Pardonnez moi... (1/1)

– Джосс… - тихий стон, искусанные в кровь губы – и в следующую секунду Сингто вцепляется зубами во влажный от пота загривок, чувствуя, как собственная сперма заполняет узкий проход партнера, а упругие ягодицы вплотную прижимаются к его паху. Перават шипит от резкой боли и прогибается в спине, в поисках еще более тесного контакта.– Сволочь… Дай мне кончить! - Крист дергает руками, которые Сингто держит у него над головой, и сильнее жмется к парню, проезжаясь по его промежности истекающим смазкой членом. – Блядь, потерпишь! - Сингто отвешивает лёгкую пощечину, глядя на бледное, искаженное страстью лицо, и выходит из разгоряченного тела.– Давай же, - шепчет младший, обнимая его за шею и проезжаясь губами по горящей щеке, когда Сингто обхватывает его колом стоящий член.– Жестче, Пи’, ты знаешь, как мне нравится.Спустя еще пару часов постельных утех они, наконец, засыпают. Предварительно, как и всегда, Сингто поворачивает Перавата спиной к себе, ведь так гораздо легче представить, что это не неугомонный Крист, а его Джосс. До утра все относительно в порядке, пока Кит не тянется к нему во сне и не прижимается, оплетая всеми конечностями. Сингто просыпается моментально и, на рефлексе открыв глаза, отталкивает от себя Перавата. Внутри что-то щемит и протяжно ноет, словно покалывает, когда Прачая бросает на младшего быстрый взгляд и идёт в душ.Когда он возвращается, Криста уже нет, и только измятая постель и едва ощутимый запах цитрусов напоминает о своем обладателе и о том, что происходило ночью.Девушка всегда знает, когда мужчина ее хочет... Сингто трижды готов был оспорить данный факт, ибо мужчина тоже всегда может понять, когда другой мужчина в нем заинтересован. Крист просто предложил им трахаться иногда, снимать напряжение, помогая друг другу. Никаких клятв, чувств, признаний. Просто секс, элементарное удовлетворение собственных потребностей. Это было удобно, их график и постоянные нагрузки выматывали, контактировать приходилось много и часто, каждый их шаг отслеживался фанатами, и стоило им появиться на публике с кем-то посторонним, как фандом словно бы вспыхивал, а человек, которому ?повезло? оказаться рядом с одним из них, мгновенно оказывался под обстрелом и вниманием тысяч людей, будь то их поклонники или же хейтеры. В свое время подобного не смогла вынести Нун, именно по этой причине и произошло их расставание с Кристом. И Сингто до последнего верил, надеялся, что это не коснется его самого. Он старался, лез из кожи вон, он, черт возьми, скрипя зубами подписал тот злосчастный контракт, где главным требованием предполагалось на момент их с Пераватом ?экранных отношений? и промоушена ?не иметь никаких связей и публично не светить личной жизнью с кем-либо, кроме как друг с другом?, в рамках раскрутки и фансервиса. А ведь он искренне верил, что его любимый человек смирится, что сможет понять, принять и подождать. Да, это было сложно, и он прекрасно понимал, как трудно Джоссу наблюдать изо дня в день его регулярное общение, флирт и, пусть и наигранную, привязанность по отношению к Перавату, который, казалось, на самом деле получал истинное удовольствие от самого процесса. Именно Крист только и делал, что подливал масла в огонь, подстегивая фанатов и раззадоривая публику. Это нравилось агентству, это приветствовалось окружающими, это радовало их поклонников, но все это чертовски раздражало самого Прачаю.Их с Вэйаром ссоры стали настолько частыми, что в какой-то момент Сингто поймал себя на мысли – больше он так не сможет. Он любил Джосса, он дорожил их отношениями, и Сангнын был для него всем, но с каждым днем они лишь больше отдалялись друг от друга. А потому, когда Вэйар предложил ему расстаться, Сингто, не раздумывая, отпустил любимого. Проще было страдать одному, нежели причинять боль дорогому сердцу человеку. Но было плохо, он срывался на менеджера, к счастью, Пи’ был в курсе ситуации и молча сносил все его закидоны, закрывал глаза на грубость и каждый раз прощал, хлопая по плечу и понимающе кивая. В конечном итоге Сингто смирился: он старался жить дальше, подстраиваться под обстоятельства и приспосабливаться к происходящему, адаптироваться и свыкаться с мыслью о публичности, если бы не одно ?