Глава XI. Змей в поле. (1/1)

Лорды Королевских, Западных и Штормовых земель, а также Простор, присягнули мне на верность в один день. Красный замок был переполнен этими гордыми феодалами, склонившимися передо мной – и это зрелище мне было приятнее любого другого на свете.Железные острова, Север и Речные земли все еще бунтовали, а Дорн и Долина оставались в нейтралитете. Но всё это было ненадолго. В конце концов я и их заставлю подчиняться.В Долину я отправил письмо, в котором предлагал Лизе Аррен перестать жевать сопли и присягнуть мне на верность, в ответ обещая не убивать её любимую сестру, предварительно отдав её на поругание своим солдатам. Конечно, я был весьма резок в выражениях, но нейтралитет Долины был вызовом моей власти и говорить с ними стоило только с позиции силы. Благо, что теперь у меня был королевский флот, который после смерти Станниса вернулся почти в полном составе в лоно короны, и я мог высадить морской десант в Долину, избегая их непроходимых гор.Но больше всего меня пока беспокоил Дорн, самая непокорная область из всех. Даже Таргариены не могли захватить его силой оружия. И все эти столетия Дорн всячески демонстрировал свою независимость, чему способствовал их жаркий климат, который весьма затруднял ведение боевых действий на его территории.Доран Мартелл, правитель Дорна, вообще никоим образом не реагировал на моё письмо, что я отправил еще в начале своего правления. И подобная дерзость не могла оставаться безнаказанной слишком долго, иначе мои новые слуги могут неправильно это понять. У меня было огромное желание лично отправиться в дом этого больного дурака и заставить его лизать свои сапоги. О, с каким наслаждением я бы вырезал всю его семью! Но нет, я ведь больше не прибегаю к настолько крайним мерам.Да и дорнийская жара как по мне не лучше холода Севера. Мне больше по нраву был мягкий климат Королевской Гавани.Пока я воевал в Штормовых землях, вырезая мятеж на корню, Тирион, воспользовавшись данной ему властью, пригласил принца Дорана в столицу, пообещав ему место в Малом совете и предложил женить его сына на моей сестре, Мирцелле. И вот на письмо карлика он ответил, согласившись и тем самым формально прервав свой нейтралитет, вот только мне, как королю, он так и не присягнул. А Мирцеллу отправили в Дорн.Не могу судить Тириона за это, все же он не был посвящен в мой план относительно Дорна и поэтому его действия были вполне разумны в сложившейся обстановке. Собственно, они и лишили меня опасности атаки со стороны Марок, где войска принца Дорана помешали сочувствующим Станнису лордам прийти ему на помощь. С другой стороны, я все равно бы их всех разбил и вырезал.После Доран еще писал Тириону, что приедет в Королевскую Гавань, чтобы получить обещанное и присутствовать на свадьбе короля.Ах да, забыл упомянуть: без меня, меня женили.Добрый дедушка Тайвин, еще до нашего разговора, договорился с леди Оленной о бракосочетании меня и Маргери, во благо королевства, разумеется. И я ведь как чувствовал, что опасно оставлять столицу на столь длительный срок!Разумеется, я был крайне взбешен этим обстоятельством и не собирался жениться по чьей-то там указке, да и вообще брак не для меня… Но потом я успокоился и подумал.А что, собственно, изменит, если я скажу какие-то глупые слова какой-то женщине в храме? Да ровным счётом ничего. Их боги глупы и ложны, мне они и их заветы не указ. Так почему я так волнуюсь?Свадьба с этой хитроватой Маргери даст мне не мало. Простор окажется привязан к короне еще крепче и уж точно не сможет отвертеться от войны с Дорном, да и сам принц Доран приедет, а это отличная возможность убить весьма умного по слухам правителя и развязать войну. Это не говоря о том, что часть моих сторонников вздохнет свободно, видя, что королевская династия продолжается, они же не в курсе, что я собираюсь править дольше, чем любой из них проживёт. И меня перестанут донимать на тему ?жениться вам пора, ваша светлость?.Да и подданным будет спокойней, если есть королева. И слухи о своей связи с матерью, которые уже ходили по замку, пресеку.А Маргери… Ну, все равно по моим меркам она через каких-то лет пятьдесят умрёт. И в любой момент я могу её сам подушкой удавить.