Часть 2 (1/1)

После короткого спора, Дейтон проехали насквозь и остановились у отеля в противоположной от Детройта части города. На обычной наземной парковке перед входом три четверти мест были свободны. — Сидите, я пойду узнаю.Коннор посмотрел в ответ ничего не выражающим взглядом, но стоило Риду выйти из машины, как он открыл дверь со своей стороны.— Проблемы со слухом?— Надо держаться вместе. Так безопаснее, — Коннор коротко потянулся, выпустил Муху на улицу и взялся за поводок.— Ты всегда такая заноза в заднице? — уточнил Рид.Коннор пожал плечами.Администратор, несмотря на поздний час, вполне бодро клацала длинными ногтями по рабочему терминалу.— Добро пожаловать в Найтс Инн. Меня зовут Анна, чем могу помочь?— Здравствуйте, — Рид положил локти на высокую стойку и улыбнулся. Коннор с любопытством осматривал холл, Муха путалась у него в ногах. — Нам нужен номер.— Конечно, — брюнетка быстро перевела взгляд с Рида на Коннора и обратно и снова уткнулась в терминал. — Так… Есть стандартные двухместные, восемьдесят долларов в сутки. Подойдёт?— То, что надо. Давайте пока дня на три, а там посмотрим.— Хорошо. За собаку — разовая доплата в пятьдесят долларов. Вам с одной или…Рид не успел даже стушеваться, как Коннор вдруг приобнял его сзади, прижавшись грудью к лопаткам, скользнув рукой по джемперу на животе, и положил подбородок на плечо:— С одной кроватью, пожалуйста.Он мягко прислонился тёплым виском к виску Рида и смотрел сверху, как администратор, профессионально улыбаясь, щёлкала по клавиатуре. Коннора было слишком много. Рид почувствовал его дыхание, защекотавшее щёку, мягкое давление на плечо и только через пару секунд осознал, почему в голове стало шумно: Рид перестал дышать. Пришлось тихо и глубоко вдохнуть. Судя по поведению и по тембру голоса, за его спиной стоял не тот Коннор, с которым они бок о бок проехали двести миль. — Мне потребуются ваши паспортные карты.— Они в машине, — быстро ответил Рид и, стараясь не дёргаться, высвободился. — Я принесу. Он вышел на улицу и сбежал по ступенькам. Ночь выдалась прохладная, но тут было не так зябко, как в промозглом Детройте. Поток машин на шоссе за парковкой был слабым и неторопливым. Белые диодные фонари слепили уставшие от трёхчасовой дороги глаза. Кожа на лице — там, где касалась кожи Коннора — горела. Уши горели тоже. Пока доставал сумку с заднего сиденья и пакет из багажника, Рид лихорадочно вспоминал, что он слышал в Доме о множественных личностях внутри одного тела. Был ведь какой-то случай… Чёрт подери, ну почему он запасся всем, кроме информации?!Коннор непринуждённо болтал с администратором и, обернувшись на Рида, улыбнулся ему беглой ласковой улыбкой — Рид сделал вид, что не заметил, и протянул карточки. Муха увлечённо обнюхивала серый ковролин и чёрную стойку. Слава богу, Коннор больше не предпринимал попыток приблизиться к Риду и с интересом листал какой-то туристический буклет.— Анна, мы его одолжим? Администратор подняла глаза от терминала:— Конечно.Коннор приятельски подмигнул ей, закрыл буклет и сунул его под мышку. Рид поправил съезжающую с плеча лямку сумки.Коннор подмигнул — Рид точно видел. — Номер двести восемь, на втором этаже, — администратор дала Коннору ключ-карту и откинула за плечо длинные волосы. — Добро пожаловать в Дейтон.