Глава 8. Последние шаги (1/1)

Минул полдень. Матиас напряженно стоит на своем месте на арене Главного стадиона, а напротив него – противник, беззаботно переговаривающийся со своим деймоном. Это немного выбивало из колеи: неужели его так низко оценивают, что даже игнорируют вплоть до начала боя? Широюки, почувствовав это, легонько толкнул в плечо:- Им же хуже, разве нет? Никогда нельзя недооценивать противника, да? – и подмигнул. От этой поддержки ощутимо отлегло. Директор, встав со своего места, вновь подал команду к началу поединка. И снова комбинированное измерение их деймонов: темное поле, ярко озаряемое частыми вспышками молний. Они кружили друг против друга, примериваясь и оценивая, не сводя пристального изучающего взгляда. Тело напряжено, нервы натянуты до предела, оружие сжато до хруста в суставах... И тут одновременный прыжок – через долю мгновения отпрянули, зажимая каждый по нескольку порезов. Матиас, поймав взгляд Широюки, коротко приказал:«Не штурмовать. Заходи с тыла». Тот, кивнув в знак того, что понял, напал еще несколько раз (или это противник напал, а он ответил?), а затем, совершив обманный маневр, размахнулся лезвием-полумесяцем... и отлетел от удара по лицу. Деймон Молнии усмехнулся:- Я наблюдал предыдущие твои бои и много раз это видел. Не думай, что на свои старые трюки ты меня сможешь поймать... Его колдун выражал на лице то же мнение – соответственно, колдуну противника. Широюки, сплюнув кровь в сторону, встал на ноги:- А ты не думай, что я подставился неспециально... – и, не давая этой паузе затянуться еще хоть на полмгновения, прыгнул. Прыжок за прыжком, выпад за выпадом – никакого заметного положительного сдвига не наблюдалось, но деймон Льда упорно нападал, словно бы не замечая ударов и физических, и порожденных заклинаниями: сплевывая кровь, вставал, равнодушно глядя на синяк или ожог, и снова сначала... Матиас наблюдал за этим со все более нарастающим страхом: «В чем дело? Что этот наглец опять задумал?! Да если он умрет, то и в Училище Духовных Искусств меня никто не возьмет!.. А сам-то обещался... Мозги у него набекрень съехали окончательно!»:- Широ, кончай придуриваться! – вырвалось непроизвольно с немалой злостью.- Не мешай! – крикнул тут же, даже не оглянувшись, и опять совершил атаку. – Я знаю! Мейвар едва удержался от взрыва смеха – не хотел делать этого раньше времени. Его деймон усмехнулся, зажигая на руке Связку Молний:- Малыш, перестань пытаться. Склони голову перед сильнейшим... Фиалковые глаза вдруг ярко вспыхнули:- Да иди ты! – и яростно ринулся вперед, в лоб... В следующее мгновение обоих колдунов ослепила вспышка. С раскатистым звоном упал и рассыпался мелкой ледяной крошкой меч, обратившись обратно в кинжал. А за ним и Широюки, едва удержавшись на дрожащих руках от полного падения. Нижняя челюсть отвисла почти до упора, невидящие глаза были широко раскрыты, безвольно повисший хвост мелко дрожал. Матиас не желал верить тому, что все кончено. Деймон Молнии, встряхнув головой (Связка Молний – мощное заклинание, часть от удара приходится и на пославшего – но лишь мизерная), подошел и за горло поднял почти безжизненно обмякшего противника:- Вы сдаетесь? – и, не уловив сознания в его глазах, перевел взгляд на его колдуна. Холодные металлические глаза замораживали на расстоянии. Тот, едва держась на ногах от всего сейчас произошедшего, не мог ничего сказать. На трибунах выжидающе замерли, наступила полная тишина – это стало понятно по какому-то тайному чувству. Горло просто-напросто отказывалось издавать звуки, а внутри буквально разрывалось от чудовищного напряжения и колебания между двумя решениями...«Хозяин... рви...» - ворвался неожиданно в сознание слабый шепот. Противник не видел – его внимание полностью сосредоточено на нем, но Широюки пришел в себя и напряг все свое существо, чтобы вновь не провалиться обратно. Не успел Матиас переспросить, как ответ пришел сам:«Серьгу... снимай...»