Маргаритка и Репейник (1/1)
Моя ветка называлась ?Златовласка?. Но потом я действительно захотела отдать свою душу нашему Собору, чтобы в нем было хоть что-то бессмертное.Светило науки, столичный бакалавр Даниил Данковский чёрным котом сидел на подоконнике на втором этаже Омута и дожидался прихода Артемия. Они должны были обсудить создание вакцины, Бурах что-то нащупал. Но, как назло, хирург опаздывал, видимо, решил заскочить по дороге к так полюбившимся ему городским детям. Бакалавр не понимал его привязанности к ним, но в душу к Бураху с расспросами не лез.- Может хоть чаю попьёшь? У тебя с самого утра и маковой росинки во рту не было. Я видела, ты к завтраку не притронулся. - Ева Ян маленькой птичкой впорхнула в комнату, позвякивая бусинками ожерелий.- Некогда, Ева.- Ты так себя в могилу вгонишь, Даниил, - девушка нахмурилась, но вышло это у неё как-то по-детски, подошла к Данковскому и потрепала его за рукав пиджака, - Ну посмотри на меня! Я новые бусы надела, видишь?- Вижу-вижу... - не отводя глаз от окна, пробубнил Бакалавр, наскоро приобняв Еву за плечи. В его намерения не входило обидеть ее, но девичья навязчивость зачастую очень ему докучала, и работе уж тем более не способствовала. ?Как взрослый ребёнок, ей богу?, думал про неё Даниил.- Не придёт он сегодня. Я сон видела.- Опять ты за своё, - мужчина всё-таки повернулся к девушке, - Что снилось тебе? Снова кости-кладбища? Да в такое время каждый второй в городе сны про смерть видит... если вообще спать ложится.- Смеёшься надо мной? А я чувствую... Ангел смерти прошёл за моим окном. Важные для Бураха детки заболели сегодня, все как один. Он не придёт.- Клару свою наслушалась? - Данковский не любил эту тощую девицу, что повадилась торчать под дверью Омута. Целительницей себя величала. Людей лечила наложением рук. Тьфу. А Ева с непонятным ему удовольствием могла болтать с ней часами. Наивная. Ведомая.- Нет, я сон видела, говорю же! А на утро люди подтвердили.- Вот зараза! - Выругался Бакалавр. - Если так, то уж точно к детям ринулся. Плохо дело, времени нет совсем...Не к кому было больше ему обратиться. Единственный адекватный, по его мнению, врач, помимо Гаруспика, Станислав Рубин застрелился два дня тому назад. То ли из-за смерти Лары Равель, то ли из-за давления проклятого Уклада. То ли от всего и сразу - взял и кончился. А следом чуть Бурах не отправился. Сам не свой был от горя, всех друзей похоронил с отцом впридачу. Хорошо, что Спичка подсуетился и вовремя тревогу забил. А то Данковский бы не поспел к коллеге на выручку, не выбил бы скальпеля из занесённой над запястьем руки...Может поэтому Артемий так за детей этих стал цепляется... Только в них видел теперь своё будущее? Впрочем, домыслы пустые все это да допущения.В любом случае, на хирурга сегодня явно рассчитывать было нечего. Придется справляться самому, а это значит - ещё одна бессонная ночь. Сколько он так выдержит, непонятно. Как же он вымотался...- У меня в спальне теплее, чем здесь. - Донёсся до мужчины сквозь его размышления голос Евы, - Пойдём, тебе нужен отдых - хватит с тебя на сегодня. Ты уже почти прозрачным стал за эту неделю. Вся душа вышла.- Девять дней... - устало вымолвил Бакалавр. Девять дней он существовал почти автономно. Только одна Ева не давала ему окончательно отказаться от пищи и сна. Только она пыталась заботиться о нем и дать то тепло, которого он не просил, но в котором так нуждался. Надо перестать от неё отмахиваться. Кто знает, сколько ему осталось... А ей?...Более не сопротивлялась, Данковский покорно позволил девушке утянуть его за собой к ней в комнату. Добрая, милая, наивная Ева. Маргаритка. И что она нашла в нем - в этом сухом, колючем, неприглядном репейнике? Ведь Данковского мало что интересовало кроме его борьбы со смертью. И в схватке этой он терял сам себя, опустошался. А Ева упорно пыталась наполнить его обратно. В ней было так много души, и она безвозмездно делилась ей с Бакалавром, так как видела, что свою тот почти уж истратил.Он был ее Собором. До поры до времени...