26 (1/1)

Юноша был очень слаб и истощен, его голова металась по подушке, он бредил от жара. Адриан делал все, что мог, стараясь не использовать магию, но травмы были слишком тяжелы. Возможно, церковники пытали юношу, чтобы выбить признание. Дампир выбрался из своей крепости и прошелся по полуразрушенным улочкам Гресита в поисках аптекарской лавки, чтобы купить жаропонижающие. Ему удалось раздобыть лекарства, но он сомневался, что они помогут Людмилу.Юноша открыл глаза и прохрипел:—?В-воды… прошу… Вас…Адриан бережно приподнял его голову и поднес чашу с целебным отваром к губам. Людмил жадно припал к ней и, несмотря на горечь питья, осушил до дна. Он тяжело дышал, словно каждый вздох причинял боль. Трещины в ребрах. Дампир отложил чашу и прошелся по комнате, перебирая пальцами выбившийся из хвоста локон. Он не мог рискнуть жизнью юноши, жажда могла проснуться в любой момент. Но что если Людмил все равно умрет, страдая от боли и отчаяния? Адриан присел на стул и уперся лбом в ладони. Жажда не отзывалась. Она теперь вела себя иначе, словно злобное чужеродное существо, будто наваждение извне.Адриан сосредоточился и вызвал заклинание, удерживающее его темную сторону. Удерживать его и при этом использовать целительную магию было трудно и очень утомительно, но он решился. Дампир чувствовал, как под его звенящими от магии пальцами срастаются кости и восстанавливаются ткани. Он положил руку на лоб Людмила, усилием воли сбивая жар. Дыхание раненого выровнялось, он глубоко уснул. Адриан торопливо покинул комнату и запер за собой дверь.Дампир метнулся в главную залу крепости. Быстрым движением руки он вызвал образ леса в зеркале и прорвался сквозь зеркальную поверхность, приземлившись на белые лапы. Чуткий волчий нос уловил запах куропатки. Хоть какое-то начало. Птица даже не услышала его тихих шагов. Адриан не любил охотиться на птиц, их перья оставляли во рту неприятный привкус. Но как ни странно, его жажда быстро утолилась. Из куропатки можно было сварить бульон для юноши. Он вернулся, ступив на пол черными сапогами, и направился на кухню. На этот раз он оборудовал свою крепость жилыми помещениями, так как рассчитывал прожить здесь больше чем год. Продуктов в кладовой и морозильной камере было мало, он теперь не часто готовил. Надо навестить рынок в ближайшей деревеньке, там его точно не узнают.Адриан поставил тарелку супа, от которой исходил ароматный пар, и свежие булочки на поднос и принес их в комнату, ругнувшись на себя за то, что запер дверь. Ключ повернулся, и дверь отворилась, покорившись простому заклинанию.Людмил, похоже, давно очнулся и приподнялся на локтях, бросив на дампира неуверенный взгляд. Адриан улыбнулся ему и спросил о его самочувствии.—?Мне намного лучше, благодарю. Вы и в правду сын леди Лизы…—?Что вы, мои навыки с ней не сравнятся. Я вынужден прибегать к заклинаниям, чтобы получить те же результаты, которых она добивалась, используя лишь свои познания в медицине,?— Адриан горько улыбнулся.—?Простите меня, я продолжаю напоминать Вам о ней,?— Людмил принял из его рук тарелку и попробовал суп. —?Очень вкусно, спасибо!—?Я рад, что остались люди, помнящие ее такой, какой она была на самом деле.Адриан сел за стол и записал в дневник состояние больного и методы лечения, которые он применял. В этом не было необходимости, память редко подводила его, но эту привычку он перенял у матери, и работа отвлекла его от тяжелых раздумий. Людмил тем временем покончил с трапезой и обернулся к нему.—?Я прошу Вас пересмотреть мое предложение, господин Адриан. Я готов служить Вам до самой смерти!—?Нет, Людмил. Я не могу это принять,?— Адриан устало потер лоб. —?Я хочу знать, что произошло с вами. Как вам удалось избежать участи ваших родителей?—?Моя бабушка видела, как церковники забрали леди Лизу, и предупредила отца о произошедшем, он велел забрать меня и бежать к родственникам в Будапешт. Уже там спустя год мы узнали, что произошло. Бабушка едва не умерла от горя, продержалась лишь ради меня. Мне тогда было двенадцать. Бабушка отдала Богу душу месяц назад,?— он шмыгнул, утер нос. —?Я вернулся в деревню шесть лет спустя. Надеялся, что все забыли обо мне, кроме нее, кроме Маришки. Мы играли вместе с детства, она любила меня, а я ее. Я надеялся жениться на ней и забрать с собой в Будапешт. Но все вышло наоборот.