II. (1/1)

Уже прошло семь месяцев. Два первых клана процветают, а скоро родятся и наследники. Двое Глав уже знают, что их дети будут истинными, ведь когда их мужья сидят или лежат вместе, смотря очередной фильм или рассматривая глянцевые журналы, дети ведут себя тихо и не пинаются, но как только омеги не видятся больше двух или трёх дней, те в животах начинают бушевать, по крайней мере один в животе Чимина. Сейчас три часа ночи. Все сладко спят. Намджун обнимает Чимина. Его рука лежит на большом животе омежки, который тихо посапывал. Сегодня, альфа умотался. Он ездил по городу, заключил два важных контракта и ещё встретился с поставщиком. Поэтому когда он пришёл домой и зашёл в комнату, увидев спящего мужа, разделся и лёг к нему, сразу засыпая. Сквозь сон альфа услышал пронзительный крик омеги и проснулся. Рукой он почувствовал что-то мокрое и понял, что воды отошли и начались схватки у его омежки. Не зная что делать, он быстро оделся и, подхватив Чимина на руки, побежал к парковке. За ним бежала охрана, которая помогла Главе сесть в машину с омегой. Чимин поскуливал, сильно сжимая руку Джуна, а из глаз катились слёзы. Он просил ехать быстрее и водитель выполнил приказ. Сейчас ночь, а это значит, что нет машин. Все машины набрали большую скорость и поэтому через двадцать минут те остановились возле роддома. Намджун схватил Чимина на руки и побежал в здание. Всё происходило в спешке: к ним подбежало четыре сотрудника роддома с каталкой, Чимина сказали положить на неё и увезли в непонятном направление. Намджун не знал, что ему делать, но когда к нему подошёл парень омега, стал его расспрашивать:— Где мой омега?!— Господин Ким, успокойтесь. Сделайте глубокий вдох и выдох. Я Пуонг. Я второй акушер, буду помогать с родами. Я хотел у вас спросить, хотели бы вы поприсутствовать на родах? — спросил омега, а Намджун застыл, как и охрана.— А...а можно? — заикаясь, спросил альфа.— Да. Так вы согласны? Если да, то пойдёмте за мной, а ваша охрана пусть будет возле дверей родильной комнаты. Пойдёмте быстрей, — сказал омега и, спеша, пошёл к родильной комнате, из которой доносились крики, от которых сердце альфы обливалось кровью. — Заходите и надевайте вот это. Как наденете, проходите в эту комнату. Я подойду сейчас.Омега ушёл, а альфа смотрел на халат, бахилы, шапку и маску. Он хочет быть рядом со своей омежкой. Он не знает и не осознаёт, как больно тому, но судя по громким крикам, очень больно. Одевшись, Джун зашёл в родильную комнату. Всё оборудование и предметы казались чем-то новым и невиданным. Всё пугало, даже то, как его омежка лежит на каком-то странном кресле с раздвинутыми ногами, а возле него бегают несколько омег, которые прикрепляют разные проводочки. Возле раздвинутых ног Чимина сидит тот альфа, у которого наблюдались. Как только Чимин увидел Джуна, улыбнулся сквозь боль и снова закричал. Намджун подошёл к Чимину и взял его за руку. — Так, пока что всё идёт хорошо. Но думаю, что если у омеги не останется сил на второго ребёнка, придётся делать кесарево, — сказал главный акушер, поглаживая Чимина по ноге. — Дыши глубоко. Я понимаю, что это больно. Но представь себе, что через эту боль, которую ты сейчас проходишь, ты даёшь жизнь новому человечку. — Х-хорошо, — прошептал омежка. По его лбу бежал пот, который смачивали ватками помощники. — Будет несколько волн. Первая уже прошла. Расслабься и полежи. Как начнётся вторая, тужься, — сказал альфа, смотря на омег, которые подготавливают стол для ребёнка. — Тшш, я рядом, любимый, — прошептал альфа на ухо омеги и поцеловал его в щеку. — Господи, так больно. Ещё хуже, чем в мой первый раз, — хныкал Чимин, держась за руку Намджуна.