Так что причин для серьезного бешенства почти не было. Кроме того, что все это решили без меня. Но тут я сам виноват – оставил столицу без контроля на слишком долгий срок.И вот, теперь я женюсь. Правда не скоро, и далеко не факт, что невеста до свадьбы доживёт – смертные такие недолговечные.***В помощь армии Ланнистеров я отправил пять тысяч всадников и шесть тысяч пехотинцев и, надо сказать, эта помощь была весьма своевременной. При поддержке моих личных солдат, мы смогли нанести несколько серьезных поражений северянам, не без поддержки предателей с их стороны, что обратило Робба Старка в бегство. Ну, точнее отступление, но даже оно легло как бальзам на сердце после череды обидных поражений, нанесенных Молодым Волком.Тайвин меня уверял, что уже подготовил серьезный ?сюрприз? Старку и вскоре мы забудем о нём, как о страшном сне. Что ж, в дедуле я был вполне уверен, так что оставил эту войну на него.Принц Доран так и не приехал, сославшись на болезнь. Но вместо себя он послал своего брата, Оберина.Оберин Мартелл, известный как Красный Змей, был весьма знаменитым авантюристом. Своего рода классический ?плохой парень? - режет всех, кто ему не нравится и трахает всех, кто нравится. При этом он был дерзок, нагл и достаточно умён, чтобы первые два качества не завели его в могилу. Он имел репутацию отравителя и мало кто решался в его присутствии есть или пить предложенную им пищу и вино. О, а еще он дико ненавидит Ланнистеров, что мне очень на руку.Будет интересно посмотреть на этого ?Красного Змея? вживую и проверить так ли он умел и смел, как о нём говорят.Оберин прибыл в Королевскую Гавань как раз к дате суда над Станнисом и его сторонниками. Причем, приехал он не с общей делегацией, а самостоятельно, раньше них. Видимо, таким образом он желал чего-то добиться и если бы не шпионы Тириона у него бы получилось. Или же это просто его проявление авантюризма – инкогнито прибыть в город, где правят люди, которых ты ненавидишь и которые ненавидят тебя.Расположился Оберин в борделе Мизинца, и я отправил Беса, чтобы поприветствовать его. Конечно, я мог бы пойти и сам из любопытства, но слишком много уж чести дорнийцу. Сам же я в это время занимался куда более важными делами королевства и возникающими проблемами.В частности, у меня вызывало беспокойство какая-то нездоровая активность в Пентосе, городе за Узким морем. Там, по донесениям шпионов, в последние месяцы собирались наёмники. Заказчиком выступал отряд Золотые Мечи, весьма известный и уважаемый.Меня бы не волновали наёмники сами по себе, мало ли чего они там хотят, но эти самые Золотые Мечи еще и нанимали корабли. Куда они могли поплыть? Любой город побережья можно исключить сразу, в них было бы проще и быстрее дойти по суше. В залив Работорговцев? Там нечего делать такому количеству наёмников.Единственный вариант – они собрались в Вестерос. И это не было удивительно само по себе, все же идущая война привлекла многих ?искателей удачи? с Эссоса в том числе. Но для этого наёмники не собирались в такую большую кучу. Да и сами Золотые Мечи имели ту еще историю и вряд ли с добрыми намерениями поплыли бы в Вестерос.Может быть их наняли северяне? Но нет, откуда у Севера столько денег? Да и кому мальчишка Старк в принципе был нужен?Или это Дорн решил сделать ход?В любом случае я дал указание шпионам смотреть в оба и докладывать в столицу обо всем.Из-за этого сборища, к слову, за Дейнерис начало охоту меньше наёмников, чем я рассчитывал. И результатов особых у них пока не было. Впрочем, это была меньшая из моих проблем и о заморской ?королеве? я лишний раз не вспоминал. Вот когда у нее появится армия и флот – тогда я и займусь ей всерьез.Пока же… У неё по моей информации появились Безупречные, специально выращенные рабы-воины, которых тренировали десять лет и в самом начале обучения кастрировали. Когда до меня дошла новость о таком ?войске? я не смог сдержать смеха.Воины-евнухи – ну очень грозная сила. К тому же, было непонятно, чему их там могут учить десять лет. Даже моей фантазии, если именно обучать солдат, хватает лишь на пять лет – этого времени с головой хватит, чтобы из любой тряпки подготовить машину для убийств. А Безупречных готовят по десять лет. Что ж, удачи им, в данный момент я их даже не воспринимал, как реальную угрозу.