15. Прощение (1/1)

После проведённой яркой и насыщенной ночи с Жекой, Зеленский физически чувствовал себя прекрасно. Эта связь давала ему силы и действовала подобно свежему кислороду. Огорчала Президента только невозможность связаться с Варей. Она не брала трубку уже в течение нескольких часов.Вова с тревогой вспоминал, как этим утром она почему-то ответила на его вызов с номера Жеки, а Владимир Александрович, находясь под воздействием кокса и эмоций, наговорил лишнего, адресованного совсем не ей…Не самые радужные размышления Президента Зеленского были прерваны неожиданным звонком Кошевого.—?Жека? Ты? Я рад…—?Вова, я не могу долго говорить… Варе стало очень плохо, и я отвёз её в больницу.—?Женя! Нет! Варя в больнице?! В какой?! Где?! Я немедленно приеду!* * *—?Владимир Александрович, поймите, пожалуйста, к ней сейчас никак нельзя… Моя пациентка очень слабая…Уже в течение пяти минут женщина-врач средних лет пыталась убедить Президента, что к Варе в реанимацию попасть сейчас невозможно.Вова не уходил и упирался, как маленький ребёнок, проявляя ужасное упрямство.Жека сидел в коридоре, закрыв лицо руками. Его горе не поддавалось никакому описанию, он во всём винил только себя.Зеленский подошёл к своему другу и опустил руку ему на плечо.—?Женя, как это случилось?Кошевой впервые за всё время их дружбы и любви поспешно убрал царственную белую ручку со своего плеча и отстранился от своего господина.—?Вова, ты не понимаешь, что я чувствую: я ужасно виноват перед ней! Мне нет прощения! Я оставил свой телефон в гостиной, и Варечка увидела твоё послание ко мне! Я сам его не видел ещё, а она посмотрела-послушала, и ей стало плохо… Я не могу говорить, Вов!Женю душили слёзы, он беззвучно рыдал.Но Владимир Зеленский понимал, кто истинный виновник этой трагедии.Острая резкая боль раскалённой стрелой пронзила его сердце: только сейчас он осознал весь масштаб случившейся трагедии, его личной трагедии…Вова понял, как он любит эту маленькую девочку-женщину, у которой он первый и единственный мужчина, эту красоту и чистоту, любит ЕЁ, которая отдала ему всё, что могла, всё, что только имела…Владимир Александрович привык тесно связывать между собой понятия ?секс? и ?любовь?. Их было просто никак не разделить в его сознании и даже подсознании…Однако сейчас до него постепенно доходило, что бывает другая любовь: воздушная, бестелесная, без поцелуев и физической близости, любовь, которая просто желает предмету своей любви, счастья и всяческого благополучия, она светлая и чистая, которая может быть даже без взаимности…За всю свою жизнь Президент никогда не любил никого по-настоящему, он не понимал, что в отношениях двух любящих сердец может быть другая сторона, лишённая полностью животной составляющей. Его очерствевшая, огрубевшая душа, неистовый горячий темперамент, соответствующее окружение и огромная сексуальная страсть к Кошевому мешали понять глубокий истинный смысл любовного чувства.Только когда Вова начал встречаться с Варечкой, он стал догадываться, что есть что-то такое в человеческих отношениях, что следует принять, осознать и ценить превыше всего.Так неожиданно настоящая любовь посетила Президента. Впервые он испытал сильное болезненное душевное потрясение от того, что физически плохо кому-то другому…* * *—?Владимир Александрович, туда нельзя! —?женщина в белом халате тщетно попыталась помешать Президенту пройти в реанимационную палату.Но Вова быстро открыл дверь и вошёл. Его маленькая нежная девочка лежала под капельницей, её глаза были закрыты. Он приблизился и стал рассматривать свою Богиню, такую прекрасную и бледную, несмотря ни на что.