Людмил тяжело вздохнул, опуская голову, и глухо продолжил:—?Это она забыла меня, ее сосватал один кузнец, тот самый, который собирался повесить меня. Они узнали меня, и он решил избавиться от соперника. Остальное Вы знаете.—?Людмил, я не вижу причины, по которой вам следует оставаться со мной,?— Адриан поднялся со стула, собирая тарелки на поднос. —?Я верну вас в Будапешт к вашим родственникам, как только вам станет лучше.Людмил поднял на него глаза, его губы дрожали. Он встал с кровати и положил руку на предплечье дампира.—?Вы не понимаете, я никому не нужен там… Я лишь обуза для них… —?его голос дрожал, но в нем читалась решительность. —?Прошу Вас, Вы единственный человек во всем мире, который не предаст меня…—?Единственный человек… который не предаст,?— проговорил Алукард глухим темным голосом,?— вы не знаете, насколько вы заблуждаетесь.Тарелки разбились вдребезги, когтистая рука резко прижала юношу к стене, сдавливая до хрипа его горло.—?В любую секунду я могу растерзать твое слабое жалкое тело, человечишка! —?он злобно зашипел, выпуская клыки и сверкая алыми зрачками. —?Но даже вся твоя кровь не насытит моей жажды.—?Я скорее с радостью приму смерть от Ваших клыков, господин Адриан, чем от рук людей-мерзавцев,?— Людмил вытянул шею, обнажая быстро пульсирующую артерию,?— пусть моя кровь будет платой за Вашу доброту.Адриан опешил и выпустил его. Юноша застонал и сполз вниз по стене.—?Почему? —?прошептал дампир.—?Такова Ваша суть, Вам нужна кровь, чтобы выжить. Вы не берете ее ради удовлетворения ненасытной жестокости,?— он проговорил сиплым голосом и, прокашлявшись, продолжил:?—?Многие люди готовы отбирать у других счастье и жизни ради мимолетного удовлетворения, власти и богатств. Моя жизнь ничего больше не значит, меня ничего не держит на этой земле. Пусть от нее будет хоть какой-то толк.Адриан не смог скрыть смятения на своем лице и рванул прочь из комнаты, оставив после себя красноватое свечение и дрожащего от страха юношу.***Адриан был холоден с Людмилом после этого происшествия, не задерживаясь в его комнате. Он показал ему местонахождение ванной и прочие жилые комнаты, исправно приносил еду и питье, сменял повязки. Людмил больше не заводил разговоров о службе, возможно, окончательно потеряв надежду.Дампир был осторожен, боясь, что жажда вновь проснется. Но этого не происходило, то нападение было сознательным действием, чтобы напугать юношу, но, похоже, не сработало. Напротив, приступы жажды исчезли, и несмотря на показную холодность в поведении дампира, присутствие юноши успокаивало его. Постепенно Адриан начал осознавать, что одиночество утомляло его, подтачивало силы. Однажды вечером он задумался, перебирая книги: Людмил был одинок, в нем затаилась обида и ненависть к людям. Даже если бы Адриан исцелил его тело, он все равно оказался бы в беде в ту же минуту, когда остался один, или по крайней мере нищенствовал без средств к существованию. Бросать его на произвол судьбы было жестоко. Один фолиант открылся в руках дампира, и у него появилась идея.Он подобрал еще несколько книг и направился в комнату Людмила. Тот уныло сидел за столом и листал дневник, в котором была записана история его болезни. Он поднял голову, бросив на Адриана печальный взгляд, но оживился, заметив книги.—?Вот, посмотрите,?— сказал дампир, опуская тяжелые тома на стол,?— вам, наверное, скучно здесь, в одиночестве.Людмил взял одну книгу в руки и пролистал, недоуменно поглядывая на нее.—?Эмм, простите, господин, я плохо знаком с латынью. И мне непонятно, о чем эта книга…Адриан вздохнул и собрал книги, юноша привстал, открыв рот, чтобы произнести извинения, но осекся и опустился на стул, поникнув головой. Дампир вернулся несколько минут спустя с меньшей стопкой менее внушительных книг.—?Попробуйте почитать эти,?— сказал он, указывая на книги,?— здесь сравнительный словарь латыни и румынского. Здесь грамматика. А это записи, скорее упрощенный и сокращенный перевод на румынский основных трактатов по философии, логике, арифметике и геометрии.—?Благодарю Вас! —?воскликнул юноша.Его глаза засветились счастьем, но Адриан не проявил никакого внимания его благодарностям, оставшись холодным и отрешенным.Теперь дампир заставал Людмила штудировавшим книги день и ночь и даже стал беспокоиться, не перенапрягается ли его пациент.