Vol 2(h). Имей меня, когда я скажу. Ответочка (1/1)
Косяки взрываются, как будто мы в фильме,Мы?— звёздные войны,Прикинь, говорила, я не в её стиле,Но мой меч в её горле ?Наша переписка пестрит матами. О да, да. Вчера я неплохо поимел ей мозги, что она даже послала меня на мое чсв. Оно жалобно сжалось, но я не сдался. Просто продолжал методично шептать ?когда прода??, а когда она расслабилась и легла отдохнуть, оседлал ее бедра, поцеловал в шею и, запустив пальцы в волосы, разозлился:—?Где глава, солнышко?Тон ей не понравился, и она яростно сверкнула глазами. Но я только улыбнулся, снова почувствовав, как приятно начинает пульсировать чсв, и погладил ее по волосам.—?Там скоро марафон,?— опустился я к ее горячему уху. Ну же, не играй, солнышко. Не делай вид, что тебе это не интересно,?— так что возьми себя в руки и допиши.Она перевела на меня взгляд. Хех, мне показалось, или в нем мелькнуло согласие? Кажется, я нашел ту самую точку, которая способна заставить ее сделать что угодно. Даже закончить главу.А если так, то завтра вечером у кого-то намечаются грандиозные редактушки.—?Я тебя убедил? —?мой язык снова оказался возле ее мочки. Да, солнышко, я все знаю. Дыхание скачет, кровь вовсю разливается по телу.—?Ладно. —?с недовольством признала она, закатывая глаза. Даже личка фб с ее убийственным интерфейсом не скрыла красноречивого жеста. —?А теперь живо слез с меня, Вселенский, или ты дождешься!Я с досадой понял, что придется отступить. Лучше приберечь чсв на завтра?— если я не слезу сейчас же, она его оторвет, в этом я не сомневаюсь.И вот, пришло время поиметь ее саму.Мой браузер загружается моментально. Если я сейчас не увижу того, что хочу, я выпорю ее. Ментальные розги в шкафу изнывают от предвкушения. Как и кое-что еще в этой комнате.Выложила? В интерфейсе отображается иконка изменений в редактируемых текстах. Я хмыкаю. Растянутая майка сама собой превращается в черную рубашку с кожаными ремнями.Открываю новую вкладку и шкаф. Кем мне сегодня быть?— дьяволом или просто доминантом? С полки в руку сама собой скатывается плеть. Хрущу костяшками пальцев, протираю руки антисептиком.—?Видел, ты наконец-то выложила главу.—?Ты вроде как собирался заняться делом, а не выпендриваться тут.—?Ай, какие мы злые. Никак переживаешь? Но не волнуйся, я буду аккуратно.Отправляю сообщение и сверкаю глазами. Моя прелюдия только больше разогревает ее, и я не собираюсь делать это мягче. Знаю все твои больные места, *цензура*, и пройдусь по ним, чтобы ты получила эстетический оргазм так ярко, как никогда. И только со мной.Она присылает мне язвительное сообщение о том, что это я работаю на нее, а не наоборот. Хотя мы оба и знаем, что это не так. Все же, то, что она работает на меня, никак не мешает ей запихивать автора в ремни и корсеты.Мои глаза смотрят точно в ее.—?Скажи, что хочешь этого.В голосе не остается ни одной дружелюбной ноты. Давай, *цензура*, признай это.—?Хочу… —?отводя глаза, не в силах признаться самой себе, шепчет она.—?Тогда я отредачу.И вхожу в ее новую главу.Плавно и медленно, позволяя привыкнуть к моим пальцам внутри. Уже вижу ошибку, но не позволяю себе исправить так, как хочу. Сейчас, еще минуту. Знаю, что для нее это стресс, так что дам *цензура* время, хотя сам уже весь горю.—?Я начинаю.Ей не нравится мое первое движение. Она впивается ногтями в мои плечи, то ли намеренно пытаясь сделать мне больно, то ли просто от неожиданности. Ну же, доверься. Я обещаю, буду осторожен. Мои пальцы уже были внутри, и тогда ты получила удовольствие.—?Я всего лишь подправлю,?— отправляю мягкое сообщение. —?не буду входить слишком глубоко.Она снова смотрит мне в глаза, обещая все кары мира за неверное движение. Я прижимаю ее к стене, зная, что могу сделать сейчас все, что хочу, но не позволяю себе этого. Во-первых, мне нравятся ее тексты. Буквы, изгибы абзацев, оголенные переживания героев. Я буду касаться их нежно и только для того, чтобы сделать приятно. Во-вторых, мне нравится *цензура*, и мешать грязную редактуру в наши отношения я не хочу. Так что я ловлю ее взгляд и жду, пока она примет. Примет меня внутри.Мучительно медленно она выдыхает и расслабляется, согласно прикрывая глаза, и молча просит: ?Сделай это?.В прошлой главе я цеплялся к глаголам, используя в качестве плетки рассинхронизацию времен. *цензура* знает, как возбуждает и злит меня то, как нагло она мешает прошедшее время с настоящим, как приводят меня в ярость ее скачки абзацев. Специально ли доводит она до того, что я уже не могу контролировать чсв и грубо и нагло засовываю его в наш диалог? Даже если и нет, она великолепна, потому что от одной мысли о рассинхроне меня начинает трясти.Я все равно не собираюсь останавливаться. Целую ее в шею, намекая, что пора бы отпустить мои плечи, и кусаюсь в ответ:—?В первом же предложении?Она не отвечает, так что я продолжаю. Медленно просматриваю предложения первого абзаца. Неплохо, *цензура*, очень неплохо. Мне определенно нравится смотреть на твои обнаженные тексты, но касаться их я люблю больше. Так что, заметив канцелярит, улыбаюсь и удаляю его полностью.