***Я шёл по коридорам Красного замка. За спиной моей высился верный Пёс, которого я ранее выделял для охраны Серсеи, но вернул на службу себе. Пёс стал первый королевским гвардейцем нового типа, с немного измененным обетом, не включавшим безбрачие и чрезмерное воздержание.Все же, по моему мнению, когда лучшие рыцари не имеют возможности оставить потомство – это очень плохая практика. В деле выведения породы, люди ничуть не отличаются от лошадей. Поэтому, к слову, я и решил немного продлить жизнь Барристана Селми и вернуть ему мужскую силу, а после найти подходящую женщину, чтобы они вдвоем успели настрогать мне будущих славных воинов.Хотя Пёс не долго пробудет возле меня. Через неделю он отправляется в Цитадель мейстеров по моему приказу, во главе с сотней всадников, кандидатов на вступление в мою обновленную гвардию.Когда проблема с Простором была решена и он снова оказался под властью короля, я сразу же отправил через Пицеля письмо в Цитадель с приказом отправить в столицу две сотни выученных мейстеров, имеющих звенья цепи в областях политики, управления, экономики, медицине, истории, астрономии и еще нескольких наук. Нужны они мне были для развития системы образования, все же не дело, когда монополия на просвещение в руках какие-то старичков так далеко от Королевской Гавани. Тех мейстеров, что выпускала Цитадель, было катастрофически мало для моего будущего государства. К тому же они в основном были распределены между замками и крепостями.Подобное положение вещей надо было менять, и я собирался создать аналог Цитадели, под покровительством либо Церкви, раз уж она уже занимается сиротами, либо Гильдии алхимиков, так как они были прямым аналогом мейстеров и имели наработанную практику в обучении.И какой же ответ мне прислал Конклав архимейстеров? ?Мы подумаем?! Разумеется, ответ был длиннее, но суть его заключалась в том, что затребованных людей они не пришлют, так как, по их мнению, этого не нужно делать. Я дал им прямой приказ, не спрашивая их мнения и не интересуясь отговорками, а в ответ получил отказ.В целом, я достаточно спокоен и рассудителен, как мне хочется думать. Но вот чего я не переношу ни под каким видом – так это неподчинения. Любое проявление непокорности вызывает во мне дикую ярость. Которую, впрочем, я вполне могу сдержать при необходимости.Вот и дерзкий ответ Цитадели, привыкшей к независимости, меня разозлил. Разозлил настолько, что я приказал Псу готовить отряд рыцарей из тех, что желает служить гвардейцами. Приказ у этой ?экспедиции? был простой – дойти до Цитадели и взять то, что мне нужно. Если потребуется – силой. Полномочия Псу я давал самые широкие, фактически дав ему королевское право вырезать весь чертов Конклав, если возникнет нужда.Эти старые, тупые пеньки явно показали, что не желают ни работать на благо государства, ни подчиняться моим прямым приказам. Если они не способны выполнить королевский приказ – я на их место поставлю тех, кто сможет.Пицель, прознав про моё распоряжение, очень сильно переживал. Он так сильно волновался, что даже порой забывал изображать старческую немощь – бегал за мной следом и все подсовывал свои бумажки, в которых подробно и обстоятельно описывал каждого из архимейстеров и почему их надо по большей части казнить, а еще он не уставал нашептывать мне кто из этих ?прохиндеев и бездарностей? втайне не был согласен с моей коронацией. Его ?беспокойство? о судьбе коллег было таким умилительным, что я даже не прогонял его. А все его доносы тщательно выслушивал и читал, добавляя их всех в личные дела соответствующих архимейстеров, которые завели мои личные писари, фактически став моей официальной королевской канцелярией.Пёс и рыцари же готовились к долгому походу туда и обратно. Время нынче было неспокойное, так что я даже не сомневался, что найдется какой-нибудь недобитый лордик или слишком дерзкая шайка разбойников, что рискнут их атаковать, особенно на обратном пути. Пса я дополнительно инструктировал насчёт Конклава, основываясь на доносах Пицеля и информации, полученной Тирионом.