1 часть (1/1)

Череда однотипных дней недели?— обычно ?рабочих??— ужасно надоедала большинству людей, в основном творческим, так как они занимались выматывающей мозг и фантазию деятельностью. Вскоре, после нудной повседневности, нормальные уставшие представители человечества решались на отдых, который они позволяли себе устроить в выходные.Казалось бы, всего-то два дня, а сколько в них радости и отдушины можно найти. Абсолютно любой мог выбрать занятие, что помогало расслабиться и отвлечься от надоевших вещей в жизни.Так и парни из довольно известного стендап клуба были не против отдохнуть от повторяющихся выступлений и каких-либо съёмок. Даже так: это было не то чтобы для отвлечения от рутины, а скорее ради отвлечения после производства контента и его записи. После съёмок?— кажется это был ?Книжный Клуб??— обычно некоторые из комиков, уставших или же просто желающих развлечься, собирались в нужном баре и ?отмечали? окончание контражура.Вот так, очередной бездумный вечер во всё так же очередном клубе или же баре, где компания не то выступала, не то просто выпивала?— веселилась в общем. Пришли мужчины в поздние часы вечера, так что после двух часов кутерьмы, стендаперы?— некоторые из них?— изрядно выпивали и общались с новыми людьми вокруг себя.Долгополов же относился к тем, кто не напивался и лишь решался пригубить бокал пива или вина, но второе происходило реже. У сидящего на кожаном?— невероятно сильно подходящем под стиль всего заведения?— диване, с довольно весомой и большой по своему объёму кружкой хмельного напитка. Пил он медленно и за все два часа развлекухи, пинту удалось выпить полностью. А как известно почти что пятьсот миллилитров жидкости, для составляющего около семиста пятидесяти мочевого пузыря, было много и естественно, что Александр не мог избавиться от желания остудить свой пыл и освободить организм от лишних веществ.Относить кружку к бару Саша не собирался, просто оставив её на деревянном столике, поэтому он лишь встал с нагретого собой же места и отправился?— будто по наитию?— к предполагаемому месту нахождения уборных. Найти синюю дверцу с нажимной ручкой, словно для слабых или же имеющих малое количество времени, людей, было просто. Лёгким толчком, что был совмещён с давлением на ручку, Долгополов открывает дверь в туалет и проходит внутрь. Из лёгкого дискомфорта и из-за возможности того, что кто-то может войти внутрь во время справления нужды, Саша выбирает вариант с закрытой и безопасной кабинкой.Расстегнуть ширинку и отодвинуть мешающуюся ткань одежды просто, избавиться от лишних жидкостей тоже, да и отречься от последствий легко. Подтянуть штаны обратно, практически застегнуть их и тут же замереть?— всё это несложно и привычно до момента, как вход в уборную отворяется и тут же громко захлопывается с каким-то скрежетом. Дальше раздаётся удар чего-то о стену, видимо это человек, раз слышится тяжёлый вздох и слегка хриплый вздох. Долгополов очевидно понимает, кто же находится за пределами занятой им кабинки и от этого воздух в лёгких спирает.—?Бля, давай полегче… —?буквально выдыхает Малой, как понимает другой Александр, и следом протяжно стонет что-то неразборчивое. —?Солнце, успокойся.Из уборной очевидно не уйти, а Долгополов не горел желанием слушать, как его друг трахается с какой-то дамочкой. Но изначально определённая как ?пассия? партнёрша, с созданным для неё образом из слов Санька, тут же рассыпается, когда по ту сторону слышится гораздо более ?мужественный? шёпот со стоном. Александр резко замирает.Он конечно не гомофоб, но определённый шок точно появляется в его голове и различные шутки с подколками оказываются реальными. Теперь становятся понятны некоторые фразы и отношения того Сани к определённым людям, вроде некоторых друзей и коллег. У Долгополова всё сходится.—?Саш, Санечка. —?уж тут то невольный наблюдатель совсем впадает в шоковое состояние, мозгом своим медленно понимая, кому же голос второй принадлежит. —?