А ты? (1/1)

Ещё один вечер, быстро и странно.Куда ты отсюда? Ещё слишком рано.Откроем все окна, празднуем долгую ночь.И вот надо было мне так разреветься, что даже признаться ему в любви?

но он сделал тоже, может, это не так плохо?Мне казалось, что в комнате больше не было звуков, кроме ужасно громкого стука моего бешеного сердца.боже, мне так стыдно!..Но нет, я не прекратила рыдать в футболку, портя её всё больше с каждой секундой. Ему было всё равно.Находясь в его крепких и согревающих объятиях, я постепенно успокаивалась и вскоре совсем перестала плакать. Вытирала холодными пальцами солёные щёки. Я сама отстранилась от него, ведь он никогда бы не отпустил меня первым.Ему надо выздоравливать, а я мешаю этому одним своим присутствием. Сейчас и меня заразит, дурак! Я ускользнула от его руки, пытавшейся меня остановить, и встала с кровати. Октавио от бессилия уронил свою голову на подушку.— Тебе нужно лечиться, — серьёзно сказала я.— Но ты можешь остаться, — он выглядел разочарованным: минуту назад он сказал, что я - его свет, а теперь я снова ухожу. Вдруг, он разразился сухим кашлем. И поняв свою оплошность, широко улыбнулся, — bien, ты права.— Поправляйся, — заботливо произнесла я, передумав отвечать, что ?я всегда права?, прежде чем выйти из комнаты. Но чувствовала себя почему-то подавленно.***Лайфлайн зашла проведать Октейна следующим утром, разбудив последнего непозволительно рано по сравнению с его привычным распорядком дня.— Вставай, О! Лекарства-то пьёшь? Или только употребляешь? — поинтересовалась она с ухмылкой на лице.— Не, плохая шутка, давай по новой, — отмахнулся тот, садясь на кровать и показательно громко зевая. После вчерашнего у него было приподнятое настроение, а значит и желание подкалывать Че никуда не пропало, — Пример: Кто пустил сюда эту жужжалку?— Ты мне дошутишься щас. Ниче для тя не буду делать, — однако это не звучало угрожающе, скорее обиженно. Октавио в ответ усмехнулся, сомневаясь в её словах. Аджей достала шприц и наполнила его лекарством.— О, créeme*, будешь, ещё как будешь, — самоуверенно заявил тот, украсив свою физиономию соответствующей ухмылкой и закивав головой.*créeme - поверь мне— Если ты думаешь, что я поведусь на твои ?красивые глаза?, то ты ошибаешься, — сказала медик, сразу воткнув шприц в руку парню, которую он заранее держал наготове. Сильва кротко вдохнул сквозь стиснутые зубы, хотя, казалось бы, втыкал в себя шприцы каждый день.— Но они и правда красивые! — надулся Октейн, хватаясь не за ту соломинку. А может и за ту, если хотел рассердить подругу. Забавно то, что мало кто из живущих людей вообще видел настоящий цвет глаз испанца. Исключительно родственники и близкие друзья.— Хмф! С твоим-то образом жизни! — она замолчала, обдумывая мысль, — Послезавтра уже будешь на ногах.— Целых 2 дня?! Валяться без дела?! Черт! — он повалился обратно на кровать, вскинув руки.— А кто тут простуду хватал? Вот и нечего хныкать, — пассивно-агрессивно ответила Аджей и вышла из комнаты, несильно хлопнув дверью. Иногда он раздражал её так сильно, что придушить хотелось.

Самовлюбленный ребёнок, за которым глаз да глаз. Лайфлайн не собирается быть его нянькой. По крайней мере, так она говорит сама себе; но снова прощает, забывает внутренний уговор, и заботится об этом 24-летнем дитятке.Ну не может она не беспокоиться об Октавио, не присматривать за ним, как за младшим братом. Слишком часто тот называл её своей сестрой.***POV ВаттсонПока Игры проводились на Краю Света, мы были вынуждены жить на самом Высадочном Корабле. В его коридорах легко можно понять, где ходит Октейн (и Патфайндер), потому что стук металла о металл разносится далеко.— Нат! Хватит убегать! — он окликнул меня, пока я ускоренным шагом направлялась к каюте Каустика. А я и не собиралась!

