alive (1/1)

Ехать сейчас было рискованно. Глеб не приходил в себя. Но его пальцы на руках и ногах были тёплые, ресницы мелко подрагивали, а дыхание, хоть и вырывалось из горла с хрипами, но было ровным. Однако, у них не было выбора. Оставаться было ещё опасней. Они были здесь, как на витрине: в любой момент могли заявиться люди в чёрных костюмах и в один выстрел из десятка стволов положить их всех.—?Только на пару часов, Мирон,?— Дима подошёл к нему вплотную, подёргивая плечами. —?Больше никто из нас не выдержит. Ты понимаешь, что это подставляет нас под удар? Все измучены, а Глеб так вообще почти на тот свет отправился. Тебе мало этого?—?А ты понимаешь, что, оставаясь, мы не отвертимся? Она придёт сюда. И не за мной, а за вами,?— Мирон жадно втянул носом воздух, словно что-то мешало ему дышать. —?Она поставит меня на колени и заставит смотреть, как её псы выпускают Даньке кишки, а с тебя снимают скальп, как Томми повесят на распятие, как Порчи поджарят ресницы над огнём, как Локи затолкают в глотку крысиного яда, Влада кинут на растерзание собакам, а Марка переедут прямо поперёк груди. И я буду слушать это предсмертные крики и стоны, хруст костей и чавканье плоти, стоять и молиться, чтобы я стал следующим. Но я не стану. А знаешь, почему? Потому что она отрежет мне язык и сдаст федералам, чтобы я никогда не смог излить душу и копил всю гниль и боль, пока она не убьёт меня.Дима оторопел, желчь подступила ему к горлу. Он не мог выдавить ни звука.—?Я бы отстрадал все людские жизни за вас всех,?— мягче сказал он, сильно сжимая сзади шею парня своей холодной ладонью. —?Но позволить вам мучаться по своей вине не могу. Собирай вещи. Через пару часов выезжаем.За час всё самое необходимое было уложено в багажник машины. Оставалось лишь решить, где они встретятся и как именно будут добираться до этого места. Решено было отправить Марка, Мирона, Томми, Глеба и Диму на машине. Остальные же сядут на поезд и доберутся до порта, откуда все вместе сядут на паром и отправятся в Россию.—?Всё будет хорошо,?— Мирон крепко обнял Даню, который был бледен, как простыня. И это сказывалась не потеря крови, а моральное напряжение, что пронизывало всё его существо.—?Да,?— пацан нервно кивнул, ухмыляясь. —?Поза… —?Даня закашлялся, встряхивая кудрями,?— позаботься о нём,?— попросил он, крепко пожав предплечье Мирона и с надеждой заглянув тому в глаза. Ещё никогда Даня не был таким бледным и изнурённым, как сейчас. Его губы мелко подрагивали, а звонкий бодрый голос надломился, превращаясь в предсмертный сип.Фёдоров сглотнул горький комок, заставляя себя перевести взгляд на бледную фигурку Глеба. Тонкие венки на его веках паутинкой вились под прозрачной кожей, сухие губы потрескались, грудь дрожала от неглубоких вздохов и рваных выдохов. Сердце болезненно сжалось, и Мирон отвёл взгляд, не в силах смотреть на результат своих собственных действий. Это он виноват. Сплошь и рядом. Везде. Всегда. Только он.—?Я это сделаю это получше,?— Дима подошёл к другу и крепко обнял его. Он встретился взглядом с Порчи. Они коротко кивнули друг другу, обещая сделать всё, что в их силах, чтобы поберечь остальных. Как и каждый из них, они дали клятву самим себе, что они теперь не принадлежат себе, но всем. Одна жизнь за жизни всех, но не наоборот. Каждый хотел жить, но не хотел, не мог позволить всем остальным рисковать своими жизнями ради него одного. Один за всех, и никак иначе.—?Береги их,?— шепнул Локи на ухо Мирону.—?А ты?— всех остальных,?— Фёдоров кивнул, залезая в машину на переднее сиденье. С тяжёлым сердцем он слушал, как хрустит гравий по колёсами и как мотор начинает урчать всё громче.Ехали молча. Тишина давила на ушные перепонки, и Мирон был готов взвыть. За окном сгустился мрак: небо заволокли тяжёлые свинцовые тучи, где-то вдалеке грохотал гром. В стеклянных голубых глазах закипала буря. Казалось, его внутренняя мука чернилами выплёскивалась на природу, заставляя небо стонать и искриться.