Я спокоен…Саша аккуратно пододвигается к щёлке между дверцей кабинки и её же стенкой. Видно оказывается прекрасно: и Лёшу, что прижимает второго Александра к стенам туалета, которые выложены дешёвой плиткой; и соединённые в поцелуе губы, что двигались в привычном для них ритме с покусываниями и движениями языков.Все фанфики и теории фанатов неожиданно стали реальными, вот что пришло на мысль случайному вуайеристу?— это тоже получилось понять в миг, когда Александр провёл свой рукой по началу джинс, чтобы просто вытереть потные ладони и почувствовал свой вставший член, на который не обращалось внимания до данного момента. Реакция собственного тела была непонятна, но на фоне происходящих перед ним событий, она была лишь на втором по значимости месте.Слегка сдвинувшись влево и приоткрыв дверцу, Долгополов замер и здесь то и понял, почему скрип петель не был заметен?— заглушил его стон Квашонкина и стук его же коленей о расколотую плитку на полу.И тут Саша сделал то, из-за чего ему всё же стало стыдно в некоторой степени: он позволил себе представить вместо Малого и его органа, свой член и соответственно самого себя. Как будто бы Алексей языком своим ласкал его головку и по кругу её обводил, совершенно непонятно откуда это умея. И к основанию ртом он пробирался по плоти Сашиной?— но не Малого, а совсем другого?— постепенно сильнее насаживаясь и своей щетиной покалывая кожу. Какого это ощущение Долгополов не представлял конечно, но попытаться вообразить дозволено было, казалось, что это приятно и доставляет некой остринки минету. Словно добавляя определённости и стиля конкретного человека, по которому легко можно угадать устраивающего эти ласки.Так накладывая свои предыдущие опыты и соответствующие чувства на воображение с предоставленной реальностью, Александр удовлетворял себя. Нужно было лишь не смотреть на спутанные волосы Малого и его лицо в принципе, а вглядываться в работающего внизу Квашонкина. В волосы его, что сжимали одной рукой и торчали между пальцами рыжими клоками, в слегка прикрытые глаза, которые и так не было видно под невероятно длинными ресницами яркого оттенка, в раскрасневшиеся скулы, да в раздвинутые чужим членом губы, налившиеся кровью и от этого ставшие более алыми, с порванными уголками у рта.Картина эта отдавалась чем-то у Долгополова в голове и пенисе, который он высвободил из боксёров и сжал в ладони, постепенно двигая кулаком вверх-вниз, такими же поступательными движениями, что и Лёша, продолжающий вбирать возбуждённый орган в свои уста.Когда же Александр увидел, как Лёха, собравшись с мыслями и пошире открыв пасть, пропустил член в горло, он сжал свой собственный орган и зашипел в подставленную к лицу ладонь. Как будто бы создалось ощущение, что Квашонкин сжал свою горловину на его пенисе и посмотрел прямо на него вверх. А взгляд этот он представлял замечательно: направленный снизу, от стоящего на коленях человека, что покорно принимает между своих губ солоноватую и уже привычную плоть; с глазами этими, невероятно серого цвета, который осветляется от лимба при приближении к зрачку, и парой зеленоватых вкраплений; да со склерой, которую оттеняют линии рыжих ресниц, напоминающих киноцилии, но всё же прекрасных по своему подобию. Саша был уверен, что при виде такого взора, он бы скончался на месте.Но видимо Малой был уже привыкшим к этим глазам, так что вместо эффектного конца, Саня увидел, как молодой человек шепчет что-то сквозь стоны и отодвигается от Алексея, увлечённого делом. Александр ждёт, когда Квашонкин поднимется на ноги и как только он это делает, шатен ухватывает высокого мужчину за предплечье и быстро, неясно зачем, поворачивает его спиной к себе, да прижимает к вертикальному пространству в лице стенки.Долгополов вновь ничего не понимает. Изначально, определив Лёшину инициативу в предоставлении минета, как подарок или обычную услугу, Саня был шокирован доминантными действиями Малого, который удобно поставив своего партнёра?— так, чтобы тот упёрся согнутыми руками над своей головой и уткнувшись туда же лбом, он выгнулся в спине и отодвинулся назад настолько, чтоб Александр, не обладающий высоким ростом, доставал до необходимых частей тела. К заднице например, в которую Санечка вдавливался паховой областью и постепенно расставлял ноги Алексея пошире.