Глава 10. Голгофа (1/1)

Уже через 10 минут машина, в которую сели Калеб, Тоби и Густаво, рванула в сторону горы. Они не знали, какую ловушку готовит им психопат, но выбора у них не было. Остальные остались в Роузвуде, так как опасались, что убийца может проникнуть в дом и забрать то, что юные сыщики нарыли.Калеб гнал как мог, но Риверс был не очень умелым водителем. Когда парни чуть не улетели в кювет, Ставо приказал остановиться.-А ну стой! - скомандовал Акоста. – Я поведу. Калеб, поищи лучше короткий маршрут. Гроза уже совсем близко.-Есть такой! – вскоре отозвался хакер. – Через три километра поворачивай налево. По грунтовой дороге будет быстрее.Джип подпрыгивал на кочках и срывался в занос в поворотах, но Густаво имел навыки контраварийного вождения, полученные в полицейской академии. Он нёсся по лесной дорожке как заправский раллист. Но время таяло и нужно было добавить темп, так как дорога пошла вверх, становясь более извилистой и крутой.Ребята видели через лобовое стекло, как яркие вспышки молний прорезают тяжёлые тучи. Оглушительные раскаты грома заглушали рёв мотора, но Ставо продолжал топить газ в пол – им нужно во что бы то ни стало опередить убийцу.За очередным поворотом стояли полицейские машины, а дорога была перекрыта. Дальше ходу не было. Кажется, копы вовремя. Убийца не должен был ускользнуть.Гроза стихла, а вспышки молний сменили вспышки огней автомобилей спецслужб. По вершине горы шастали полицейские с собаками, пожарные сматывали шланги, а медики оказывали кому-то первую помощь.-Вам дальше нельзя! – сухо отрезал дежурный коп. – Это место преступления.-Сержант Кавано, полиция Роузвуда, - ответил Тоби, показывая удостоверение. Дежурный нехотя его пропустил. Его друзья остались караулить у машины.Поднявшись на смотровую площадку на самой вершине горы, Кавано увидел поваленный на землю огромный деревянный крест, который дымился после возгорания. Вокруг него копошились следователи и криминалисты. Тоби хотел было подойти к ним поближе, но тут его внимание привлекли медики. Несколько врачей безуспешно пытались успокоить рыдающую молодую девушку, которая стучала кулаками по земле и вопила нечеловеческим голосом. Она норовила выскользнуть из рук медиков и в какой-то момент это ей удалось. Миниатюрная брюнетка рванула к самому обрыву намереваясь спрыгнуть вниз, но Кавано успел перехватить её в метре от пропасти. Он тут же узнал эту девушку, которая продолжала что-то нечленораздельно кричать и вырываться из крепких рук парня.-Мона? – обратился он к девушке. – Что случилось? Как ты здесь оказалась?-Вы её знаете? – обратился к нему полицейский, когда Мону забрали врачи и посадили в машину.-Да, сэр, - ответил Кавано. – Мы вместе учились в школе. Её зовут Мона Вандервол. А что тут произошло?-Какой-то психопат устроил тут Голгофу: прибил к кресту миссис Вандервол и оставил её здесь умирать. Молния ударила в крест, и женщина сгорела заживо. И всё это на глазах у её дочери. Мы не успели доехать. Даже не представляю, что Мона сейчас испытывает.-А куда её повезли? – поинтересовался Тоби.-В психиатрическую лечебницу ?Уэлби?. Ей нужна помощь профессионалов.***Полицейские не смогли допросить Вандервол – та молчала и смотрела куда-то в пустоту. Девушку отвезли в больницу, но там лучше ей не стало.-Привет, Мона! – зашла к ней в палату Ханна. В палате также находилась психиатр Энн Салливан, которая осматривала школьницу.-Ханна, здравствуй! – поздоровалась с ней врач.-Миссис Салливан, как она?-Плохо, - ответила доктор. – Она пережила сильнейший стресс, из-за чего сработал защитный рефлекс подсознания. У Моны ?