Кстати, не так уж долго он и шел за мной.— Я не убегала! — с ноткой грусти ответила я, резко развернувшись к нему лицом. Он не ожидал этого, едва успев остановиться прямо передо мной.— Тогда... Почему ты не приходила? — он говорил беспокойно, заботливо, но с некоторой долькой раздражения. Он явно сердился не только на меня, но и на себя тоже.— Не хотела заболеть, — однако не только по озвученной причине я не стала больше навещать Сильву: мне хотелось держать дистанцию, потому что я знаю, насколько сильно и быстро Октавио привязывается к чему-либо.— Если ты правда любишь меня, то не избегай меня, — рыкнул он, и я могла видеть, как напряглись мышцы его рук. Хотя его лицо выглядело настолько по-детски надутым и обиженным, насколько это возможно было.Я молча смотрела ему в глаза и неосознанно пародировала его ребяческую мимику, прежде чем робко поцеловать эти потрескавшиеся, пухлые, горячие губы (так удачно не прикрытые маской), подтянувшись на носках. Единственный правильный способ успокоить расстроенного парнишу.— Теперь ты мне веришь? — осторожно произнесла я, когда оторвалась от него. И снова я одной-единственной искоркой зажгла его желтую сигнальную лампочку.— Теперь - да, — игриво ответил Окти, резко изменившись в лице - оно сразу приобрело возбужденный розовый оттенок, будучи украшенным широкой улыбкой. Он наклонился ближе, чтобы продолжить поцелуй.Только после Октавио я поняла, насколько сильно мне не хватало этих страстных и чарующих ощущений. Но Сильва был жаден до них много больше, чем я.Я снова подтянулась на носочках ближе и обняла его шею руками. Воспользовавшись случаем, свои руки он положил на мою талию и медленно спускался ниже. Я сначала отпрянула, но если честно... получала удовольствие.Мне казалось, я снова была похожа на помидор от стыда.***Несладкий двойной, ещё раз сначала.

Пусть было немного - осталось немало.

Слышишь, нас всех умоет пришедший вновь дождь.Мы редко оставались одни ради длинных разговоров, но похоже, он ничего не знает о том, что не касается его напрямую, и понимает лишь те вещи, которые ему интересны... Мы слишком разные, как положительный и отрицательный заряд частиц. Однако объяснять нашу привязанность друг к другу такой банальностью было бы слишком просто.Мы вновь встретились в столовой. Ждали, пока будет готов кофе, и болтали о мечте Октейна получить балисонг в будущем. Он выглядел таким вдохновленным, когда рассказывал об этом: лезвие и обе продольные рукояти (которые, между прочим, сделаны из черного дерева и покрыты прозрачным лаком) должны иметь золотой кружевной узор, а также обязательно наличие шприца, спрятанного между рукоятками, иначе не клёво!— А ты? Хочешь чё-то такое? — увлечённо спросил он, смотря на меня горящими глазами. Мне не хотелось разочаровывать его, отвечая слишком скучное "Нет", поэтому я действительно задумалась. Если оружие, то какое? Что подойдет мне больше всего и с чем я сумею совладать?— Я не знаю, Окти. Что насчет волшебной палочки? — я еле сдерживала улыбку.— Ты серьезно, Нат? Волшебная палочка? — я успела вызвать у него пару смешков, прежде чем сорвалась сама и начала загадочно хихикать.— Абсолютно серьёзно! Ты не представляешь, в каком шоке будешь, когда зависнешь на месте прямо во время матча!— Пфф, ничто не заставит меня остановиться во время матча! — он засмеялся, и я вместе с ним. - Хотя... Перед твоим волшебством я бессилен, — Октавио наклонился ко мне, оперевшись ладонью о стол позади нас. Я заметила этот яркий проблеск в его глазах. Он каждый раз появлялся перед тем, как ему в голову приходила очередная шальная идея. На миг я отвела взгляд.— Это звучит так мыльно, — дразняще прошептала я ему в губы. Он усмехнулся, а затем нежно поцеловал. Похоже на сладкие бархатные объятия, такие же легкие и приятные, как и лепестки роз (ну вот, теперь я звучу мыльно!).***- Ваш отряд -Рэйф Ваттсон Октейн- Отряд Чемпиона -Бангалор Каустик Крипто?Я наслаждаюсь зимними месяцами. Сама пора смерти.?Мы с Рене стояли одни на высадочной площадке, Октавио всё никак не появлялся. Я наблюдала, куда приземляются наши соперники, старалась запоминать позиции и просчитывала маршрут наших перемещений. Рэйф досадно качала головой.— С чем он там возится? "Самая быстрая легенда", а опаздывает на старт матча, — сказала она раздраженно. Я же скорее чувствовала себя разочарованной, нежели злой.— С ногами возится, с чем ещё! — хохотнул Гибралтар, прежде чем и их отряд покинул корабль.Мы пролетали над самой последней локацией, Гейзером, когда наш испанец наконец появился в поле зрения.— Вперёд, amigas! — воскликнул он, перед тем как сделать переднее сальто прямо с разбегу. Сорвиголова направился в одно из продолговатых зданий, оставляя за собой яркий зеленый след.Мы с Рене шумно вздохнули и одновременно прыгнули вниз.Разумеется, с нами никого не оказалось, поэтому мы спокойно собирали добычу, пока кольцо двигалось на Сортировочную Фабрику. Там постоянно происходят масштабные бои, которые могут продолжаться не один раунд. Но сегодня нам повезло и в этом - команда, закончившая драку, ушла раньше, оставляя коробки смерти наполовину полными. В остальном локация казалась пустой и заброшенной.— Лутаться, лутаться, лутаться... как же это Ночное небо Талоса заволокло облаками, и только один тонкий лунный лучик, пробившись сквозь них, сумел проникнуть в комнату через иллюминатор. Он упал прямо мне на глаза, будто специально подгадав момент, чтобы подразнить.