В номере Рид горячо поддержал идею сразу лечь спать и, когда Коннор утопал в душ, полез в телефон. Первые два сайта оказались бестолковой рекламой, а потом Рид опомнился: Коннор может залезть в браузер и увидеть, что он просил у гугла совета насчёт общения с людьми с раздвоением личности. Рид очистил историю своих запросов и задумался: а с раздвоением ли? Сколько искусственных личностей Восьмёрки сидит в Конноре? Одна? Три? Все до единой? Привычная очистка истории веб-сёрфинга Рида, кстати, может и не спасти: года полтора назад Восьмёрка дважды исполнил роль русского хакера и попрятал махинации заказчика в базах Управления финансового контроля Минобороны.Телефон зазвонил — Рид от неожиданности чуть не уронил его.— Ну что, Чарли, можно поздравить?— То есть?— Вы что, новости не смотрите?— Нет, мы… Сейчас…— Так и знала, — хмыкнула Тина. — Смотри, думай. Дай знать, что решишь, — и сбросила звонок. Рид цапнул со стола пульт от плазмы и шарил по каналам, пока не наткнулся на новостной выпуск.— ...вого ночи по местному времени в самом центре Детройта, штат Мичиган, прогремело два подземных взрыва. В результате…Рид медленно опустился на кровать и смотрел, как в белом свете прожекторов спасатели у въезда на парковку Кукольного Дома ворочали куски асфальта с торчащими во все стороны арматуринами. Как возле машины реанимации оператор случайно захватил в кадр ряд чёрных мешков на асфальте…— Федеральные новости, — заметил Коннор от двери. — Дело будет громким.И, главное, ни одного знакомого лица. Суетящиеся на ночной улице добровольцы, какие-то парни в костюмах, прохожие — все целые, невредимые и не похожи на жертв теракта. Или взрыва газа. Или что там ещё выдумают. Когда ведущий пообещал держать зрителей в курсе событий, Рид убавил звук.— Там, в пакете, пиво. — Ты уверен, что это безопасно? Если придётся срочно уезжать…Рид рывком встал, вывернул содержимое пакета в кресло и взял две бутылки.— Если всё закончилось, как минимум надо немного расслабиться, чтобы уснуть. Если даже в этом пиздеце за нами продолжат охотиться, чтобы подчистить хвосты — мы от них в любом случае не уедем, — он сунул бутылку Коннору. — Предлагаю остаться здесь дня на два, а потом, если не случится ни…— Тихо, — Коннор смотрел на экран. Внизу белым и синим горела строка "Срочные новости — Лос-Анджелес".— …с оружием захватили здание, принадлежащее корпорации "Россум". Однако после взрыва террористы не стали покидать место преступления и добровольно сдались полиции. В настоящий момент…— Россум — создатель и владелец Кукольных Домов, — быстро пояснил Коннор. Рид уставился на его профиль — лицо Коннора было ровным и сосредоточенным. С зачёсанных назад мокрых волос время от времени стекали капли воды и впитывались в горловину футболки. — С чего ты взял?Началась реклама. Коннор, покрутив в руках бутылку, уселся на стол перед Ридом и, не поднимая глаз, твёрдо заявил:— Мне нужно в Лос-Анджелес. Рид промолчал.— Я не подписывал контракт с Домом, — Коннор явно начинал волноваться, хоть и сдерживал это. Или изображал. — Добровольно — нет, меня вынудили. Я вёл расследование…— И как я не догадался.— Точнее, не я, мой брат.Рид, как раз поднёсший горлышко ко рту, залил подпрыгнувшее сердце двумя глотками пива.— Младше тебя на полчаса?Коннор перестал качать ногой.— На сорок минут. Откуда ты знаешь?Откуда Рид знает. — Ты уже говорил о нём.Тишина тяжело рухнула в комнату. Коннор замер — весь, от босых ступней до гладкого лица, и только быстро двигал глазами, высматривая что-то на ковре у ног Рида. Риду хотелось заорать. Дом разрушен, а перед взрывами, скорее всего, прошла тихая зачистка с уничтожением данных, оборудования и, разумеется, дисков с исходными личностями...— Кем я был, когда играл Коннора?