Часть 2 (1/1)

Пять лет назад.Джаред, затаив дыхание, наблюдал, как Эклз, прикусив губу, разрядил обойму в центр учебной цели. Наблюдение за напарником стало маленькой тёмной тайной Падалеки, и он ничего не мог с собой поделать.Дженсен был красив, даже совершенен, настолько, что Джареду пришлось долго сражаться с собой, чтобы не пойти к капитану Моргану и не попросить о назначении ему другого напарника. Его останавливало лишь то, что он не мог найти достойной причины для этого. Дженсен был отличным копом и напарником, складывалось впечатление, что он создан для этой работы: такие быстро идут вверх по карьерной лестнице. Он был одним из лучших выпускников полицейской академии, имел лучшие показатели по физподготовке и стрельбе, а также отлично справлялся со своими обязанностями, так что придраться было не к чему. А причина – у меня встаёт на моего напарника, и, кажется, я в него влюблён, вряд ли, порадовала бы капитана, да и своей ориентацией Джаред светить не хотел.– Ну, как тебе? – улыбнулся Эклз, снимая лист с подъехавшей цели.– Попал точно в десятку, кто бы сомневался, – вернул улыбку Падалеки. – Рабочий день окончен, может по пиву?– Прости, Джей, но не сегодня. Встречаюсь с Мак, – ответил Дженсен, складывая защитное обмундирование и направляясь к выходу. – Ты же знаешь, как редко мы видимся с сестрой в последнее время. Пошли, подброшу тебя до дома. Это как раз по дороге.?Конечно редко видитесь, – подумал Джаред, – потому что сестра вспоминает о тебе, когда ей нужны деньги и это ни для кого не секрет?.Маккензи Эклз была полной противоположностью своему брату. В отличие от ответственного, трудолюбивого и упорного Дженсена, девушка была из тех, кто хочет получить всё и сразу, при этом ничего не делая. Она сбежала из дома, как только ей исполнилось восемнадцать с одним из своих любовником, потом моталась по стране в попытках найти лёгкую жизнь и, в конце концов, осела в Нью-Йорке на шее у брата. Ну, не совсем на шее: она пыталась найти работу, но долго на одном месте не задерживалась и меняла работу уже несчётное количество раз, обвиняя работодателей, что те просто не могут с достоинством оценить её потенциал.Несмотря на ветреность девушки, Дженсен нежно любил и заботился о сестре, которая стала для него единственным родным человеком после того, как несчастный случай унёс жизнь их родителей. Маккензи же не стеснялась пользоваться чувствами брата и каждые две-три недели появлялась, чтобы без малейших угрызений совести, выклянчить у Дженсена деньги и исчезнуть до того времени, когда в карманах опять не загуляет ветер. Видимо, сегодня настал один из таких дней.Раздумывая об этом, Джаред забрался на пассажирское сидение старого дженсенового седана и протянул руку к приёмнику, чтобы включить музыку, но услышал лишь противное шипение.– Он сдох, – объяснил Дженсен, поворачивая ключ зажигания.– Чувак, тебе уже давно пора поменять эту машину. Сколько она у тебя? Со старшей школы?Дженсен поморщился, но ничего не сказал, лишь ловко вывернул руль и вылетел со стоянки, демонстрируя классический полицейский разворот.– Эта старушка ещё на многое способна, – улыбнулся он и ударил по педали газа.Через полчаса они выехали на окраину Бронкса и остановились на красный свет светофора возле одного из старых заброшенных зданий.Дженсен устало барабанил по рулю и, кажется, думал о чём-то не очень приятном, судя по прикушенной губе и залёгшей складке между бровей, он блуждал взглядом по дороге, а Джаред опять завис на идеальном профиле напарника.– Что это там? – из оцепенения его вырвал голос Дженсена.Напарник смотрел на здание закрытой фабрики через дорогу.– Кажется, я что-то видел, – Эклз ловко вывернул руль и, подъехав к постройке, открыл дверцу. – Пошли проверим.