Безумный камень (1/1)

*** Лайтнинг со всей силы отвесил Рину оплеуху сперва по одной щеке, затем по другой. Это не помогло. Несчастный эсквайр, как сидел, запустив скрюченные по-ястребиному пальцы в лохматую свою шевелюру, так и продолжал сидеть, глядя куда-то в пространство пустыми, как абсолютный вакуум, глазами. —?Я убил человека, я убил человека… —?бормотал шокированный подросток, словно эта мантра могла помочь ему осознать ужасное происшествие, случившееся, хоть и против воли, но всё-таки по его вине. —?Вставай,?— шипел Лайтнинг, тряся его за плечи,?— нам необходимо убираться отсюда! Но Рин, словно прирос к грязным доскам их развалюхи-сарая. Безумие, застывшее в глазах ребёнка, заставляло Лайтнинга опасаться за его рассудок, но внезапно радужному рыцарю пришла на ум мысль, что и он со стороны выглядит не лучше: мечет молнии, брызжет слюной, держит погружённого в моральную контузию подростка так, словно готов разорвать его на две ровные половины, если он не послушается. Сознание этого несколько отрезвило. В облик радужного рыцаря вернулась та частица человечности, которую он носил в себе в своём нормальном состоянии. Отпустив плечи Рина, Лайтнинг неожиданно для самого себя погладил его по голове. —?Ты не виноват, это нелепая случайность. Кто мог знать, что в этот раз пламя подействует именно так, причём совершенно против твоего желания. Кхм… —?радужный рыцарь, прищурившись, задумчиво потёр переносицу,?— а действительно, с чего бы пламени испепелять кого-либо без твоего… Ведь ты уже давно обрёл контроль над ним! Впрочем, сейчас было явно не время об этом размышлять. Вдалеке всё отчётливее слышались злобные голоса, звон мечей, вил и другого легкодоступного оружия. Кажется, мещане твёрдо решили очистить свой город от демона, поселившегося в старом сарае. —?Идём, ну же! —?Лайтнинг схватил ладонь Окумуры в свою и сжал до побелевших костяшек,?— Сомневаюсь, что тебе хотелось бы сейчас вступать в бой. Мысль о сражении искренне ужаснула Рина, чего прежде никогда не бывало, но это пошло ему на пользу. Лайтнинг удивился, с какой скоростью жизнь вернулась в подавленного мальчика и прогнала леденящий статик. Эсквайр вскочил на ноги, и радужному рыцарю пришлось приложить усилия, чтобы изгнать из головы ассоциацию с бегающим камнем. Выбираться из сарая пришлось через окно. Уже в который раз за свою жизнь Лайтнинг от всей души возблагодарил проведение за привычку к пренебрежению гигиеной. Это ни раз спасало ему жизнь при общении с демонами, но и в средневековье оказалось куда как кстати, ибо побег двух экзорцистов более всего походил на попытку двух крыс скрыться в ближайшей сточной канаве. Лайтнинг нёсся, мелко перебирая ногами, как настоящий грызун, тянул за руку всё ещё шального эсквайра и мечтал слиться с окружающей действительностью, стать частью этих вонючих улиц. Что ни говори, а смерть, с которой Лайтнинг привык шагать рука об руку, пугала до колик, если глядела в лицо. Радужный рыцарь знал, что это типичная человеческая ошибка?— воспринимать всё ужасное, включая смерть, как абстракцию вплоть до того момента, как это ужасное встанет совсем близко, лицом к лицу, но ничего не мог с этим поделать. Человеческая природа давала знать. За полчаса оба беглеца успешно выбрались за черту города и схоронились в придорожных кустах, чтобы отдышаться, прийти в себя и решить, что делать дальше. Лайтнинг выпустил руку эсквайра и положил голову на ветку, пытаясь восстановить дыхание. Скудное питание и скверные условия жизни давали о себе знать, выносливость становилось всё ниже. Не то, что у всяких там сыновей сатаны. —?Не могу поверить. Я убил человека,?— снова завёл свою шарманку эсквайр и опустился на землю, приняв прежнюю позу безумного камня. Лайтнинг раздражённо сцепил зубы. Первое убийство?