—?Эй,?— тихо позвал Дима Марка, вкидывая голову. Мирон обернулся, замечая мутный взгляд Глеба. —?Приоткрой окно, ему душно.Глеб был словно в яичной скорлупе. Всё вокруг казалось ему каким-то мутным, полупрозрачным. В горле было сухо, язык было почти невозможно отлепить от жёсткого нёба. Тело не слушалось, да он почти не чувствовал его. Лишь правый бок саднило, но боль эта была настолько тупая и монотонная, что тело постепенно привыкало к ней.—?Тошнит? —?озабоченно спросил Дима, накидывая на парня плед.—?Нет,?— он моргнул, фокусируясь на лампочке на крыше машины.—?Хорошо. Заживёт, как на собаке,?— Дима откинулся на спинку сиденья, скрещивая пальцы. Такие раны не заживают, как на собаке. В 90% от них умирают через пару часов, в 95%?— через пару дней. Им оставалось только ждать.Мирон боролся с желанием пересесть на заднее сиденье, чтобы прикоснуться к Глебу, ощутить жизнь внутри него. Но ему лишь оставалось смотреть на его тусклые глаза в зеркало заднего вида.Через полтора часа они выехали за черту города и остановились в мотеле приятеля Мирона. Эт было одно из последних пристанищ в штатах, куда они могли податься и быть в относительной безопасности.—?Спасибо,?— поблагодарил Мирон Ладо, крепко пожимая ему руку.—?Базара зеро, man,?— тот ответил на рукопожатие, вручая Фёдорову ключ от номера 212.***—?Они стартовали,?— сообщил Лайкерт Фероту. Тот хитро прищурился, кивая головой.—?Потрясающе,?— он еле-еле сдерживал нотки нетерпения в голосе. —?Известно их местонахождение?—?Да, патруль выехал прямо за ними, они в любую секунду готовы…—?Ти Джей,?— обратился Ферот к парню. Тот сглотнул, украдкой вытирая потные ладони о брюки. —?Берёшь с собой лучших людей,?— скомандовал он, уже прицениваясь, кого было бы неплохо выбрать на роль этих самых лучших,?— садишься в машину без опознавательных знаков и ведёшь их до места назначения. Ясно?—?Кого именно мне вести, сэр? —?спроси Ти, про себя молясь, чтобы ему досталась та половина, с которой не было Глеба.—?Они разделились? —?Ферот схватил пару фото, что ему подложили на стол. —?Ага,?— ядовито-довольно протянул он, разглядывая глянцевые снимки машины, в окнах которой чётко виднелся выразительно-грубый профиль Фёдорова. —?С ним Маркул и самые младшие: May и Tveth. Веди Мирона, за остальными отправится Лайкерт.Ти Джей выдохнул: благодаря его усилиям и пачке зелёных, что он подсунул Лайкерту, Ферот не знал о том, что ВМ завербовали Глеба. Если до него дойдёт хоть слово про это?— Ти не жить. Тут даже увольнением просто так не отделаешься.—?Есть,?— скрипя зубами, выдавил из себя Ти, сжимая ладони в кулаки. Его кадык нервно дёрнулся, а вся поджарая фигура напряглась?— он был похож на маленькую рысь, приготовившуюся к броску.Он ждал этого момента, а потому заранее приготовился к погоне, положив всё необходимое на заднее сиденье. Чуйка подсказывала ему, что всё это дело обернётся кровью. Реками, морями, океанами крови. Он уже сомневался в том, что борется за правое дело. Ти словно держал палец на курке пистолета, чьё дуло было направлено на него самого: предай своих товарищей, но спаси одного единственного друга, такого же, как и ты,?— ребёнка со взрослыми глазами. Простого парня, со своими запарами и траблами, такого близкого и далёкого, знакомого и чужого, странного, бесячего, вздорного и везде и всегда нелогичного, упёртого и невыносимого?— друга. Просто друга, единственного и неповторимого. И внезапно для него всё стало так просто и ясно, как день и ночь, где день?— ФБР, погоня и кровь, а ночь?— ВМ, страх и Глеб. Он выбрал ночь, уверенно глядя перед собой ясными, как полуденное небо, глазами, и вдавил педаль газа в пол, резким и чётким движением отсекая от себя настоящего свою прошлую, никчёмную жизнь.