но?… Крист. Яркий, эмоциональный, невозможный младший, который словно торнадо ворвался в его жизнь, сметая все на своем пути, меняя привычный уклад и переворачивая все вверх дном. Раздражающий, громкий, невыносимый и такой манящий, будто магнитом притягивающий к себе. Прачая держался: он был отличным актером и на публике никогда не давал усомниться их поклонникам в своей ?симпатии? по отношению к Киту. Однако, стоило им оказаться наедине, как Сингто мгновенно дистанцировался, отгораживая себя от младшего. Он игнорировал, молчал, злился и срывался на Перавате, который, казалось, не замечал истинного отношения к себе, продолжая ненавязчиво являть свое присутствие в жизни старшего, участливо оказывать поддержку и молча, с улыбкой на лице, сносить все грубые слова и недовольство, демонстрируемое самим Сингто с завидным постоянством и регулярностью. Потому что не хотел, потому что надоело, потому что Прачая терпеть не мог всю эту публичную мишуру, наигранные улыбки и жеманство, чувствуя себя цирковой обезьянкой.Разумеется, он любил кино, любил свою работу и фанатов, но постоянные требования агентства о более усиленном фансервисе и чересчур явное желание проявить себя от самого Криста, который буквально вис на нем, стоило кому-то их окружающих, пусть даже невзначай, навести на них камеру… Сингто бесился, раздражался, а потому сказать, что он удивился, услышав от Перавата предложение о так называемом ?сексе без обязательств? – значило бы ровным счётом ничего не сказать.Но каждый раз, после очередного ?постельного? раунда, настойчиво выгоняя младшего из своей кровати, срываясь и злясь, грубо осаживая того, находясь наедине, или же вовсе заявляя, что Крист лишь замена Сангныну, что рассчитывать Перавату, кроме как на ни к чему не обязывающий ?перепихон?, больше не на что, Сингто не мог понять одного – зачем тот позволяет и терпит подобное отношение к себе. И как-то раз, задав этот вопрос самому младшему, получил довольно простой ответ:– Никогда не отказывайся от того, что тебе предлагают. Слышал об этом?– Да неужели? И как оно? Хочу узнать, каково это, когда кончая, тебе на ухо выстанывают чужое имя, неужели не имеется возражений? Я вот что-то от тебя такого не припоминаю, - Сингто сам не знал, зачем вообще говорит и спрашивает все это, но, видя перед собой нахально улыбающееся лицо, сдержаться не мог. В глубине души он винил Криста в том, что его отношения с дорогим сердцу человеком с момента появления Перавата в его жизни затрещали по швам. Это было глупо, иррационально, но признать собственную вину было тяжелее.– А я и сейчас не возражаю… - горячий поцелуй, тихий стон – и в тот момент старший в очередной раз забыл обо всем.Тогда, в главном репетиционном зале GMM, перед выступлением на одном из главных мероприятий в их жизни – шоу ?PERAYA PARTY?, которое действительно планировалось с размахом, вжимая упругое тело в холодную стену, глотая всхлипы и выбивая страстные крики из сходящего с ума под ним парня, Сингто и осознал, почему именно Крист стал лучшей заменой. Наглый, раскрепощенный, достаточно беспринципный, чтобы спать с человеком, который во время оргазма выкрикивает чужое имя.Пересекаясь с младшим 24/7 теперь не только днем, но и ночью, Прачая каждый раз упрямо заставлял себя не думать о Кристе. Отгоняя мысли о младшем, который за последние дни еще больше забрался под кожу, с этими его порой манерными заигрываниями, ловкими пальцами, широкой улыбкой, влажным, юрким языком, с регулярной частотой скользящим по пухлым губам, с крепкими мускулами и узкими бедрами... Сингто старается выровнять дыхание и уверяет себя, что каждый раз, сжимая в объятии стройное тело, он думает о Джоссе, что именно его губы он представляет во время поцелуев, его ласкает и ублажает… Не Криста. Нет. Он представляет с в о е г о Джосса...