God is dead? (1/1)

Томми сидел на полу, не в силах пошевелиться от ужаса. Он молился. Спокойствие приходило не с верой в помощь всевышнего, но с размеренным, певучим греческим языком. Эти слова каждый вечер читала над его кроватью мама. ?Отче наш?. Патер имон.Крики за окном спальни стихли около десяти минут назад, и теперь он слышал (или думал, что слышит) предсмертный хрип, вырывающийся из груди девочки-подростка. Она была сильной, эта маленькая почтальонша. Это сыграло с ней злую шутку. Никто из смертных не может быть сильнее Никки – это просто продлевает страдания.Когда Томми переставал шевелить губами и сосредотачиваться на словах, он начинал слышать Винса. Это раздражало. Винс сидел в углу слева от подоконника, поджав ноги и чуть заметно раскачиваясь из стороны в сторону. Иногда он с шумом втягивал в себя воздух, и это походило на всхлип. Томми был практически уверен, что Нил будет плакать, но этого не происходило. ?Видимо, шок слишком сильный?, - отстраненно подумал он.Нил первым увидел происходящее на заднем дворе, успел рассмотреть это, медленно отойти от окна и осесть по стене. Он замотал головой, когда увидел, что Томми порывается отодвинуть штору и тоже выглянуть. ?Не надо?, - одними губами. ?Пожалуйста, Том, пожалуйста, не надо?.Но Томми не стал его слушать. Выглянул из окна и тут же отшатнулся. То, что он увидел, было настолько отвратительным, что не укладывалось в голове. Это было ненормальным. Мозг цеплялся за ненужные мелочи – валяющаяся в пыли почтальонская сумка, лежащая рядом газета, светлые волосы бедной девушки. Много красного цвета.И измазанное в крови лицо Никки Сикса.- Томми…- Заткнись, заткнись! Он тебя услышит!- Я…Томми зажал рукой его рот.- Нам нужно выбираться отсюда, - прошипел он, - Медленно выходим через крыльцо и даем в тапки. Ты меня понял?Нил не отреагировал.- Ты меня, блять, понял? – повторил Томми. Винс поднял на него умоляющие глаза.- Я никуда не пойду, - наконец, ответил он. – Если мы выйдем – нам крышка.- Хорошо. Тогда я ухожу один.Нил вцепился в его руку.- Не уходи! Не оставляй меня одного, он меня сожрет!- Винс. Винс, послушай, - Томми перехватил Нила за запястья и сжал их, попытался поймать его взгляд. – Он сожрет нас обоих, когда доест… ее. Если мы не выберемся отсюда. Ясно? Если мы уйдем, у нас есть шанс проскочить. Мы можем выжить. Надо попытаться. Пойдем.Винс помолчал, глядя в одну точку перед собой. - Нет, - наконец, ответил он. – Я выйду в гостиную. И спрячусь там. Но я не выйду из дома.Томми оценивающе посмотрел на него. Наконец, неохотно кивнул.- Ладно. Возможно… так будет лучше. Я приду за тобой. Позову кого-нибудь на помощь и вернусь. Винс…- Да, Том?- Винс, я ведь не стану таким же, как он? Все это ничего не значит, так?- Что ?это??- Сырое мясо. Приступы… ярости. – Томми помотал головой. – Это ерунда. Этого не будет. Я пошел.- Ты ведь вернешься за мной?Ли обернулся, уже стоя в дверях, и улыбнулся Винсу самой доброй улыбкой, на какую был способен в этот момент.- Конечно, я вернусь, Винни. Разве я тебя когда-нибудь подводил?***Солнце скоро должно сесть. Нужно спешить.Мимо школы он шагал уже быстрее обычного, с тревогой наблюдая за усиливающимся контрастом между светлым западом и темнеющим, как свежий синяк, восточным горизонтом. Около эвкалиптовой рощицы его окликнул знакомый голос.- Я бы не делал того, что ты собираешься сделать.От неожиданности Боб почти дернул с места, но смог сдержаться. Он резко развернулся и нос к носу столкнулся с невысоким парнем, который шел за ним шаг в шаг. Преследовал, возможно, не один квартал. Парень дружелюбно улыбнулся ему.- Почему такой вид, а? Нервишки шалят?Дил отрицательно покачал головой, не надеясь, впрочем, что ему поверят. Голос парня казался более чем знакомым, хотя он готов был поклясться, что видит этого человека впервые.- Ты меня не узнал? – удивился тот, - Неужели я настолько сильно не похож на себя?- Роуз, это ты? – рискнул предположить Боб.- Рад, что ты вспомнил. Здравствуй, Марс. Я бы не стал делать то, что ты собираешься сделать.