— Вытерпи. Ты должен. Обязан. Ты у меня сильный омежка. Вытерпел всю боль, которую некоторые не осмеливаются вытерпеть. Раз справился с той, то с этой и подавно, — сказал Джун и почувствовал, как Чимин сжал сильно руку, впиваясь ноготками, и сильно закричал. — Так, давай тужься. Терпи эту боль. Как твой альфа выразился? Ты должен. Обязан её вытерпеть. Тужься, я сказал! — кричал альфа и омега стал сильно тужиться, сильно прогибаясь в спине и сильно крича. — Вот так. Сильнее тужься! Из всех сил тужься, я тебе говорю!Намджун не стал говорить альфе, чтобы не кричал на Чимина. Он понимает, что это его работа, и не препятствует ей. — Только, блять, попробуй кончить в меня в разгар течки и дать завязаться узлу! Сам у меня рожать, блять, будешь! — кричал Чимин на Джуна, который был удивлён один, а все остальные из присутствующих в комнате, которые привыкли к этим словам, не обращали никакого внимания. — А кто говорил, что хочет троих?! — крикнул Намджун и зарычал, почувствовав сильную боль в костяшках. — Третьего сам рожать будешь! Я уже не хочу! Будь ты проклят, Ким Намджун! — кричал Чимин.— Не слушайте своего омегу. Все так они говорят, а потом благодарят нас, что зачали в них таких крох. А потом просят ещё одного через несколько лет. Мне не привыкать, — с усмешкой сказал альфа, смотря на поражённого Джуна. Джун ничего не ответил, а лишь стал молиться, чтобы близнецы родились здоровыми. Насрать, что говорит ему Чимин. Насрать на всё.— Так, показалась головка. Давай тужься ещё сильнее! Пуонг, делай массаж руками. Ты знаешь, как, — сказал альфа омеге. — Хорошо, Чуен, — сказал Пуонг и, подойдя к Чимину, стал руками чуть надавливать на живот и вниз спускаться, помогая ребёнку быстрее выйти. — Всё, можешь передохнуть, — сказал Чуен спустя пятнадцать минут. Омежка тихо выдохнул и расслабился. Ему дали попить и вытерли пот со лба. — Сколько это ещё будет длиться? — спросил Намджун.— Ну, голубчик, это тебе не разрядка, которая пройдёт через пару минут. У всех омег по-разному идут роды. У кого-то пять часов, у кого-то два. И это только один ребёнок, а у вас их двое. Некоторые рожают двойню десять часов, а то и пятнадцать. Повторюсь, у всех по-разному. Но если Чимин устанет после первого, придётся делать кесарево, — с грустью сказал Чуен, смотря на омежку. — Эм, а что это? — спросил Намджун, смотря на удивлённого альфу.— Кесарево сечение - это родоразрешающая операция, при которой новорождённый извлекается через разрез на матке. Но делать будем, если у омеги вообще сил не будет, — сказал Чуен.— Понятно. Ты как? Всё хорошо? — спрашивает Джун у прижавшегося к нему Чимина.— Очень больно, но когда ты рядом мне немного легче, — тихо сказал омега и стал выпрашивать поцелуй, который собственно и получил. — Вот так смотришь на вас и не подумаешь, что самые опасные в мире люди. Со стороны вы похожи на обычную семью, — сказал Пуонг и получил раздражительный взгляд со стороны пары. — Простите. Спустя пять минут у Чимина опять начались схватки. Всё опять по старой картинке: болезненные крики Чимина, крики акушера, чтобы тот тужился сильнее и сильные сжимания руки альфы, который немного рычит от боли, но терпит. Всё это продолжалось десять часов. Все устали. Альфа устал сидеть и слушать болезненные