«Ты идиот?! – постарался не выдать ничего лицом. – Я не хочу давать тебе лазеек к тому, чтобы умереть! Ты обещал мне, если забыл!» Его глаза медленно закрылись и снова открылись, мелькнув мрачной иронией:«Такие вещи не забывают... – и, сжав зубы от боли, потребовал настойчивее. – Рви!..»«Нет!» Мейвар и его деймон стали что-то подозревать, но что – не осознавали до конца.«Послушай, я знаю, что делаю!..»«Ага, вижу! И каков результат?» Он посмотрел коротко сначала на него, затем на противника, продолжавшего сжимать его горло, а затем скосил взгляд на невидимого для него Мейвара, и снова – на Матиаса:«Тогда держись...» - и перешел к действиям. Во всех учебниках написано: «Деймон, перешагнувший порог возраста в 100 лет, имеет возможность обращаться в звериную форму. Но это имеет свое нерушимое ограничение: раз или два в сутки. Это состояние делает его значительно сильнее, но также требует большого напряжения силы воли его самого и достаточного опыта и мастерства его колдуна. Поэтому не рекомендуется Посвященным до самого Выпуска этим пользоваться при учебных спаррингах. В противном случае это может привести к потере сознания на срок от нескольких минут до нескольких суток. При худшем исходе – почти полная потеря способностей к магии». У Матиаса этот отрывок за мгновение пролетел в голове. Как он мог забыть о настолько важной вещи?! Даже мозгов не хватило спросить, кто же Широюки. Или, может, ему самому неведомо? Но в следующую секунду эта догадка казалась ему совершенно глупой: деймон, сжав кулаки в решительности, неожиданно оттолкнул противника назад, тем самым пусть и не добившись особого результата в освобождении от хватки на горле, но заставив того понять все по одному-единственному взгляду в упор: фиалковые глаза горели, как фонарики, а ставший вертикальным зрачок выделялся яркой темной областью. И вот тогда пальцы тут же разжались – и тело, облаченное в серый плащ, пластично опустилось на ноги, которые едва не подогнулись под его весом. Мейвар чертыхнулся одними губами – предвкушать победу было слишком поспешно. Сильный порыв ветра растрепал белые с черными, словно оперенье ворона, концами волосы и зашумел в плаще. Губы с еще кровоточащей трещиной зашептали (казалось, что тихо-тихо, но слышно невероятно отчетливо):- Гаснет Свет – приходит Тишина, и царит-царит в округе Тьма. Ее выходит Хищник на охоту! Я бел, как снег, но Тьма во мне. И жаждет Она голод свой вечный утолить! – буквально выплюнув последнее слово, закрыл плотно глаза и... в процессе падения на спину растворился облаком тумана. И в следующее мгновение это облако, увеличившееся раз в десять, рассеяло одним порывом того же ледяного ветра. И не успело все рассеяться до конца, как деймон Молнии был опрокинут навзничь мелькнувшей большой белой тенью. Оба колдуна невольно обмерли. Раздался короткий рык – и черная лапа вдавила в землю оглушенного противника, фиалковые глаза сверкнули на Мейвара:- Если не хочешь его смерти – сдавайся! – голос этот нельзя было спутать ни с чьим другим – это Широюки. Теперь он представлял из себя гибкое существо, покрытое белоснежной шерстью и с черными лапами, хлыстообразный хвост и рога (заметно удлинившиеся) остались практически прежними. На острой морде, похожей на лисью, выдавались чуть сильнее верхние клыки, а острые с черными кисточками уши насторожились в сторону чужого колдуна. Длинную изящную шею покрывала густая грива: белая и наполовину черная (и если раньше янтарные заколки были только на чисто белых прядях на висках, то и здесь они имели место – но более темные). Внутри все прямо замерло. Дракон. Пусть и ростом только с лошадь, но... дракон. Матиас, не в силах отвести от него взгляда, вдруг пошатнулся и едва не упал. Перед глазами поплыло, как в воде. Превращение деймона вытягивало магию, как воду – ее жаждущий. Тот, лишь на мгновение обернувшись, тут же повторил настойчиво, вдавив противника в землю до хруста ребер:- Сдавайся! Я не отступлю!.. Колебание длилось бесконечно долго. И наконец Мейвар выплюнул громко:- Твоя взяла, сын Сейма! Победа за тобой!.. А он сам, едва услышав эти слова, рухнул без чувств... Кто-то настойчиво и лихорадочно бил по щекам. Холодными ледяными ладонями. Сознание несмело откликалось и пробуждалось.