуть с ума не сошёл.—?Ты поступил ужасно! Ведь я едва не… —?я останавливаю себя, покачав головой.—?Я бы никогда не поступил с тобой так бесчестно.Эдвард поднимает свободную руку и кладёт мне на шею. Я не двигаюсь. Сейчас я по-новому пытаюсь осмыслить ощущения, возникающие рядом с ним. Возбуждение, желание, и ничего похожего на страх. Билли был не прав.—?Такая тёплая и нежная… —?шепчет он, приближая своё лицо к моему. —?Я так скучал.Кровь бешено несется по жилам, и мне очень хочется как-нибудь замедлить ее бег. Эдвард, очевидно, слышит, как стучит мое сердце.—?Румянец тебе идет,?— вкрадчиво говорит он и, нежно коснувшись щеки, берет мое лицо обеими руками, бережно, словно хрустальную вазу.—?Ты украсила все мои ночи, придав им неимоверный смысл. Я стерегу твой покой и наслаждаюсь этим.—?Я люблю тебя,?— только и могу я сказать.Я целую его, осторожно, привыкая к прохладе его кожи. Меня потрясывает, но я не могу оторваться от него и, перекинув ногу через второе колено Эдварда, сажусь к нему лицом, не прерывая движение наших губ. Поцелуй захватывает нас, наполняя мое тело приятным жаром.Оглушительная вибрация мобильного возвращает нас к действительности. Чертыхаясь, под тихий смех Эдварда, я нехотя встаю, бегу к кровати, хватаю с тумбочки телефон и вижу имя Джессики.—?Черт бы ее побрал! —?нажимаю зеленую кнопку и падаю на кровать.—?Привет! Чем ты занята, не помешаю?—?Нет, я… эм… валяюсь в постели.Эдвард оказывается рядом, и накрыв меня одеялом, ложится сзади. Я рада, что его запах останется на моих подушках, и когда он уйдёт, я смогу спать, обнимая одеяло с той стороны, где он сейчас лежит.—?Слушай, я вот что хотела у тебя спросить…Я вся обращаюсь в слух, желая, как можно быстрее ответить на все вопросы Джессики и прекратить разговор. Спать мне уже совсем не хочется, хоть и слабое жжение все ещё донимает глаза, но в целом я в состоянии ее слушать. В этот момент Эдвард целует меня в шею, в самом чувствительном месте?— за ухом, чуть ниже по кивательной мышце, я вздрагиваю от неожиданности холодного касания губ и шикаю на него, показывая свой кулак. Эдвард хихикает, тихо, но слишком близко, и прекрасный слух Джессики засекает его присутствие.—?Иззи, кто там с тобой?! Это Эдвард или Джейкоб?—?Кто такой Джейкоб? —?спрашивает Эдвард.—?Все понятно! Валяешься в постели значит?—?Джессика, спокойной ночи! —?нажав отбой, швыряю телефон на постель,?— доволен?—?Джейкоб? —?невозмутимой переспрашивает Каллен.—?Мой друг детства из резервации. Тот, кто рассказывал мне легенды,?— поясняю я, но этого недостаточно, Эдвард хмурится,?— сын Билли Блэка,?— все равно не сработало. Эдвард отстраняется, увеличив между нами расстояние, он ложится на самый край кровати,?— Эдвард, у Джессики слишком богатая фантазия.Выдохнув, я откидываю одеяло и намереваюсь спуститься вниз за стаканом сока. Тапочки остались у кресла, и я засовываю ноги в шерстяные носки с рождественским рисунком, взъерошиваю пальцами волосы, и слышу позади:—?Я тебя умоляю, пожалуйста, оденься!Я смеюсь. Эдвард больше не сердится. Поворачиваюсь перед ним, невинно хлопая ресницами.—?Тебя что смущает?Оглядываю свой внешний вид в большое зеркало на платяном шкафу. Ничего необычного: моя шелковая пижама, коротковата немного, но это же Эдвард, и он пришёл без приглашения, так что это его проблемы.—?Миллионы женщин комплексуют по поводу своего тела и внешности! Я же знаю насколько я привлекательна. Мне нечего стесняться! Да и потом,?— указываю на развалившегося на моей постели парня,?— ты же сам говорил ты джентльмен, и, сейчас, ты находишься в моей комнате, так что если тебя что-то смущает, отвернись. Я уже давно раскрыла свою женственность и приняла себя такой, какая я есть. Я знаю, что моё тело совершенно, поэтому мне незачем стесняться.—?Я понял,?— соглашается он,?после столь длительной тирады,?— это действительно моя вина, что твое тело сводит меня с ума.Я прыскаю от смеха, показывая ему средний палец и спускаюсь вниз.Открыв холодильник, чувствую, что ко всему прочему ещё и проголодалась. Спать я определенно не собираюсь, именно поэтому включаю кофеварку, и пока кофе закипает, делаю большой тост с арахисовым маслом и бананом. Кладу свой шедевр на тарелку, наливаю кофе и на цыпочках поднимаюсь наверх, стараясь не разбудить Чарли, храп которого разносится по всему первому этажу.—?А вот и я,?— тихо говорю я, пытаясь закрыть дверь ногой.Эдвард в секунду оказывается рядом, забирает еду и относит ее на прикроватную тумбочку, а затем возвращается и прикрывает дверь. Кажется, я умру от его галантности. Но сперва иду к шкафу и достаю ?