Глава 24. С чистого листа (1/1)

Артурия начала приходить в сознание. Ощущения были не из приятных: тело все горело и саднило, а во рту стоял железный привкус крови, распущенные и растрепанные волосы слиплись от засохшей крови?— кажется, ей хорошенько досталось в прошлый раз. Королевна не без усилий села и осмотрелась: холодная сырая камера без окон, решетка, солома в углу, на которую её положили, когда принесли сюда. Единственной выделяющейся вещью в этом мрачном месте было фарфоровое судно с золотой росписью, с первого же взгляда Артурия её возненавидела, роспись была того же цвета, что и цвета её мучителя. Ей захотелось встать и разбить ненавистный сосуд от досады и гнева, но тут же отмела эту бессмысленную идею, взглянула на свои покрытые царапинами скованные антимагическими наручниками руки и попыталась собраться с мыслями. Едиственным источником света был факел на противоположной стороне. В камере было сыро и холодно, а на Артурии были только остатки безвкусного розового платья, которые нисколько не грели. Держалось оно на одном плече, второй рукав был совсем оторван, и лоскут платья свисал на колени девушки, обнажая её левую грудь. На босой ноге королевны было застегнуто металлическое кольцо на цепи, тянувшейся от стены. Судя по многочисленным ранам и ссадинам на теле, её не лечили вовсе. ?Захотел, чтобы я подольше мучилась от ран, ??— догадалась девушка, но ей было не привыкать. Перед глазами Пендрагон четко встала картинка произошедшего. Гильгамеш приказал запереть её в клетке с Варгом?— ездовым демоном второго уровня в виде облезлого двухметрового волка?— в этом неудобном платье и турнирным мечом, которым нельзя серьезно ранить с одного удара, а толстую шкуру Варга им не за что не проткнуть. Кажется, он сам же его и убил, выстрелив копьем из портала, прежде чем демон набросился в смертельном для Артурии прыжке. Как же она устала от всего этого. Пендрагон вздохнула, прикрыв глаза. В коридоре раздались шаги нескольких человек и шелест доспехов. ?Идет…? Королевна вскинула на Гильгамеша, остановившегося за решеткой, мрачный и остро ледяной взгляд изумрудного цвета глаз.—?Проводите нашу гостью в её покои,?— приказал король и стражники поспешили исполнить приказ: расстегнули кольцо на ноге Артурии, подняли её под руки и вывели из камеры. С полным презрения выражением на лице, Пендрагон сплюнула кровавым сгустком на позолоченный сапог доспехов Гильгамеша.—?Что? Дракон уже вместо пламени только кровью и харкает? —?мрачно спросил Нефилим,?— Уводите,?— бросил он стражникам, и Артурию рывком дернули шагать вперед. В покоях лекари залечили её раны, служанки вымыли Артурию и переодели в белое платье на корсете, затем принесли обед: грибной суп, запеченных жаворонков, лимонный пирог и свежевыжатый яблочный сок. После обеда ей заплели волосы, перевязали их черным бантом, и стража вновь куда-то её повела. ?Что на этот раз он задумал???— думала Пендрагон, выстукивая каблуками по красной ковровой дорожке Поднебесного Дворца. Её привели в какую-то темную залу с зашторенными плотными занавесками окнами, и она предстала перед пятью людьми в мантиях с копюшонами, сидящими полукругом в позе лотоса на исписанном рисунками рун полу. Гильгамеш тоже был здесь, он сидел на обитом красным бархатом стуле в ожидании… Чего? Еще одного представления? Артурию крепко связали, так что она и пальцем пошевелить не могла и положили на бок перед пятеркой. Девушка заметила, что под капюшонами их губы двигаются в беззвучном чтении. ?Маги???— Артурия совсем перестала понимать смысл происходящего,?— Что здесь происходит? —?строго спросила она у сидящего Гильгамеша.—?Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы, женщина. Но я буду благосклонен и отвечу. Решается твоя судьба, расслабься и получай удовольствие.—?Что…? —?его ответ ничего не дал.Рунические надписи на полу начали светиться.—?Гильгамеш! —?выкрикнула Артурия, но продолжить не смогла, её сознание потухло, словно лампочка.*** Приятное ощущение тепла. ?Кто я?? Сознание молниеносно начало заполняться воспоминаниями: Артурия говорит с Оракулом, вынимает меч из камня, правит, подписывает договор о взаимопомощи. ?Кажется, я заспалась, пора вставать, ??