В человеческом обличье Роуза угадывались неуловимые лисьи черты – внимательные, немного сощуренные глаза, лохматые и выгоревшие на солнце рыжие волосы, доходившие почти до середины спины. Его лицо было правильным, неправдоподобно симметричным, бледным и каким-то оттененным, ужасно хитрым – это вызвало у Боба неожиданную ассоциацию с Иудой на какой-нибудь средневековой гравюре. Одет в неприметную черную одежду. Высокоскулый, худой и очень плавный: все движения спокойные и выверенные, ничего лишнего и необдуманного, как будто он всегда ожидает нападения со спины.- Как ты меня нашел?Оборотень не переставал лучиться довольной улыбкой.- У тебя на шее висит маячок. Когда он на тебе, я всегда знаю, где ты находишься. Строго говоря, это и маяк, и ключ, и второе зрение.- Зачем ты за мной следишь?- Я не слежу. Я твой телохранитель, - Роуз гордо поднял голову, - Это моя работа. Слэш разбирается в твоем деле, потому что он демонолог. Я охраняю тебя, потому что оборотни – прирожденные спутники. Я не должен позволять тебе делать глупости. Например, такие, как та глупость, которую ты делаешь прямо сейчас. Надеюсь, мне не нужно объяснять, почему твои действия похожи на делишки идиота.Боб нахмурился.- У меня нет выбора, Роуз. В этой ситуации могут пострадать двое хороших людей. - Им как-то поможет то, что пострадать можешь ты? – с издевкой поинтересовался лис, - Я не имею права задерживать тебя, но настоятельно советую одуматься и идти домой.- Нет, - отрезал Дил. Лис закатил глаза.- Тогда мне придется пойти с тобой.- Как хочешь.- Я не хочу. Ты подставляешь не только себя, но и меня.Дил пожал плечами, повернулся к рыжему спиной и пошел дальше, давая понять, что разговор окончен. Оборотень побрел следом, не скрывая широкой и неуместной ухмылки.***- Пришли.Роуз неуверенно посмотрел на Боба, но тот не повернулся к нему, продолжая внимательно изучать фасад дома. Все окна были чем-то завешены, и заглянуть внутрь не получалось, однако он продолжал шарить взглядом по стенам, словно надеясь уловить внешние признаки опасности в облезшей желтой краске, оторванных ставнях и покосившемся крыльце. Обычное запустение ничем не выдавало живущее в сердце дома чудовище.Боб направился к дверям, но оборотень скользнул вперед, перегородив ему путь.- Ты что, собираешься вот так просто взять и войти? – прошипел он, - Крайне неразумно!Дил пожал плечами.- Я не боюсь этого уебка, Роуз. Бьюсь об заклад, пацаны сейчас сидят внутри и трясутся. Мне нужно передать им хотя бы немного еды.- Ты не боишься, потому что ты полный дурак, Боб Марс, - беззлобно сказал рыжий, не повышая голоса, - Ты не просто дурак. Ты абсолютно незнающий, смелый и отчаянный дурак. Я нахожу эту черту очень привлекательной. Но в этой ситуации она неприемлема. Я пойду первым, так как у меня есть соответствующий опыт. Если со мной что-то случится, немедленно хватай ключ и прыгай в окошко, которое откроется перед тобой или справа от тебя. Тут же. Ясно?- Разбежался. Я не оставлю тебя подыхать или…- Марс, - лис нахмурился, вмиг посерьезнев и как-то повзрослев, - Я не шучу с тобой. Серьезно. Позаботься о своей шкуре, а обо мне позаботится Слэш. Все будет окей. Ладно?Дил нехотя кивнул. Лис кивнул в ответ, затем повернулся и потрусил к дому.Парадная дверь оказалась открыта. Внутри – та же темнота, запах пыли и плесени, как и в прошлый раз. Боб вошел следом за Роузом и аккуратно прикрыл дверь, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте. Рыжий, очевидно, в этом не нуждался. Он повел носом воздух, словно отыскивая следы присутствия человека, затем уверенно скользнул в ведущий к гостиной коридорчик и пропал из виду. Боб, ругаясь про себя, двинулся следом за ним, стараясь не споткнуться в кромешной тьме.В гостиной было почти так же темно, как в глухом коридоре – заложенные самодельными щитами окна практически не пропускали дневной свет. Когда Боб и поджидавший его у дверей Роуз плечом к плечу шагнули в комнату, темнота издала слабый вздох.- Кто здесь? – спокойно спросил оборотень у темноты.- Убирайтесь, - тихо ответили ему откуда-то из недр помещения. – Убирайтесь, здесь вам нечего делать.- Винс, это я, Боб, - подал голос Марс, - Я пришел с другом и принес немного еды.- Боб? Зажги какой-нибудь свет. Я хочу увидеть, что это ты.- Откуда я, блять, свет тебе возьму?