зимнюю? пижаму, которую одеваю лишь в двух случаях?— либо адски холодно, либо болею. Моя любимая?— ярко-розовая, усыпанная маленькими милейшими пандами. Мама подарила пару лет назад, хотела поднять мне настроение во время болезни и теперь эта супермягкая, суперуютная вещь всегда у меня вызывает тёплые воспоминания.—?Мило,?— отзывается Эдвард и тут же накрывает лицо подушкой, приглушая свой хохот. Тщетно?— старушка-кровать дрожит.—?Иди в жопу,?— высовываю язык, пока закручиваю волосы на затылке и скрепляю резинкой.—?Нет, что ты! очень красиво.—?Спасибо,?— благодарю я, искоса глядя на задорно смеющееся лицо.Беру в руки тарелку и откусываю от тоста. Очень калорийно, но, к счастью, рядом со мной нет мадам Лулу, чтобы треснуть линейкой по спине, если вдруг я слишком увлекусь за столом или же забуду про осанку. Прикрываю глаза, медленно жую, смешивая легкую солоноватость орехов и сладость банана. Идеальное сочетание.—?Вкусно?Голос Эдварда странный, будто он сам сейчас ест этот потрясающий тост и крайне доволен его вкусом. Я киваю, посмотрев на него и откусываю снова, протянув Эдварду тарелку.—?Попробуй сам,?— предлагаю я с набитым ртом.—?Благодарю,?— отказывается он и ждёт пока я расправлюсь с едой.Я ем медленно, раздумывая, а не спуститься ли мне за второй порцией? Но лень перевешивает остальные чувства, да и навряд ли я сейчас смогу оторваться от Эдварда. Мои руки трусит мелкой дрожью, я тихо ругаюсь, меняя тарелку на кружку и устраиваюсь поудобнее.—?Как же хорошо!Эдвард лежит полубоком, подперев голову рукой.—?Какие планы на выходные? —?спрашивает он, убедившись, что я дожевала. В ответ я пожимаю плечами. —?Эсме неоднократно просила привести тебя в гости.—?Конечно, мог бы не спрашивать! —?ложусь поближе к Эдварду, но он скатывает одеяло между нами и отбирает мой кофе.—?Теперь надо поспать, Белла.—?Слушаюсь, мамочка.—?Я серьезно.—?Думаешь, я смогу заснуть, когда ты здесь? —?Надуваю губы и скрещиваю руки на груди, чем вызываю хохот Каллена.Опять он смеётся надо мной!—?Прежде у тебя это отлично получалось,?— напоминает он.—?Я же не знала, что ты шпионишь.—?Чем тогда займёмся?Не стоило ему задавать мне такой вопрос. Ой, как не стоило. Поднимаю голову и встретившись с ним взглядами, тянусь всем телом, хочу обнять его. Эдвард протягивает руки, но уклоняется от поцелуя, вместо чего, касается губами моих волос.—?Белла, хватит испытывать мое терпение, иначе мне придётся уйти.Одновременно довольная, как слон и обиженная, как пятилетний ребенок, я ворчу себе под нос проклятья.Чем бы нам заняться?! Телевизор внизу, игр никаких у меня нет, разве что… тянусь к тумбочке и достаю оттуда свежий журнал ?Космополитен?, где буквально вчера на уроке философии вычитала интересную статью с перечнем вопросов для пар. Открываю нужную страницу и возвращаюсь на подушку в полулежачее положение.—?Чтобы влюбиться в кого угодно, сделайте это,?— читаю я заголовок,?— по исследованиям Артура Арона, Университет Стоуни-Брук.—?Зачем?—?Ну,?— тяну я жалобно,?— давай сыграем, интересно же!Мне очень хочется попробовать. Тест несложный, всего 36 вопросов, благодаря которым, мы станем ближе друг другу и узнаем друг друга лучше. Так пишет автор.Эдвард вскидывает бровь:—?Белла, я и так тебя люблю.—?Именно-таки поэтому соглашайся,?— настаиваю я и ищу глазами первый вопрос. Эдвард обреченно вздыхает. —?Так. Выбирая из всех в мире, кого бы ты пригласил в гости на обед?—?Не знаю.Меня обижает его несерьезное отношение к моему вопросу.—?Ну же!—?Пусть будет Фрэнк Синатра или Авраам Линкольн.—?Они оба покойники,?— делаю я замечание.—?И я тоже, и что? Теперь ты.Я задумалась лишь на пару секунд. Я уже знала ответ, ведь я пролистала эти вопросы ещё во время вчерашнего урока.—?Своего ангела хранителя. Хотелось бы узнать насколько ему тяжело со мной и что ждать в будущем. —?Я тут же читаю следующий вопрос, пряча за журналом лицо. —?Хотел бы ты быть знаменитым? Чем бы ты прославился?—?Нет,?— категорично отвечает он.—?Да,?— даю ответ. —?Думаю, я стала бы отличным дизайнером.—?Почему не танцором?—?Хватит с меня сцены,?— меня передергивает, и Эдвард расценивает этот жест, как-то, что я мёрзну и тут же накрывает меня одеялом плотнее. Я не стала спорить, я читаю дальше:—?Прежде чем сделать телефонный звонок, ты когда-нибудь репетируешь то, что собираешься сказать? Почему?—?Да, всегда, потому что хочу быть уверен что меня правильно поймут.—?Иногда, чтобы не запутаться в словах.Он смеётся, и я подхватываю его смех, хоть и бью его за это журналом. Эдвард не сопротивляется, и мне тут же надоедает.