Но вот очередной фанмит, отдельный номер – и мысли лишь о том, как же восхитительно крепко Крист сжимается на нем, водит бедрами по кругу, прекрасно зная, что именно это заставит Сингто откинуть голову назад и простонать сквозь стиснутые зубы.– Перестань, - Прачая шепчет, прикрыв глаза, ведь в такие моменты он не может представить Вэйара, потому что в каждом движении – Крист. Не теплый и спокойный Джосс, но огненный и страстный Перават, его ловкий язык, так и норовящий втянуть в глубокий, жаркий поцелуй, его цепкие руки, сжимающие талию.– Ну тебе ведь нравится, - Кит улыбается, поднимая на него сияющий взгляд и повторяет круговое движение, на этот раз сжимая член Сингто в себе с еще большим старанием.– Прекращай! - рявкает старший и переворачивает партнера на живот. – Замолкни, ясно? Я не хочу больше слышать твой чертов голос, понятно тебе? Заткнись!Крист вздрагивает, но молча стоит в той позе, в которую его поставили, когда Прачая кончает в него с хриплым ?Джосс? на выдохе, и вытаскивает член, напоследок размазывая капли спермы по упругим ягодицам. Перават даже не возмущается относительно того, что старший так и не дал кончить ему, как это бывало обычно.– Уйди к себе, - говорит Сингто, перекатываясь на свободную сторону кровати и обессилено откидывается на подушки.Крист не двигается, и только едва ощутимая дрожь в бедрах выдает его напряжение. Сингто толкает его в плечо, и тот внезапно отмирает. Все так же молча поднимает голову, отбрасывает влажную челку со лба, медленно встает и идет к двери, слегка прихрамывая на одну ногу.Кит выходит из комнаты без единого звука, даже не посмотрев в его сторону... Старший злится уже несколько дней: Перават явно избегает его. С момента памятного вечера прошло без малого около недели, фанмит прошел на ура, а о последствиях того злосчастного разговора и последующего за ним срыва со стороны самого себя Сингто старался не думать. Их совместные мероприятия в последнее время сократили до минимума, в Гмм же Крист появлялся так, что застать его для Прачаи возможным не представлялось. На звонки и сообщения младший не отвечал, а домой к нему ехать Сингто не решался.Прачая раздражался, ведь с каждым днем все отчетливее понимал, что не может думать ни о чем другом, кроме крепких рук, ласкового, чуть насмешливого взгляда и голоса, от которого у Сингто внутри все словно замирало...Удача улыбается ему спустя почти две недели, когда, наконец, удается перехватить Криста в коридоре главного холла агенства. Сингто практически за шиворот утаскивает младшего в одну из открытых подсобок, стараясь при этом держать себя в руках.– Какого черта ты бегаешь от меня?! - рычит Прачая, прижимая Перавата спиной к двери. Крист отвечает ему закрытыми глазами и полным молчанием, только тяжелое дыхание выдает его истинное состояние.– Теперь молчать будешь? Посмотри на меня… Смотри! - от бессилия старшего захлестывает обжигающая ярость.Он резко сдергивает с парня куртку, торопливо расправляется с пряжкой ремня, толкает к стеллажу с какими-то моющими средствами, грубо хватает за руку, поворачивая спиной к себе, и впивается зубами в нежную кожу между плечом и шеей. Крист крупно вздрагивает и прячет лицо в сложенные в локтях руки.– Не молчи… Я сейчас возьму тебя. Скажи, что не хочешь. Скажи, что хочешь уйти, давай же! - Сингто сам не знает, зачем шепчет все это в порозовевшее ухо, и почему ему так больно видеть безразличного, равнодушного ко всему происходящему Криста.Перават по-прежнему ничего не отвечает, и старший отпускает себя, медленно проникая в узкую тесноту горячего тела. Ощутимый дискомфорт дает о себе знать. Без должной подготовки младший шипит, царапая ногтями шершавую стену, подтягивается вверх, инстинктивно пытаясь избежать боли, но Сингто кладет ладонь на напряженную поясницу и с силой давит на нее, чтобы Крист прогнулся.