- Свечи на столе перед диваном, дурила, - сварливо ответил Винс. Боб про себя отметил, что он, похоже, в порядке.Роуз быстро нашел свечи, взял одну для себя, чтобы осветить лицо, дал вторую Бобу и зажег их извлеченной из кармана бензиновой зажигалкой. Комната медленно начала наполняться тусклым светом, и Дил, вглядываясь в плотный мрак, увидел сидевшего у дальней стены блондина. Он сжимал в руке кухонный нож, расширенными глазами пожирая темноту.- Где Томми?- Я не знаю, - Винс не пошевелился, и Боб сам подошел к нему. При ближайшем рассмотрении стало заметно, что Нил не мылся и не ел по меньшей мере три дня, а не выходил на солнечный свет и того больше. Водянистые карие глаза казались огромными на исхудавшем заострившемся лице. Кожа под носом была раздраженной и шелушилась, как будто Винс постоянно плакал и вытирался грубой футболкой. Редкая щетина на худых щеках почему-то выглядела печальнее всего.Боб взял его за плечо и легонько потряс.- Пойдем, нужно вытаскивать тебя отсюда.- Нет, я хочу подождать Томми. А на улице сидит Никки.- На улице никого нет, - вмешался Роуз, - Выходить безопасно.- А ты еще кто? – огрызнулся Нил, - Почему я тебе верить должен?- Он у вас всегда такой? – с деланным спокойствием обратился Роуз к Бобу, - Такой нервный засранец? Меня зовут Эксл Роуз. Ты можешь считать меня другом Боба, который понимает в этой ситуации побольше тебя, - это уже Винсу, - Мы проводим тебя в безопасное место прямо сейчас. Если хочешь, можешь не выходить.- В каком смысле?Роуз быстро подошел к нему, присев на корточки, и Нил дернулся от неожиданности.- Сейчас я открою окно, - быстро и бесстрастно заговорил рыжий, глядя Нилу прямо в глаза, - Оно будет красного цвета, это значит, что за ним – безопасное место. Ты войдешь, увидишь кровать, на которую можно лечь и выспаться. Рядом будет стол с нормальной едой. Можешь поесть. За соседней дверью – душ и туалет. В шкафу лежит кое-какая одежда. Все для тебя. Если придет высокий темный человек, не пугайся. Его зовут Слэш. Он – не совсем человек, конечно, но он хороший парень и не причинит тебе вреда. Можешь спокойно отвечать на все его вопросы. Он ученый, он занимается делом ?Никки? и помогает вам разрулить эту ситуацию. Тебе все понятно?Нил слушал его с приоткрытым ртом, и Боб, наблюдавший за этой сценой, подумал, что он не понял ничего из сказанного. Однако Винс кивнул, не сказав ни слова.Оборотень встал, повернулся к заколоченному наспех окну и начал бормотать что-то неразборчивое, одновременно чертя в воздухе какие-то круги. Через несколько секунд совершенно обалдевший, но все еще пребывающий в ступоре Винс встал, молча приняв помощь Дила, и, подталкиваемый сзади рукой Роуза, нерешительно двинулся к светящейся красным дыре в воздухе.- Мы скоро придем, - пообещал ему Роуз.- А…- Наслаждайся спокойствием, - и рыжий резко втолкнул Винса в портал, который тут же захлопнулся.Боб закрыл рот, открывшийся сам собой от удивления.- Как ты это сделал, черт возьми?!Роуз скромно пожал плечами.- Так, простенькое заклинание от Слэша. Экономит массу времени и сил. - Я имею в виду, как ты уговорил Винса? Это абсолютно невозможно.Рыжий хмыкнул.- И что значит ?Эксл?? – не унимался Дил.- Это мое имя. У всех должно быть имя, когда они притворяются людьми, вот и я придумал себе одно. Что ж в этом странного? Пойдем лучше.- Куда?- Блондинчик сказал, что Никки на улице. Если его не было перед входом, он может оказаться на заднем дворе. Проверим? Хотя… для начала я хочу проверить несколько комнат. Нужно собрать кое-какую информацию для расследования. Вперед! – и с задорной улыбкой на лице, не дожидаясь ответа, Роуз потушил свечу и почти бегом бросился в коридор.