Я обнимаю свою самую любимую Несси, прикрывая ею лицо, и думаю над тем, что ему скажу.Я до сих пор не разобралась в наших чувствах друг к другу.

И тем больше я думаю об этом, тем сильнее мне кажется, что наши отношения больше похожи на карусель, а он, играя, с каждым разом крутит её быстрей. И я боюсь, что однажды мы достигнем такой скорости, что единственным выходом будет слететь с тех игрушечных лошадок. Или с катушек.И что же я ему скажу? "Парк развлечений закрыт на временное техобслуживание", ха?

Так... Теперь я смотрю в стену и снова пытаюсь сосредоточиться.Я не привыкла к резкой смене обстоятельств, мне сложно контактировать с людьми... Я была единственным ребёнком в единственной семье, живущей в Каньоне Королей.Я могу знать десятки выдающихся людей сфер физики, знать сотни формул, собрать тысячи электронных устройств собственными руками, могу изучить и запомнить тонну научной литературы - я же посвятила этому жизнь. Но именно из-за моего столь фанатичного увлечения квантовой механикой и отсутствия постоянной связи с окружающим миром, я стала забывать о каких-то более простых, но не менее значимых вещах.Мне нужна поддержка, но я не буду говорить об этом с Октавио. Он не сможет сказать то, что я жду, поскольку именно из-за него я и страдаю, и радуюсь, и разочаровываюсь, и снова чувствую счастье, и сомневаюсь. Потому что не понимаю.Тем более я не обращусь к доктору Каустику, хотя осознаю, что его непревзойденный ум способен точно натолкнуть меня на правильное решение. Меня отталкивает бесчувственность его речей, некая отрешенность или безразличие, или возможно жестокость.Тогда я подумала о Рэйф. Она тоже кажется безэмоциональной (как Доктор, но в совершенно другом ключе). Однако я знаю, что её сердце по-настоящему открывается только малому количеству близких друзей. Я счастлива быть в их числе.Рене - вот кто сможет мне помочь. Кто меня всегда поймёт и поддержит. И сразу так легко и приятно на душе, как вспоминаю о наших разговорах. У неё такой мягкий и теплый тон голоса, от которого веет силой и надежностью... И так хочется зарыться в её объятиях и почувствовать то почти забытое чувство женской, как материнской, любви и заботы.Я сама не заметила, как крепче обняла Несси. Успокоенная собственными воспоминаниями, я вскоре провалилась в сон.***Сразу после пробуждения я написала ей смс. Я знаю, что Рене редко отлеживается в постели в такое раннее время, но всё-таки не решаюсь на звонок - может, она занята.Вы: 08:43.Нам нужно встретиться перед играми. Это важно.Рэйф (Рене): 08:43.Хорошо. Во сколько?Вы: 08:44.Через полчасаРэйф (Рене): 08:45.Что случилось?Вы: 08:46.Я всё расскажу, как встретимсяРэйф (Рене): 08:49.Хочешь, я могу прийти прямо сейчас?Вы: 08:49.Только если ты не занятаРэйф (Рене): 08:50.Я приду через 5 минут.Рене не обманула меня - ровно за пять минут до наступления девяти она позвонила в дверь моего дома. Блази всегда отличалась пунктуальностью и ответственным подходом ко всему, что делает.— Привет, — смущенно улыбаясь, я открыла ей дверь.— Привет, Натали. Это что-то срочное? Насколько всё серьёзно? — Рэйф сохраняла спокойное выражение лица. Она потерла ботинки о коврик и, легким движением сняв их, поставила на полочку для обуви.— Нет... Я.. Мне нужен твой совет, — я опустила взгляд и положила ладони поверх друг друга на уровне бедёр. Мне не хотелось прятать свои слабости перед ней, но вела я себя всё равно сдержанно.— Так, — Рене взяла мои ладони в свои. Как же я ценю её за то, что она отказалась от своих холодных предубеждений ради меня, — давай я налью чай, и ты мне всё расскажешь, хорошо?