Старший стонет за двоих, расцарапывает ногтями ягодицы, сжимает в кулаке темные вихры густых волос, задирает голову младшего назад и облизывает искусанные губы, наслаждаясь ощущением Нонга’ в своих руках, сходя с ума от обладания этим восхитительным телом, тем, как он имеет К Р И С Т А, как глубоко погружается, как жарко и тесно там, внутри…– Ты собираешься со мной говорить? - спрашивает старший, убирая мокрые от пота волосы, упавшие Киту на лицо. Его губы искусаны в кровь, красные разводы на подбородке и щеке манят Сингто, и, сдаваясь, он припадает к ним. Широкими мазками вылизывает разгоряченную кожу. Целует безвольный рот, удерживая рукой влажную шею.Пока он молча, неспешно одевается, Крист, наспех поправив свою одежду, бесшумно выходит из помещения, аккуратно прикрывая за собой дверь. Младший по-прежнему не отвечает на его звонки, и лишь благодаря соц.сетям Сингто узнает о том, что происходит в жизни Перавата. Того беспокоит аллергия, болит горло, и он снова на диете, все это старший предпочел бы узнать от самого Нонга’, но Кит молчит, а Сингто ловит себя на мысли, что еще никогда не чувствовал себя так паршиво...Вот только теперь Крист больше не прячется, но лучше бы Сингто его не видел. Под глазами залегли темные круги, цвет лица приблизился к отметке ?мертвенно-бледный?. Последние несколько дней Кит не говорит ни с кем из стаффа, старается реже появляться в поле зрения фанатов, лишь молча улыбается им и машет рукой.Перед вылетом на очередной фанмитинг в аэропорту их как обычно встретили поклонники, Кит же появился позже всех, прибыв к самой посадке. Он быстро прошел регистрацию, а сев в самолете отдельно от всех, надел очки и уснул, проснувшись лишь по прибытии на место.Они прибыли на неделю раньше положенного срока. Менеджеры аргументировали тем, что всем это пойдет лишь на пользу. Будет время отдохнуть, порепетировать и в целом провести время с пользой.По прошествии вот уже трех дней Перават все также молчал, слушал музыку, смотрел телевизор, играл в игры, пил отвратительный зеленый чай, который пах странными, пряными травами, лежал на кровати, по уши замотавшись в теплый плед, а ближе к полудню Пи’Юи забирала младшего из общей комнаты, в которой тусовалась вся команда, неизменно вытаскивая Кита из его номера и таская за собой, за что впоследствии все получали неслабый нагоняй все от той же строгой Пи’.Пи’Джейн обеспокоенно вертелся рядом, но от самого Криста получал лишь кивок и хлопок по плечу. Остальные не решались задавать вопросы, растерянно поглядывая на Сингто, а спустя еще пару дней и вовсе перестали обращать внимание.Прачая искренне не понимал, что вообще происходит, и никак не мог взять в толк, почему все так спокойно отнеслись к нынешнему поведению младшего.Сингто переживал, смотря на такого непривычного для него Криста, он хотел подойти, поговорить, просто побыть рядом…но не решался. Старший боялся сам себя, боялся того, что может сделать в следующий раз, окажись он в опасной близости от с в о е г о Нонга’... А понимание того, откуда вообще взялись все до недавнего времени дремавшие в нем чувства и эмоции, облегчения не принесло в принципе. Крист, разумеется, был не виноват, что сам Сингто так по-глупому влюбился, не виноват и в том, что понял это старший лишь тогда, когда осознание уже совершённого давило с невероятной силой, и внутри все сжималось от отвращения к себе, тошнота подкатывала к горлу, а сердце как будто сковывало ледяным обручем. И было больно, тошно, жутко, потому как сам Прачая только и делал, что твердил младшему о том, что место рядом с ним никогда не принадлежало Кристу, тогда как на деле вышло, что именно Перават там должен был быть всегда...Он не мог пойти к младшему, сходил с ума, держась на расстоянии и коря себя за то, что сделал. Даже умные люди совершают ошибки, а Сингто все осознавал лишь сейчас. Он накрутил себя настолько, что не сдержался и обратился напрямую к Пи’Юи, однако менеджер на вопрос о том, что происходит с Кристом, лишь тяжело вздохнула и посоветовала Сингто не переживать, заверив, что в ближайшее время все будет в порядке.