Дил показал ему, в какой стороне находятся комнаты Томми, Винса и Никки, а сам вернулся в гостиную. Беглый осмотр не выявил ничего, что могло бы его заинтересовать. Пол был замусорен еще больше, чем обычно – повсюду валялись банки из-под полуфабрикатов, пакеты с заплесневевшим хлебом и пивные бутылки. Периодически встречались шаткие столбики книг самого дикого содержания: Томас Манн соседствовал с Кафкой и Достоевским, школьные учебники по литературе и математике стояли около толстой кипы журналов с порнографией и советами для домохозяек, словно кто-то из обитателей дома, оказавшись в ловушке, принялся отчаянно впихивать в себя информацию из нормального, человеческого мира, пожирая ее без разбору, как оголодавшая жертва кораблекрушения. Над барабанной установкой, успевшей покрыться слоем пыли, висело дешевенькое пластмассовое распятие, которого Боб раньше не замечал – видимо, оно появилось уже после его последнего визита.- Я все осмотрел, - раздался за его спиной тихий голос. Боб подпрыгнул на месте.- Прекрати подкрадываться! Я так поседею!- Прости, - Роуз пожал плечами, - Я всегда так хожу. Пойдем искать Сикса.- А это обязательно?- Ну… Ведь так веселее.Задняя дверь была заколочена досками, поэтому пришлось выйти на улицу и осторожно обойти дом.Задний двор представлял собой весьма унылое зрелище: на комковатой, выжженной солнцем земле рос непонятный кустарник, валялись пустые бутылки, пакеты и прочий мусор. Сразу за домом начинались олеандровые заросли, достаточно густые, чтобы скрывать солнечный свет.Из зарослей доносились негромкие, вкрадчивые звуки.- Это то, о чем я думаю? – прошептал Роуз. Его глаза светились энтузиазмом и возбуждением – больше всего он сейчас напоминал не лиса, а гончую, которая взяла след. - Стой тут, а я схожу и разведаю обстановку.Дил согласно кивнул, но стоило рыжему начать красться к кустам, тихо пошел за ним следом.Не доходя до кустарника, из-за которого доносились странные звуки, Роуз встал на четвереньки и пополз, пригибаясь как можно ниже, уронив свои длинные волосы в пыль и совершенно, казалось, не придав этому значения. Его зоркие глаза сощурились сильнее, вглядываясь в просвет между ветвями, а затем вдруг испуганно расширились и замерли.- Боб, - одними губами прошептал он, - Беги. Прямо сейчас.Дил опустился на землю и тоже наклонил голову, чтобы заглянуть в просвет, но Роуз грубо и неожиданно сильно схватил его за плечо.- Не смотри туда.Но Боб уже посмотрел.Он почувствовал, как от головы отливает кровь.- Господи… Что…- Замолчи, - лицо Роуза было белым, как мрамор, - Заткнись и хватай ключ.- Господи, Роуз, что это за херня?Губы оборотня дрогнули и расплылись в ухмылке. На одно дикое мгновение Боб подумал, что тот собирается засмеяться, но тут же понял, что эта невероятная улыбка выражает страх. - Это дерьмо, дорогой. Это тянет на полноценное дерьмище.***Общая тетрадь в клетку, номинально 56 (пятьдесят шесть) листов, фактически 25 (двадцать пять) листов. На обложке нарисована (синей ручкой) перевернутая пентаграмма. Надпись кривыми буквами: ?НЕ ВЛЕЗАЙ УБЬЕТ?. Край обложки около корешка надорван, возможно, после броска тетради в стену или в какой-либо твердый предмет. Внутри тетради: прядь черных волос, связанных красной шерстяной ниткой, голубая жвачка (пожеванная), два презерватива (нераспакованные), зеленый карандаш (сломанный пополам), записка на испанском, сделанная на обратной стороне магазинного чека (в чеке значатся шесть банок пива ?Будвайзер?, консервированный суп с курицей и горохом, пачка ?Лаки страйк? и бутылка ?Доктора Пеппера?; сама записка составлена с грамматическими ошибками и гласит следующее: ?Сегодня я снова захотел сырого мяса, что это значит? Не подходи к моей комнате, Том Л.?). Тетрадь представляет собой личный дневник, охватывающий согласно проставленным датам последние 6 (шесть) дней. Некоторые записи вырваны, небрежно. В основном дневник не представляет интереса и имеет мало отношения к основной проблеме. Некоторые записи посвящены ?Никки?, не предоставляют новой информации. Две последние записи посвящены Т.Л., их текст скопирован с помощью фотоаппарата ?Полароид?, прикреплен к делу.Тетрадь обнаружена на полу перед кроватью.На кровати нет белья, только матрас в полоску и подушка (вместо наволочки надета черная футболка без надписей и рисунков). Стены в комнате голые, над кроватью висит плакат с блондинкой в красном купальнике. Дверь тонкая, как из картона. На двери открытый навесной замок (изнутри), без ключа.