—?Каким тебе представляется идеальный день? —?читаю я дальше.—?Давай, ты первая,?— предлагает он.—?Хм… —?мне сложно ответить, так как сценариев очень много,?— думаю, где-нибудь на острове, в тепле, под солнышком. Ни телефона, ни интернета, ни забот и хлопот. Главное еды побольше. И никаких напольных весов,?— уточняю я и тут замечаю, как между бровей Каллена залегла складка,?— эй, ты чего? Это из-за солнца?Он качает головой.—?В этом идеальном дне нет меня.И правда. Я забыла упомянуть Эдварда. Какая глупость! Он обиделся из-за такой мелочи! Но правда в том, что его присутствие я рассматриваю, как само собой разумеющееся, не считая, что это стоит уточнять. Решив перевести все в шутку, я подмигиваю ему.—?Почему нет? Ты ушёл за кремом от солнца… должен же кто-то намазать меня кремом!Секунда. Две. Черты лица Эдварда смягчились. Обиды забыты.—?Следующий вопрос.—?Нет,?— возражаю я,?— теперь ты!Он вздыхает, но я упрямо жду.—?Белла разве не очевидно?—?Нет.—?Мой идеальный день?— это любой день рядом с тобой.Я краснею, кусая нижнюю губу и прячусь от Эдварда повернув лицо в сторону. Он тянет меня к себе и подтащив ближе, устраивает спиной на его груди. Очень удобно. Я раскрываю журнал и читаю:—?Когда ты в последний раз пел наедине с собой? А для кого-то другого?—?Наедине с собой напеваю мысленно во время охоты, помогает абстрагироваться от мыслей бегущих рядом.—?А для кого-то?—?Часто напеваю, когда играю для Эсме, она очень счастлива в такие минуты. Мне?— не сложно, ей?— приятно.Хотелось бы мне послушать. Если у Эдварда и в обычном разговоре настолько приятный и чарующий голос, то что он сделает со мной, если запоёт. От подобных мыслей по коже начинают бегать мурашки. Уверена, если попрошу?— он споёт, но тогда мы не пройдём этот тест. Мне нужно дать ответ.—?Наедине с собой?— в душе, каждый день или когда собираюсь куда-то, а для кого-то… лет в шесть рождественский гимн на праздничном обеде с семьёй. —?Эдвард вопросительно смотрит на меня, но я тут же спрашиваю дальше:?— Чтобы ты выбрал: сохранить в ближайшие 60 лет своей жизни тело или разум себя 30-летнего?—?Странный вопрос для столетнего старика в облике семнадцатилетнего парня.Я хохочу:—?Ну да.—?Лучше отвечай ты,?— предлагает он. Я ещё раз перечитываю вопрос.—?Тело,?— уверенно говорю я,?— разум совершенствуется с годами, а тело стареет. Хочу оставаться молодой и красивой с потрясающим телом, но не такой глупой как я сейчас.—?Глупой почему?—?Потому как была бы умна, занималась бы сейчас чём-то вроде… —?я подтянулась к губам Эдварда и поцеловала его. Он ответил, но очень сдержанно, при всем при этом ухитрился поднять журнал, выпавший из моих рук.—?Белла,?— шепчет он мне в рот.—?Эдвард?—?Следующий вопрос,?— он открывает журнал на нужной странице.—?У тебя есть тайное предчувствие о том, как ты умрешь?—?Да,?— его взгляд застыл, а бархатный голос омрачился. —?Единственный для меня возможный вариант?— это разозлить Вольтури.—?Кто такие Вольтури?—?Могущественный правящий клан мне подобных,?— поясняет Эдвард, проведя ладонью по моим волосам, словно рассказывает ребёнку сказку перед сном.Хмурюсь. Зря я вообще затеяла эту игру! Не хочу знать, что где-то есть существо, способное причинить вред моему сокровенному. Эдвард подмечает мою оторопь и нежно улыбается.—?Очень старая семья. Наверное, в мире людей им сопоставима королевская династия,?— голос его такой спокойный, будто ему невыносимо скучно. —?Одно время Карлайл жил с ними в?Италии, до того как перебрался в?Америку.Я попробовала представить их, но в голову лезли картинки образов Лестата и Луи?— холодные, бездушные, мерзкие. Какими бы они ни были эти Вольтури на самом деле, я бы не хотела с ними столкнуться.—?Так вот, раздражать их не рекомендуется,?— неожиданно прерывает мои мысли Эдвард. —?Если, конечно, не хочешь умереть, или что там с нами происходит…?Теперь твоя очередь.—?Сложный вопрос. —?Эдвард пристально следит за моим лицом. —?Я никогда не задумывалась о собственной смерти… но сейчас думаю… мне бы хотелось…Я замялась, многозначительно посмотрев на Эдварда. По одному моему взгляду он понял, что я имела в виду.—?Белла, нет.—?Да! —?упрямлюсь я. —?Рано или поздно, но нам придётся поговорить на эту тему.Борясь со страхом неизбежной ссоры, я поворачиваюсь к Эдварду лицом и, приложив ладони к холодной груди, умоляюще смотрю ему в глаза. Каждая линия, каждая черточка его лица напряжена, но в его взгляде нет злобы, полагающейся мне.—?Нет,?— все же строго отвечает Эдвард, приложив ладонь к моей щеке,?— хотя бы не сегодня, прошу тебя.