— Да, — расслабленно вздохнув, я подняла взгляд. Мы обменялись улыбками и вместе пошли на кухню.Я молча наблюдала, как она быстро и ловко ставила чай для нас обеих.— Ну, начинай, — тихо произнесла Рэйф, посмотрев на меня, и я очнулась от забвения.— Я не говорила тебе о том, что у нас с Октавио? — осторожно начала я.— Нет, но было трудно не заметить, — в её голосе слышно, как она сдержанно улыбается, а я чувствую, что мои щёки покрывает краска.— Я люблю его, но часто не понимаю. То ли он любит меня, то ли просто терпит. И боюсь спросить, что он чувствует обо мне. Я боюсь, что он только отшутиться и забудет, — повисло непродолжительное молчание, — Рене?— Октейн непредсказуем даже для меня, которая путешествует между измерениями, — я вопросительно посмотрела на неё, поскольку на мгновение забыла о её способности. Она развернулась и поставила кружки с кофе на стол, сев напротив, — Об этом поговорим позже... Я знаю, что таким людям, как Октейн, очень трудно серьёзно и долго рассказывать о своих чувствах вслух, — Блази немного отпила, — Ему не сидится на месте, так что, похоже, придётся его запереть, чтобы он признался, — мы обе посмеялись, — А ещё: не спрашивай его напрямую о чувствах. Ему так будет только сложнее. Попробуй зайти с необычной стороны, — я молча кивнула, потихоньку попивая горячий напиток, — Мне кажется, только если он действительно любит тебя, он захочет прилагать усилия... А хочешь ли ты подстраиваться под его гиперактивный ритм жизни? И нужен ли тебе человек в твоей жизни, от которого будут одни проблемы?— Не говори так!— Хорошо, не проблемы — непонятные неприятности, — обиженно надув щёки, я сделала большой глоток, — извини, Натали! Как ты думаешь, Октавио - надежный человек?— Я не знаю!— Он тебе когда-либо врал?— Нет. Мне кажется, нет.— Какая его главная страсть?— А-адреналин, — мой голос дрогнул.— Был бы он счастливее без воздействия стимуляторов?— Не знаю... — я перешла на шёпот.— А знаешь, чего он боится больше всего?— Рене! К чему этот допрос? — в отчаянии, я всплеснула руками и закрыла ими лицо.— Больше всего на свете он боится потерять тебя, Натали... Он даже готов убить любого, кто лишь подумает причинить тебе вред. Он сделает всё, чтобы защитить тебя от боли и страданий. Это заметно по его поведению в матчах.Я молчала. К горлу поступил комок, который я тут же сглотнула. Я убрала ладони от лица, но не сразу подняла взгляд на Рене.Лик женщины передо мной был спокоен и ясен, и даже казалось, что белая пелена в её зрачках потихоньку отступала, открывая вид настоящих и чистых глаз. Рене печально улыбалась, протягивая мне руку. Я покорно положила свою ладонь в её, и она мягко сжала мои пальцы, нежно потирая их своим большим.— Нат, откройся ему, и ты увидишь, как он изменится, — мне потребовалось время, чтобы осознать то, что Рэйф посоветовала мне и то, что я хочу ей ответить.— Merci, — тихо сказала я, так и не придумав ничего лучше.На кухне вновь воцарилось молчание. На душе становилось легче, как будто тот тяжелый груз, с которым я вошла сюда, вынули и закинули на дно глубокого моря. Такими далёкими мне казались теперь мои тревоги.***Во время рождественских каникул, съёмки игр Апекс приостановили. Однако перед этим все Легенды приняли участие в четырёх специальных праздничных матчах (рейтинговые отменялись), которые и будут показаны в эфире.Последнее, что мы записали - это Новогоднее обращение с поздравлениями и пожеланиями всё точно по сценарию. Вот так организаторы и обманывают зрителей, поскольку знают, что не все Легенды смогут вести себя подобающе в прямом эфире. Лучше отснять всё заранее и так, как надо, а не с единственного дубля и так, как получится.