— Зачем тебе?— Если я сейчас — не я, а та искусственная личность, то почему я не помню своего задания? Кем я был?Рид не хотел смотреть на него, и потому стал читать пивную этикетку.— Теперь-то какая разница? Концов уже не найти, всё сгинуло вместе с Домом. К тому же, ты не хотел знать.Коннор отставил бутылку.— Отступать нельзя. Ответ уже есть в твоих и моих воспоминаниях. Я могу его найти, но мне нужно больше информации. Кем я был?Рид раздражённо закатил глаза:— Знаешь, как называется в музыке этот приём? "Заебу одним аккордом".— Прошу тебя.— Да пацаном ты был. Семнадцать лет. Рассказывал про брата, у которого ты таскал одежду, и про то, что не было денег на колледж. Ты хотел стажироваться в "Киберлайф". Жрал фастфудное дерьмо...— Рид.— Пил кофе с ударной дозой сахара. Играл в видеоигры допоздна. Тащился от электроники по радио…— Рид, я равнодушен к музыке!Рид захлопнул рот.— Слушай, я не ем фастфуд и не слушаю музыку. И да, лет до двадцати я брал одежду у брата, когда были какие-то мероприятия с дресс-кодом, но с режимом сна у нас дома было строго. Что за "Киберлайф"?— Андроидов выпускают.— Я никогда не интересовался робототехникой, — Коннор коротко облегчённо выдохнул. — Я всё ещё я. А почему тот Коннор рассказывал детали моей жизни... Это не так уж странно, если подумать. Ты говоришь, искусственные личности — составные. Их делали, объединяя нужные заказчику черты характера, знания и воспоминания в одном человеке, так? Но откуда они брали исходники? Из каких личностей?Да. Вполне стройная теория.— То есть та роль — это был ты. Частично, — ровным голосом подытожил Рид."Э-то-был-ты", — выстучало сердце о рёбра.Коннор ободряюще улыбнулся и заговорил быстрее:— Именно! Какая-то часть моей личности им пригодилась и вошла в состав роли для куклы.— Мать твою, Коннор, — Рид с силой потёр лоб. — Тогда какого хрена ты на мне повис там, внизу? Я чуть инфаркт не словил, когда понял, что ты можешь быть... Ну ты понял.— То есть — "какого хрена повис"?Рид чуть не скривился — Коннору до отвращения не шло ругаться. Не потому что он выглядел, как маменькин сынок, а потому что он выглядел... Ну... Выше этого.— Двое непохожих друг на друга мужчин с собакой приехали в незнакомый город, сами не зная, на сколько дней — какое ещё правдоподобное прикрытие можно придумать? Или надо было, чтобы администратор насторожилась и полезла в открытую базу "Их разыскивают"?— Ясно. Ладно… — Рид пару раз провёл рукой по волосам, призывая к порядку взбесившиеся мысли. — И потому на том задании тебе дали имя "Коннор" — чтобы в твоей голове меньше конфликтов возникало?— Возможно. Что бы я тогда ни делал... Вообще-то я иногда склонен к... безрассудствам. Даже в этом расследовании стал помогать Ричу просто потому, что загорелся им. Хотя Рича из ФБР уволили, лишь бы он не копал под Кукольный Дом. Но мы с ним упрямые. Я был совсем новичком в полиции... Они нас поймали и почему-то разделили. Может, Рича сделали куклой, может, шантажировали мной и так заставили на себя работать — я не знаю. Но вот это, — Коннор уверенно ткнул пальцем в экран, — лишний раз доказывает, что он жив. Держу пари, это работа Рича. Я должен найти его.Рид исподлобья смотрел на Коннора — возможно, единственного выжившего из всех кукол Детройтского Дома. Надо подождать пару дней. Надо сидеть тут и ждать: если дело не замнут, а начнётся добротное расследование — значит, этот Россум проебался, его империя рушится, а Коннор станет для Рида билетом обратно в полицию, искуплением, возможностью вернуться к делу всей его жизни. К единственному делу, которое Рид умеет делать толково и с удовольствием. Надо только задержать Коннора здесь на пару дней.