Я наклоняю голову, трусь щекой о холодную ладонь и касаюсь мраморной кожи губами.—?Дурацкий список,?— Каллен пытается закрыть мой журнал, но я завожу руку за спину.—?Нет, мы должны пройти его до конца! —?Чтобы озвучить восьмой вопрос, мне приходится читать, выгнувшись дугой,?— назовите три общие черты, которые есть у вас и вашего партнера.Эдвард соглашается продолжать, но без особой охоты отвечает.—?Если не считать очевидного, что мы оба любим музыку, то мы оба смотрим по другому на этот мир и считаем себя умнее других. Возможно, ещё… чтение?—?Согласна! А ещё красота.—?Я не красив.—?Красив и не спорь,?— я стрельнула в него сердитым взглядом,?— что еще… мы оба любим меня. Ну-у… и естественно пристрастия к красному.Он согласился, не стал даже возражать, спорить или журить меня за отстойную шутку. Я кладу голову ему на грудь.—?За что в своей жизни ты чувствуешь наибольшую благодарность?—?За то, что Роуз, в своё время, настояла на возвращении в Форкс спустя столько лет.Он имел в виду нас. Мне стало очень приятно, а Розали немного улучшила свой образ в моих глазах.—?Я не буду признаваться в своей слабости к тебе, поэтому скажу так: я благодарна папе и маме, что Изабелла не самый худший вариант имени для меня, потому как изначально они хотели назвать меня Джульетта.Эдвард хихикнул, по всей видимости не поверив мне.—?Я серьезно!—?Никогда больше не вспоминай об этом, Джульетта. —?Белоснежные зубы сверкнули в полумраке.Сжав в руке одну из мелких подушек, лежащих на кровати, я со всей силы ударила ей Эдварда, чтоб тот прекратил смеяться надо мной. Он вновь не реагирует, я разочарованно капитулирую.—?Если бы ты мог изменить что-либо в процессе своего воспитания, что бы это было?—?У меня было прекрасное воспитание,?— убеждает Эдвард, но я не согласна:—?А знаешь, что я бы изменила в вопросе твоего воспитания? —?смотрю на него исподлобья.Он закатывает глаза и возвращает мне мою подушку тем же путём, в голову.—?Белла, нет. Твой ответ.Сворачиваю журнал так, чтобы взять его одной рукой, второй беру кружку, вспомнив про остывающий кофе.—?Эм… мне бы хотелось, чтобы меня научили затыкаться во время, а не нести все, что на уме.—?Мне бы тоже очень хотелось видеть у тебя это качество.Я едва ли не подавилась кофе, хорошо, что он уже остыл.—?Наглец,?— огрызаюсь я. —?Если бы ты мог проснуться завтра, приобретя определенное качество или способность, то какое?—?Человечность,?— не раздумывая отвечает он и смотрит на меня в ожидании.—?Странный вопрос, обычно люди отвечают летать или бессмертие, чтение мыслей, видеть будущее. Любая бы девушка хотела всегда оставаться молодой и красивой… —?я поставила чашку на тумбочку и похрустела шейными позвонками, заметив, что на часах уже два часа ночи.—?И все же, какая?—?Есть и не толстеть! —?озвучиваю я самое гениальное, что пришло мне в голову.Мы весело смеёмся, правда быстро вспоминаем, что можем разбудить Чарли и тут же прикрываем рты ладонями. Я утыкаюсь лицом в грудь Эдварда, и он крепко обнимает меня. Так и лежим целую минуту, пока любопытство не пересилило меня. Я подтянула к себе журнал.—?Если бы хрустальный шар мог рассказать тебе правду о твоей жизни, о будущем или о чем-нибудь еще, что бы ты хотел узнать?—?Зачем мне хрустальный шар, когда у меня есть Элис и ее мысли доступны для меня 24/7?—?Логично,?— я подкидываю варианты ответа, но в голову лезет не то, что стоит озвучить: есть ли будущее у наших с Эдвардом отношений. Вместо этого я снова скрываюсь за шуткой:?— форма свадебного платья идеальная для моей фигуры. Это бы существенно снизило проблему выбора!Он не верит мне, но как джентльмен считает правильным промолчать.—?Есть ли что-то, что ты мечтал делать в течение длительного времени? Почему ты не сделал этого?—?Я мечтал стать врачом и помогать людям, теперь же… сейчас для меня это недоступно.Желудок болезненно сжался. Надо было прочитать список вопросов целиком, прежде чем задавать их Эдварду. Тогда б мы избежали этих неловких ситуаций.—?Карлайл же смог,?— я делаю попытку поддержать Эдварда.—?Ему понадобились две добрые сотни лет для этого,?— невесело отзывается он. Я кивнула. Этого мне достаточно.—??Есть ли что-то, что ты мечтал делать в течение длительного времени?? Даже и не знаю,?— говорю растянув слова,?— я всегда делаю все, что хочу и добиваюсь всего, о чем мечтаю.—?Этим ты меня и покорила. Ты свободна от всего и всех,?— взяв за подбородок, Эдвард заглянул мне в глаза.Кажется, я забыла как дышать.—?Свободна? Я в плену твоей любви, причём добровольно.