- Матиас! Прошу тебя, очнись! – голос заметно дрожал, выдавая желание заплакать. – Умоляю тебя, проснись, Ма-ти-ас! Он, промычав сквозь туманную пелену что-то неразборчивое, наконец, открыв с трудом глаза, выговорил:- Да не сплю я, все в порядке... – и, ощутив при одном-единственном движении адскую тяжесть во всем теле, решил больше не рисковать и пока полежать. Деймон, широко распахнув глаза, со всей дури обнял – аж кости затрещали:- Хозяин-хозяин-хозяин, я так испугался! – эмоции вырвались наружу двумя тонкими ручьями слез. – Я не хотел этого делать, но другого выхода не было! Просто... Дальнейшее колдун не слушал: настроившие фокус глаза поспешно оглядели небольшой коридор, из-за поворота которого брезжил слабый свет и доносился разноголосый гул – значит, соревнования еще не окончились – отключка продлилась недолго. В мозгу пламенем вдруг обожгло недалекое воспоминание: Широюки, с быстротой змеи и ловкостью кошки выскочив из туманного облака, опрокинул навзничь противника. Опрокинул, победив так легко, словно он и не был особой помехой. А треск ребер под этой когтистой лапой... Мороз по коже. Он продолжал упорно жужжать над ухом, вовсю извиняясь и сжимая объятья все сильнее. Матиас, чувствуя, что уже не может дышать, оттолкнул его от себя:- Ладно тебе, переставай ломать комедию, - устало вздохнув, вновь огляделся. – И как я здесь оказался? Кто такой добрый перенес? Деймон непонятливо моргнул:- Ну... как бы... я сам...- Ты?!! – резко подскочил и тут же рухнул обратно (силы еще не вернулись). – ТЕБЕ хватило на это сил?- Ты забыл, что ли? – наклонил голову набок со скрытой обидой. – Я далеко не такой маленький был в своей другой форме. И даже отогнал парочку особо ретивых идиотов, что о тебе спрашивали...- Каких еще «идиотов»? – «Кому я так небезразличен?».- А, все равно, - бросил небрежно. – Я их уже закопал... Долгая немая пауза.- Да пошутил я! – улыбнулся вдруг. Тот, хихикнув, потрепал по голове:- Слишком натурально, малец! Я даже струхнул порядком... – но не сумел сдержать этого расположения духа долго. – Э, Широ... Разговор есть серьезный... Он, успев поднять на него глаза, тут же понял:- Я опять в чем-то виноват?- Не то, чтобы очень... – кашлянул, раздумывая над дальнейшими словами. – Почему ты не сказал, что ты – дракон? Руки его скрестились на груди в однозначном знаке:- Наверняка, обычное «ты не спрашивал» не прокатит...- Верно мыслишь, - кивнул спокойно. – Ну так чем ты это объяснишь?- Не хотел, чтобы ты испугался. И не пошел на соревнования...- И нужны были тебе эти соревнования? – спросил раздраженно.- Я же сказал! – приблизил резко лицо. – Я хочу, чтобы ты учился в Училище Духовных Искусств! А другого такого шанса и не могло случиться!..- Я помню, что ты говорил! – схватил за плечи, все больше злясь. – Но ЗАЧЕМ? Что тобой движет? Горевшие упрямой решительностью глаза погасли:- Не знаю. Но... чувствую...- Что ты чувствуешь?! – тихо прорычал сквозь зубы. – Что за чушь?!!- Это не чушь! – вскрикнул, зажмурившись. – Я не могу это объяснить! Интуиция! И тут тяжелый разговор окончился – так же внезапно, как и начался.- Хозяин, это неважно. Сейчас – неважно. Остался один бой – и ты будешь зачислен туда... Обещаю, что превращаться больше не буду...