— всегда трагедия, особенно для того, в чьих жилах есть хоть капля человеческой крови, а в воспитании?— хотя бы основы общечеловеческих ценностей. Радужный рыцарь понимал это и отчасти сочувствовал своему ученику, но меньше всего на свете уставшему экзорцисту сейчас хотелось проводить психологический сеанс для недоросля, который к тому же ещё и полудемон. —?Это всё прескорбный несчастный случай. Если тебе станет легче, можешь свалить инцидент на адского папашу, для которого синее пламя является истинной природой. Кстати,?— Лайтнинг бросил на Окумуру заинтересованный взгляд,?— неужели за время твоего детства тебе ни разу не приходилось калечить людей до смерти? Или, может, ты просто знаешь не всё?.. Ответом на это предположение стало сначала побледневшее, а затем резко посеревшее лицо Рина, заполненное до краёв неподдельным страданием. —?Упс, кажется, это я зря,?— пробормотал радужный рыцарь себе под нос. В воображении тут же всплыла картина юношеской истерики, которая, конечно, камнем повиснет на шее бедного экзорциста и дополнит пышно цветущий ворох других проблем. Чёрт бы подрал его неуёмное любопытство.С досады хотелось взвыть и придушить себя своим же языком, но Лайтнинг не зря отличался умом и сообразительностью. —?Слушай, Окумура. Окумура не отреагировал. —?Окумура?! По-прежнему ничего. —?Окумура, ты ведь не хочешь стать причиной ещё одной смерти? Рин медленно-премедленно повернул голову в сторону сенсея. —?Так вот, если ты будешь слишком грузиться, не слушать меня и вообще выйдешь из строя, как боеспособная и умственно полноценная единица, мы оба благополучно сдохнем. Нас разорвут на части или… Твою мать! До Лайтнинга внезапно дошло, что вся его амуниция, как и одежда Рина, как и всё имущество, кроме захваченной рефлекторно курикары, осталась в сарае! И теперь они голы, как соколы. Или, как церковные крысы, что в контексте средневековья звучит более уместно. Невесёлое озарение прервала обречённая тирада Рина: —?Я не хочу жить. —?Чушь! —?вызверился Лайтнинг,?— мура девочек-эмочек и депрессивных деток! Жить хотят все, но если уж ты так уверен в своём суицидальном настрое, не тяни хоть меня под этот монастырь. Ты обязан помочь мне выжить, а там уж сам решишь. Не маленький. Рассчёт был предельно прост: сейчас пацан отвлечётся, а время тихо и незаметно сделает своё дело, залечит душевную рану. Окумура, как это у него заведено, натворит новых героических поступков, и его хандра благополучно сойдёт на нет. Аргументы Лайтнинга звучали убедительно, и Рин согласился на них, что выражалось чуть нервным кивком головы. —?Вот и чудненько,?— обрадовался радужный рыцарь,?— а теперь пойдём. —?Куда? —?безжизненным голосом спросил эсквайр. Это было хорошим знаком. Какое-никакое, а проявление заинтересованности. —?Не знаю,?— весело пожал плечами Лайтнинг,?— обратно в город нам теперь путь заказан, так что единственный выход?— двинуть вот по этой дороге. А там уж как пойдёт. —?А как же Мефисто? Лайтнинг снова пожал плечами. —?Если он находится всё-таки в городе, в чём я уже сомневаюсь, то до него в любом случае теперь дойдёт слушок о нас. Он нас отыщет, если захочет, в этом я уверен. —?А, если не захочет? —?А, если не захочет, у нас нет шансов. Никаких. Абсолютно. Особенно теперь. Но я почему-то думаю, что из этого города он давно ушёл, а в этом случае наш путь может оказаться верным. —?Но он ведь мог уйти любым другим путём. Где гарантии, что он выбрал именно эту дорогу? Лайтнинг усмехнулся, и усмешка эта, вероятно, должна была означать примерно следующее: ?Гарантий в этом мире, малыш, нет практически никаких и никогда, поэтому доверься шестому чувству. Тем более, что у нас сейчас не так много выбора?. Оба экзорциста бодро зашагали по дороге.