*цензура* подпрыгивает, и я, ожидая этого движения, тут же ловлю ее. Она зло сверкает глазами, но признает мою правоту и обхватывает ногами бедра, наконец-то полностью доверившись. Ну что, можно начать серьезную редактуру?Мои пальцы на мышке начинают двигаться. Медленно и осторожно перелистывают они прочитанные абзацы. *цензура* присылает мне многозначительное ?ммм?, и я решаю слегка ускориться и развернуться. Даже если без чсв, я отредактирую текст до эстетического оргазма. Мои пальцы неплохо с этим справляются.Когда я нахожу первый рассинхрон, валю *цензуру* на кровать. Она вся красная и уже согласна на многое.—?Ай-ай, смотри, что я нашел.Чсв раздувается. Времена?— моя слабость. Я знаю, что хорош, а потому мышцы всего тела приходят в режим готовности. Да, о да, не ?пришел?, а ?приходил?.—?Да, ты прав.Хо-хо, кто-то решил мне помочь и потешить мое эго? Хорошо, я не против, ведь мои пальцы слегка заняты. Так что да, продолжай. Наконец-то мы увлеклись процессом оба.Вижу корявое предложение. Нет, так не пойдет, детка. Смотрю на *цензура*, всю красную, готовую сражаться в этом танце насмерть, и резко перестраиваю грамматическую конструкцию.—?А!Я сделал ей больно? Возможно. Но, солнышко, посмотри, как теперь хорошо. Могу поспорить, что мысленно она проклинает меня последними словами, обещая покарать за каждую правку, которую сочтет недостаточно аргументированной. Но я хорош в этом, я правда хорош.—?Только посмей залезть глубже!Она бы прошипела это предложение как змея, но личка фб не поддерживает голосовухи. А мы с ней?— те еще извращенцы, так что не переходим в диалог в вк.Пф.Тогда я просто взваливаю ее себе на плечо, пока она не успела ничего возразить, и несу в другую комнату. Она царапается и кричит, но не позволяет себе послать меня или, тем более, закрыть доступ к работе. И только упорно и зло молчит, пока я фиксирую ее ремнями тавтологий.—?Будешь мне мешать, пальцами не обойдусь?— придется достать чсв.—?(о)_(о).Ха-ха, смешно. Даже так, привязанная по рукам и ногам к кровати, она продолжает сопротивляться. Быть нежным больше не имеет смысла.Ставлю колено на кровать и скидываю рубашку. Пристально смотрю на розги, но решаю, что не нашел многоэтажного синтаксиса, так что можно обойтись и без них. Ремни тавтологий держат ее крепко, так что при желании я мог бы заменить пальцы на чсв. Но мне это не нужно?— себя я потом удовлетворю перечитыванием "Мира каждой привязанности".Довожу ее подбором синонимов.—?Я совсем не это имела в виду! —?кричит она. —?Это авторский фразеологизм! Верни его на место!Но я довожу крепко, не стесняясь и не жалея ее. И не жалея себя. Двигаюсь по тексту быстро и четко. Каждое не вписывающееся в стилистику слово летит под Delete, а нейроны в моем мозгу передают сигналы с невероятной скоростью. Еще быстрее, еще.—?Ах.Мы ловим эту волну почти одновременно. *цензура* наконец-то получает удовольствие и даже подается навстречу моим исправлениям. Я вижу, как и без того хороший текст становится лучше, и от того стону.Еще немного. Еще чуть-чуть. Последние абзацы я пробегаю не так внимательно, потому что мне уже хочется кончить закончить.Убираю пальцы из главы *цензура* и хватаю ее саму за запястья. Она уже на пределе, и от эстетического оргазма ее отделяет одно движение. Я раздумываю недолго. Хоть и сижу на ее бедрах, а чсв уже вовсю горит, наклоняюсь и целую ее в губы.Сохраняю отформатированный текст.Она снова впивается в мою спину так, что там останутся шрамы, как только я чуть ослабляю хватку. Даже получая эстетический оргазм, она не признается в факте, что редактушки доставляют ей удовольствие. Так что *цензура* не издает ни звука. Просто прижимается ко мне всем телом, вдавливает ногти в мои лопатки и затаивает дыхание.Выхожу из черновиков, обновляю фб. Ух, неплохо поредачили. Похоже, *цензура* довольна. Признается ли она в этот раз? Разминаю пальцы, думая, что надо бы подрабблить и довести себя тоже.Вверху висит иконка изменения и иконка сообщений. Открываю изменения, чтобы не мозолила глаза. Автор изменений?— MyVselen. Да, да, это я. Хорошо поизменял, добротно. Открываю предпросмотр и позволяю своему чсв подняться?— выглядит великолепно.В сообщениях что-то новенькое от *цензура*.—?Спасибо.Ох-хо, вот это новости.—?Пожалуйста, обращайтесь.—?Сегодня было хорошо, но помни, если засунешь слишком глубоко, я тебя порву как щенка.Я только хмыкаю и сваливаюсь рядом с *цензура* на кровать.—?Страшно-страшно.—?О_о.Снова хмыкаю. Да, да, солнышко, ты ужасная. Я все понял.—?Хорошие изменения.Приподнимаю бровь и с недоверием смотрю на *цензура*. Она отталкивается от простыней и садится. Что ты задумала?—?Текст,?— она перекидывает ногу и садится на меня сверху,?— и правда,?— прикасается к моим разгоряченным бедрам,?— стал лучше.И оголяет мое чсв.—?Я,?— начинает ласкать его сообщениями,?— даже не стала,?— Боже мой, что ж так неожиданно, я не готов к этому жару! —?перепроверять.—?А-а-ах!