Джаред открыл рот, пытаясь сказать, что их рабочий день окончен, и Дженсен, вроде бы, должен ехать к сестре, и лучше бы вызвать патруль для проверки, но тут же передумал, заведомо зная ответ.?У полицейских нет рабочего времени – это дело жизни. Ты либо коп 24 часа в сутки, либо нет,? – прозвучал в голове голос Дженсена, и Падалеки, включив фонарик, направился следом за напарником.Старое здание встретило их сыростью и запахом плесени. Фабрика не работала уже несколько лет, и местные вандалы повыбивали все окна и разрисовали стены мерзкими граффити.– Полиция Нью-Йорка, – предупредил Эклз, крепче перехватывая пистолет и внимательно всматриваясь в кромешную темноту. – Это частная собственность. Находиться здесь запрещено.Они осмотрели весь первый этаж, потому что вход на второй был заблокирован, и Джаред сказал:– Дженс, тут никого нет, тебе просто показалось, поедем домой...– Тшш... – прошептал Эклз, указывая пистолетом в сторону завалов.Джаред направил туда фонарик, и они медленно приблизились. Падалеки пнул ногой кучу хлама, и оттуда с диким воплем вылетела какая-то птица и, до смерти напугав Джареда, скрылась в одном из разбитых окон. Когда шок прошёл, Падалеки захохотал на всё здание:– Чёрт, Эклз, ты меня до инфаркта доведёшь, – сказал он, пряча пистолет, – это всего лишь грёбанная птица, пошли отсюда.Дженсен придирчиво осмотрел гору хлама, спрятал пистолет и направился к Падалеки. И тут Джаред увидел какой-то силуэт, он инстинктивно потянулся за оружием, но его вдруг сбили с ног и в одночасье раздался выстрел. В одно из разбитых окон кто-то выскочил, и Джаред, столкнув с себя навалившегося Эклза, бросился следом.– Стоять, полиция! – крикнул он, делая предупредительный выстрел, но стрелявшего уже и след простыл.Падалеки пробежал ещё несколько метров, судорожно оглядываясь, когда в голове взорвалась мысль: ?Эклз! Почему он не побежал следом? И как-то он подозрительно навалился, чёрт... Только бы всё было хорошо!?, молил бога Джаред, залетая обратно в здание, и немного успокоился, увидев идущего ему на встречу Дженсена. Но облегчение его было недолгим: он увидел в свете фонаря бледное лицо напарника, и то, как его шатало из стороны в сторону.– Кажется меня зацепило, – теряя устойчивость, прохрипел Дженсен и завалился в руки подбежавшего к нему Падалеки.– Дерьмо, – выругался Джаред, набирая 911, – детектив Падалеки, табельный номер 2364, мы на углу Плейсен-роуд, в здании заброшенной фабрики, ранен офицер полиции, немедленно пришлите помощь, – отчеканил он и тряхнул Эклза. – Чёрт, Дженс, зачем ты полез? Держись, сейчас приедет помощь...Напарник поднял на него мутнеющий от боли взгляд и прошептал:– Неудачный день, – сознание ускользало от него, пуля, наверное, повредила лёгкое, судя по тому, как тяжело он дышал и закашлялся после своих слов.– Не разговаривай, просто смотри на меня, держись за мой голос, – Джаред трясущимися руками зажимал кровоточащую рану.Эклз пытался что-то сказать, Падалеки впервые увидел в его глазах страх, наверное, парень думал, что умирает и был близок к истине.– Джей, я... – Дженсен судорожно сжал его руку, – я... хотел сказать... ты...Его сбивчивую речь прервал вой сирены, и Джаред вздохнул с облегчением.***Джаред был словно туго натянутая струна гитары, он просидел под дверью отделения реанимации всю ночь. До этого времени он и не задумывался, насколько Дженсен ему дорог. Каким же он был идиотом, когда хотел просить о переводе. Теперь Джаред был готов всю жизнь мучиться от нераздельной любви к напарнику, лишь бы он был жив. Только бы опять увидеть насмешливый взгляд зелёных глаз, услышать мягкий, чуть хриплый, голос, иметь возможность прикоснуться, шутя взъерошить короткий ёжик волос, прижаться к груди напарника во время спарринга, проводить длинные ночи за дежурством в их машине и выслушивать немного пошлые шуточки и подколы Дженсена. Или наблюдать как он сосредоточенно работает и втихаря любоваться им. Джаред с ужасом понимал, что этого всего может больше никогда не случиться, и от этих мыслей мороз шёл по коже и сжималось сердце.