И надо было же такому случится, что во время своей прогулки я наткнулся на Оберина Мартелла. Хотя ?наткнулся? не совсем верное слово – я давно его искал. Так уж вышло, что кроме официального приёма в тронном зале нам с ним так и не удалось поговорить. А поговорить хотелось. Предполагая же, что мой вызов этот наглый дорниец почти однозначно проигнорирует, просто чтобы продемонстрировать ?независимость? Дорна в очередной раз, я не искал с ним встречи ?официальными? путями.По какой-то причине Оберин весьма отрицательно относился ко мне, хотя в нашу единственную встречу он, разумеется, своих истинных чувств никак не демонстрировал. Хотя кого я обманываю, - он ненавидел Ланнистеров за смерть своей сестры и её детей во время восстания Баратеона, а я, как ни крути, был все же Ланнистером. И поддерживался Ланнистерами. А Тайвин, самый ненавистный для Оберина человек, был моим десницей. Хорошо еще, что Гора терроризировал Речные земли, а не то Мартелл точно попытался бы его убить.- Это всё, Пёс, - сказал я Клигану, - можешь идти.Сандор хотел было что-то возразить, ведь иной охраны со мной не было, не считать же за охрану Подрика? Но Пёс сдержался и пошёл продолжать готовится к походу.- Принц Оберин, - поприветствовал я дорнийца, провожающего Клигана насмешливым взглядом, - леди Эллария.Эллария Сэнд была незаконнорождённой дочерью какого-то там лорда, но что важнее – она была любовницей Оберина и матерью его собственных бастардов. Хотя у Мартелла было довольно много детей, которых все называли ?песчаными змейками?. Ничего интересного про Элларию я сказать не мог – обычная, пусть и по-своему привлекательная, женщина. Ничего особенного.- Ваше величество, - Оберин мог даже в почтительный тон вплести насмешку.Пока я игнорировал дерзость принца, просто потому что он и так получит своё, когда придёт его время. А пока он был очень удобной фигурой для моей маленькой игры с Дорном. Так что… пусть порадуется, пока есть возможность.- Как вам Красный замок, принц? – любезно поинтересовался я. – Надеюсь, вам выделили достойные покои?- Все хорошо, благодарю за гостеприимство, - отозвался Оберин, прижимая к себе Элларию. – Разве что слишком много Ланнистеров.- Мне доложили о вашей стычки с солдатами моего деда в борделе.- Ваш дядя, Тирион, появился вовремя, солдаты лорда Тайвина смогли сбежать, хотя я и успел ранить одного. Признаюсь, я ожидал большего от ?львов?.- Я могу понять ваши… чувства. Но напомню, что по недавно написанному мной указу, нападение на солдат короля – это нападение на короля. И карается подобное смертью. Просто сообщаю, чтобы вы были в курсе.- Да, я слышал об этом, - кивнул Мартелл, - довольно необычный указ. Я считал, что здесь у вас куда меньше заботы о своих людях, чем в Дорне.- Всё меняется. О жизни своих солдат я беспокоюсь.Конечно, ведь на них потрачено столько времени и сил. Жаль, что я законодательно не могу запретить им умирать до тех пор, пока они не отработают затраченных на их обучение и содержание ресурсов, убив хотя бы двадцать врагов каждый.- Это ведь не относится к жизням женщин и детей, верно?А я всё думал, когда же он свернёт на эту болезненную для него тему. Принц Оберин был чересчур одержим своей убитой много лет назад сестрой. Что за отношения их связывали, что он спустя такое количество времени продолжает любить её настолько сильно, что не боится высказывать подобные претензии королю? Впрочем, короля за пределами Королевских земель пока еще не особенно боятся.- Если это женщины и дети врагов, то почему бы и нет? – пожал плечами я, демонстрируя беззаботную полуулыбку. – Лорд Тайвин сообщил мне о вашем желании встретиться на судебном поединке с Горой.- О, я очень этого хочу, - вся напускная веселость слетела с Оберина, как шелуха. – Он должен ответить за своё преступление.- Если убийство на войне преступление, когда вы будете призваны к ответу? Ведь вы не мало повоевали, как я слышал. Скольких детей вы оставили сиротами, а жён вдовами? Сколько семей разрушили?- Я никогда не убивал и не насиловал женщин, как и детей, - резко ответил принц, так что Эллария сразу положила ему руки на плечи, успокаивая.