1 часть (1/1)

Сердце выскакивало из груди от, поистине животного страха. Первый снег опускался на землю уже успев образовать пышный белый ковёр, но в лесу по прежнему было темно; я едва могла рассмотреть землю под ногами то и дело спотыкаясь и норовя упасть.Далеко позади, я слышу собачий лай и воинственные крики мужчин, призывающих своих псов к атаке.Ускоряю бег. Нужно пересечь реку как можно быстрее. Почему-то мне казалось, что это спасёт меня от погони, но никаких признаков реки не было и в помине, хотя я была уверенна, что она впереди.В боку сильно кололо, а горло саднит от часто вдыхаемого холодного воздуха.Голоса всё ближе, а собаки, кажется, уже нагнали меня, судя по рычанию с боков.Вдруг нога предательски проваливается в небольшой ямке и я кубарем лечу несколько метров, ломая левое предплечье. Едва я успеваю вернуть себе ориентацию в пространстве, прижимая пораненную руку и оборачиваясь на погоню, как у моего лица мелькает металлический блеск оружия, и я тут же проваливаясь в темноту просыпаюсь. Сон. Это всего лишь сон. Этот проклятый сон снится мне уже три года. Почти каждую, чертову ночь.***Утром иду в школу, мне шестнадцать, и в школу пока приходится ходить, как бы я этого не хотела. Не люблю это место. Не из-за нежелания учиться, или, например, пошляться за гаражами с другими прогульщиками, а из-за одноклассников… конечно. Всё просто?— я изгой в собственном классе. И не потому, что была каким-то очень уж уродливым ребёнком, не потому, что училась плохо, а из-за банального стадного чувство, я изначально была чужой. И это, просто дико тупо.Будучи маленьким ребенком, ещё в садике, у меня были прекрасные отношения со сверстниками, я, можно даже уверенно сказать, была у них лидером. Но когда пришло время выбирать школу, все дети нашей группы, пошли в ближнюю к садику, та была всего лишь через дорогу, а мои родители отправили меня в ту, где у них работал знакомый учитель начальных классов, якобы это бы помогло мне лучше освоиться, ведь я знала этого учителя всю жизнь. В результате?— абсолютно чужие дети (те, кстати, по примеру истории выше, тоже пришли из ближайшего к школе садика, и все всю жизнь друг-друга знали) и я, та, кого они видели впервые.Не сказать, что я была хиккарём изначально, но я уверенно стала им, классу к пятому. Отношения с одноклассниками не ладились. Те дружили своими группками, и новый человек им нужен не был, как бы я не пыталась найти с ними контакт. Но у меня были друзья помимо школы, и я как-то не заостряла на этом внимание. Со временем это закрепилось?— я одиночка, с которым общаться не следует.Хотя иногда и бывали исключения, когда одноклассницы замечали меня, и начинали плотно общаться. Дружить, звать к себе в гости. Но это продолжалось недолго, пока другие одноклассницы, не начинали подговаривать всех против меня. И каждый раз, я оставалась одна.Потом уже это стало меня обижать. Но в пятом классе, к нам перевелась девочка, с которой я смогла подружиться.Она была немного странной, и выделяющейся из общей массы своей открытостью и смешливостью. Совсем не красавица: несколько угловатая, с неприлично пышными, вьющимися волосами, смуглая, с кучей веснушек, усыпавших её лицо и постоянной приветливой улыбкой.Именно эта улыбчивость и смешливость выделяла её из толпы и делала ?странной?. Она никогда не обижалась, и не огрызалась на чьи-либо колкие фразы или подначивания. В отличие, скажем, от меня. В то время я уже стала одиночкой, и хмуро на всех поглядывала, везде ожидая подвоха. Наша дружба смотрелась контрастно; яркая смешливая Бонни, и хмурая, нелюдимая Ева, то есть?— я.Да. Меня зовут Ева Хабарова. Мне шестнадцать лет. Меня воспитывает бабушка с маминой стороны (родители отказались от меня, когда мне было два года. Мать сбежала, а отец нашёл новую семью, где ребёнок от первого брака, оказался не нужен). Бабушку зовут София, и, как говорится, она старой советской закалки. Никаких гуляний допоздна и вычурной одежды с голым пупком. Но, надо отдать её должное, не смотря на наш достаточно скудный бюджет, я никогда не голодала, и одевалась достаточно прилично, а главное?— тепло… Вот и сейчас, удостоверившись, что я одета хорошо, она буквально выставила меня за дверь:—?Чеши в школу,?— буркнула она на прощание.Строгая, но я то знаю, она меня очень любит. Возможно от неё я переняла вечно хмурый и недовольный вид? Стоит задуматься…***После школы мы с Бонни, как правило ходили гулять, взяв в привычку ходить к заброшенной пятиэтажки. Вокруг неё были невысокие здания, этажа по два, три, и вид оттуда на город был просто великолепным. Бонни увлекалась фотографией и это здание было её излюбленным местом работы. Сделав пару сотен новых фото с невероятно красивым сегодня закатом (было начало мая, лето становилось ближе, а небо с каждым днём всё живописнее), мы отправились домой.Ночью мне вновь снился тот же сон. Всё до мельчайших деталей совпадало, кроме концовки…… в боку сильно кололо, а горло саднит от часто вдыхаемого холодного воздуха.Голоса всё ближе, а собаки, кажется, уже нагнали меня, судя по рычанию с боков. Я вижу их тёмные быстрые тени, как они огрызаются друг на друга и их клыки блестят в темноте. Но выскакивает пёс с другой стороны, с которой я его не ждала и в прыжке бросается на меня. Его серая шкура клочками свисает с худых рёбер, пёс просто огромен. Просчитавшись, он промахивается и сбивает с ног своих сородичей, вышедших на тропу с другой стороны. Они кубарем падают, что даёт мне небольшую фору. Я бегу ещё быстрее, хотя, казалось, быстрее уже некуда. Местность становится очень ухабистой и неровной, много поваленных деревьев и коряг. Отталкиваясь от одной, я делаю большой прыжок и тело окутывает белое сияние.Паническая мысль о том, что я горю, будто предала мне сил. Много силы. Я чувствовала, как она распирает меня изнутри, мышцы перекатывались под кожей, уверенные, сильные, гибкие. Я чувствовала уверенность в ногах, когда наконец коснулась земли, вот только… почему-то я приземлилась на руки, которые оказались белыми лапами.