Несколько секунд мы изучающе смотрим друг на друга. Я тону в теплоте медовых глаз, он блуждает взглядом по моим губам, целует меня одним взглядом, но я ощущаю это острее, чем при прикосновении. Облизываю губы, опускаю взгляд на его рот, приближаюсь на миллиметр, но Эдвард отпускает меня, и, смутившись, деловито берет в руки журнал.—?Назови самое большое достижение в своей жизни,?— читает он и тут же отвечает, безразлично пожав плечами:?— да в общем-то и не ничего такого,?— я готова возразить, но Эдвард разъясняет,?— человеческую жизнь свою я провёл достаточно скромно: гимназия и подготовка к армии, потом болезнь. Все, что я делал после, лишь для того, чтоб убить годы ожидая тебя.Мне стоило как-то отреагировать, улыбнуться или хотя бы подмигнуть, но я лежу, погрузившись в воспоминания детских лет. Эдвард терпеливо молчит, наблюдая за мной.—?Аризонский международный конкурс,?— наконец говорю я, разглядывая разводы на деревянном обшарпанном полу,?— мне было пятнадцать.—?Что танцевала?Я усмехнулась, посмотрев на Эдварда с приподнятыми бровями:—?Партию чёрного лебедя.—?Великолепно,?— мечтательно произносит он и начинает намурлыкивать вступительную часть чёрного адажио Чайковского.—?Это и правда было великолепно,?— мрачно говорю я, хотя должна бы с гордостью. —?Тридцать два фуэте! Как же я ненавидела занятия.Эдвард очень удивляется моему тону, но вдруг понимает, что я ковыряю едва зажившую рану. Тянется, захватывает меня в нежные, ласковые объятия. Я вдыхаю уже ставший мне родным запах Эдварда и слова льются сами собой.—?Мама так гордилась мной… а я потом ещё неделю залечивала раны на ногах и пила успокоительные. Кошмары снились долго: я танцевала и падала, танцевала и… а все хлопают, хлопают.—?Почему ты тогда продолжила заниматься?—?Я больше ничего не умею,?— грустно улыбаюсь,?— всю мою жизнь рядом со мной был балет и… книги. Тайком читала ночью и в перерывах между тренировками. На другие предметы просто не оставалось времени, но маму не волновали неуды по математике и географии. Главное, чтоб тренировки не пропускала и было чем похвастаться… —?щеки увлажняют две соленые дорожки, я шмыгаю носом.—?Одна из причин переезда?Эдварду не сложно догадаться о моей боли, моем личном, настоящем. Я киваю. Не хотелось произносить это вслух?— слишком стыдно.—?Ты и сейчас тренируешься в спортивном зале.—?А зачем наркоман ищет очередную дозу? —?невесело спрашиваю я, вытирая рукавом слёзы.—?Точно хочешь продолжить? —?Эдвард указывает на чертов журнал.—?Да,?— беру в руки кружку и почти допиваю кофе.Глаза все ещё пощипывает. Лицо наверняка опухшее и красное, но думаю Эдварда это мало волнует. С учетом того, что он регулярно видит меня во время сна, это не самое страшное. Делаю медленный вдох, приводя чувства в равновесие, и мы дальше несёмся по списку: ?Что ты больше всего ценишь в друзьях?? ?Какое твое самое заветное воспоминание?? ?Самое страшное воспоминание?? ?Если бы ты знал, что в течение одного года ты внезапно умрешь, ты бы изменил что-нибудь в своей текущей жизни? Почему?? ?Что значит дружба для тебя? Какую роль любовь и привязанность играют в твоей жизни?? ?Продолжи эту фразу: ?Мне бы хотелось разделить с кем-нибудь…? ?Насколько близки члены твоей семьи? Считаешь ли ты, что твое детство было счастливее, чем у большинства других людей?? ?Что ты думаешь о своих отношениях с матерью?? ?Назови положительные характеристики своего партнера, примерно 5 пунктов?. ?Составь по три правдивых предложения, начинающихся с ?мы?. Например, ?Мы оба в этой комнате думаем о…?Я старалась отвечать честно и максимально откровенно на все вопросы, рассказывая Эдварду все больше и больше подробностей своей жизни, своих мыслей. Он же все свои ответы сводил, по большей степени, ко мне. Заветное воспоминание?— мое признание в любви. Страшное?— секунда до аварии с фургоном. Разделить ему бы хотелось всю мою жизнь, будучи рядом со мной. А на пункте положительных качеств его вообще было не остановить.—?Что должен знать о тебе человек, с которым ты хочешь стать близкими друзьями?—?У меня нет друзей, только семья,?— без тени грусти говорит он, переводя стрелки на меня.—?Иногда у меня есть плохое настроение, и в эти минуты меня всегда лучше оставить в покое, я перебешусь и подойду сама. Иначе будет взрыв.Нутром чувствую привычную шутку про ПМС, желающую сорваться с его губ, но благо мой возлюбленный истинный джентльмен.Мы все еще в такой позе, что можем оба читать журнал. Эдвард подложил под спину несколько подушек, а я устроилась спиной на его груди, и теперь лежу с журналом в руках и медленно вожу стопой по его голени. Эдвард гладит меня по волосам, не упуская возможность коснуться губами моего виска, щеки, макушки. Я зеваю, дремота застилает глаза. Эдвард читает следующий вопрос:—?