Выглядело это одновременно смехотворно и возбуждающе. Малой, со своим ростом около ста семидесяти двух сантиметров, рядом с чертовски высоким Квашонкиным, казался очень маленьким, а в позиции, которую они выбрали ещё меньше. От головы Лёши до лица Саши растянулась прогнутая спина рыжего, выгнутая вниз и открывающая поясницу, так как носящий извечные свитера Алексей, так же был одет в штаны на низкой талии.Александрам данная картина определённо нравилась, раз Долгополов продолжал глядеть на это во все глаза и при этом медленно, из-за остановившихся комиков, ласкал себя; а другой Санёк же, явно разгоряченный и желающих продолжения после небольшого перерыва, водил пальцами по копчику Лёхи, да легонько подбирался к краю штанов и ремню, повязанному в шлевках. Но под саму материю одежды он пока что не забирался, будто бы ожидая чего-то.—?Саш… —?хрипло тянет Квашонкин, голосом, который Долгополов никогда не слышал и уж точно бы не познал, если бы не оказался в такой ситуации. —?Санечка, может…—?Чего, Лёш? —?так же невероятно необычно спросил, но по сути ответил Саша. Он придвинулся поближе, хотя казалось бы куда, к задней части тела Алексея и потёрся о него. —?Ты хочешь чего-то, дорогой? —?кажется Саша понимал, куда шло дело и даже если он не мог представить, как сам говорит Алексею такие вещи, то именно в этот момент, блажь фантазии подкинула парочку ситуаций, в которых они с Квашонкиным обращались друг к другу милыми прозвищами, вроде ?милого? и ?любимого?. —?Скажи мне… Что ты хочешь, чтобы я сделал сейчас, солнце.—?Санёк. —?Алёша проглатывает окончание имени, когда ощущает холодный воздух нижней частью своего тела гораздо больше чем раньше. Долгополов же видит, что происходит и безмолвно закрывает рот, при виде спускающихся по бёдрам Алёши штанов, которые под воздействием рук Малого, останавливаются на нужном уровне под ягодицами с лёгким отклонением вниз, для доступа к нужным частям Квашоновского тела. Саня осматривает открывшуюся ему, хоть и не совсем, филейную зону Лёхи, с мыслями об уровне приятности на ощупь этой задницы. —?Санечка! Ты чего…—?Я спросил тебя. —?твёрдо произносит он, в то же время лишь пальцами обводя поверхность поджавшихся ягодиц, что покрылись мурашками предвкушения. Средний палец Александр медленно, размеренно тянет к разветвлению между половинками, что вызывает у Лёши дрожь и резкий вздох. —?Что. Мне. Сделать. Лёш?Долгополов хотел услышать ответ, но и боялся уловить его. И так, с каждым Алексеевым ?Санечка? сердце и член его готовы были разорваться, одно от чрезмерного чувства необъяснимой любви и привязанности, а другой от схожести с собственным именем и тем, как рыжий мужчина это произносил. Каждая буква казалась знамением, что освещало новые фантазии и воображение в целом, придавая им чуть больше реалистичности и информации для использования.Но как бы Саня не боялся услышать, что же Квашонкин на это ответит, пара не была к нему благосклонна и из-за того, как верхняя фаланга пальца Малого проехалась по анальной расщелине Лёхи, который соответственно на это отреагировал и практически застонал, но остановил себя и решился заговорить.—?Трахни меня. —?на этой фразе Долгополов пережал свой пенис у основания, чтобы не кончить по столь глупой причине. А ответ ведь, на вопрос вроде ?что мне сделать? от парня, оказался неимоверно чётким и для некоторых участников этого перфоманса очевидным. —?Выеби меня, Сань! Я очень хочу чтобы ты… М-м. —?спина Алексея уж выгибается вверх, когда Александровская фаланга проникает во взрослого мужчину с помощью вытащенного откуда-то тюбика или же баночки, смотрящий честно недоглядел, со смазкой. —?Ещё… —?тихо, но чётко ворочит языком Алексей, возвращаясь в обратное положение и насаживаясь с шипением на подставленные персты. —?Ох-х.—?Вот так, солнце. —?шепчет Малой, попутно с этим продвигаясь своей часть руки в мужчину, который старается расслабиться и поскорее получить удовольствие от происходящего за ним. —?