- Правда? О вашей биографии многое неизвестно. Хотите сказать, что наёмники в Эссосе внезапно стали благородными воинами? Что-то не верится. Быть может лично вы этого и не делали, а что насчет ваших товарищей? Многих вы призвали к ответу?- Я не отвечаю за всех наёмников, ?ваша светлость?, но в моём отряде подобного мусора не было.- Отрадно слышать. Все равно иное не доказуемо. В любом случае, убийство вашей сестры и её детей дело давно минувших лет. Шла гражданская война, думаете кто-нибудь позволил бы крови Таргариенов выжить? Дорн до последнего поддерживал Безумного короля, чего вы еще ожидали? Что вошедшие в столицу войска восставших пощадят жену Рейгара Таргариена и его детей?- Убийство беззащитной женщины и невинных детей ничем нельзя оправдать, - сейчас Оберин был похож на змею, готовую к броску. – Ваша собственная сестра сейчас в Дорне, ваше величество, как бы сами отнеслись к её смерти от рук моих людей?!Послал бы благодарственное письмо, ведь это было бы такая превосходная причина для начала войны! Да я смог бы смерть Мирцеллы представить так, что воины Простора и Штормовых земель сами бы шли на смерть в пустыню с её именем на устах! Но разве дождешься такого замечательного подарка от осторожного и хитрого Дорана? Да ни в жизнь. Уверен, Мирцеллу сейчас охраняют лучше, чем самого правителя Дорна. И он никому не позволит навредить ей.- Я бы стёр весь Дорн и всех его лордов с лица Вестероса, - абсолютно честно ответил я, - поля бы засыпал солью, а все города и замки разнёс бы по камешку.- Значит, вы меня понимаете, - удовлетворенно кивнул Оберин, хотя на деле мы имели совершенно разные взгляды на ситуацию.А может и для него смерть сестры лишь предлог? Да нет, вряд ли, слишком зациклен он на этом был.- Я не понимаю вашего стремления сразиться с Горой. Он опытный рыцарь, закованный с ног до головы в железо, да не в простые доспехи, а утяжеленные. И двуручным мечом он орудует, как одноручным. Вы же напротив, предпочитаете копьё, как я слышал, и лёгкую броню. Я бы сказал, что шансов у вас не много.- Мне уже приходилось побеждать соперников выше и сильнее себя, - беззаботно отозвался Оберин, просто источая уверенность в своих силах. – И я до сих пор жив. А они нет.- Было бы любопытно посмотреть… Но не думаю, что мне сейчас нужен скандал с Дорном из-за вашей смерти.- Я буду продолжать настаивать на поединке с Горой. Он не сможет прятаться от меня вечно.- Полагаю, он и не будет. Что ж, это ваша жизнь, вам самому решать, когда с ней расстаться. Вы идёте на суд?- Суд над вашим дядей и той жрицей? Разумеется. Это мой долг, как члена Малого совета. Я слышал, вы настаиваете на виселице для обоих. Разве вам не жалко своего ?дядю??Как он выделил интонацией ?дядя?. Намекает на моё истинное происхождение и пытается оскорбить? Напрасно.- Мой дядя умер уже давно, в тот момент, когда позволил красной ведьме затуманить свой разум, поднять против меня мятеж и сжечь своих людей. После такого он не заслуживает даже места в Ночном Дозоре.На самом деле, я бы просто не рискнул отправить Станниса на Стену. По-моему, это была крайне глупая ?традиция? в случаях с такими опасными врагами, как Баратеон. Мелких сошек, вроде того же Яноса, туда можно было слать пачками – никакой опасности они не представляли. А вот Станнис… Как ни крути, а он обладал харизмой лидера и немалыми полководческими талантами. Дать ему возможность стать лордом-командующим Дозора и вновь поднять свой мятеж? Ни за что.Да и прочим мятежникам следовало показать пример.Я в сопровождении Оберина и его женщины прошёл в тронный зал и сел на свой Железный Трон. Очень неудобный, к слову. Не знаю кто решил, что кресло из мечей может быть удобным. И даже подушечку не подложишь – не поймут подданные. Хотя неудобство было малой ценной за возможность сидеть на нём и править королевством.Один из гвардейцев тут же возложил мне на голову корону и зал стал заполняться людьми. Здесь были буквально все придворные – бесполезная кучка лизоблюдов, которых я не разогнал только по причине своей занятости. Приближенные Серсеи, Тайвина, Тириона, Джейме, который до сих пор отдыхал в плену, и многие, многие другие. Присутствовал и Верховный септон, разумеется. Справа и слева от меня разместились члены Малого совета, королева ?