Карта Восьмая - "Страшный Суд" (1/1)

Величественные арки заброшенного монастыря, казалось, уводили случайного посетителя, изымая его из этого мира, заставляя отрешиться от земных забот и подумать о вечности. Статуи святых архангелов, казалось, все так же, как и много веков назад, взирали строгим, испытывающим взглядом и призывали к покаянию, а маленькие херувимы с кругленькими личиками и невесомыми крылышками, чей взор был устремлен куда-то за пределы, несмотря на то что краска уже давно слезла, а их каменные глазницы были пусты и изрядно подточены временем, казалось, как прежде воспевали величие Бога и красоту Рая, напоминая каждому входящему, что ждет его после смерти, если свято чтить и исполнять законы, установленные Создателем, при жизни. Звук шагов гулким эхом разносился, отлетая от стен, которое, возвращаясь к идущему, будоражило, словно проникая в его суть, восхищало, приводило в трепет, вызывая восторг, смешанный с ужасом.Проходя через массивные ворота, которые отделяли притвор и исповедальню от основного зала и алтаря, женщина, одетая в черное атласное, платье, в изящном головном уборе, с довольно плотной вуалью, не позволяющей видеть ее лица украдкой взглянула на статую Мадонны, из белого мрамора, сложившую руки в молитвенном жесте и склонившую голову.В помещении не было привычных для церквей витражей. Это монастырь. Оно было аскетично-серым, с полукруглыми проемами окон, коричневыми деревянными рамами, вернее, жалким напоминанием о них в виде застрявшей в проемах деревянной стружки, которая почернела от времени и превратилась в пыль.Не было здесь и статуй святых, и росписей на библейскую тему, и рядов святых рядом с Распятием, склонивших головы, наблюдающих агонию Христа и рыдающих, как обычно бывает, в нише над самым алтарем. Нет даже Распятия, есть даже не его подобие, а скорее форма Креста, вырезанная в камне под алтарной аркой, прямоугольный алтарь, тоже из дерева, на лицевой стороне которого крест, окруженный виноградными лозами, обвивающими его по обеим сторонам. На алтаре стояли два подсвечника, каждый предназначен для четырех свечей. Украдкой перекрестившись, она вернется в исповедальню, будто вплывет в нее принесенная на облаках, встанет на колени и перекрестившись вновь, кротко произнесет уставное: "Благословите, Святой Отец, ибо я согрешила..."Сложит руки крестом на груди и еле слышно начнет шептать:"Прости, Господи, я любила,Не короля и не Шута, Прости мне, Боже, не забыла,Избавь от твоего Суда"Как только она закончит, в просвете решетки разделяющей исповедальню, на морскую и священническую половины, промелькнет, изящная, до боли знакомая, благословляющая длань, а затем и тончайшей работы перстень, в камне которого, отразится отблеск лунного луча - единственного источника света."Принц тоже любилЧто было сил,Не Король и не шут,Он не был нигде просто рядом... И остается тут"И надев кольцо на палец, коснется, той части, где должно находиться сердце. Оно не бьется? Не болит? Ложь.... Очередная ложь, которой лучше бы быть правдой.Не она - Мадонна - заплачет кровавыми слезами."Все проходит, и это тоже пройдет" - промелькнула в мыслях, заезженная, набившая оскомину, фраза, которая, согласно иудео-христианскому преданию, была выгравирована, на кольце царя, чье имя было и осталось легендой - Соломона. Еще бы не промелькнула... Еще бы не помнить.. Отнюдь не Бог, даровал Ему такую мудрость, а кольцо, являлось вовсе не знаком Его завета и присутствия....Да, пройдет, все пройдет, кроме истиной любви и такой же ненависти, ибо, если они таковы, то не пройдут никогда.Страшный Суд - не время, способ, умение говорить о том, что истинно, не смотря ни на что.Но зачем рушить ложь, что ткали века, когда истину примут за нее же?