крики своей омеги. Он представлял, как это больно, но при виде, как омеги рожают и с какими криками, он не может этого описать. Теперь Намджун понимает, почему всех омег называют сильными. Альфы, как и беты, могут позавидовать омегам. Ведь через какую боль проходят самый слабый пол, чтобы дать новую жизнь в этом прогнившем, но одновременно прекрасном мире. Омега устал. Чимин сорвал голос, а слёзы, как и силы, заканчивались. Но ещё две минутки и отпустило, а по комнате разошёлся детский крик плачущего младенца. В этот момент Чимин ослаб и прикрыл глаза, медленно и с дрожью отпустив руку застывшего НамДжуна, который смотрит на ребёнка. Мальчика отдают двум омегам. Они обмывают младенца от крови и завязывают пуповину, закутывают в зелёную больничную простынку. — М-можно? — тихо и с дрожью спросил Намджун, смотря, как чужой омега берёт на руки младенца.— Конечно. Так, сделайте руки вот так и аккуратно держите, придерживайте головку, — объяснил омега альфе. Все, как и Чимин, умилялись с Намджуна, который со страхом, но с дикой любовью смотрит на маленького альфочку. — Мой маленький. Мой первенец. Мой Ёнджун, — сказал Намджун и поцеловал успокоившегося малыша в лобик. Чимин, открывший глаза, улыбнулся. Ему понравилось это имя. Он видел, сколько любви в глаза Джуна, и это радовало.— Дай мне подержать, — просит омега и альфа отдаёт малыша. Чимин берёт с некой дрожью, но с счастливой улыбкой. Альфочка открыл свои глазки всего на секунду. Он прижался к родителю и стал засыпать. — Такой маленький. Словно лепесточек. — Как и ты, любимый. Второго рожать будешь или кесарево? Есть силы?— Да, есть. Я знаю, какие могут быть последствия после кесарево, так что лучше я вытерплю вторые роды, — с улыбкой сказал Чимин и поцеловал альфочку. Этот малыш, как и тот, который скоро родится, заменил весь мир. Теперь Чимин знает, ради кого жить. Ради своих малышей и альфы, который подарит ещё малышей.Почувствовав снова боль, омежка скривился. Малыша забрали и положили в маленькую прозрачную кроватку. — Ну, потерпи. Этот малыш родится куда быстрее, чем ты думаешь. Потерпишь пол часика и всё, — сказал Чуен. Чимин стал тужиться, как и в первый раз. Альфа хвалил омегу, поглаживал по ножке, говорил, что идёт всё очень даже хорошо, что омежка хороший. Сил у омежки и правда не осталось. Все это видели и, когда оставалось совсем чуть-чуть, он ослаб, говоря, что сил больше нет, а в глазах мутнеет. — Чимин. Чимин, не смей терять сознание! Давай последний разочек тужься и малыш родится! Если ты сейчас не сможешь, то убьёшь своего ребёнка! — крикнул Чуен, заметив, что омега совсем ослаб. — Последний разок! Ну же!— Чимин...пожалуйста. Последний разок потужься, — просит Джун. Чимин тяжело выдохнул и, глубоко вздохнув, стал тужиться из последних сил, которых вовсе то и не было.Две секунды и новый детский плач. Намджун улыбнулся и поцеловал Чимина. Омега лишь улыбнулся и потерял сознание. У альфы началась паника, но омеги, как и Чуен, успокоили его.— Джун, спокойно. Чимин просто устал. Сейчас он просто спит. Роды много сил отнимают у омег. Ему нужно немного времени отдохнуть.— Хорошо. Можно мне на руки второго, — просит Джун и ему отдают второго ребёнка. — Мой маленький. Тебя будут звать Субин. Альфа также поцеловал своего сына в лобик и отдал омегам. — Джун, можешь идти. Мы осмотрим Чимина, приведём его в порядок и перевезём в палату, а детей мы к вечеру привезём. Нам нужно сделать несколько тестов, — сказал Чуен, вставая возле уставшего альфы.