регентша? и сам десница.Присутствовали так же Тиреллы и Старки. Кейтлин выглядела не очень хорошо, но она явно была рада вновь обнять свою дочь, хоть и попыталась устроить истерику, когда выясняла, что Арья пропала. С чего-то жена Эддарда решила, что я её убил и пришлось стражникам её успокаивать.Оленна же смотрела на происходящее, как на игры детей в песочнице и в чем-то я был с ней согласен. Стоящая рядом с ней Маргери кидала на меня недвусмысленные взгляды. Видимо, она уже представляла себя рядом с Железным Троном в короне. Ха, а ведь это еще не было решено. Оберин был уже в столице и уйти отсюда он не сможет, так какой мне толк от свадьбы с ней? Впрочем, пусть пока девочка порадуется, Верховный септон согласится разорвать эту помолвку в любой момент, так же как он согласился разорвать её с Сансой. Когда прибыли все придворные, в зал ввели Станниса и его старуху, в цепях. Выглядела Мелисандра крайне плохо. Видимо, без своего рубина она стремительно теряла здоровье.- Я, король Джоффри Баратеон, первый своего имени, король андалов и Первых людей, Хранитель и Защитник государства, объявляю начало суда над Станнисом Баратеоном и жрицей Мелисандрой. Они обвиняются в преступлениях против государства, веры и народа. Обвиняемые признают свою вину?- Нет, - ответил хриплым голосом Станнис.Как я и думал. Насколько проще было бы их казнить прямо сейчас, но нельзя – традиции. Да и люди жаждут зрелища. Об этом суде будут судачить весь следующий год. Так что не стоит мне отбирать у смертных повода поболтать.- Введите первого свидетеля.Хорошо еще, что я убедил остальных ?судей? не затягивать процесс. Все решится сегодня: мы быстро опросим свидетелей, ознакомимся с доказательствами вины обоих, и они еще до заката отправятся к веревке, на потеху толпе.Все шло по плану. Свидетели говорили то, что нужно, вызывая необходимый уровень негодования у придворных. Доказательства вины обоих подсудимых были вполне убедительными. Да даже сама старуха не отрицала, что сжигала святыни Семерых и оставшихся верными им людей, чем вызвала свое освистывание со стороны остальных. Верховный септон и вовсе от возмущения весь покраснел.Все же стоит поблагодарить эту старушку. Своими действиями она серьезно развязала мне руки – я смогу ввести веру в этого её божка в список запрещенных на территории Вестероса. Ну зачем мне его миссионеры в собственном государстве? У меня тут есть своя религия, и не одна, с ней бы для начала разобраться, и всякие проходимцы мне тут были не нужны.Религия, особенно в таком непросвещённом обществе, это реальная власть. Разве мог я допустить, чтобы какие-то там огнепоклонники имели власть в моей стране?!Наконец, свидетели и доказательства кончились.- Суд выслушал все показания и рассмотрел все доказательства, - подвёл я черту под этим спектаклем, - и вынес решение. Станнис Баратеон признается виновным в мятеже против законного короля, в преступлениях против веры и народа, в нарушении святых обетов и клятв. Жрица ложного бога Мелисандра признается виновной в преступлениях против Семерых, в убийстве невинных людей и уничтожении святынь королевства. Я, властью данной мне по праву рождения, приговариваю вас обоих к смерти через повешение. Приговор будет приведен в исполнение незамедлительно. У вас есть, что сказать напоследок?- Я не признаю суда бастарда и его прихвостней! – гордо ответил Станнис, поднимая голову выше и обращаясь ко всем присутствующим. – Я требую испытания поединком!Об этой забавной традиции я знал. Она и в Лесной стране была, хотя звалась там ?суд полем?. Слышал я, Безумный король обожал подобные испытания. Правда с его стороны всегда выступал Дикий Огонь, который неизменно побеждал людей из плоти и крови. Быть может и сейчас так поступить? Виселица против Станниса Баратеона. Результат был бы немного предсказуем.- У вас нет права требовать испытания поединком! – тут же вмешался септон. – Вы отвергли веру в Семерых! Боги не встанут на вашу сторону!- Станнис все же рыцарь, по закону рыцари могут требовать испытания, - заметил Оберин.- Он перестал быть рыцарем, когда нарушил свои обеты, данные Семерым! – парировал септон и я был склонен с ним согласиться.