Никифоров и разбитая губа (1/1)
Остаток дня я хотела провести сама с собой так как за последнее время сильно поменялась. Первое что я сделала это побежала набирать воду в большой ванне. Я так скучала…Раньше могла дни на пролет уделять себе. Сейчас же несколько дней подряд таскаюсь с Голубиным. Что за черт укусил меня?Набрав половину бокала красной жидкости, я залезла в теплую водичку с пеной и откинула голову. Такого наслаждения я не чувствовала давненько. Даже не хотелось в телефон лезть, не хватало какой-нибудь книжки и все было б идеально. Кстати о книгах…Моя мама с детства прививала любовь к литературе, да и не особо нужно было утруждаться, ведь я сама тянулась к пыльным полкам с книгами. И если дворовые девчонки и мальчики гонялись в лова, я предпочитала залезть на подоконник и окунуться в мир Эрнеста Томпсона или Кейт Шопен, они были мне ближе всего. Чего только стоил рассказ ?Снап? или ?Лобо?, каждый раз пускала слезы в конце. И так вот я росла, но пристрастие к книгам никак не уменьшилось, только выбор стал серьезнее. Тогда я любила читать и отечественных и зарубежных писателей. Читала все подряд… Часами на пролет. 30 минут, за которые вода успела охладиться, пролетели как сапсан, я успела лишь прокрутить некоторые моменты с детства в голове и высушив волосы вернулась в теплую постель, заранее заварив чая. Вечер прошел с фильмами и разговорами по фейстайму с Ли. От нее я смогла выведать что Никита пару раз узнавал, что со мной. Волнуется все же… Сименс никак не напоминал о своем существовании ровно до того момента пока я не решила лечь спать. Только мне удалось сомкнуть веки как экран засветился, освещая потолок и кусочек комнаты. ***?Глеб?: Как ты? – серьезно написал только поэтому??Дана?: Видела б сны уже, если бы не ты?Глеб?: Только освободился, прости?Глеб?: Давай ложись, спокойной ночи?Дана?: СпокойнойНу и зачем ему нужно было писать? Не думаю, что уставшему Глебу было необходимо узнать, как я. Правда ведь? ***Утро. Сборы. Лиза.Утро прошло довольно хорошо, я смогла нормально собраться, позавтракать и встретиться с подругой в кафе. Взяв по шоколадному латте, мы пошагали в сторону прекрасного и великого здания МГУ. Я и правда восхищалась людьми здесь, самой архитектурой здания. Почему журналистика? Наверно потому с детства бегала по квартире с расческой разговаривая о всем что только могло прийти на ум шестилетнему ребенку. Первый курс мы с Ли начали успешно, ни одного прогула, все балы выставлены, отношения с преподавателями выстроены на нужный лад. Хоть я и не была зубрилкой и полной отличницей, но учеба приносила мне удовольствие. И те дни с ребятами полностью выбели меня с колеи. Да и Лиза настояла на знакомстве с моими новыми ?друзьями?.Первая лекция была о древнерусской литературе, приземлившись за парты первых рядов аудитории, мы с блондинкой начали вникать в тему лекции, иногда перерывая своими вопросами. После часа препод, решил отпустить нас пораньше, ибо первые, третьи и четвертые курсы вызывали в актовый зал. Лихтина решила упасть на последний ряд, так как информацию посчитала не особо важной. Спустя некоторое время залипании в телефоне, рядом приземлилась чья-то на удивление тяжелая туша. Ибо даже я почувствовала, как кресло чуть пошаталось.Рядом приземлился какой-то парень. Спойлер: не Голубин.?Мозг покинул беседу?Сердце ушло в пятки. Присутствие этого человека рядом с собой – я больше всего не ожидала. Перед глазами вырисовывался образ шатена, с карими глазами. На его лице, не читалась тоска, как в последнюю встречу, он наоборот даже был довольно веселый. Все еще пытаясь прийти в себя я отвела взгляд, на ректора, который все не умолкал и просил всех заткнуться. Передо мной был никто иной как Никита, человек, который покинул помещение подсобки тем вечером и оставил меня в слезах. - Ты что тут…делаешь? – слова давались сложно.- Если у тебя проблемы с памятью – учусь тут – что за тон Никифоров? Ты забыл, что ли свои же слова?Бегло пуская взгляд на задние ряды. И еп твою мать, кого я вижу, уже настороженный Голубин и компания. Видимо заметил мое выражения лица с появлением Никиты. - Пойдем выйдем – немного толкает в коленку от чего меня отдергивает от блондина и возвращает в реальность. Послушно поднявшись я следую за парнем, замечая на себе глаза Глеба, который уже вот-вот готов сорваться и выяснить что происходит. Как же я его понимаю… сама не ебу что твориться.