Часть 1 (1/2)

Тишина.

Холодные стены давят, сминая волю в непотребный ком. Страшно. Хочется закричать, разбавить пустоту красными бликами паники. Нельзя. Молчать и считать вдохи. Один, второй, третий. Время тянется, методично отсчитывая секунды до окончания этого ада.

Сколько еще осталось? Час, два? Или, может, несколько минут?

Темнота уничтожает, раздрабливает реальность в мелкие щепки, оставляя лишь кровь и запах безысходности.

Утонуть в ощущениях, это приятно, забвение спасает.

Вокруг замелькали золотистые точки, окружая, заключали в невесомый кокон. Картинка коверкалась, становилась нечеткой, ломались преграды.Вверх. В ледяное небо поверхностного мира.— Глеб! Глеб, поднимайся!— ненавязчивый голос проник в мое затуманенное сном сознание, потихоньку выводя из царства Морфея.

— Да вставай же, наконец! – резкий рывок за плечо. Переворачиваюсь на спину и кое-как разлепляю глаза. Перед взором тут же появляется рассерженное лицо не кого иного, как Валялкина. Вот так сюрприз с утра.

— Какого хрена ты тут забыл? – голос еще немного хрипит после сна. Сажусь на кровати, пытаюсь собрать мысли в кучу.

— Ты проспал практически все уроки, и меня послали узнать, не случилось ли с тобой чего.— А кого-нибудь другого не было для такого ответственного задания?

— Я под руку некстати подвернулся, — Ванька вздохнул и потер переносицу. – А кого ты хотел лицезреть у себя в комнате?— Ну, уж точно не тебя, — напускное спокойствие растворялось в воздухе. Я ненавижу этого лопуха. Почему? Его присутствие мешает моему непосредственному общению с "любимой" девушкой. По-моему, этого достаточно. Слишком добрый. Это тоже бесило в какой-то степени.

— Я знал, но отказаться по определению не мог: собственное здоровье еще как-то дорого, — фыркнул он и направился к двери. – Лучше бы ты поторопился.— Без тебя разберусь!

Парень неопределенно пожал плечами и вышел из комнаты. Я со вздохом вновь опустился на подушку.

Кошмары — неотъемлемая часть жизни. Тут уже ничего не поделаешь.Воспоминания о первых годах жизни в тесной землянке на всю жизнь отложились в подсознании, давя мерзкими картинами по ночам.

Неприятно признавать свою слабость, но с самим собой временами можно быть честным. В редкие моменты меланхолии эмоции преобладают над разумом, и уже не спасает маска безразличия. Я пока что относительно живой и ничто человеческое мне, к сожалению, не чуждо.

Наконец собравшись, вышел из комнаты и сразу же наткнулся на каких-то ребят, весело болтавших о какой-то фигне. Завидев меня, сразу замолчали и поспешили ретироваться, тихо о чем-то перешептываясь.

Думал, уже привыкну к этим странным взглядам и разговорам за спиной. Но нет. Желания прибить всех этих идиотов росло с каждым днем.

Конечно, знаменитости. Трое странных подростков, проживших немалое количество лет в лесу, под присмотром какой-то выжившей из ума старухи. Да, она, конечно, была могущественной ведьмой, но не без тараканов в голове.

Часто запиралась в дальней комнате, и были слышны обрывки каких-то слов, словно она разговаривала со стенами или сама с собой.

Иногда мне казалось, что я сам далеко не здоров в психическом плане. Мысли закрадывались в голову далеко не радостные, отчаяние душило.

Дело привычек. Всё делалось на автомате. Запрятать поглубже всё хорошее, что еще осталось, и питаться лишь ненавистью.