Его отпустило только тогда, когда уставший доктор вышел из операционной и заверил Джареда, что операция прошла успешно, жизни пациента ничего не угрожает и с его напарником будет всё в порядке. После этого Падалеки, уставший и с покрасневшими глазами, пошёл на работу, где ему дали отгул после того, как он подробно всё рассказал.Дженсен потерял много крови, пуля прошла на вылет и пробила лёгкое, но своевременная медицинская помощь спасла ему жизнь. Он пролежал в реанимации четыре дня, и, когда его перевели в палату интенсивной терапии, Джаред был несказанно рад, что, наконец-то, сможет увидеть напарника.Он все дни штурмовал медицинский пост, но упрямая старая медсестра повторяла одно и тоже: в палату реанимации пускают только родственников. Падалеки пытался связаться с Маккензи, но она не брала трубку и ответила только через два дня. Девушка, наверное, решила, что брат её просто проигнорировал, когда не явился на встречу, но, услышав о произошедшем, немного убавила свой пыл и пообещала проведать Дженсена, как только решит возникшие проблемы на работе.?Не скоро?, – подумал Джаред.Именно поэтому, он влетел в палату, словно на крыльях, как только к Дженсену стали пускать посетителей. Эклз неподвижно лежал на больничной койке, уставший и бледный, как стена, с кислородной маской на лице, но, увидев Падалеки, будто воспрял духом и даже слабо улыбнулся.Джаред подошёл и сжал его руку, почувствовав слабое пожатие в ответ. Эмоции переполняли его, он был очень счастлив, что, наконец-то, увидел напарника, а главное, что он был жив. Как же здорово было опять заглянуть в зелёные, хоть и уставшие, глаза, дотронуться до тёплой гладкой кожи. Джаред одёрнул себя, кажется, он позволил себе лишнего и, почувствовав, что по щеке течёт слеза, совсем стушевался.Дженсен заметил эту неловкость, но только сильнее сжал его руку, как будто бы давая понять, что всё в порядке.От такого простого движения неловкость словно рукой сняло, и Падалеки вздохнул с облегчением, усаживаясь на стул возле кровати. Он провёл в палате всё время отведённое для посещений. Эклзу было больно разговаривать, поэтому говорил только Джаред. Он, не умолкая ни на минуту, рассказывая обо всём, что случилось за эти несколько дней на работе, о погоде, ещё о какой-то ерунде, словно боялся, что стоит ему замолчать, и их уютный мир на двоих рассыплется. Дженсен же внимательно слушал болтовню напарника, так и не выпуская его руку, и как-то загадочно и тепло улыбался, в его глазах появился какой-то новый огонёк.***Дженсена выписали через месяц после случившегося. Впереди ещё были месяцы реабилитации, но он был искренне рад покинуть больничные стены и вернуться в свою маленькую, но уютную квартиру.Маккензи, всё-таки, проведала брата за время его пребывания в больнице аж два раза, но забрать его после выписки у неё не получилось, чему Джаред был очень рад, ведь у него появился повод самому отвезти напарника домой. Он проводил в больнице всё своё свободное время и уже порядком надоел персоналу, которые уже шушукались и посмеивались, делая неоднозначные намёки. Джаред краснел, но всё равно приходил, как только у него появлялась свободная минутка, а Дженсен, как будто бы и не замечал всего этого и вёл себя, как обычно, разве что улыбался Падалеки как-то теплее.