Молитва (1/1)

Сложив руки в молитвенном жесте, Месье стоял на коленях перед алтарем в небольшой дворцовой часовенке, которая была довольно помпезно расписана различными фресками с житием святых. Глаза Филиппа были закрыты, а с губ же слетал шепот, в котором едва ли можно расслышать молитву, взвывающую к Господу.

В свои девятнадцать он не особо богобоязненный, хотя, собственно, поэтому и не прекращает заниматься мужеложством, да переодеваться в женские платья. Ежедневно он просит прощение лишь за один грех – совсем не братскую любовь к своему старшему брату.В этой часовне, кажется, вечно царит прохлада, и даже множество горящих свечей не спасают от нее. Но, словно не замечая этого, изнеженный герцог продолжал молитву.Как давно он понял, что влюблен в своего короля? В этого слишком красивого молодого человека, который вечно находится в окружении прекрасных фрейлин. Филипп ревнует егок каждой, но не показывает этого. Ведь Луи не поймет такой любви и сошлет куда-нибудь на самый край Франции,подальше от своей персоны.

Обо всем Месье может рассказать лишь Богу, ведь никто больше и не выслушает. А если и выслушает, то, непременно, осудит.

Наконец открыв глаза, Его Высочество поднялся с колен и, покрестившись, покинул часовню.

Де Гиш, если уж говорить честно, никогда не любил брата короля. Дорогие подарки от Месье и да, действительно неплохой секс – это все, что нужно было молодому графу.Арман и сам непонимал, как же он еще терпит Филиппа. Ведь настолько капризного и истеричного юношу мир явно никогда не видел, да и не увидит, скорее всего.

На данный момент принц пудрился, сидя у зеркала, которое было обрамлено золотыми узорами.

Герцог Анжуйский что-то беспрерывно щебетал, а граф, расположившись на диванчике, который был украшен довольно симпатичным узором, даже и не слушал монолог младшего брата короля. Совсем скоро им нужно было идти на вечерний променад Его Величества.Рассматривая полотна с изображениями родственников Филиппа, Грамон зевнул. Однообразная жизнь при дворе начинала докучать. Лишь ночные выползки с друзьями в трактиры Парижа спасали, ведь последние несколько ночей герцог не приглашал в свои покои Армана.Напудренный Пило замолк, любуясь собой в зеркало. Ему всегда казалось, что существа милее него и быть не может.Луи шел небыстро, беседуя о чем-то с матушкой. Очередные государственные дела, верно. Филиппа это никогда не интересовало, хотя, впрочем, он в этом и не особо-то разбирался. На данный момент он лишь любовался своим королем. Молодой, высокий, статный и такой красивый. Месье все бы отдал за ночь с ним. Но это лишь несбыточные мечты, не более. Уже завтра он будет вновь просить у Господа прощение за эти греховные мысли.-Мой брат, - король повернулся к герцогу, улыбаясь, - я ведь даже не поинтересовался о ваших сегодняшних делах, - Пило всегда был очень почтителен по отношению к старшему брату, ну, по крайней мере, на людях. Когда же они оставались на едине с друг другом, то принц позволял называть Его Величество на “ты” и даже без позволения короля садился в кресло.

-Сир, я действительно рад, что вы интересуетесь этим, но все же мой сегодняшний день не отличался ничем от предыдущих, - Филипп улыбнулся, глядя на Луи.– Я слышал, что на сегодняшней охоте вы поймали очень большого оленя! – Людовик всегда преуспевал в охоте, правда еще он преуспевал в танцах, игре на гитаре и соблазнении молодых фрейлин, хотя это не так уж и важно.

-Он был действительно большим, мой брат. Не хотели бы вы присоединиться к нам на завтрашней охоте? – принц продолжал улыбаться, глядя на него. Ведь старший брат прекрасно знает, что он терпеть не может верховую езду и охоту.

-Я боюсь, что буду докучать вам, сир, - де Гиш, идущий рядом, лишь закатил глаза. Уж лучше бы Месье докучал королю, чем ему. Весь день слушать болтовню принца Франции невыносимо.-Не буду настаивать, мой брат, - и, развернувшись, Его Величество зашагал вперед, следом последовала матушка, юный герцог со своим фаворитом иМария Манчини – любовь короля. Филипп никогда уж и не считал ее особой красавицей. И что Луи нашел в ней? Хотя, это всего лишь ревность.

-Сегодня ночью я хочу видеть вас в своих покоях, де Гиш, - прошептал это на ухо Грамону герцог.Граф лишь кивнул. Что же, очередная ночная вылазка в трактир отменяется.

Арман застал Его Высочество сидящим у зеркала, а юный паж помогал ему расчесывать темные мокрые волосы.

Принц уже принял ванну и сидел облаченный в длинную ночную сорочку, поверх которой был надет халат.-Это вы, де Гиш! Ну же, проходите скорей! – Месье поднялся со стула. – Можешь идти, - и мальчишка-паж, поклонившись, покинул спальню Филиппа.

Подойдя к графу, принц, которому не особо повезло с ростом, привстал на носочки, дабы поцеловать того. Грамон положил свои ладони на слишком хрупкую талию Пило, отвечая на поцелуй.

Еще несколько шагов и они оба уже повалились на кровать, сминая покрывало, расшитое геральдическими лилиями.Граф понимал, что с нежным герцогом Анжуйским надо быть крайне аккуратным. Хотя, это не всегда получалось. Ведь уже два раза Его Высочеству приходилось вызывать лекарей. Арман помнил, с каким упреком на него смотрел король. Видимо, Месье просил Его Величество ничего не делать с непутевым де Гишем.Отдаваясь своему миньону, Филипп каждый раз представлял, что отдавался Луи. С каждым толчком боль уходила, оставляя место наслаждению.А принц ведь совсем не стеснялся громко стонать.

Грамон всегда старался не кончать до того, как кончит Его Высочество. И сегодня происходило так же. Первым извергался на живот молодого графа Месье, слишком сильно кусая нижнюю губу, буквально несколько движений и нутро Филиппа заполнило горячее семя его фаворита.

Уставший Арман упал рядом с юношей, закрывая глаза. Все-таки, несмотря ни на что,в постели единственному брату короля не было равных.