Пол грязный, много грязной одежды и белья, банки из-под пива и пакеты с остатками чипсов, коробочки с лапшой навынос (все недоеденные, в некоторых завелась плесень). Везде много книг, все довольно старые, в основном классическая литература (Европа, Америка) от 18 до 20 вв. Некоторые заложены салфетками и рекламными брошюрами.С потолка свисает голая лампочка.На стене напротив кровати висело зеркало, теперь оно разбито. Осколки большие, лежат на полу под стеной. Среди осколков лежит какая-то косметика – черные и розовые косметические карандаши, баллончик лака для волос (пустой), лак для ногтей (черный). Рядом лежат два бритвенных станка, один целый, второй поломанный, из него вырвано одно из лезвий, оно лежит тут же рядом.Комната принадлежит В.Н.Дверь напротив ведет в комнату Н.С. Дверь сорвана с петель и прислонена к стене коридора.В комнате запах тухлой крови и мяса. Гора одежды на полу, вся в бурых пятнах. Несколько блокнотов и тетрадей вперемешку с одеждой. Исписаны песнями и стихами (довольно мрачными, если важно). Узкая кровать без матраса и белья, панцирная сетка, под сеткой лежит фотография из школьного ежегодника, изображающая Т.Л. в возрасте 15-16 лет. На деревянной спинке кровати вырезано (ножом?) ?Никки Сикс? и ?Антихрист?. На стене над кроватью бурые разводы, напоминающие пентаграмму, сделаны руками (видно отпечатки, фото прикреплено). У окна шкаф без дверей, внутри две чистые футболки, пара носков, джинсовое пальто и паспорт на имя Фрэнка Ферраны (внутри как будто бы фото Никки? Фото прикреплено). В углу около шкафа стоит бас-гитара, покрыта пылью, без чехла. На колки двух струн намотаны светлые длинные волосы.Объедков в комнате не найдено.Книг не найдено.Косметики, предметов личной гигиены тоже не найдено.Дальше по коридору открытая дверь, покрашена синей краской. За дверью другая комната, меньше первой и второй раза в полтора.Кровати в комнате нет, есть матрас в дальнем от окна углу, на матрасе есть чистое постельное белье (наволочка из детского комплекта, с нарисованными вагончиками, пододеяльник и простыня белые, из казенного (гостиничного?) комплекта). На полу лежит груда одежды и обуви, просто джинсы, белые кроссовки, зеленая куртка-дождевик, серая футболка с бурым пятном на животе. Окно занавешено толстым одеялом с красными узорами на бледно-голубом фоне. Около матраса лежит упаковка хозяйственных свечей.Под матрасом молитвенная книга на греческом языке. Заложена на странице 117 (сто семнадцать). Ввиду незнания греческого перевести текст молитвы на заложенной странице не представляется возможным. Текст скопирован при помощи фотоаппарата.В углу слева от входа в комнату находится платяной шкаф без задней стенки. В шкафу на верхней полке лежат: пять сломанных барабанных палочек, две пары новых палочек, открытый складной нож “Опинель” (длина лезвия составляет десять сантиметров). На средней полке: баллончик лака для волос (полный), одноразовая зажигалка (белая, рабочая), флакон одеколона, дезодорант, небольшая коробка презервативов (вскрытая), железный гребень для волос, губная помада алого цвета. На нижней полке: белье, футболки, носки, прочая одежда, несколько журналов про мотоциклы.Перед шкафом стоит шаткий стул с мягкой зеленой спинкой, порезанной, вероятно, ножом. На спинке стула висит моток обычной веревки.На стене напротив матраса приколот тремя канцелярскими кнопками рисунок (набросок карандашом) на листе формата А4. Рисунок является коллективным портретом, изображающим Т.Л., В.Н., Б.Д. (М.) и ?Никки?. Последний нарисован как обычный человек. Сходство изображенных и моделей хорошо прослеживается. Лица людей на рисунке ничего не выражают. Если открепить рисунок, можно увидеть надпись на обратной стороне, сделанную простым карандашом: ?Для Томми и Винни от Торговца Краской?.Больше на стенах ничего нет.С потолка свисает три провода, к которым должна быть подведена лампа, но ее нет.В углу за шкафом – пятно черного цвета, абсолютно сухое, оставленное падающей с небольшой высоты жидкой неоднородной субстанцией. Проба субстанции взята для дальнейшего анализа.Комната принадлежит Т.Л.***- Что же ты за херня такая… - злобно прошептал Роуз. Его взгляд словно приклеился к тому, что происходило на расстоянии пары шагов от него. Боб, пораженный ужасом увиденного, тоже не мог оторвать глаз. Это было настолько омерзительно, что за этим хотелось наблюдать.