Так было и в то утро, когда его вывезли из больницы на коляске, и он увидел виновато улыбающегося Джареда вместо своей сестры. Падалеки помог напарнику перебраться в машину и, заводя мотор, сказал:– Мак позвонила мне утром, попросила заехать за тобой, у неё какие-то проблемы на новой работе, не удалось вырваться, – он и сам не верил этим оправданиям, но очень не хотел, чтобы Дженсен подумал, что не нужен даже родной сестре.Но того похоже такое объяснение устроило, или он просто сделал равнодушный вид и, улыбнувшись, удобнее устроился на пассажирском сидении.Через час езды они уже были в квартире Эклза. За месяц его отсутствия всё покрылось пылью, а в холодильнике было пусто, к тому же, в воздухе стоял неприятный застоявшийся запах.Джаред быстро открыл окна и заказал еду с доставкой на дом, а потом попытался найти тряпку, чтобы сделать кое-какую уборку.Он рылся в шкафчиках в поисках средств для уборки, когда на его плечо легла тёплая ладонь. Джаред развернулся и почти врезался в стоящего позади Эклза.– Зачем ты встал? – немного разозлился Джаред. – Тебе надо отдыхать. Я уберу здесь, а потом пообедаем, я заказал еду.В глазах Дженсена отобразилась благодарность, грусть и ещё какое-то нечитаемое чувство, и он минуту смотрел Джареду в глаза, как будто боролся с собой и принимал какое-то решение, а потом неуверенно потянулся к своему напарнику и накрыл его губы нежным робким поцелуем.Джаред сначала забыл, как дышать, а потом инстинктивно ответил, но через минуту, осознав, что произошло, отпрянул от Дженсена. Ему показалось, что тот потерял рассудок, но Эклз только опустил глаза и сказал:– Брось, я полгода видел, как ты меня раздеваешь глазами, и давно всё понял. Ты мне тоже нравишься и уже давно.О, Господи, от такого признания Падалеки оторопел. Ему на минуту показалось, что это сон, и он не мог поверить, что вот так просто сбылись его тайные мечты. Эклз эту заминку оценил по-своему, и, вспыхнув, Джаред впервые видел, чтобы тот краснел, виновато опустил голову.– Прости, кажется, я неправильно...– Нет! – тут же пришёл в себя Падалеки. – Всё верно. Я... Я просто не могу поверить. Почему ты раньше молчал? – Джаред приподнял Дженсена за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. – Почему решил открыться именно сейчас?Дженсен улыбнулся, к нему опять вернулась та уверенность, которую видел на его лице Падалеки каждый день. Он опять потянулся к напарнику и накрыл его губы страстным поцелуем. Падалеки ответил на этот раз без колебаний, и ему стало всё равно, что его вопрос остался без ответа. Но, нацеловавшись, Эклз ответил:– Тогда, в том заброшенном здании, я думал, что умру, – тяжело дыша и поглаживая лицо Джареда ладонями, начал он, – а потом, лёжа бессонными ночами на больничной кровати, я понял, что на самом деле неважно, что подумают другие. Жизнь слишком коротка, чтобы отказывать себе в счастье. Может это безумие... Ты отличный коп. Тебе нужна красавица-жена и дом с белым забором. Так сказать, американская мечта. У тебя большой потенциал, и ты многого можешь достичь, а наши отношения могут стоить нам обоим очень дорого...Эклз замялся, сейчас он опять стал так не похож на того уверенного и матёрого копа, которого знал Джаред, словно в нём боролись две сущности: вышколенный полицейский, следующий правилам и уставу, и обычный парень, со своими слабостями и желаниями.Падалеки улыбнулся, как дурачок, Дженсен дал ему зелёный свет, и он решил не упускать шанс.– Дженс, – Джаред притянул своего напарника ещё ближе и прошептал ему в самые губы, – мне не нужна красавица-жена и дом с белым забором, и мы найдём место для наших отношений, мы же не в средневековье живём, – и снова страстно поцеловал Эклза. И им стало неважно: ни то, что их отношения могут помешать работе, ни то, что это грозит их карьере, ни то, что всё придётся держать в секрете. Был только этот миг и казалось, что ничего не сможет затмить их счастье, встать между ними, заставить отречься друг от друга.