Расскажи своему партнеру, что тебе больше всего в нём нравится. Старайся быть предельно честным,?— он с энтузиазмом отвечает,?— это легко! Все! Я все обожаю в тебе абсолютно все.—?Эдвард! —?Поднимаю руку и без старания пытаюсь достать до его лица, в попытке дернуть его за нос, но Эдвард перехватывает меня за запястье и нежно целует пальцы. —?Отвечай.—?Твоя доброта и желание сделать этот мир лучше,?— шепчет он, лаская губами мою ладонь,?— твоя естественная красота, которую ты почему-то все время прячешь под косметикой, твой ум и чувство юмора.—?Твоё воспитание, терпение, мужественность, откровенность и умение настоять на своём,?— признаюсь я Эдварду, пока он с жадностью вдыхает запах моей кожи. —?Ты стал менее восприимчивым!Мне нравится, что Эдвард с такой легкостью находится рядом, дышит моим запахом и это не доставляет ему такой мучительной боли, как первые дни. В душе зарождается надежда, что мы все же сможем ужиться и быть счастливы.—?Ну, раз уж не пью вино, то хотя бы букетом могу насладиться… Ты пахнешь пряно: сандалом и арганой.Он теснее прижимает меня к груди, но как только я тянусь к нему за поцелуем, он тут же обращает мое внимание на список.—?Поделись со своим партнером самым неприятным моментом из твоей жизни,?— читает он. Его лицо омрачается, но вопрос озвучен и ему приходится дать мне ответ. —?Около семидесяти лет назад, когда я убежал из дома, бунтовал против вегетарианской диеты, я странствовал по миру и…—?Убивал? —?я затаила дыхание. Сердце забилось быстрее, кровь хлынула к щекам. Это не осталось незамеченным для Эдварда.—?Да… они были не больше людьми, чем я сам, но я утешал себя мыслью, что убивая их, спасаю других. Я читал их мысли и знал насколько они изгажены внутри. Но в один момент, я спасал девушку от маньяка, и заглянул в её голову. Она смотрела на меня с ужасом и кричала мысленно, что лучше бы отдалась маньяку. Она жалела его и презирала меня.Он замолчал. Я старалась дышать ровно, но все равно дрожала. ?Эдвард убивал людей?.Страшно об этом даже подумать, но каким-то краешком сознания, я бы хотела увидеть его на охоте. Меня возбуждала мысль об этом.Эдвард прижался губами к моему затылку. Я решаю поделиться с ним своим худшим моментом, больше для того, чтобы отвлечь любимого, но в тоже время и сама хочу освободиться от воспоминания.—?Помню, как папа собирал вещи. С грустным лицом, он складывал свой немногочисленный багаж и пил. Прямо из бутылки, шепча под нос что-то. Он старался оставить все, чтобы мы с мамой ни в чем не нуждались, хотел сделать нас счастливыми, несмотря на то, что мама так жестоко предала его. Помню, как он упал на колени, закрыл лицо руками и сотрясался от рыданий, осознавая, что мы теперь не единое целое. Он не знал, что я подглядываю… Чарли никогда более не показывал таких чувств, но тогда эта картина очень ярко врезалась в памяти. Я почти ненавидела маму. Их брак был для меня образцовым…—?Чарли ещё найдёт своё счастье,?— ласково говорит Эдвард, поглаживая меня по рукам. Я грустно улыбаюсь. Я бы очень хотела этого.Оставалось ещё пять вопросов. Мне хотелось поскорее закончить с этим. Я не стану признаваться Эдварду, что жутко хочу спать. Весь час я старательно подавляю зевоту, но под конец силы покидают меня.—?Вспомни, когда и от чего ты в последний раз плакал? —?сонно бормочу я.—?Вампиры не плачут. А при жизни, даже и не помню.—?Когда узнала, что родители развелись. Убежала в свою комнату и плакала. Сама не знаю почему,?— я пожала плечами. —?Словно мой розовый идеальный мир рухнул, и уже ничего не будет так как прежде.—?Жалеешь? —?осторожно спрашивает он.—?Теперь нет,?— я улыбнулась, посмотрев на Эдварда.—?Какая вещь тебе кажется настолько серьезной, что шутить о ней?— невозможно?—?Война. Не люблю войны.—?Бедность… есть страны, где каждая капля воды на вес золота, дети голодают и умирают на руках родителей,?— я поморщилась и тут же стала читать дальше:?— если бы ты должен был умереть в этот вечер, что важное бы ты хотел сказать и кому?—?Всем своим родным я бы написал письма и выразил каждому из них свою любовь, признательность.—?Попросила прощение у родных и близких за свой характер и некоторые поступки… —?я поискала глазами место, где остановилась. Не хочу слушать нравоучения Эдварда о том, что я хорошая и все прочее, поэтому скорее заканчиваю игру:?