Рид тщательно расписал в голове план своего триумфального возвращения в полицию Детройта, завернул в него свою жизнь и поджёг.— Хорошо. Тогда высыпаемся до упора и завтра выезжаем в Калифорнию.Коннор слегка растерялся, будто ждал чего-то другого.— Ты не обязан ехать со мной.— Давай без банальностей, ага? Раз говорю — значит, еду.— Рид...— И не о чем тут пиздеть, — Рид, обрывая разговор, встал, чтобы погасить плазму и верхний свет.***— Предлагаю переночевать в Спрингфилде.Рид, не отрываясь от дороги, принял протянутую ему открытую бутылку воды.— Предлагаю тебе сделать вклад в общее дело и порулить, а я подрыхну. Завтра сменимся.— Не могу, — слегка извиняющимся тоном доложил Коннор. — Я не умею водить. Машину подбросило на ухабе, вода плеснула на джемпер. Спасибо, хоть не поперхнулся. — Блядский Миссури!.. Чёрт. Как это — не умеешь? Коп без прав?— С правами, но... Довольно странное ощущение, — задумчиво протянул Коннор, закручивая крышку. — Я помню, как учился, как сдавал экзамен, помню размер пошлины за выдачу прав и первые два символа в номере машины моего напарника. Помню, как водил её. Но вот сейчас мы с тобой едем — и я понятия не имею, что и почему ты делаешь. Не знаю, что значат дорожные знаки... — он потёр переносицу. Рид покачал головой.— С ума съехать можно. — Да уж. Надеюсь, полиция Лос-Анджелеса в курсе, чем занимался Россум, и уже идут какие-нибудь исследования влияния на мозг человека, которое оказывали в Домах. Мне потребуется специалист.— Если хочешь, я могу помочь. Коннор заинтересованно повернулся к Риду:— Как?— Давай пока хотя бы составим общую картину. Чего ещё ты не помнишь?— Если честно, всю дорогу пытаюсь это понять. Не помню вкуса японской кухни, хотя я её люблю. Любил. Адресов — ни домашнего, ни... Зато помню, как выглядела квартира Рича изнутри. Что ещё...— Фамилию, как водить машину, — подсказал Рид.— Да. Ещё я не помню столицы некоторых штатов, какие мультфильмы любил в детстве... — Коннор в задумчивости приложил два пальца к губам. — Половину Устава полиции...— Ну это всё восполнимо.— ...и свою жизнь с одиннадцати до шестнадцати лет.Рид недоумённо повернулся к Коннору, но тот даже не поднял глаз: не шутил. Рид поставил левый локоть на дверь автомобиля и закрыл ладонью рот. Немного подумал, поскрёб щетину на щеке...— Зато ты помнишь испанский, — попытался утешить он.— То есть?— Ты ночью бормотал на нём. Целую речь толкнул.Коннор закрыл глаза и откинулся затылком на подголовник. Когда Рид хотел поинтересоваться, что не так, он тихо проговорил в потолок:— Я никогда не учил испанский. В нашей школе его не преподавали. Y una polla...Колени и локти Рида слегка ослабели.— Когда я был куклой, в меня загружали личность, говорившую по-испански?— Было, — у Рида желудок скрутило в ожидании вопроса, но Коннор промолчал. — Может, ты ходил к репетитору с одиннадцати до шестнадцати, — соврал он.— Может быть, — соврал в ответ Коннор. — Но я точно не мог учиться в детстве промышленному альпинизму, хотя помню, как лез по зеркальной стене небоскрёба. В рюкзаке было что-то очень тяжёлое. И я думаю, что смогу это повторить... С двух сторон дороги так до противного ярко зеленели под солнцем холмы, словно здесь, в средней полосе, о наступающей осени ещё и не думали.— Рид.— М.— В рюкзаке была винтовка?