— подумала девушка и разлепила тяжелые веки. Она лежала на кровати в незнакомой богато обставленной комнате под балдахином. Артурия с тревожным выражением на лице рывком села, сжав в руках край простыни. В комнате зажглись ночные фонарики.—?В чем дело, дорогая, зачем вскакивать посреди ночи? Широко открытыми от изумления глазами Артурия уставилась на Гильгамеша, разлегшегося на боку на второй половине кровати. И больше всего её удивило не то, что он сейчас лежит в одной постели с ней в чем мать родила, а то, как он к ней обратился.—?Постыдились бы своей наготы,?— наконец выдала девушка, мельком взглянув на себя, на ней была белая кружевная сорочка в синюю крапинку и узором на груди.—?Мне не чего стыдиться перед тобой, когда у нас свадьба через три дня, как ты могла об этом забыть? —?но все же он накинул на торс простынь.—?С-вадьба? —?Артурия выпала из реальности на несколько секунд. Она абсолютно ничего не могла понять. Гильгамеш внимательно наблюдал за ней, а после непродолжительной паузы заговорил вновь.—?Да, мы решили объединить наши королевства и скрепить этот союз браком.—?А сейчас где мы?—?В моем Поднебесном Дворце. Да и есть ли разница, где мы, когда мы вместе.—?Почему я этого ничего не помню… —?пытаясь заглянуть в самые дальние закоулки своей памяти, задумчиво произнесла Пендрагон. Она и не заметила, как король придвинулся к ней.—?Похоже, ты слишком сильно ударилась головой во время нашей последней тренировки и утеряла часть воспоминаний. Но не волнуйся, у тебя будет множество новых,?— он припал губами к её обнаженному плечику, но получил достаточно сильный толчок ладонью в грудь и строгий косой взгляд.—?Что ты делаешь?—?В отличие от тебя, я получаю от жизни все. Удовольствие?— вот главный смысл.—?Удовольствие? —?она не понимала.—?Верно, вот какие удовольствия есть у тебя? Девушка призадумалась. Вопрос оказался сложным, непомерно сложным для неё, ведь она всю жизнь себя чего-то лишала. И все ради того, чтобы быть лучшим королем, идеальным правителем.—?У меня нет никаких удовольствий,?— качнула она головой.—?Видишь ли, удовольствие?— это, можно сказать, форма души. Вопрос не в том, существует ли оно, а в том познал ли ты его. Тебе еще предстоит увидеть форму которую примет твоя душа. Вот что значит не иметь удовольствия. Я готов показать тебе их все, какие только могут существовать,?— парень вновь подался к ней. Артурия вспыхнула и отодвинулась от него на самый край кровати. Смущенной Нефилим видел её впервые и это его возбудило.—?Нет, до свадьбы еще три дня, а у нас принято не ложиться в постель с будущим женихом до свадьбы. Традиция.—?Твои традиции в моем королевстве не котируются,?— заявил парень и хотел уже подмять девушку под себя, но она вырвалась и вскочила с кровати.—?Если ты не прекратишь, то я вынуждена буду применить силу,?— холодно сообщила она, а краска начала сходить с её лица.—?С женщиной в постели я еще не сражался,?— понимая, что сейчас может все испортить, Гильгамеш поднялся с постели и накинул на себя халат,?— Я подожду до свадьбы, и в ту ночь ты отдашься мне, как в последний раз: вся и без остатка,?— разочарованно и прохладно произнес он тоном, не терпящим возражений, и вышел. ?Скорее, как в первый…? Артурия выдохнула. Все происходящее не укладывалось в её голове. Она?— невеста. О таком она и мечтать не могла, как нормальные девушки, потому что быть королем?— не быть человеком, как она считала, а теперь её мир перевернулся с ног на голову, и что с этим делать, она не знала. Вернувшись в постель, Пендрагон завернулась в простынь и уставилась в потолок. Столько вопросов всплывали в её голове, что не давали заснуть.*** Гильгамеш вошел в покои своих наложниц. Девушки спали, но двое проснулись от хлопка двери.—?О, мой Король, давно вы нас не навещали,?— сладостно проворковала смуглая черноволосая наложница в одних белых трусиках и с драгоценными украшениями по всему телу. Гильгамеш молча проследовал в кресло.—?Разбуди остальных.—?Снова отказала, вот он и здесь,?— шепнула одна девушка другой. Вскоре они окружили юношу. Женсике руки спускались на его плечи и грудь, ласкали его колени и бедра. Кто-то уже стягивал с него халат, а кто-то покрывал поцелуями его шею от мочки уха и ниже. Гильгамеш прикрыл глаза, откидываясь на спинку кресла,?— время удовольствий настало.