За пару дней до выступления старший не выдержал. Вид лежащего к нему спиной Криста в общей комнате пробудил внутри целую лавину еле сдерживаемых до этого эмоций. Прачая словно на себе прочувствовал всю боль и страдания парня. Именно в тот момент Сингто задался вопросом, сколько же еще раз он будет ломать сердце, которое ему протягивали на раскрытой ладони вот уже почти восемь лет.– Поговори со мной… - тихо шепчет старший, становясь на колени и утыкаясь лбом в острые лопатки вздрогнувшего Нонга’. – Прости… Прости меня, - Крист переводит на него усталый взгляд, смотрит долго, словно что-то выискивая, и молчит. – Умоляю тебя, поговори со мной, скажи хоть слово… Скажи, какое я дерьмо, ублюдок, хочешь – ударь, только не молчи, не молчи, Кит! - дыхание перехватывает, горло саднит и сжимает спазмом, глаза щиплет от скопления в них горячей влаги, и не хочется думать, что это слезы, ведь по-настоящему плакал он в последний раз, лишь когда узнал о болезни матери.Крист поворачивается всем корпусом, вздыхает тяжело, будто решаясь, и пристально смотрит в глаза.– Туан… - голос низкий и хриплый, как при бронхите, ледяные руки тянутся к шее старшего, притягивая для объятий. Прачая выдыхает тихое ?Будда? и прижимает парня к своей груди, коротко целуя в висок, лоб, волосы.– Туан, - шепотом, обессилено, разбито.Да, тогда Сингто сорвался, позволил себе лишнее, но Перават понимает. Он всегда понимает, всегда понимал. Его личное солнце, его свет... Поэтому старший четко для себя решил: он будет беречь свое сокровище, беречь его даже от самого себя, больше никогда не причинит боль младшему, ведь когда плохо одному – страдают оба. Как когда-то сказал Крист, они – часть одного пазла, такие разные, но идеально подходящие и дополняющие друг друга... Кит знал это уже тогда, давал понять и ему, и будь Сингто более внимателен к чувствам своего Нонга’ в тот момент, возможно, все сложилось бы иначе, но…– Обидел, - младший тяжело сглотнул и крепко обнял его, шумно вдохнув любимый запах: он скучал, как же безумно он скучал по этому невозможному человеку. – Больше так не делай.– Прости. *Pardonnez moi, Нонг’. Прости меня, Кит, прости…Старший смотрит, как Кит ест горячий суп и пьет тот самый травяной чай, который заварила ему Пи’Юи, потому что младший действительно подхватил инфекцию, как и сообщал фанатам, и почти не может говорить.– Ты хотел пообщаться, - напоминает Крист и громко кашляет.– Ох, не сейчас, позже, тебе не стоит разговаривать.– Сингтуан, - в голосе Криста проскальзывают стальные нотки, и старший кивает, сдаваясь.– Я хотел сказать... Я больше не попрошу тебя…быть со мной, - Прачая хмурится и резко отворачивается.– Ты не хочешь?– Что? Нет, не в этом дело…– В Джоссе?– В Джоссе? - сердце замирает, когда Сингто понимает, что не думал о Сангныне с той самой ночи. Никакого Джосса, только желание снова ощущать Криста рядом, ругаться из-за мелочей и видеть его солнечную улыбку… Никакой боли в груди и ностальгии, только желание обладать громким, вспыльчивым Солнцем.– Нет, - Сингто пристально смотрит в глаза своего младшего.– Тогда в чем?– В тебе, - и моментально в животе зарождается необъяснимое тепло, когда старший видит, как Кит опускает голову, пряча улыбку…Медленно подходя к Прачае все ближе, Перават привстает на цыпочки и нежно целует уголок пухлых губ парня, обдавая горячим дыханием щеку и лаская взглядом красивые черты дорогого лица. Сингто отвечает, по-прежнему не осознавая, что происходит, и Крист отстраняется, выдыхая в любимые губы всего лишь два конкретных слова. А позже Прачая понимает, что большего для того, чтобы окончательно почувствовать себя счастливым, ему и не нужно.– Кит… О Будда, Кит, да… Пожалуйста… - Сингто срывается на крик, когда Перават пропускает его член глубже, в самое горло. – Кит…– А я не так плох, да? - с довольной ухмылкой мурлычет Крист и тянется за благодарным поцелуем.– Ты прекрасен. И… Кит-Кит?..– А? - Сингто выглядит растерянно и немного смущенно, когда младший растягивается на его груди и начинает осыпать нежными поцелуями все, до чего может дотянуться, но всё же говорит:– Кит. Мой Кит...– Твой… - тонет в тихом стоне, а сердца обоих бьются в унисон. Теперь уже – навсегда.