— Хорошо. Спасибо тебе и твоим помощникам, — сказал Намджун и, пожав Чуену руку, ушёл. Выйдя из комнаты, Джун вышел в коридор, где стояли Тэхён с Сокджином, Юнги с Чонгуком, Хосок и охрана. Все посмотрели на альфу, который прошёл к стульям и, сев, прикрыл глаза, расслабляясь и опёрся головой о стенку. — Ты как? В норме? — спросил Сокджин.— Я то да, а вот Чимин... теперь я понимаю, почему говорят, что омеги очень сильные. Слыша его крики и видя, как он терпит боль, я понял, на сколько силён Чимин, не то что я, — с счастливой улыбкой сказал Намджун и показал кисть руки, которая была в синяках. — Ого. Это Чимин тебя так? Ничего себе. Не, я передумал, Джин. Всё-таки я хочу, чтобы ты присутствовал на родах, — сказал Тэхён, смотря на Джина.— Хорошо, малыш, — сказал Джин. — Как хоть малышей назвал?— Близнецов назвал: первого, который родился, Ёнджун, а второго - Субин. Они такие крохи, что когда мне их положили на руки по-одному, я аж испугался. Они настоящее сокровище, дружище. Как же я устал. Я хочу побыть в тишине и поспать, — тихо сказал Джун и разлёгся на стуле. — Сколько роды шли?— Часов одиннадцать. Ёнджун сильно терроризировал Чимина, а Субин... он пол часика и родился. Я их так люблю и я так счастлив, — сказал Джун и встал со стула, пошёл к ресепшену.— Подготовьте VIP палату, которая с двухспальной кроватью, — сказал Джун, зная, что есть только одна такая палата в этой больнице и она свободна. Бета сделал всё быстро и, оформив всё, отдал документы альфе. Намджун забрал бумажки и ушёл в палату, в которую через пол часа привезли Чимина. Омежка крепко спал. Знатно вымотался, но родил на свет таких крох.Намджун лёг возле Чимина и чуть приобнял. Омежка стал хмуриться и в конце концов прижался к своему альфе, вдыхая его феромон. Так парочка и уснула. ***Ближе к ночи Чимин проснулся. В палате темно, только лунный свет освещает её. Возле себя он увидел Намджуна, у которого рука чуть припухла. Всё бы хорошо, но не увидев своих малюток, омежка запаниковал и, выбравшись из объятий альфы, вышел из палаты. Там его встретила охрана и ещё один омега, мед брат.— Господи, Господин Ким, вам не в коем случае нельзя вставать. А ну быстро в постель, — сказал омега и проводил Чимина до постели. Тут проснулся уже Джун.— Но...где мои дети? Я хочу их увидеть! — кричал Чимин, требуя, чтобы принесли его малюток. — Джун, скажи им, чтобы принесли моих детей!— Тшш, Чимин. Сейчас. Принеси моих детей. Сказали, что их ещё вечером принесут, а уже почти полночь, — сказал альфа, прижимая к себя плачущего мужа.— Да, Господин Ким.Омега убежал, а альфа стал успокаивать своего омежку.— Ну милый, хватит. Ты чего так испугался? Наших малюток всего лишь осматривают и берут анализы. Сейчас их принесут, — успокаивающе говорил Джун, поглаживая Чимина по голове. — Х-хорошо, — хлюпнул носом омежка и прижался к альфе.Альфа впервые видел таким испуганным своего омежку. Он думал, что у слабого пола такой инстинкт самосохранения - оберегать своих детей, но не настолько сильный. Джун чувствует, как Чимин волнуется за их деток, за их близнецов, и вот когда их принесли, Чимин улыбнулся и посмотрел на два свёртка, которые лежали в маленькой кроватке, в которую положили двух деток.По щекам стали скатываться слёзы счастья. Омежка улыбнулся и взял на руки одного из близнецов.— Спасибо тебе, Намджун. Я так тебя сильно люблю, — сказал Чимин и поцеловал Джуна.— Я тоже тебя люблю, любовь моя.The End