Рид на несколько секунд отвернулся в окно. — Скольких я убил, пока был куклой? — как-то неуместно-заинтересованно спросил Коннор.— Ни одного. — Но я же...— Ты не убил ни одного. Это были другие люди. Они сидели в твоём теле, но это был не ты.Рид смотрел на дорогу, сосредоточившись на разметке, чтобы не видеть лица Коннора даже периферическим зрением. Коннор долго молчал.— Но если теперь они — часть меня, то, технически, я всё же виноват? Или обратной силы эта вина не имеет? Любопытно. Такой простор для философии, религиозных споров, психологии, этики... Странно всё это, да?— Охуеть можно. А ты не слишком ровный для парня, вляпавшегося в столь фееричное дерьмо?— Я стараюсь не переживать о том, чего пока не могу изменить. Это — вводные данные, от них надо оттолкнуться. Остальное — потом. В первую очередь необходимо доехать до ЛА, выяснить, что с братом, и найти Хэнка. Они помогут разобраться, что во мне от меня, а что — нет.Рид вспомнил Коннора-абсолютно-невозмутимого-психопата со склонностью к насилию, Коннора-шпиона-в-шапке, Коннора-наёмного-убийцу — и кивнул. В первую очередь — доехать до ЛА.***За окном гостиницы искрились далёкие огни Лас-Вегаса. Глядя на них, Рид понимал, что так далеко он, кажется, не забирался.Если отбросить уже набившие оскомину открытия Коннора о деформациях своей личности — что ещё было? Они впервые заночевали в одной постели в Дейтоне: каждый под своим одеялом. Впервые вместе выгуляли Муху в Спрингфилде — не в качестве короткой остановки на обочине, чтобы собака по-быстрому сделала свои дела, а с толком и не торопясь навернули пару кругов по парку возле отеля. Впервые посмотрели почти целое кино в гостинице в Оклахома-сити. Правда, Коннор при этом одним глазом искал в телефоне информацию по диссоциативным расстройствам, а Рид наполовину дремал в своей кровати... Но тем не менее. Впервые совместно плюнули на серьёзность и со смаком жрали мороженое на заправке под Шамроком, изнывая от жары. К тому моменту Коннор уже сменил футболку на борцовку и явно тащился от приближения к родному пеклу. У него, как оказалось, на солнце проступают слабые веснушки. А у Рида — плавятся мозги. Впервые поругались где-то под Амарилло. Коннор твердил, что лучше всего разбить оставшуюся дорогу на трое суток, спокойно переночевать в Хендерсоне и приехать в Лос-Анджелес ещё до обеда. Рид плевался, что делать крюк в Неваду и растягивать и без того сомнительное удовольствие от поездки по раскалённому добела Юго-Западу — идиотизм похлеще кёрлинга. Мол, вполне можно добраться до места к ночи второго дня, завалиться к этому Андерсону и со спокойной душой проспать хоть сутки.Но вот теперь, стоя у окна гостиницы в Хендерсоне, глядя на сверкающий на горизонте Лас-Вегас и собирающиеся над ним тяжёлые, сизые грозовые тучи, Рид скрепя сердце признавал, что Коннор был не так уж неправ. Возможно. Всё-таки два четырнадцатичасовых перегона подряд — это тяжеловато.И ещё Рид, кажется, соскучился по дождю. — Почему не спишь? — Коннор вышел из ванной.— Задумался.Коннор в отражении присел и стал копаться в сумке, выискивая для себя свежую футболку на ночь. Рид не хотел оборачиваться на полуодетого Коннора — он хотел увидеть ещё одну молнию вдалеке. Муха, несмотря на близкую непогоду, мирно свернулась большим чёрным клубком на кровати Рида и неслышно сопела в свой хвост.— Погода портится. Рид усмехнулся:— Стоило уезжать из Мичигана, чтобы увидеть дождь.— Это не дождь. Это буря, — Коннор оставил сумку в покое, сделал несколько шагов и щёлкнул выключателем.