отключилось? большинство функций высшей нервной деятельности. Она не говорит, не реагирует на звуки, свет, запахи и прикосновения. Даже ничего не ест и не пьёт, поэтому её кормят внутривенно. Чисто физически она полностью здорова, но вот на восстановление её психики потребуется очень много сил. Ей и так досталось от Шарлотты, а теперь ещё и это.-Миссис Салливан, можно мне ненадолго остаться с Моной наедине? Мне нужно ей кое-что сказать.-Конечно! Ты же с ней близка…была. В любом случае, с тобой у неё связаны приятные воспоминания. Это может помочь разблокировать её память и постепенно привести в чувства. Я вас оставлю на полчаса.Салливан тихо вышла из палаты и оставила бывших подруг вдвоём. Ханна присела на край кровати и взяла руку Моны. Обычно тёплые ладони брюнетки были холодными как лёд. И сама она выглядела на себя не похожей – побледневшая кожа, растрёпанные волосы, погасший блеск красивых карих глаз.-Да уж, выглядишь ты хреновенько, - поделилась мнением Мэрин. – Подожди немного, я сейчас наведу марафет.Ханна достала из сумки набор недешевой косметики и занялась лицом бывшей подруги. Накрасила губы в любимый вишнёвый цвет, нанесла тональный крем, сделала подводку глаз, расчесала волосы и сделала её любимую причёску. Затем блондинка покрасила ногти на руках Моны, после чего поднесла зеркальце.-Ну вот теперь другое дело! – подметила Ханна, доставая телефон и делая селфи с ней. – Сейчас я узнаю мою лучшую подругу!Вандервол не реагировала ни на что. Она смиренно сидела, пока Мэрин наносила ей макияж и не проронила ни слова.-Мне надо кое-что сказать тебе, - продолжила говорить Ханна. – Я..., да и мы все виноваты перед тобой. Да, ты когда-то была ?Э?, но потом ты же помогла нам! Ты не раз выручала всех нас из такой задницы, откуда мы сами бы не смогли выпутаться. Но мы тебя не ценили, не уважали и боялись, даже презирали…По лицу блондинки стекали слёзы, размазывая макияж. Ей было непросто подбирать слова, даже несмотря на то, что Мона не могла ответить.-Знаешь, ты не такой уж и плохой человек, как мы считали раньше. Никто на тебя зла не держит, даже Элисон и Калеб. Обещаю, что больше никаких упрёков и обвинений, никакой агрессии и предубеждений к тебе не будет. Ты только поправляйся, прошу тебя! Мы уже отправили сообщения твоим родственникам по электронной почте. Они должны скоро приехать.Ханна крепко обняла Мону, как в старые добрые времена, когда они были лучшими подругами. В голове блондинки всплывали образы из прошлого, когда всё было иначе – никакого ?Э? и чувства постоянного страха за себя и своих близких. Две беззаботных подружки прогуливаются по магазинам, подолгу зависают в кафе и сплетничают о мальчиках…Но Мона Вандервол с того момента так ни с кем не заговорила – ни с одноклассницами, ни с полицией, ни с врачами. Она ни проронила ни слова во время похорон матери: девушка стояла будто окаменевшая и не совсем понимала, что происходит. Видя её состояние, родственники Моны не пожелали забирать её к себе и оплачивать лечение. Его согласились оплатить семьи обманщиц, а также Эзра Фитц и Брук Мэддокс. Врачи, которые её наблюдали, решили отправить Мону в ?Уэлби? на неопределённый срок.***…Первая ночь в психиатрической лечебнице ничем не отличалась от тех, что Мона провела когда-то в ?Рэдли?. Те же белые стены, минимальное количество мебели и решётки на окнах, из которых виден сад. Мона уже который день подряд не смыкает глаз и отстранённо сидит в кресле. Она не заметила, как дверь в палату незаметно распахнулась и туда вошёл человек в чёрной толстовке с капюшоном и в перчатках. Незнакомец медленно подошёл к ней сзади и прикрыл ей глаза.-Ну что, теперь мы в одной лодке, - произнесла Шарлотта ДиЛаурентис, проникшая к Моне в палату.