Посреди заросшей травой неухоженной дорожки, выложенной когда-то серым, а теперь алым камнем, сидел Никки. Он питался.Обе его руки были заняты большими кусками сочного, горячего мяса, небрежно оборванного с бедер молоденькой почтальонши. Почтальонша лежала тут же, прямо перед ним, и ее остановившиеся некоторое время назад глаза слепо впитывали темноту комнаты за окном первого этажа. За этим окном была спальня Томми. Может быть, девушка хотела позвать на помощь, когда увидела мелькнувшую в окне фигуру. Бедняжка не знала, что никто не выйдет на улицу. И полицию тоже не вызовет. В этом не было никакого смысла. При всем желании уже никто не смог бы помочь ей.Боб отрешенно рассматривал ее стройные ноги. Новые белые кроссовки, даже не заляпанные кровью. Наверно, купила с зарплаты. Радовалась, что ее размер еще остался: это были самые модные найки сезона. Среди красного месива ее задницы виднелись маленькие алые стринги. Когда она надевала их, они были белоснежными. Наверное, как и ее улыбка. Как белки ее панических глаз, остекленевших подобно глазам рыбы на китайском рынке.Она была очень красивой. Была. Она превратилась в мясо.Боба вывернуло наизнанку.- Ну блять… - прошептал Эксл, - Марс, твою мать…Никки, кажется, только в этот момент понял, что за ним наблюдают. Он поднял грязное лицо к своим гостям. Это было почти комично – он сидел на земле, как ребенок в вишневом саду, измазанный красным, худой и лохматый; он протягивал руку, словно предлагая поесть вместе с ним.Никки начал медленно вставать.- Бобби… - его рот открылся в радостной приветственной улыбке, и из него выпал кусок непрожеванного мяса. Марс машинально вытер рот ладонью и сделал один шаг назад, споткнулся о какую-то ветку и потерял равновесие. Роуза рядом уже не было – когда он успел убежать, Боб не заметил.Один шаг Никки – и он уже стоит над Бобом. Быстрый, неуловимый шаг. Дил не ощущал страха – только растерянность и какой-то гипнотический ступор. Никки улыбался ему. В его глазах читалась радость встречи, нетерпеливость и желание.Вот и все.В тот момент, когда Никки наклонился к нему, не выпуская из левой руки кусок мяса, Боб услышал два хлопка с паузой около одной секунды. Почувствовал, как его спина вспыхнула, будто ее облили горящим бензином.Затем загорелось все тело.Боль.Изо рта Марса вырвался дикий крик агонии, но он услышал не его, что-то странное – пронзительный, ужасный вопль лисы, угодивший в медвежий капкан. Земля резко подалась вперед, Марс перекатился на спину и увидел на долю секунды свой черный хвост…Перед ним мелькнуло рыжее пламя, и огромный лис, на чьей морде отчетливо читалась ярость, прыгнул в лицо Никки, ударив по нему лапой и оставив отметины.- Рви когти, братан, РВИ КОГТИ! – завизжал Роуз, приземляясь в метре от Сикса и уже улепетывая, - Беги за мной!И Боб побежал.Бежать было непривычно и больно – короткие лапы не слушались, все время хотелось подняться на задние ноги. Но даже несмотря на это Боб оценил уловку Роуза по достоинству – скорость лисьего бега позволяла им оторваться от Никки без всякого труда.Две лисы – рыжая и черная – синхронно прыгнули через поваленный забор, оставив Сикса далеко позади, кинулись вдоль улицы, прямо по битому кирпичу и стеклам. Через пару минут бешеной гонки Роуз что-то выкрикнул и в маячившей впереди стене коттеджа распахнулось полное красного света окно. Роуз с разбегу прыгнул в него и пропал. Марс бросился следом, в закрывающийся портал.***- Блять, блять, блять…Марс открыл слезящиеся глаза. Боль не до конца отступила, еще отзываясь в конечностях и животе."По крайней мере, я - это снова я", - подумал Боб, с трудом поднимая голову и оглядывая себя.Он лежал на широкой кровати, прикрытый колючим шерстяным одеялом. Вся одежда куда-то пропала.- Роуз? - позвал он.Из темноты, рассеиваемой несколькими свечами, закрепленными над изголовьем кровати, немедленно появился оборотень. В руке он держал початую бутылку виски. Растрепанный, белый, как полотно, в накинутой на голое тело странной черной хламиде, похожей на плащ средневекового лекаря. Боб увидел, что волосы на его теле ярко-рыжие, как и на голове, и машинально отвернулся.