И со стекла сразу пропала комната с горным пейзажем на стене, и Муха, и Коннор, и даже сам Рид полустёрся в отражении до незначительной тени. Остался вечерний искрящийся город — абсолютно беззащитный перед медлительными тучами, чернильным потоком тянущимися к земле. Честно говоря, от этого зрелища дух захватывало испуганным восторгом и предвкушением, будто это...— Что между нами было?Будто это конец.— Долго же ты терпел.Коннор промолчал. Тишина в номере вдруг стала такой липкой, вязнущей в волосах, что Рид отвернулся от окна: муссон за спиной и то был безопаснее. Оказалось, Коннор успел притулить задницу на комод. Кожа на подтянутом животе не собиралась в мелкие складки — он сидел с прямой спиной, уверенно расправив плечи, сцепив пальцы в замок. Взгляд, впрочем, был вопросительный. Рид помедлил, чтобы слова прозвучали как можно более веско, и спокойно ответил:— Ничего не было. Манипулятора убивают за малейшую попытку использовать своего подопечного. Все помещения и машины прослушивались, в тебе сидел трекер — ты был в полной безопасности.Рид двинулся мимо Коннора к своей кровати, намереваясь согнать наглую Муху с места, но тот поймал его за предплечье.— Я могу ещё раз сообщить все свои наблюдения, загнать тебя в тупик и вынудить отвечать, но мы, кажется, уже проскочили соревновательный этап. Просто объясни мне.Возможно, это тоже был такой приём: присесть на комод, чтобы смотреть на Рида чуть снизу. Чтобы Рид почувствовал себя хозяином положения и расслабился. Пожалуй, лучше всего за эти дни Рид усвоил тот факт, что у Коннора в голове есть долбаный компьютер, просчитывающий варианты и выбирающий уловки.— Завтра ранний подъём, — сказал Рид.Коннор встал с комода.Они дышали друг другу в лицо и упирались друг в друга рогами, наслаивая необходимое на лишнее: упрямство на принципиальность, кулак на хитрость, твёрдость на любопытство. Коннор был чуть-чуть выше, а когда он наклонился — Рид не потянулся к нему, не отодвинулся. Рид дождался, пока выдох Коннора придётся прямо в его искривлённый рот, и чётко выговорил:— Ты меня не знаешь.Коннор сомкнул губы, медленно моргнул и, подумав, парировал:— Ты меня тоже.— Ты себя тоже.— Как и ты себя.Рид против воли задумался.— Чего?.. — и тут же губы врезались в губы, а кровать Коннора ударила под колени, и Рид сел, и Коннор навис над ним, невыносимой и нужной тяжестью рушась на бёдра. — Стой... — пробормотал Рид в кусачий поцелуй. — Чёрт... М... Стой, тебе говорят!— Что?Рид опомнился и убрал руку с голого плеча.— Ты не в себе. Давай ты сначала разберёшься, кто ты и что ты, а потом уже...— Ты что, не понял? — неожиданно горько усмехнулся Коннор, одной рукой придерживая ридов затылок, а второй вцепившись в его руку, чтобы удержаться в своём шатком положении, коленями на краю...Дежа вю. Это оказалось... довольно чувствительно.— Уже ничего не исправить. Если завтра мы приедем в ЛА и окажется, что мой брат меня не узнаёт, а Хэнку не нужен такой напарник, каким я стал — я уже ничего с этим не поделаю. Всё. Я теперь вот такой, — он чуть отклонился назад, словно давал рассмотреть себя во всей красе. — И я понятия не имею, что ты во мне увидел, пока я был куклой, учитывая, что постоянной во мне была лишь оболочка. Но ты спас мне жизнь. Я хочу тебя, а ты хотел это тело — так бери и...Рид изо всех сил сдавил рёбра Коннора в объятьях.— Что за херню ты несёшь, — прорычал он в выпирающую скульптурную ключицу, не помня себя от боли. Прижался губами. Зашарил по груди, втянул в рот сосок, вцепился в лопатки, вжимая Коннора в себя. Опёрся на вытянутую назад руку и резко перевернулся, бросая его спиной на кровать.