—?Non overexert te, aut morbus ut percutiat te iterum,?— обратился Адриан, отбирая книгу.—?Ego melius, non infirmus ultra,?— неуверенно ответил тот на ломаной латыни и вдруг осекся, его глаза расширились от осознания. —?Прошу Вас, не прогоняйте меня. Мне некуда идти.Людмил поднялся на ноги, смотря на него умоляющими глазами. Адриан улыбнулся и покачал головой.—?Вы за пару дней выучили латынь. Это похвально. Я не собираюсь прогонять вас: сейчас зима, вы замерзните насмерть.Внезапно юноша ощутил на коже своей шеи холодное острие меча, дампир прошипел, хищно сверкнув глазами:—?Но учти, одно неверное действие здесь,?— и можешь распрощаться с жизнью.Юноша судорожно кивнул, и Адриан отозвал меч, покидая комнату.Пусть Людмил и не выказывал страха в его присутствии, но дампир отчетливо слышал, как сердце юноши начинало биться в быстром тревожном темпе, стоило Адриану подойти ближе. Он пугал его, это хорошо. Вскоре, получив знания, Людмил и сам захочет покинуть эту крепость, ставшую для него темницей.Но юноша старался быть приветливым и благодарным за любую мелочь, несмотря на холодность и показное безразличие дампира. Адриан нехотя проникся к нему симпатией, пусть дампира и мучили воспоминания о том, как он доверился людям в прошлом.У Людмила оказался острый ум, он жадно поглощал знания, прочитав все тринадцать томов Начал Евклида, диалоги Платона, даже записи Фомы Аквинского и Роджера Бекона.—?А что Вы скажете о пяти доказательствах из ?Суммы теологии?? —?спросил он однажды Адриана.—?Почему вы считаете, что я могу знать о Боге больше вас, или, скажем, приходского священника? —?дампир усмехнулся.—?Ну-у-у, я думал… —?юноша замялся.—?Хоть я и существо наполовину сверхъестественное, поверьте мне, я не намного ближе к тайнам существования Господа чем остальные люди,?— Адриан рассмеялся. —?Но я утолю вашу любознательность и поделюсь своим мнением.Адриан присел на стул и скрестил руки.—?Первое доказательство, от степеней бытия или совершенства, основывается на том, что есть предметы более и менее совершенные, значит должно быть что-то совершеннее всего что есть, это и есть Бог. Но, видите ли, представление о совершенстве лишь продукт чувственного восприятия человека. И существование понятия не означает существования предмета, который обозначается этим понятием. Последующие три доказательства: через движение, через производящую причину и через необходимость равноценны поискам древних философов первопричины всего сущего. Почитайте Аристотеля, он об этом пишет. Кто-то считал первопричиной огонь, кто-то воду, кто-то какой-то апейрон. Но все эти доказательства по сути опираются на понятия сами по себе, отчужденные от чувственного восприятия.Последнее же, все в мире имеет цель, даже предметы лишенные сознания. Но их природа не могла сама по себе создать целевые причины, следовательно, есть нечто, наделяющее предметы целевой причиной, и нечто, являющееся высшей целью, то есть Бог. Но понятие высшей цели опять же конструкт нашего сознания, невозможно обнаружить высшую цель опытным путем.Адриан криво улыбнулся, заметив, как Людмил побледнел.—?Значит, вы не верите в… не веруете в Бога? —?его голос дрожал.—?Вот тут вы и ошибаетесь, подменяя понятия, друг мой. Доказать существование чего-то и верить в его существование?— это разные вещи. Я верю и верую в Бога, но не вижу смысла искать доказательства его существования. Нужно ли доказывать каждую ночь, что утром взойдет солнце? Кто-то скажет, что каждый прожитый день есть доказательство этому. Все бытие есть доказательство…—?Но как же? Если Бог есть высшее благо, то почему в мире столько зла? —?глаза юноши были полны смятения.—?Свобода выбора… —?Адриан вздохнул,?— без нее люди и другие осознанные существа ничем бы не отличались от бездушных предметов. Зло существует, воплощенное и невоплощенное, как антитезис добру. И каждому человеку дарован выбор… —?дампир поднялся со стула и направился к выходу из комнаты. —?Отдыхайте, Людмил. Вы читали всю ночь.—?Господин? —?крикнул юноша уходящему дампиру.—?Я просил вас не называть меня так…—?Позвольте мне учиться у Вас. Умоляю,?— он снова встал на колени.—?Вы так и не хотите оставить меня в покое,?— тихо сказал Адриан, усмехаясь. —?Хорошо, я буду учить вас, но потом вы оставите меня и найдете свой путь.