Останавливается он возле подоконника и облокачивается на него, подымая на меня взгляд.- Дан, прости меня – даже так? Ты меня удивляешь… - я и вправду погорячился – да ты что? А, по-моему, все правильно сказал.- Ладно тебе, все нормально – я уже хочу обнять его, настолько сильно соскучилась что на свою обиду кладу ***.- Вот и хорошоЗаключая мое лицо в ладони, он разворачивает нас так, что я упираюсь спиной в холодный подоконник, а он нависает сверху. И, казалось бы, что может произойти такого, что б разбить каменную глыбу в моем сердце, которая не дает возможности чувствам вырваться на волю. Не дает возможности поведать о желании своих действий. Она приказывает действовать холодно и строго, не взирая на обстоятельства. Тоже самое я замечала в Голубине. Может быть на самом деле он во снах на пони катается и розовую вату ест? Может он не такой. Каким кажется, или старается казаться. И почему я даже в этот момент, когда нахожусь в секунде от прикосновения с губами шатена, думаю о белом демоне. Почему, мозг? Зачем?Кстати о происходящем… Никита приближается, надавливая на затылок, тем самым поддавая меня к себе, но ему не стоит настаивать. Я и сама не против растопиться в нем. Губы накрывают мои с присущей парню нежностью и лаской. Он старается предоставить мне как можно меньше вреда. Знает же, о Егоре и его поступке со мной. Знает же, что все еще терзаюсь в боли. Или мне кажется только? Ведь через мгновенье он все сильнее вжимает меня в подоконник. Сильнее впивается в губы, и я уже не получаю кайф от поцелуя. Скорее наоборот. Становиться то жути некомфортно. К тому же я не просто стою, а пытаюсь оттолкнуть парня, дать понять, что действия он делает против моей воли. И я вовсе б хотела провалится сквозь землю, лишь бы не чувствовать это. Рука уже переместилась на ягодицу, чем заставила меня совершить толчок сильнее, который все так же не помог мне ничем. Я слышу только глухой звук ударов по груди Никифорова и шаги. Шаги, которые приближаются все быстрее и быстрее. Я успеваю обрадоваться, как только эта же радость проходит. Ведь перед глазами оказался не шатен, а Голубин. Как ты, мать твою, вовремя.Он как щенка откидывает парня от меня, успевая заехать кулаком по лицу. Я отчетливо чувствую металлический привкус, от перстней, который сейчас явно чувствует пострадавший. И на секунду мне становиться жаль его, так как я успела заметить какую силу и злость Глеб вложил в этот удар. Жалость сразу же пропадает вместе со всему остальными эмоциями, кроме страха, когда Глеб разворачивается ко мне. Мой глаза сосредоточены на Сименсе, но я вижу, как Никифоров со скоростью света уноситься с места происшествия. - Мне с тобой за ручку ходить? – это еще зачем? – только ты выходишь из поле зрений, сразу влипаешь куда-то – объясняет блондин, подходя ближе и пихая руки в карманы.- Я … не думала, что … что он … вот так – договаривать не пришлось, так как меня перебило прицокивание Голубина, обхватывает своими пальцами мою кисть и направляется обратно в актовый. И пусть я даже рада, такому раскладу, так как выгнав какого-то мальчишку он усаживает меня рядом, все еще крепко держа руку. Так спокойней даже. Чувствую безопасность. Остаток учебы прошел скучно, я пару раз виделась с Глебом, каждый раз улыбаясь ему и получая поддержку в ответ. Мы с Лизой угорали над однокурсницами, да и вообще обсуждали ситуацию, возникшую сегодня. Ответ Лихтиной на мой рассказ, поразил меня больше всего ?Ну ты все же подумай о Голубине, не зря он появляется в столь важных ситуациях. Подумай? Ничего отвечать ей я не стала, лишь попрощалась крепкими объятиями и зашагала в сторону дома. Но все-таки не мой бы день был, без невероятных приключений, и на сегодня они еще не закончились. Ибо после поворота в двор меня поджидал Никифоров. Который мигом подлетел и грубо взял за локоть.- Ты еще пожалеешь о поступке твоего защитничка – глаза его сверкали пламенем, в них я не видела того Никиту, рассудительного, спокойного и умного. А еще заглянув глубже, я заметила расширенные зрачки.- Твою же мать…