Постучавшись в каюту под номером 2, я отступила на полшага от неё.Октейн отворил дверь почти мгновенно, широко раскрыв глаза то ли от приятного изумления, то ли от разряда молнии, ударившего его в затылок и напомнившего, что мы собирались вместе пойти в Торговый Центр.— ?Qué diablos! — воскликнул он, что означало ?Вот чёрт!? (это было легко выучить), — Прости, я сейчас! — Сильва исчез за дверным проёмом. Я же приоткрыла ?завесу тайны?, желая проконтролировать процесс, и стала молча наблюдать за тем, как он торопливо ходил из комнаты в комнату в поисках одежды, складывал найденное добро на диван, пересчитывал, и, если чего упустил, то возвращался за этой вещью.Наконец, когда пачка бинтов упала на кресло, Октавио окликнул меня:— Эй, bonita, не стой на пороге! — я вошла внутрь, даже не задумавшись, и закрыла за собой дверь. Окти усмехнулся. Повернувшись к дивану, он стянул домашнюю футболку, обнажив спортивно подтянутую спину и плечи. Я поймала себя на мысли, что изучаю его, а потому поспешила перевести внимание на интерьер. Какая симпатичная люстра! Да и не только она...На футболке Октейн не остановился, а решил заодно переодеть шорты. Хотя, в отличие от верха, они у него были не потные.Трудно было противостоять искушению посмотреть на его бёдра и ягодицы в плотных боксерах, на белые грубые шрамы, на то, как напрягаются мышцы его сильных рук... Я сама себя уже отругала за это, а тут он оборачивается через плечо и ловит мой заинтересованный и смущенный взгляд.Пух! Это мои внутренности упали на стенки туловища и потянули меня с ними вниз. Я не удержалась под их весом и невольно отступила назад к стене, чтобы сохранить равновесие.Октейн быстро отвернулся, чтобы продолжить одеваться. Я уверена, что он улыбался. И ладони у него дрожали.— Я снаружи подожду, — сглотнув, решилась сказать я, и вышла из каюты.Он же показался через две минуты, полностью одетый и собранный. Правда на этот раз без шлема, скрывавшего до сей поры коротко стриженные каштановые волосы. Дверь Окти не стал закрывать - просто захлопнул.— Bien, let us go? — обратился Октавио ко мне, вытянувшись. Он спросил, готовы ли мы идти.— Ouí, — улыбнулась я в ответ, тоже выпрямив уставший позвоночник. Спасибо, что не упомянул о только что произошедшем.Мы шли плечом к плечу. Мысли унесли меня куда-то в дебри земных забот, напомнив о списке подарков, который я составила для всех Легенд, затем о запертой собственной каюте и всей той электронике, что должна быть отключена, и, наконец, о привлекательной спине Октейна... Неожиданно, я почувствовала легкое прикосновение с его стороны к своей кисти, и невольно вздрогнула. Мы встретились взглядами, и Окти снова попытался положить мою ладонь в свою (он всё ещё дрожал).Наши пальцы осторожно переплелись, вызвав румянец на моих щеках и окрыленный трепет в груди. Мы всего лишь взялись за руки, что делали неоднократно, а моё сердце стучит так, как оно стучало в день нашей первой встречи!Я ощущала себя так счастливо и легко, что не была готова отпускать его до самого последнего магазина (увы, пришлось).***Мы, Легенды Апекса, решили организовать собственную Новогоднюю вечеринку. Каждый внёс свою лепту (кроме Каустика и Крипто; хотя они оба не выказали желания принимать участие в организации, я их всё равно не виню).Бангалор получила разрешение от начальства на проведение данного мероприятия на самом высадочном корабле.

