Four walls (1/1)

У Джимми был тусклый неживой взгляд, в глазах такой же туман, что за окном. Роберт поежился. Он знал, что и сам выглядел затраханным жизнью, но он почти перестал узнавать Джимми. Не так много времени прошло с их последней встречи, он видел его фотографии в журнале, но ни одна камера не смогла передать этот отсутствующий взгляд. Джимми выглядел как человек, только что вынырнувший из своего самого страшного кошмара. Роберт привык, что если и есть какие-то проблемы, Джимми все решит, а теперь он едва стоял на ногах, шатаясь, как деревце на ветру, постоянно с сигаретой в зубах, с истонченными руками.Должно быть на лице Роберта отразилось что-то такое, потому что Джимми немного повернул голову в его сторону и сухо сказал:- Даже не смей.- Что?Джимми помолчал, выпустил струйку дыма в потолок.- Не смей меня жалеть.- Знаешь, тебе не обязательно держать себя в изоляции. Просто позволь близким тебе помочь, я тоже мог бы...- Нет. Ты ничего не знаешь.Конечно. Роберт потерял год ради того, чтобы снова ходить, потом сына и почти потерял жену, но Джимми будет делать вид, что больше всех знает. На нем были его старые джинсы с заплаткой на колене, которые он таскал уже лет десять, и кеды, тело как у подростка. Только уставшее лицо выдавало возраст.- Я просто хочу помочь.- Отвали, ладно?- Да что с тобой не так? - Роберт никогда не отличался большим терпением, он схватил Джимми за плечи и с силой затряс. Его голова безвольно мотнулась в сторону, клацнули зубы, Роберт уронил руки. Джимми продолжал сидеть с сигаретой в пальцах, его лицо непозволительно близко. Зелёные глаза бегали из стороны в сторону, будто ища что-то, чего никогда не существовало. Роберт взял его за подбородок, они впервые посмотрели друг на друга, и Джимми недовольно поджал губы, которые Роберт столько раз целовал в прошлом.- Нет.- Ублюдок.Роберт положил руку ему на шею, сдавил, несильно, но ощутимо, и рывком притянул к себе. Он хорошо знал этот грешный рот, он даже почти привык к тому, как испортились его зубы от постоянного употребления кокаина. Как Роберт и помнил, его слюна была горькой на вкус. Джимми вяло пошевелил губами, его язык оставался все таким же онемевшим под напором Роберта, и Роберта это доконало.- Держу пари, с этими несчастными дурочками, которые на тебя все ещё вешаются, ты не так холоден.- Что ты несешь?- Раздевайся.Джимми выкинул окурок, с вызовом дернул пуговицы рубашки. Тщедущная грудь с редкими волосками, но Роберт не смог бы остановиться. Джимми был такой жалкий, побитый жизнью, исхудавший, но не менее желанный для него. Роберт скользнул руками вдоль жёстких ребер к нему в штаны, слишком большие для такого тощего тела, расстегнул пряжку ремня. Джимми безучастно смотрел на попытки возбудить его, тогда как у Роберта уже стояло. Нечестно.- Видишь, - сказал он так, как будто они обсуждали гребаный прогноз погоды. - Не хочешь по нормальному, не надо.Они подняли облако старой пыли, когда Роберт толкнул его к столу, протащил по столешнице вверх. Джимми чихнул. Кажется он не верил в то, что происходит, или не до конца осознавал, потому что перестал сопротивляться. Роберт задрал тощие ноги и стянул с него сначала обувь, а затем джинсы. Джимми протестующе упёрся руками ему в грудь и что-то пробормотал на грани слышимости. Роберт сплюнул.- Ты делаешь мне больно.Вообще-то Джимми тоже делал ему очень больно, когда ему было плевать. И дело даже не в том, что Роберт чувствовал себя использованным и брошенным, а в том, что Джимми мог бы отнестись к нему с пониманием, не как к коллеге или к любовнику, просто как к человеку. Но Джимми хотел альбом. Толчок. Джимми хотел славы. Толчок. Джимми хотел кокаина, ему было глубоко насрать, что вокруг происходит. Толчок, толчок. Джимми ударился макушкой о стену, Роберт грубо взял его за волосы и с ужасом заметил, что у Джимми уже седина на висках. Джимми смотрел на него пустыми глазами, как будто жизнь рок-звезды вососала из него душу, на лице никакого выражения. Роберт отпрянул, его прошиб холодный пот. Что они вообще делают? Джимми был таким сломленным и изможденным, Роберту стало противно и от себя, и от его тела. Он нервно оправил одежду, протянул Джимми его штаны. Джимми сел и потер место ушиба.- Черт, я не знаю, что на меня накатило.Джимми откликнулся будничным тоном, натягивая джинсы.- Скажи, ты тоже это почувствовал? Ничего не работает.- В смысле у тебя проблема с эрекцией?Джимми возвёл глаза к потолку, дивясь его непонятливости. - С группой. У нас.- Не знаю, - ложь. Джимми снова закурил, уставился в окно. Сквозь пыльные занавески прошел первый луч восходящего солнца, осветив его бледное лицо, похожее на маску. Роберту страшно захотелось оказаться по ту сторону окна, он почувствовал себя узником в четырёх стенах, запертым с мертвецами. Они вчетвером будто пытались оживить то, что давно умерло и не подлежало воскрешению.Джимми докурил, шелчком отправил окурок на пол.- Спокойной ночи, Роберт.Он вышел, ни разу не обернувшись, а Роберт так и остался стоять один, как единственный выживший воин после сражения. На руках невидимая кровь.