Фей-Го (1/1)

Здесь не читают заранее написанных речей, не произносят высокопарных слов.Многие юные воители даже не знают, что есть в Фэо такое место – загадочный и страшный остров Фэй-Го. Но старожилы и седые мечники со знаками отличия Борцов с Хаосом не забывают о нём ни на миг. Ведь слишком многие оставили на здешнем песке родных и названных братьев да сестёр.В день великой победы Фэо над силами Хаоса редко светит яркое солнце: по воле самой Шеары небеса оплакивают людей и магмар, сокрушённых в неравной борьбе, сгинувших во враждебном мире, скончавшихся от отравленных ран. В шумном и светлом О’Дельвайсе, конечно же, накроют столы для боевых союзов, устроят парад и незабываемое празднество, раскинут пёстрые ярмарочные шатры. Но на Фей-Го всегда пустынно, и лишь ветер остервенело швыряет брызги нам в лица. Бескрайнее море шумит и волнуется, терпеливо подтачивая высокие скалы; шумит под подошвами тяжёлых сапог белая галька.Капитан Баххаша редко покидает людской лагерь: со всем возможным рвением она готовит новобранцев. Не раз в перехваченных приказах генералов Хаоса мелькает её имя – имя страшного, ненавидимого этими чудовищами врага. Она как будто бы не изменилась с нашей последней встречи, когда измученной и приготовившейся умереть предстала передо мной после крушения ?Аль-Явы?. Но внимательно приглядевшись, можно заметить, что взгляд капитана стал жёстче, а сеть морщинок в уголках рта и глаз – больше. Баххаша никогда не говорит о своей жизни до спасательной операции, колдовского тумана и гибели всей команды. Поэтому иногда мне кажется, будто в глазах воительницы застыла решительная, но от того не менее страшная тоска: смирение со своей судьбой, с вечной войной, с постоянным ожиданием смерти. Её некому ждать на материке, все друзья и родные – матросы с затонувшего парусника.Слева, чуть в стороне от нас, бредёт погруженная в мрачные мысли Орлуфия. Мало кто из молодцев, просивших руку и сердце дочери воеводы в столице, узнал бы её сейчас: война на всех накладывает скорбный отпечаток. Юная красавица повзрослела: не кружевной платок и едва ощутимый аромат благовоний, а тяжёлый меч стал её верным другом. После всего, что пришлось пережить похищенной Хаосом деве, после того, как в её теле воскрес полубог РаскриуЦу, Орлуфия не смогла возвратиться домой. Говорит, что представить не может, как посмотрит в глаза отцу, снова придёт на городской праздник, выйдет замуж и станет растить детей. Не может, ибо была здесь, на самой границе с Хаосом, и знает, сколь невесом да краток сегодняшний покой.Скоро мы дойдём до самой крайней точки острова – длинного мыса, поутру тонущего в густом тумане, зажжём на голых камнях спасительное кадило в память об ?Аль-Яве?, о сотнях погибших из-за происков Хаоса, и будем молча сидеть на камнях. Я – вспоминая отца, вместо воспоминаний о котором остались лишь несколько секретных страниц из Тайных Знаний, что найдены были мудрецом. Они – других.У каждого, приходящего к месту крушения корабля, своя боль, но именно она делает нас сильнее. И нам не нужны красивые парады да блеск начищенных лат - только здесь, в тишине и скорби, лучше всего видишь, как краток сегодняшний мир.