— твой дом со всем твоим имуществом загорелся. После спасения близких у тебя есть время, чтобы вернуться в дом еще раз и спасти какую-то одну вещь. Что это за вещь и почему ты выбираешь ее?—?Фотографии и дневники,?— отчасти я согласна с ним. Воспоминания важны, особенно, когда живешь ни одну сотню лет, но у меня более практичный ответ:—?Я бы схватила документы. Их крайне сложно восстанавливать, а мои все фото оцифрованы и выложены в сеть.—?Документы мелочь, нам постоянно приходится их менять,?— Эдвард пожимает плечами.Его пальцы все ещё ласково перебирают мои волосы. Я улыбнулась, удивляясь насколько мне нравится его постоянное присутствие в моей жизни. Неужели мне всегда будет мало? Удивителен сам факт того, что я не могу ?надышаться? им, но станет ли Эдвард тратить свою жизнь на меня? Я всего лишь человек. Сколько ещё я проживу? Да, я привлекательна, но вампирские девушки в сто раз красивей. И потом, я стану стареть и попросту могу наскучить ему. Про это тоже не стоит забывать.Настроение падает. И все бы ничего, если б я не заметила последний вопрос, собственно из-за которого и затеяла всю эту игру.—?Расскажи о своей первой любви.Я затаила дыхание, но бешеный ритм сердца выдал меня. Эдвард замечает это волнение и улыбнувшись, облизывает губы, стараясь потянуть время. ?Проклятье! Кажется, я покраснела, ??— медленно выдыхаю, унимая волнение,?— ?черт! Он же слышит, как оно бьется!?Я жмурюсь, отчаянно желая провалиться сквозь землю, но Эдвард тихо смеётся в темноте. Его руки скользят вокруг моего тела, он приподнимает меня, как пушинку и сажает себе на колени.—?Здесь все просто?— это ты,?— шепчет он, касаясь губами моей шеи,?— тебя я ждал и искал всю свою жизнь. Ты?— моя первая и единственная любовь в этом мире.—?Вопросы закончились,?— пищу я, когда Эдвард проводит дорожку поцелуев от моей шеи к щеке и губам. Очень опасная игра. ?Сам нарвался, ??— я нахожу в темноте его губы и требовательно целую, Эдвард отвечает.Тепло разливается у меня в животе, даже холодные прикосновения обжигают. На нем лишь тонкий джемпер, очень мягкий и свободный, и мне не составит труда стянуть его. Хотя уверена, я могу разорвать его одежду, если придётся. Я покачиваю бёдрами, сидя у него на коленях, его запах затуманивает мою голову. Эдвард сдавленно рычит и спихивает меня с колен так, что я падаю спиной на подушки. Грубо с его стороны, но я отчаянно хочу, чтобы он повторил все это вновь, а затем набросился на меня, позабыв о всех опасностях.Это ощущение не похоже ни на что, чувствуемое мною ранее во время поцелуев или ласк. Оно заполнило каждую клеточку моего тела, поглотило меня, взяло в плен, заставив отчаянно желать чего-то, но вот вопрос?— чего? Технически я понимала, что должна сделать дальше, но меня все равно потрясывало в нерешительности. Я потянулась к вороту джемпера, намереваясь стянуть его с Эдварда и услышала его сдавленный стон.—?Белла.Открываю глаза, Эдвард уже у окна. Его длинные пальцы сжимают подоконник, а сам он наполовину торчит наружу, жадно глотая свежий, наполненный моросью воздух.—?Прости,?— в растерянности я прикусываю верхнюю губу, елозя по ней зубами.—?Нет,?— он мотает головой, делает очередной вздох и поворачивается ко мне, его глаза, почти чёрные, медленно проясняются. —?Это ты меня прости, я каждый день подвергаю тебя опасности.Он возвращается ко мне, полностью овладевший собой. Укрывает меня одеялом и ложится рядом.—?Я очень стараюсь. Если станет совсем невмоготу, уверен, что смогу… —?прекрасное лицо исказила гримаса боли. —?Прости… тебе надо поспать.Я нахмурилась?— подобные разговоры мне совсем не нравятся. Приподнимаюсь и беру в ладони его лицо, держа наши лица на разумном расстоянии.—?Ты сильный, ты справишься!—?Завтра будет сложнее,?— продолжает Эдвард. —?Сегодня я наслаждался твоим запахом почти весь день и стал менее восприимчивым. Однако стоит нам расстаться, и все придется начинать снова. Это вечная борьба с собой!—?Тогда не уходи!?Он смеётся.—?Отлично! Принеси наручники, я буду твоим пленником! —?При этом он хватает меня за запястья так сильно, будто в наручники, и снова смеётся. Сегодня он смеялся больше, чем за все время нашего знакомства.—?Настроение у тебя, похоже, отличное,?— осторожно говорю я,?— никогда тебя таким не видела!—?Разве не так и должно быть? Первая любовь творит чудеса. Совсем не похоже на то, что пишут в книгах или показывают в кино!—?Да уж, я и представить себе не могла, что все будет так! Это чувство так сильно и всепоглощающе!—?Как и ревность,?— он качает головой. —?Сколько раз я читал о ней в книгах, видел, как актеры изображают ее в театре и кино. Вроде бы все яснее ясного, но когда дело коснулось меня самого… —?