- Ты жив, дорогой? - позвал лисий голос.- Что это, мать твою, было?- Посмотри на меня. И послушай.Боб повернулся обратно. Эксл смотрел на него, нахмурив брови, и протягивал бутылку.- Сначала выпей.Дил послушно сделал несколько глотков. Алкоголь приятно согревал.- Я чуть не угробил нас обоих, - спокойно и тихо сказал Роуз. Его руки, скрещенные на груди, немного тряслись. - Нам очень, ОЧЕНЬ повезло. Никогда раньше я не превращал смертных. Слэш рассказывал мне, как это делается. Я еще не пробовал. Это очень опасная затея. Но у меня не было выбора. Пожалуйста, прости. Я чуть не убил тебя. Тебя могло разорвать на куски. Вывернуть кишки наизнанку. Ты мог остаться лисой. Навсегда.- Будет тебе, - буркнул Марс, -Ты спас меня от Никки.- О боже. - Роуз сел на кровать рядом с Бобом и обхватил голову руками. - Я никогда не видел ничего ужаснее. За всю свою гребаную жизнь. Этот... Его глаза... – рыжий отобрал у Дила бутылку и сделал пять больших глотков, тут же сморщившись, как от боли. - Он жрал так омерзительно. Хуже, чем ебаные ламии.По замершему взгляду Боб понял, что Роуз все еще пребывает в шоке.- Куда ты дел всю одежду? - спросил он, желая отвлечь лиса. Тот пожал плечами.- Я не знаю, куда она попадает, когда ты обращаешься. Возможно, - он вдруг криво улыбнулся, - В какое-то дебильное, никому не нужное измерение. Практика позволяет научиться сохранять одежду. Но я до сих пор теряю ее, если не могу сосредоточиться и боюсь. О тебе и говорить нечего. Хорошо, что на моей папке с материалами стоит специальный маячок. Это отсылает ее домой, как только что-то идет не так.- Ясно. – еще один глоток виски, – Мы у тебя дома?- Не совсем. Это комната Слэша. Я... Случайно пришел сюда. – Роуз взял бутылку и отпил, – Привычка. Тут спокойнее.- Значит, не найдется одежды?Роуз покачал головой.- Я могу дать тебе плащ. Он всегда тут лежит, на всякий случай. Между прочим, пошит в конце семнадцатого века. Рабочая одежда Слэша. Он тогда работал доктором…Боб улыбнулся, вдруг почувствовав, что уплывает куда-то в темноту. Слова Эксла медленно затихли, как будто бы отдалились. Он не заметил, как снова заснул, а когда проснулся, из пяти свечей над постелью горело только две. Роуз лежал рядом, забравшись под одеяло и находясь на близком, но в то же время почтительном расстоянии. Боб мог чувствовать исходящее от него тепло, ячменный запах виски, к которому примешивался запах дикого зверя.- Роуз, - пробормотал он, - Роуз, ты спишь?Оборотень открыл глаза и немного мутно посмотрел на него.- Нет. Я охраняю.- Ладно.- Спи.Через какое-то время Боб снова открыл глаза. Рыжий внимательно изучал его.- Ты не представляешь, насколько ты красивый, - вдруг сказал он. - Я живу уже больше двух сотен лет. Повидал столько смертных, что они стали одинаковыми. Но ты... Роуз лениво улыбнулся и придвинулся чуть ближе. Боб отстраненно подумал, что такая ситуация должна бы его нервировать.- Ты похож на настоящего вампира, Марс. Я вижу в твоих глазах… омут Харона. Черный. Ты расцветаешь, когда пляшет чума. Ты впитываешь чужую кровь и оживаешь. Ты… ты красив, как смерть.Оборотень приподнялся, и огненные волосы, разметавшиеся по плечам и спине, закрыли оставшийся свет, вспыхнув по краю золотом, как свеча. Над Дилом высился черный силуэт, полный горечи и решимости.- Я не хочу, чтобы все это пропало... – пьяно прошептал силуэт. - Я закрою тебя собой, чтобы ты бежал, пока Оно ест мое мясо. Я больше не буду так рисковать.- Роуз… остынь.- Что?- Эта ситуация… она принимает странный оборот.Эксл опустил глаза. Бобу показалось, что он пытается изобразить смущение, но не слишком преуспевает в этом или не слишком старается.- Прости. Я… извини, я не хочу тебя смущать.- Ты просто напился.- Нет. Я всегда чувствую то, что чувствую. – оборотень немного помолчал. – Я так давно не видел смерть перед глазами. И сейчас она здесь. Она пыталась забрать тебя, и я почти позволил ей. Никогда так больше не будет. Может быть… - он вдруг захихикал, - Может, я в тебя втрескался, а? Тебе так не кажется?- Я не знаю.- Мне так кажется… Боже, вот ведь долбаеб. Самая большая ошибка, Марс, любить смертных… Вы слишком мало живете…Боб не нашелся, что ответить.