—?Варечка…Она по-прежнему не шевелилась.Вова подошёл совсем близко и встал на колени. Он отдал бы сейчас всё на свете, чтобы только его девочка почувствовала себя лучше.—?Варечка, выслушай меня, пожалуйста,?— начал свою исповедь Владимир Александрович. —?Я уже не молодой человек, у меня полно государственных забот, и я постоянно занят, у меня семья и двое детей, но… я люблю тебя. Ты увидела моё обращение к твоему отцу. Это правда, что мы с ним большие друзья, и между нами до сих пор есть сильное взаимное притяжение. Но! Правда и то, что я люблю тебя так, как никогда и никого в своей жизни не любил. Ты дорога мне больше, чем мои дети, чем мои родители, чем даже твой отец. Ты для меня?— ВСЁ, Варечка. Ты моя первая и единственная любовь. Ведь настоящее чувство может быть только между мужчиной и женщиной. Это моё глубокое внутреннее убеждение. Ты только выздоравливай, любимая...Варя медленно открыла глаза и посмотрела на грустное лицо Зеленского; по его щекам текли бесконечные слёзы…—?Вова, я тебе верю,?— её слабая ручка коснулась его щеки и смахнула прозрачную слезинку. —?Не плачь, любимый мой. Доктор говорит, что отец успел вовремя привести меня в больницу. Я буду жить, но наш ребёночек умер… Врачи сказали, что его нельзя было спасти, потому что у меня открылось сильное кровотечение… Это был мальчик…Вова слушал её нежный голосок и целовал заботливую ручку, утиравшую его слёзы.—?Я и только я виноват в том, что случилось, не знаю даже, простишь ли ты меня когда-нибудь?—?Уже простила. После того, что я пережила в минуты потери нашего малыша, я теперь вижу этот мир по-другому. Всё так не просто, так не однозначно…* * *Через какое-то время Кошевой тоже прошёл в реанимационную палату к своей дочери. Ему было очень неловко находиться около Вари в присутствии Зеленского. Чувство огромного стыда и вины перед ней переполняло его сердце.Женя не знал, что сказать, поэтому молчал, погрузившись в себя, впервые за долгое время вспоминая все известные ему молитвы.—?Папа, мне лучше,?— проговорила Варя,?— а мама придёт?—?Конечно, Варечка, я уже сказал ей, она скоро будет здесь, понимаешь, она не знала, ведь я позвонил сразу только Владимиру Александровичу.В это время дверь палаты распахнулась, на пороге стояла Ксения, она с тревогой смотрела на дочь и с неудовольствием на Зеленского, полностью игнорируя мужа.—?Я хочу побыть со своей дочерью,?— быстро проговорила она.Вова и Женя поспешили покинуть палату, исполняя её пожелание.* * *—?Жека, я, пожалуй, поеду,?— проговорил Президент, погладив по руке Кошевого. —?Передай Варечке, что я её люблю и обязательно приеду завтра.—?Хорошо, Вов, давай.—?Ты мне звони в любое время, рассказывай, как меняется её состояние.—?Ладно, будем надеяться, что всё плохое уже позади.—?Она потеряла ребёнка,?— тихо сказал Вова, и его голос дрогнул.—?Я сразу это понял. Но она молодая, будут ещё дети…Вова посмотрел на Женю огромными несчастными глазами, ожидая, что тот договорит свою фразу…—?Я имею в виду, что у вас с ней ещё будут совместные дети,?— скрепя сердце сказал Кошевой.—?Спасибо, Женя.* * *—?Доченька моя, как ты меня напугала! —?Ксения обнимала дочь и разглаживала складочки на её постели. —?Надеюсь, он тут больше не появится?—?Мама, о чём ты говоришь? Вова будет приезжать ко мне столько, сколько это будет нужно. Он любит меня, а я люблю его.—?Но, Варечка, вас с ним теперь ничего не связывает! Это же очень хорошо!—?Ты не понимаешь, это мой любимый человек, в наших отношениях ничего не поменялось, мы всё равно будем вместе, даже если тебе этого так не хочется!