он невесело улыбнулся.?—?Надеюсь, мне нет необходимости убеждать, что мое сердце принадлежит тебе?—?Никогда не устану об этом слушать,?— он щурится с усмешкой на губах.Я хочу рассмеяться и съязвить, но вместо этого сонно зеваю. Губы Эдварда растягиваются в тонкую линию.—?Теперь пора спать.—?Нет, не буду,?— упрямо говорю я. Не хотелось бы уснуть и проснувшись, оказаться одной. Из последних сил я борюсь со сном. Эдвард протестующе смотрит на меня?— он непреклонен, и я сдаюсь,?— хорошо, я буду засыпать, но ты расскажи мне ещё что-нибудь.—?Что ты хочешь знать?—?Не знаю,?— я медленно моргаю отяжелевшими веками,?— что-нибудь интересное, о семье.Эдвард прижимает меня к груди и награждает поцелуем в лоб. Я таю, поплотнее укутываясь одеялом. От долгого сидения тело мое немного затекло, но теперь, лёжа, каждая мышца сладко расслабляется.—?Хочешь историю Карлайла? —?предлагает он, я киваю. —?Он родился в Лондоне примерно в 1640 году, незадолго до правления Кромвеля. Даты рождения простолюдинов тогда не записывали, поэтому мы не знаем, когда точно его день рождения.Понимая, что Эдвард за мной искоса наблюдает, я стараюсь не показать удивления по поводу возраста доктора. Я предполагала, что он старше Эдварда, но не думала, что настолько.—?Он родился в семье англиканского священника. Мать умерла при родах, и Карлайл остался с отцом, человеком крайне суровым. Когда протестанты пришли к власти, священник участвовал в гонениях католиков и представителей других религий. А еще он твердо верил в существование зла и организовывал облавы на ведьм, оборотней и… вампиров.Услышав это слово, я замерла, однако Эдвард, похоже, ничего не заметил, продолжая рассказывать дальше.—?В то время они заживо сожгли много невинных. Число доходило до нескольких сотен. Пастырь воспитывал единственного сына так, чтобы впоследствии передать своё дело, но послушный сын приносил одни разочарования: он не умел обвинять невинных и видеть дьявола в душах праведных. Но ум и находчивость Карлайла в конце концов дали реальные плоды. Он обнаружил логово настоящих вампиров, которые жили среди нищих и выходили на охоту по ночам. Несмотря на свою мощь и силу, выжить в то время вампирам было непросто. Вооружившись факелами и горячей смолой,?Карлайл, на тот момент двадцатитрехлетний, возглавил рейд. Отряд собрался у логова вампиров и наконец появился первый.Эдвард смолк, глубоко вздохнув. Он рассказывал мне, что он не нуждается в воздухе, и я поняла, что ему просто тяжело говорить?— мы подобрались к неприятному. Я погладила Эдварда по руке, обнимающей меня, подбадривая, и он продолжил очень тихо.—?Это был обессилевший от голода старик. Карлайл тут же предупредил остальных и бросился бежать, петляя среди трущоб. Старик мог легко оторваться от преследователей, но, по мнению отца, он был голоден, поэтому внезапно развернулся и бросился на Карлайла, однако противников было слишком много, и вампиру пришлось обороняться. Убив двоих, старик убежал с третьим, а истекающего кровью Карлайла бросил на улице.Эдвард наклонился к моему лицу, проверяя сплю я или нет. Покачав головой, я приложила ладонь к его щеке и поцеловала его. Эдварду пришлось рассказывать дальше.—?Карлайл знал, что сделает его отец: пощады не будет?— сожгут даже раненных. Чтобы спасти свою жизнь, мой отец доверился интуиции. Пока толпа гналась за вампиром, он пополз в противоположном направлении. Карлайл нашел заброшенный темный погреб и смог продержаться в нем все три дня, пока трансформация не закончилась. Ему пришлось сидеть тихо, не издавая ни единого звука, несмотря на чудовищную боль и жжение во всем теле. Лишь когда жизни ничего не угрожало, отец понял, кем стал.Меня не отпускала мысль, что Карлайл в какой-то степени был охотником. Устраивая рейды на вампиров и ведьм, по сути дела он сам являлся охотником. Как и его отец, как и все его окружение.—?Ты нормально себя чувствуешь? —?волна прохлады окатывает меня по волосам.—?Конечно,?— успокаиваю его я, однако Эдвард слишком внимателен, чтобы не разглядеть любопытства, горевшего в моих глазах.—?Я думаю о Карлайле… —?честно признаюсь я,?— какая же сложная была у него жизнь…—?Сейчас он счастлив.—?По крайней мере сейчас… у него есть любящая семья…—?Мы и правда очень любим его и благодарны ему за то, что он нашёл для нас выход?— питаться кровью животных. Эта идея пришла к нему…Голос Эдварда я уже слышу извне?— тихий, бархатный, словно нашёптывающий мне на ухо. Я стараюсь запомнить каждую деталь рассказа, но все равно медленно погружаюсь в сон.