Патфайндер, Гибралтар и Октейн подготовили главное помещение, переместив мебель в нужные места, и соответствующе всё украсив.Лайфлайн, Рэйф и я готовили еду и угощения, а Мираж, как самый талантливый бармен среди нас - напитки. Однако под конец дня он занял место шеф-повара на кухне, чтобы приготовить стейки по его собственному, особому рецепту.Бладхаунд принесла традиционные блюда и закуски своего народа. Должна отметить, она талантлива не только как охотник.31-го декабря Легенды собрались за большим праздничном столом. Мы обменялись теплыми словами и желанными подарками. В такие моменты взаправду ощущаешь себя как в семейном кругу, разделяешь со всеми радости и волнения, печали и сомнения... И забываешь о том, что практически каждый день вы сражаетесь друг против друга до смерти на кровавой арене. Это даже превращается в абсурд.Под конец вечера все вышли на улицу, чтобы посмотреть на волшебной красоты звездопад, вместо фейерверков и салютов. Метеоры, вторгаясь в атмосферу планеты, оставляют за собой яркий след, а нам, людям, только приятно наблюдать за столь прекрасным природным явлением.Спустя два часа после les denies carillons (последнего боя курантов) за столом оставалось только пятеро человек, и то один из них - робот.Большинство ушли досыпать драгоценные часы сна, некоторые работать, а Октейн, Патфайндер и Гибралтар остались разбирать созданные ими утром декорации, пока мы с Миражом заботились о грязной посуде и немногочисленных оставшихся блюдах, которые поочередно отправлялись в холодильник.— А мы здорово посидели, а? — начал воодушевленно Элиот, — У меня таких посиделок не было с самого детства. Спасибо тебе большое, Ваттси.— Мы все молодцы. Так что тебе тоже большое спасибо! — я похвалила его в ответ, ведь он тоже этого заслуживает. Настроение сохранялось дружелюбное и теплое, пока мы вдвоём мыли посуду, кое-как деля раковину на двоих. Мираж то и дело отпускал шуточки, которые неизменно вызывали у меня улыбку, а то и смех. Он даже успел поделиться историей о том, как они с семьёй последний раз справляли Новый Год вместе. А мы вернули его в тот день.— Я скучаю по тем временам, — закончил он свой рассказ печальным вздохом, — и мама тоже скучает.— Я тебя понимаю. Но теперь у тебя есть мы, твои друзья, — я отрываюсь от посуды, чтобы посмотреть ему в глаза. Он делает тоже. Из-за перемены в его взгляде я чувствую, как Элиоту становится легче от моих слов. Ему действительно необходимо было услышать, что он кому-то является другом.— Кстати, ты не видела мой телефон? — кашлянув, произнес он так, будто этот вопрос давно сидел в его голове, — Я потерял его н-недавно и никак не могу найти.— Нет, но уверена, ты его найдёшь...Последнее моё слово обрывает показавшийся в проходе Октейн:— Эй, чем вы тут занимаетесь? — голос его звучал бодро, — Мы там закончили, и Гиба с Патом свалили. Вот я и решил к вам заскочить, а то спать ваще не охота.— Да знаешь, о тебе говорили, — Мираж подмигнул мне, — Пока моешь грязную посуду, сразу вспоминаешься ты с твоими грязными жестянками.— Ха! Кто знал, что ты такой шутник, Элиот, — Октавио усмехнулся. Я сразу поняла, что так он поглумился над Миражом, потому что последний шутит не переставая.— Мальчики, только не ссорьтесь! — и решила встрять в перепалку до её начала и заранее всё оборвать. Понимая, что они это не всерьёз, я сама использовала ироничную интонацию, — Давайте лучше тоже пойдём спать.— Отличная идея, Ваттси! А то так ничем не отличается от моей работы в баре, — поддержал это предложение Элиот, направляясь к выходу, — Спокойной ночи, молодёжь, — я успела пожелать Миражу сладких снов, прежде чем тот скрылся из виду.— Ну, и вам спокойной ночи! — Сильва ответил доброжелательно, и сам собрался уходить.— Подожди! — к счастью, я вовремя это заметила, потому что на него у меня были другие планы. Вытерев кисти о полотенце, я подбежала к Октавио и взяла его за запястье.— Как он тебя назвал, Ваттси? — прищурившись, заговорщицким тоном произнёс тот.— Да, и я считаю это милым! — уверенно заявила я, — Пойдём уже.— Пф, милым, — парень недоверчиво повторил за мной, но я не дала ему много времени на обдумывание очередной колкости, которая заставит меня смущаться, потому что настойчиво потащила его в свою каюту. Правда, тут он удержаться не смог, — Ого, ты чего задумала?Я решила хранить молчание до победного конца. Закрыв за нами дверь, я усадила Октейна на кровать и встала напротив него. Я глубоко вздохнула, чтобы собрать всю волю в кулак.— Что ты видишь, когда смотришь на меня? — вопрос, который крутился в моей голове с момента встречи с Рене, и который я наконец решилась произнести вслух.