- Дело совсем не в этом. Не к этому я вел... – отвел глаза в сторону, разом лишившись всякого желания трепать нервы. – Сам как будто не знаешь, что драконы среди деймонов Учеников – невиданное дело. Даже среди Мастеров они редкость и удача... Среди Глав его последний обладатель умер века три назад... Широюки поник:- Ну дракон я... И что такого? – нахмурился, глядя в упор. – Я услышал зов и пришел к тебе. А заклинание призыва ты прочитал правильно. И ошибки быть не может. Если река по имени Жизнь так решила – не нам менять это! – хвост в некотором раздражении стал ходить из стороны в сторону. Колдун неоднозначно посмотрел:- Похоже, ты прав...- Не похоже, а прав! Это вызвало грустную улыбку:- Потише, а то, что скажут, если узнают, что мне перечит собственный деймон? – и, слегка потрепав по волосам, прислонил головой к плечу. Тот в ту же секунду выскользнул из-под ладони:- Не лучше они скажут, если узнают, что меня искренне обнимает собственный хозяин... – и, отступив на шаг, поклонился. – Я пойду отдыхать. Позови завтра, не раньше! И снова испарился порывом холодного ветра, пробирающего до костей... День выдался на редкость мрачным. Их бой – самый последний в общем списке. Матиас, разглядывая имена еще раз, про себя усмехнулся:- Может, это и хороший знак... – но в голове промелькнуло непроизвольно: «Наверное, то же самое думал и Альборан, когда стоял на этом же месте...». Ожидание оказалось на редкость томительным – прямо как в самый первый день, перед самым первым боем... Колдун в сотый раз уже мерил шагами небольшое помещение, в котором ожидал своей очереди – даже не хотелось наблюдать за боями других, – как наконец дождался объявления своего имени и бегом выскочил наружу... Его встретил шум и гвалт – безликая, и все же такая пестрая толпа... Он для них – лишь способ скоротать весело время. Будь вместо него кто-либо другой, даже Стейн – уверен на все 100% - криков и подбариваний было бы не меньше... На простой мысленный зов явился Широюки и, чувствуя по связи его переживания, дотронулся до локтя:- Всего шаг. Остался всего шаг... Не вздумай отступить! Тот, глубоко вздохнув, привел нервы в порядок:- И не собираюсь! – и кулаком толкнул в плечо. Альборан стоял, выпрямившись и скрестив руки на груди. Взгляд его прищуренных глаз буквально впивался в противника – то бишь, в него. За плечом что-то шептала в ухо деймон, слухи о ней оправдывали себя, к тому же подобные достоинства (и не только внешности), за последнюю неделю пусть и примелькались, но не особо. На то, чтобы глядеть на это воплощенное великолепие без придыхания, требовалась уйма силы воли. Объявили начало боя. Но Широюки, надев маску и осмотрев, словно бы равнодушно, россыпь мелких ледяных уступов среди бегущих рек воды, не спешил нападать. Противница в ответ на это шире улыбнулась:- Жизнеутверждающий пейзаж, не так ли, мальчик? – и дернула плечом крайне изящно.- Не вижу что-то смысла спорить, - тряхнул головой, дотронувшись до рукоятки своего кинжала, но так его и не вытащив. – Но мне все же предпочтительней недвижимая красота... – и, даже не глядя на нее, резко выкинул вперед руку, надеясь застать врасплох этим. – ФРИЗ! Это заклинание по поражающей силе было на порядок выше Айса, и пользовался он им только последние два дня – раньше не было необходимости (попросту не видел ее). С этого и началось. Если до этого тактикой деймона Льда была битва во всех прямых смыслах этого слова: кинжал, меч, удары, прыжки, выпады, а заклинания были лишь подмогой в этом деле, то сейчас весь упор пошел на магию. Каждую секунду мелькали вспышки от рикошетов: ударные волны, ветер, разряды электромагнитных полей. Колдуны уже не столько следили за результатами противостояния и руководили, сколько старались не попасться в зону поражения. Набор дежурных заклинаний исчерпан. Оба стояли, широко расставив ноги и часто дыша, и не сводили настороженных взглядов друг с друга. Противница, приняв передышку, откинула с лица прядь длинных волос:- А ты не так прост, малыш... – голубые с зеленым глаза чуть сверкнули. – Впрочем, как и ожидалось от одного из финалистов... – и коротко перебрала ее пальцами. Едва одни лишь губы произнесли беззвучно: «Вечный Мрак», как Широюки