Отлично. —?Санечка поглаживает поясницу партнёра и добавив левой рукой лубриканта к своему указательному и среднему, что дальше отправляются в лоно Квашонкина. —?Давай ещё немного, Лёш… —?тут оба Саши поражённо глядят на входящие в Алексея персты, число которых увеличивается на один, следовательно, растягивая Лёхини мышцы и вновь погружаясь в жар чужого нутра.Как понимает Александр, и один и второй, время пришло. Яснее это становится, когда Малой отходит чуть назад и поровнее взяв свой член, возвращается на место, при этом направляя орган в подготовленное им же пространство. Долгополов невольно повторяет движения тёзки и толкается вперёд, в момент того, как бёдра мужчин сталкиваются, пока что без какого либо мокрого звука. Сопровождается это столкновение сдавленным стоном и криком удовольствия, смешанным с радостью от минимальной боли.—?Блять! —?продолжает стенать Алексей, да подмахивать задницей, чтобы посильнее насадиться на налившуюся плоть в себе. —?Санёк… Сука-а! —?тихое ?бля? повторятся на каждой фрикции, за сей следует постанывания от обоих Саш, получающих удовольствие слегка разными способами.—?Лёша… —?шепчет, переходя на стоны, Александр. Причиной естественно является сжимающий всё вокруг себя Алексей, в простату которого мужчина устремляется по памяти, после череды прошлых половых актов и исследований. —?Ебать, Лёх! —?стоны его оказываются похожими на сценические крики, что следуют практически в каждом отыгрыше, разве что они оказываются на тон ниже и не столь издевательскими. —?Сучка.Рука же другого Александра продолжает двигаться по накатанной траектории его члена, реакция на что заглушается ладонью на рту. И если после пары толчков, которыми Малой выбивает из Квашонкина стоны и вскрики?— вроде ?Санечка? и ?Саш??— явно намеренно, у движений появляется звук шлепков кожы о кожу и лёгкое веяние пота.Долгополов будто бы реально смотрит порно, вот только участвуют в нём его друзья, которые должны быть странными в данной ипостаси, но почему, то это оказывается настолько притягательным, что все предубеждения исчезают.Но даже так, время явно было не для разборов в своей личности и её построении, не в таком месте и не при такой ситуации, когда всё внимание было сосредоточено на увлечённых друг другом людях.Людях, чьи тела сталкивались с последующими звуками и восклицаниями, опаляющими слух и чувства в принципе. Каждый произносимый мат был равен одному сдвигу вперёд, а практически каждое имя, движению назад?— так и был установлен некий ритм движения, с помощью чего и поддерживалось время длящегося акта любви по своей сути и ебли по своему внешнему виду.Вот только всё изменилось, когда резко вздохнувший Квашонкин оттолкнувшись от стены локтями, наклонился назад и слегка согнув колени, откинулся на Малого. Тот, не ожидая этого остановился и осознав ситуацию схватился за бёдра мужчины?— рядом с руками его находились теперь невероятные косые мышцы, которые Лёша засветил на одном из баттлов канала?— чтобы вновь возобновить трахающие подвижки.Теперь Алексей практически повис на меньшем партнёре и лишь заведя руки за спину, ухватился за волосы Саши и несильно потянул за них, явно зная что делать, раз Малой в последний раз вошёл в него и ягодицы его поджались, чётко показывая, какова реакция тела на данную ласку. Алексей со вторым Александром последовали за кончающим в нутро первого молодым человеком, по разным причинам конечно?— из-за ощущения человека за собой и разбухающей плоти внутри; а так же из-за предоставленного вуайеристу вида.Воздух был наполнен потом, радостью и удовлетворённостью с небольшим стыдом?— последнее принадлежало лишь Долгополову. Грязь, льющаяся по рукам сперма и небольшие слезинки на Квашоновских щеках, проявившихся от переизбытка ощущений и страха, что дверь в уборную всё же окажется открытой?— несмотря на то, что Малой явно блокировал ручку.Саше тоже хотелось плакать: теперь он знал нечто, что точно не будет увидено им вновь, но непомерно долго будет преследовать его мысли и дрёмы.