Сильва молчал. Мне казалось, слишком долго молчал. Его взгляд проскользил от двери до кровати, и, окинув меня снизу вверх, остановился на глазах.— Натали... — он улыбнулся, опустив веки, — Я говорил тебе однажды, что ты – свет, который зажигает меня изнутри. Огонь, горящий в моей груди... И я могу сказать это ещё тысячи раз. Я хочу сделать всё, чтобы ты всегда горела для меня. Только не уходи, как тогда, — наверное, он сам не заметил, как громко сглотнул. У меня выступили слёзы, слишком маленькие, чтобы превращаться в капли. Зачем я вообще заставила себя сомневаться в нём? Рэйф была абсолютно права, и теперь я это вижу.Подходя ближе к кровати и практически залезая на неё, я наклонилась над Октавио и мягко накрыла его уста своими. Он осторожно утягивал меня вперёд, положив ладонь на мою талию. Из-за бушующих нервов я не успела твёрдо опереться руками и упала на него всем телом. Сдавленный поток воздуха вышел из его лёгких, обрывая нас. Мы подползли к изголовью кровати, и Сильва жадно потянулся за новым, более страстным поцелуем, горячим дыханьем обжигая мои красные щёки. Он провёл ладонью выше под футболку и подобрался к бюстгальтеру. Но, вдруг отпрянув, прошептал на ухо:

— Ты правда хочешь, чтобы мы продолжили? — клянусь, от этого сорванного томного голоса у меня мурашки пошли по коже, заставляя задрожать от освежающей волны, прошедшей через разгоряченное тело и собравшей всё его тепло в животе.Я понимала, о чём он. Но хотела ли я почувствовать его ещё ближе?..

Да. Хотела.— Я хочу тебя, — прошептала я в ответ. От собственных слов мне стало стыдно, но назад я их уже не заберу. В нос ударил его мужской запах вперемешку с моими лавандовыми духами, и конечности от такого вновь ослабели.И мозг отказался считать время дальше.***Накрывшись теплым хлопковым покровом, я положила голову на грудь Окти. Он лежал на спине, обнимая меня за плечи. Я улыбалась.Мы оба медленно погружались в сон, слушая наше восстанавливающееся дыхание.

— А что видишь ты, когда смотришь на меня?— Я вижу мечту. И вижу, как она становится явью... Ты изменил мою жизнь навсегда, и больше я не смогу прожить её ни с кем, кроме тебя.