- Подобные прецеденты в истории были, - заявил Тайвин и посмотрел на меня, - иноверцы раньше получали возможность отстоять свою невиновность в поединке. Но преступления лорда Станниса чересчур велики и, я думаю, никто не сомневается в его вине. Решать вам, ваше величество, как с ним поступить.Зал погрузился в тишину. В целом, как я понял, мнения разделились: с одной стороны, Станниса никто не любил, но по закону у него было такое право. Конечно, в законе было много противоречий относительно судебных поединков… И пока мои слуги не закончили с его кодификацией, ничего однозначно по сложившейся ситуации сказать было нельзя.Решать предстояло мне.Честно… Эта возможность меня заинтересовала. Отличный шанс показать всем, кто сомневается еще в моей власти и воинской доблести, чего я стою. Все же, Станнис был побежден не в бою один на один, а этому придавалось большое значение в этом обществе. За Робертом пошли потому что он одолел принца Рейгара в открытом и честном бою. Это было просто и понятно смертным, они это уважали. Стоит ли мне отказываться от подобной возможности? Станнис был опытнее, старше и сильнее, официально по крайней мере. Отличный противник.- Хорошо, дядя, будет тебе испытание поединком. Кого ты выберешь своим чемпионом?Оберин как-то странно дернулся, словно желал выступить на стороне Станниса, но он продолжал сохранять молчание.- Я сам буду за себя сражаться, - прохрипел Станнис. – А кого ты выставишь на свою защиту, бастард?!- Я сам убью тебя, дядя.***Принц Оберин сидел в лучшей из возможных лож, вместе со своей любовью Элларией. Светило солнце, дорнийское вино приятно освежало в этот жаркий день двух любовников… И только присутствие Тайвина Ланнистера и его отпрысков портило картину.Они все, как и сотни других людей, находились на небольшой арене, где предстояло пройти судебному поединку между Станнисом и Джоффри.Оберин предвкушал замечательное зрелище. До него уже доходили слухи, что новый король весьма искусен в бою, но сплетням Красный Змей предпочитал не верить. Джоффри не походил на искусного бойца – пусть и высокий для своего возраста и довольно мускулистый, он пренебрегал тренировками, как Оберин сам смог убедиться за время своего нахождения в столице. Принц сам был отличным воином, лучшим в Дорне, а значит и лучшим в Вестеросе, и он прекрасно понимал, как важно постоянно держать себя в форме. Джоффри этого, судя по всему не понимал. И был он глупцом, раз решил самостоятельно выйти против опытного Станниса и даже дал ему две недели на восстановление сил.Сперва Оберин надеялся, что король выставит против Станниса самую верную собаку дома Ланнистеров – Григора Клигана. В таком случае Мартелл бы незамедлительно предложил Станнису быть его чемпионом. Но увы, Джоффри захотелось славы.Если бы принцу предложили пари – он поставил бы против короля. И, насколько он знал, не он один. Даже семья Джоффри, все Ланнистеры, уговаривали его не творить глупостей и выбрать себе чемпиона. Редкий случай, когда Серсея, Тайвин и Тирион сошлись во мнении и действовали заодно!К Джоффри Оберин не испытывал той ненависти, как к Тайвину и Горе. Все же он считал, что сын за грехи предков отвечать не должен. Принцу даже было плевать бастард ли Джоффри или нет. Но его смерть несомненно нанесёт вред Ланнистерам, а это было для Оберина хорошо.Сам бы Мартелл не стал бы пытаться убить мальца, но если это сделает кто-нибудь другой, то почему бы и нет?- Скоро начнется, - шепнула Эллария и Оберин немедленно притянул к себе любовницу и поцеловал.Это было не только приятно само по себе, но еще и дико раздражало Тайвина, хоть тот и не показывал своих чувств. Двойная выгода.Станнис Баратеон вышел на арену в полном доспехе, с мечом и щитом. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять – вот опытный воин, броня которого стала ему второй кожей, а меч и щит дополняли руки. Две недели отдыха и обильного питания сделали своё дело и Станнис сейчас предстал перед людьми во всей красе. Оберину даже было немного жаль, что этот достойный воин сошёл с ума, раз жёг своих собственных подданных во имя какого-то бога.