уже выкрикнул – и то же самое: подобные заклинания можно отбить лишь противоположной стихией (в данном случае – Светом) или... сломать тем же, но большей мощности. В воздухе закоротило, на границе двух противоборствующих сторон ярко засветилось. Даже люди на трибунах поспешили прикрыть глаза. «Еще немного – и все будет кончено!» - мелькало в мыслях и взглядах сражающихся деймонов. Никто не хотел сдаваться у самого финиша – ведь победа так близка. Каждый дрался на пределе, выкладываясь до последней капли... Они вливали все больше и больше силы, каждый – в свое заклинание Вечного Мрака, но чьего-либо преимущества все не предвиделось. В то же время, такое не могло продолжаться бесконечно – чем больше магии вложено в заклинание, тем больше площадь его поражения, тем выше риск того, что это выльется за пределы измерения и нанесет вред миру действительности... И эта грань неумолимо приближалась...- Зря стараешься, пушистая ящерица! – выкрикнула напряженно Эрма. – Я еще на многое способна! Ты даже не представляешь...!- А какие такие особые способности у многоголовой гидры? – бросил с усмешкой, полной нескрываемой издевки. – Фонтанчики пускать? Та, оскалившись (что не прибавило ей красоты отнюдь), взвизгнула:- Так получи! – и отдала весь остаток магии в свой Вечный Мрак. Раздался резкий свист и... треск рвущейся материи. По их маскам в одно мгновение разбежалось множество трещин, у Широюки даже отвалилась треть, рассыпавшаяся пылью еще до того, как коснулась воды у самых ног. Альборан, что-то пробормотав не без гнева, стал плести заклинание, которое должно было поддержать это измерение хотя бы еще ненамного. Матиас, и без того понимая, что дело дрянь, приказал:- Широ! Попытайся что-то сделать! – и подхватил произносимую противником цепочку, добавляя и свои силы в помощь. Деймон Льда, удержавшись на ногах, попытался установить связь с уже потерявшим контроль Вечным Мраком Эрмы – впустую. Его собственный еще как-то удерживался на поводке, но также был готов вот-вот сорваться. Но если его отменить – тогда точно пиши пропало – все измерение и всех, кто в нем находится, превратит не то, что в пыль – в чистое ничто... «Моей магии осталось совсем немного... – по плечам и животу бил силовой рикошет, а на маске разом появилось несколько глубоких царапин. – А эта гидра... – глаза долю мгновения смотрели на нее, что неподвижно лежала, – без сознания уже... Слаба оказалась, черт возьми! Осталось только одно. Но хватил ли мне сил?»:- Матиас!..- Что?! – отозвался напряженно.- Альборан без тебя продержится? Тот, повернувшись на мгновение, кивнул в полной уверенности. Деймон, пристально вглядевшись в глаза своего колдуна, передал за пару секунд свой план. Он откровенно засомневался в этом, но никаких других идей не возникало – выбора нет:- Ладно, начинай! – и сам сосредоточился, концентрируя магию. Широюки, убедившись в том, что нашел баланс отпускаемых на свой Вечный Мрак сил и тех, что требовались на удерживание того же, но противницы (которая все еще не пришла в себя), плотно закрыл глаза:- От Пустоты пошел Хаос, от Хаоса – Течение, из Течения – Жизнь... Колдун повторил за ним слово в слово, сжав пальцы на своем посохе, в том же ритме и тональности. На лбу пролегли складки напряжения: «Магию использовать по максимуму сложнее, чем кажется...».- ...Жизнь породила первую магию, от нее пошли четыре Стихии... – вокруг что-то заклубилось, оттеняя наступающий мрак. – Стихии породили бесконечное множество миров, наполнив их Светом и Тьмой. В мире все – Материя. Материя – грань между действительным и Астралом. Астрал – второе имя Не-материи... «Сильное, похоже, заклинание... И откуда он его знает? Все равно... Если это не сработает – на месте Главного стадиона останется глубокая воронка, наполненная чистым Мраком и Смертью...» - промелькнуло в голове, а губы сами собой все повторяли и повторяли за деймоном это заклинание.