Последние свечи погасли, но друзья лежали, продолжая смотреть друг на друга. Ни один из них не двигался. Роуз – потому что боялся спугнуть Марса, Марс – потому что боялся того, что может произойти. Он чувствовал странное гипнотическое отупение, не похожее ни на действие алкоголя, ни на шоковое состояние – ни на что из того, что он ощущал прежде.Он мог видеть без света.Глаза рыжего ярко сияли в темноте, почему-то зеленым, как у животного.- Поцелуй меня, - вдруг тихо сказал он. Боб покачал головой.- Остынь, Роуз, - прошептал он уже второй раз за вечер. – Остынь и засыпай.- Я не хочу спать. Я хочу поцеловать тебя. Всего один раз.Не дожидаясь ответа, светящиеся глаза приблизились к лицу Марса практически вплотную, и тот вздрогнул от неожиданности.- Я не сказал ?да?!- Марс…Он схватил оборотня за волосы, но тут же подумал, что это окажет обратный эффект, и отпустил их.Волосы наощупь были странными – как лисья шерсть, мертвые листья и волосы трупа отновременно. Дил вздрогнул.- Эксл… Эксл, насколько ты вообще живой?Лисьи глаза немного отстранились, сощурившись.- Что ты имеешь в виду?- Ты сказал что-то про смертных. Разве живые так говорят? Ты – такой же мертвяк, как и Слэш? Эксл недовольно нахмурился.- Марс, не выдумывай ерунды. Я не мертвяк. Я живой. Абсолютно живой. Послушай, - он осторожно взял Дила за руку еще раз, - Позволь показать тебе. Все нормально.Он открыл его ладонь, инстинктивно сжавшуюся в кулак, и положил себе на грудь. С левой стороны под ослепительно-белой кожей отчаянно колотилось звериное сердце. Оборотень наклонился к его лицу, и Марс почувствовал, как по щеке скользят теплые волосы.Горящие глаза смотрели на него в упор.- Всего один раз, - сказал, наконец, Боб. – Ты можешь сделать это один раз.Его губы были горячими и сухими, как желтая трава в августе. Они нежно прикоснулись к щеке Марса, затем быстро поцеловали его в уголок рта. Поцелуй вышел невинным, даже робким.- Спасибо.Боб вдруг ощутил невероятную тяжесть в груди. Она без предупреждения, неторопливо поднялась к горлу, как тошнота, замерла, словно ожидая его дальнейших действий.- Эксл… - получилось хрипло и слишком тихо.- Да, дорогой. - Я… я очень устал. И… я хочу все забыть.- Это было так неприятно? – спокойно спросил Роуз. - Нет, я не про это. Я все еще вижу… - Боб замолк, не в силах продолжать. Эксл заглянул ему в лицо.- Что ты видишь?- Я вижу… ее гребаные глаза. Они… Они ищут помощь. Но ее нет. Блять… - Боб отвернулся и уткнулся лицом в подушку. То, что было ошибочно принято им за позыв к рвоте, оказалось слезами. Он обессиленно заплакал, чувствуя жгучий стыд, боясь открыть рот, чтобы втянуть воздух, потому что это открыло бы путь рыданиям, громким и уродливым, искренним, ужасным. Сделало бы этот приступ настоящей истерикой.- Мы ничего не могли сделать, - тихо сказал Роуз, - К такому привыкаешь. Ты никогда не сможешь помочь им всем. Не мучай себя.- Я не мучаю… - изменившимся голосом пробормотал Марс, - У меня перед глазами просто стоит ее лицо, ее гребаное лицо! Оно ничего не выражает! Эксл, ничего! Мне страшно, понимаешь? – и чуть тише, словно осознав это в первый раз, - Мне страшно.- Мне тоже страшно, - ответил оборотень. – Но я уверен, что все будет хорошо. Марс. Пожалуйста, постарайся заснуть. Я помогу.И он начал читать что-то нараспев, что-то, похожее на древнюю песню, которой усыпляли и успокаивали своих уставших в кровопролитных боях воинов далекие предки человечества. Боб понял, что слезы закончились. Его тело расслабилось.Роуз начал тихо петь – красивым, плавным голосом, нежным и любящим. Дил не знал языка, на котором он пел, но смысл слов проникал в его голову, находил отклик, словно вечно жил в ней, ожидая своего часа. Это была самая красивая песня в мире – песня о тишине, вечности, покое и бесконечной любви. Старый язык ее напоминал о пушистых звездах, которые кажутся такими близкими на вершинах гор, о вечных реках, которые, как морщины, бороздят землю. Шелест мягких согласных был похож на умиротворяющий снег, падающий на спящую землю, гласные тянулись, как бережный лунный свет.Боб провалился в глубокий сон.