— Рид?..Коннор был не таким, каким казался: не сладким, не славным, не... Он был горьким, с химозным запахом гостиничного мыла, тёплым и безумно, безумно, потрясающе вкусным. Рид жарко и жадно вылизал кадык, прикусил подбородок, ложась сверху так, чтоб Коннора вдавило в кровать.— Стой, — Коннор приподнялся на локте и, потянув Рида за волосы, ошалело всмотрелся. Рид попытался взять себя в руки. Глаза Коннора округлились. — Погоди, — зашептал он, обалдело шаря глазами по лицу Рида. Рид старался выглядеть, как обычно. — Рид, господи... Всё это время? Ты...— Заткнись, — выплюнул Рид и головой подтолкнул его подбородок, заставляя запрокинуть голову и подставить шею.Коннор послушно выгнулся: упал на покрывало и весь выгнулся навстречу — от затылка до задницы, и Рид не мог не провести языком от пояса штанов до груди, не мог не укусить...— Эй!..— Прости, прости, — забормотал в кожу быстро пьянеющий Рид, обхватывая его за поясницу и втаскивая повыше на кровать. — Прости, — дрожащими пальцами кое-как расстегнул на Конноре джинсы и проклял всё на свете, пока стащил их с него вместе с трусами. — Блядь... Рид стянул с себя футболку, чтобы проехаться грудью по постели и голыми плечами подбить бёдра Коннора, с разгона впиваясь губами в тяжёлые поджавшиеся яйца, всасывая в рот тонкую, мягкую кожу. Коннор громко выдохнул и неловко скользнул ногой по покрывалу — Рид на мгновение замер. Он чуть повернул голову и медленно, сам себе не веря, провёл ладонью по светлой ноге с тонкими волосками и парой родинок — от крепкой ягодицы до подколенной ямки. Рид посмотрел вверх — Коннор лежал, запрокинув голову. И к счастью, потому что никто Рида таким, кажется, не видел, и сейчас он был ещё не готов настолько обнажаться. Рид перехватил ногу Коннора под коленом, закинул бедро себе на плечо — поближе к шее, как можно ближе к шее, вот так... Ступня осторожно опустилась Риду на спину. Он несильно сжал в ладони аккуратный твёрдый член и, занавесив лицо упавшими на лоб волосами, с силой провёл языком по промежности с подстриженными триммером тёмными волосами. Коннор крупно вздрогнул, рукой нашёл затылок Рида и сжал пальцы. Ничего, у Рида было ещё...Боже, ну как так. Ну что Рид за человек такой нелепый! Дорваться до самого желанного — и выяснить, что слаще всего, оказывается, не дрочить Коннору, не отсасывать и даже не вылизывать его, а прижиматься виском и щетинистой щекой к нежной коже внутренней поверхности бедра, возле самого паха, и тереться об неё, выдыхая, касаясь губами вскользь... И снова тереться... И чуть ли не урчать от удовольствия, от мягкости — и как будто Риду ничего больше не надо, чтобы кончить самому. И как будто он может ласкаться так много-много часов, да целую грёбаную вечность может. Коннор дёрнулся и пополз куда-то вверх — Рид чуть не зарычал и потянулся следом, ловя губами бедро, колено, хоть что-то.— Погоди, — Коннор вытащил из-под покрывала подушку и поставил её в изголовье. — Садись. Сядь. Рид, — он согнулся и мокро поцеловал в губы, — сядь, сядь-сядь-сядь...Рид уселся спиной к стене. Коннор — ослепительно-обнажённый в темноте — вылизывал его губы и язык, расстёгивая на Риде штаны ловкими пальцами. Рид вроде никогда не носил джинсы в обтяг, но прошла тоже целая вечность, прежде чем Коннор его раздел, отшвырнул тряпки и медленно... Рид сглотнул.