- ...Услышь меня, Пустота первоначальная в этом мире, что таится в каждой частице! Пусть мой голос служит тебе проводником! Верни Материи грани между этим боевым измерением и Хаосом ее начала, обрати ее в частицу себя! – клубы непонятного вещества вокруг сгустились, и поднявшийся бешеный ветер, едва не сбивавший их с ног, их даже не колебал. – Дай мне силы контроля над Материей и Не-материей! Залогом возьми мое течение судьбы!.. И тут же послышался какой-то грохот, скрип – Альборан держался уже на сплошной силе воли, его Эрма, очнувшись, оказывала ему всяческую поддержку: и физическую, и магическую, но измерение все же дышало на ладан, готовое вот-вот разлететься вдребезги. Матиас и его деймон, сжав челюсти от все более нестерпимой боли, взмахнули синхронно руками в знаке контроля магии, стараясь не потерять концентрации и четко направлять потоки Пустоты, перекрывающие пути распространения Вечного Мрака, и... понемногу ослабляли давление на измерение тем, что обращали это заклинание вспять - в магию, а магию – в Астрал. Помочь им никто не мог – заклинания, которыми следили за происходящим снаружи, с самого начала не имели свойств проводника – во избежание лазеек для жульничества и подлога. Поэтому, даже захоти Директор лично вмешаться, – не получилось бы. Так что если и был шанс со всем этим справиться – то их источником должны были стать они сами. Что, в общем-то, и происходило. Через несколько минут последние следы Вечного Мрака были обращены в Пустоту, которая заведомо не могла нанести вреда. Матиас, вытерев обильный пот со лба, устало осел на колени:- А я уж было подумал... что не справимся... Деймон, словно бы с недоверием оглядевшись, когда измерение рассыпалось, рухнул рядом, облокотившись плечом ему между лопаток:- Вся жизнь пролетела перед глазами...- У меня тоже, - поглядел на небо, пытаясь отдышаться. – А, Широ, откуда ты знаешь это заклинание? Похоже, какое-то из тайных...- Тайных? – нахмурившись, мотнул головой небрежно. – Не знаю. Но помогло ведь? Тайные заклинания никогда не были известны за пределами узкого круга тех, кто его составил. И еще особых трудов с ограниченным доступом. И причиной этого была невероятная мощность и... опасность – при попадании не в те руки.- Помогло... – отозвался тихо, наблюдая, как целители уводили Альборана, которого по пути подлечивала его деймон – его изрядно потрепало от рикошетов заклятий, удерживавших измерение от разрушения; на них самих пока не обращали внимания – да и не было на то особой необходимости – от близости его деймона колдун излечивался на глазах – буквально. Время, казалось, перестало существовать. Шум и крики толпы, что-то скандировавшей без остановки, не долетал до их ушей – они находились в каком-то своем мире... И вдруг их из него вырвал голос Директора, каким-то образом подошедшего на расстояние пары шагов (а они даже этого не заметили):- Матиас Сейм, - наклонил голову слегка, приветствуя и поздравляя. – Мы все благодарны тебе и твоему противнику за проявленную храбрость и благородство. Ты можешь пройти в Большой зал. Вскоре к тебе присоединятся и остальные, кто также будет переведен в Высшее Училище Духовных Искусств. Тот, с непонятным удивлением для себя вдруг осознав этот факт: «А ведь я справился с этими соревнованиями!», постарался не показать бури эмоций, захлестнувших его:- Хорошо, сейчас... – и проводил глазами его величественную фигуру до выхода со стадиона. Широюки, все это время сидевший молча, спросил тихо:- Это ведь не сон, правда? «Похоже, он тоже не может поверить...»:- Конечно. Реальность, а не морок какой-либо, - встав, протянул ему руку, намереваясь помочь и ему встать. Но тот сам вскочил – без единого следа усталости:- Хозяин, а можно мне посмотреть, как тебя будут поздравлять Главы Академии? – и подскочил вплотную.- К-конечно... – отступил на шаг от неожиданности.- Тогда пошли скорей! – и сам рванулся вперед, к выходу...