И напротив него стоял Джоффри, всем своим видом выражая насмешку над Станнисом. Из одежды на короле были только штаны и сапоги. Оберин неодобрительно покачал головой – подобное бахвальство, выйти против рыцаря с голым торсом, он видел не раз и не два за свою бытность наёмником. И ни разу это хорошо не заканчивалось для гордеца. Из оружия у Джоффри был только большой двуручный меч, Лёд, на который он и опирался.Король не выглядел достаточно сильным или умелым, чтобы пользоваться таким мечом в бою. Хоть Оберин и слышал, что якобы он уже показал себя в сражении у Путеводной, где этим самым мечом разил врагов, но верить этим слухам принц не стал.Видимо, он все же переоценил Джоффри и сейчас этот глупец умрёт.Всех остальных придворных вид монарха так же привёл в изумление. Люди перешептывались, явно переживая за своего государя. Лишь королевские гвардейцы и солдаты, стоящие по периметру арены, сохраняли спокойствие.Верховный септон провозгласил начало судебного поединка, и противники сошлись.- Семеро направляют меня, дядя, - громко, явно чтобы слышали все, крикнул Джоффри, - они дали мне силы, чтобы сокрушить тебя за твои грехи. Боги сегодня не на твоей стороне, и твой ложный божок тебе не поможет.По толпе прокатилась волна одобрения. Джоффри явно играл на публику и Оберин это понял. Но все равно его действия все еще выглядели глупо. Или он действительно считал, что боги дадут ему защиту от меча Станниса? Тогда он не только глупец, но еще и безумец.Меч Станниса сам собой воспламенился, вызывая испуганные вскрики среди придворных. А Джоффри только рассмеялся.- Значит, ведьма все же нашла способ применить свою магию? Или это сам божок пришёл себя показать? Не поможет!Оберин считал, что все решится за первый же удар. Но он ошибался.Джоффри и Станнис сблизились и нанесли друг другу первые удары. От пылающего меча король без видимого труда уклонился, а его собственный удар Льдом пришелся на щит Станниса, сбивая того с ног.Баратеон быстро поднялся с земли и вновь пошёл тараном на Джоффри, прикрываясь щитом. Снова удар – и снова король остался без единой царапины, а щит Станниса уже выглядел плохо от ударов валирийской стали.Джоффри орудовал огромным мечом, почти с себя самого размером, с какой-то пугающей легкостью. Оберин вынужден был признать, что вновь недооценил мальчишку. Откуда-то в его теле было достаточно силы, чтобы управляться с двуручным мечом. И он явно игрался со Станнисом, ведь его меч мог легко перерубить щит Баратеона за один удар. И самого мятежника заодно.Так и продолжалось – Станнис шёл в атаку, а Джоффри легко уходил от его пылающего меча. Придворные ликовали каждый раз, когда король уклонялся или наносил удар. Станнис же все больше и больше уставал, его движения становились медленными, Джоффри же напротив выглядел свежим и полным сил, словно махание Льдом ему совершенно ничего не стоило.Люди ликовали, глядя на своего короля, который сейчас не просто карал мятежника, он карал восставшего против Семерых. Оберин уже слышал, как придворные шепчутся, называя Джоффри избранником богов. Это было глупо… Но это бы объяснило силу короля и его уверенность в себе. Но нет, думать так было противно натуре Оберина. Боги людям не помогают! Сколько раз он видел доказательства этому…Меж тем, ликование толпы достигло своего пика, и король был удовлетворен.Парой ударов он отсек Станнису руку с мечом, который тут же погас, стоило ему коснуться земли, и одну ногу.Баратеон рухнул на землю, но все же нашел в себе силы подняться и встать на колени. Слетевший с его головы шлем отрыл все искаженное в боли лицо Станниса и его обреченный взгляд. Он проиграл и понимал это.Толпа торжествующе взревела, а принц Оберин не мог отвести глаз от двух противников.Вот Джоффри что-то сказал Станнису, ревущая толпа мешала разобрать Мартеллу его слова, от чего глаза Станниса испуганно расширились. С улыбкой, король приложил к своим губам указательный палец и в следующее мгновение разрубил Станниса на две части, от плеча до пояса.Так Баратеон и умер – испуганный неизвестными словами Джоффри.Оберин откинулся в своём кресле и выпил сразу целую чарку вина. Он очень сильно недооценил короля и теперь, в связи с этим, Красному Змею предстояло изменить свои планы.