Коннор медленно наклонился, коснулся губами голени Рида, поднял на него взгляд и грациозно, по-кошачьи, двинулся вверх. Встал на постель ладонями... Коленями... Пополз на четвереньках вдоль Рида, над Ридом, и его спина, лопатки, изгиб поясницы играли в неявном свете фонарей, а лукавый, дьявольски лукавый взгляд исподлобья — обещал.Коннор поцеловал колено, потом бедро, потом длинно и мокро провёл языком по каменному уже члену — Рид схватил его за голову, но Коннор вывернулся. Он быстро переступил коленями по мягкой постели, прижался животом к животу, пошло и изумительно прогнувшись в спине, впился поцелуем в губы и, заведя одну руку себе за спину, взял член Рида и стал медленно опускаться. Когда головка коснулась кожи, Рида ошпарило.— Стой...Коннор усмехнулся ему в губы:— ...нас послушать — два девственника...— ...нет, — Рид одной рукой крепко обнял его под ягодицы, удерживая, а вторую поднял, протискивая свои пальцы в поцелуй, вталкивая их в рот Коннора вместе со своим языком. По медосмотрам в Доме он помнил, что последний секс был у Коннора неделю назад, и подготовка была не обязательна. Но Коннор-то этого не знал.Он послушно облизал подставленные пальцы и позволил целовать свою шею, пока Рид растягивал его одним... Зажмурился... Двумя... Рид всё равно слишком торопился.Рид всё равно уже ничего не контролировал.— Боже, — горячо выдохнул Коннор Риду в висок, — это лишнее... Всё, — он решительно отстранил его руку. — Всё.Он опускался и, неохотно растягиваясь, принимал в себя Рида, слегка морщась то ли от боли, то ли просто от непривычных ощущений — опускался до такой степени медленно, что это было пыткой. Рид крепко-накрепко обхватил его за спину, зажимая член Коннора между их телами, вжимаясь лбом в лоб, и сдерживался. Чтобы не толкнуться. Чтобы не надавить, заставляя быстрее... Пусть. Он столько терпел, и ждал, и разочаровывался в других, и ненавидел их и всю свою жизнь наутро только за то, что они не были Коннором — так пусть теперь всё идёт, как он хочет. Как ему удобно. Пусть. Рид потерпит, Риду же, в конце концов, не двадц...Коннор вдруг замер и тяжело выдохнул ему в лицо. Он слабо улыбался, а Рид, оказывается, уже был в нём — до конца. До основания. Рид, намертво сцепив зубы, смотрел во влажно блестящие ласковые, тёплые глаза. Первое движение тоже было движением Коннора: еле заметным, лёгким движением бёдрами вперёд-назад, от которого Рида едва не подбросило на кровати. Потом — чуть-чуть, аккуратно, прислушиваясь к себе — вверх-вниз... Потом снова...Риду даже не пришлось ничего делать, и как бы он ни хотел — он ничего не решал. Коннор обнимал его за шею обеими руками, прижимался щекой к виску и, насколько позволяла железная хватка Рида, трахал себя его членом — неторопливо, самозабвенно, и сладко, и, кажется, слишком долго, и при этом ужасно мало по времени. Вскоре он резко опустил руку, чтобы перехватить свой член у основания. Чтобы не...Рид кончал в Коннора, зажмурившись до фиолетовых кругов перед глазами. Потом долго приходил в себя. Потом Коннор слабо шепнул ему в ухо:— Ты потрясающе стонал, — и Рид открыл глаза. В редких волосках на его груди остывала сперма. Это было не в стиле Рида, но он аккуратно притянул Коннора за затылок, укладывая лбом на своё плечо, послушал взаимно сбитое дыхание, почувствовал, как колотится его пульс под рукой — и прижался губами к влажным волосам у виска. Подумал, что завтра они, наконец, будут в Лос-Анджелесе, что впереди просто дохрена проблем и вопросов, и что Рид теперь неизвестно когда вернётся домой...И ещё подумал странное: "Я впервые в Неваде. Я счастлив. Бывает же, ч-чёрт..."