Часть 31 (1/1)

Вик, поздравляю! Крыму?— привет. ЯАлександр Гордеев—?Елена Евгеньевна, последний вопрос,?— на экране почти в лицо министру ткнулся мех ветрозащиты, глаза резануло прожектором камеры, но она, привычно поправив: ?крайний?, кивнула, внимательно слушая,?— к нам в редакцию попали очень любопытные кадры, нам хотелось бы, чтобы вы их прокомментировали,?— журналистка протянула Емельяновой плотный конверт, оператор взял на прицел лицо Елены, когда та открыла конверт.Елена быстро перелистала несколько больших фотографий, нахмурилась, что-то вспоминая, а потом, явно вспомнив, улыбнулась.—?Я закрою этот канал,?— гневно прошипел дед, не переключая, впрочем, телевизор.—?Угомонитесь, Сергей Кужугетович,?— Валерия налила чашку чая,?— вы что, не видите, что Ленке плевать на них? Смотрите.—?Если вам необходимо реальное освещение деятельности нашего министерства, то за комментариями я рекомендую обращаться в нашу пресс-службу, потому что использование только части материалов обязательно приведет к искажению фактов. Вот как в этом случае,?— Елена постучала ноготком по плотному конверту. —?Если мне не изменяет память, то в распоряжении пресс-службы есть даже видео этого ЧП, обратитесь, и коллега Любимов вам с удовольствием поможет. А публиковать фрагменты не советую. У нас большой опыт по ниспровержению подобных историй.—?Вы позволите? —?журналистка потянулась за конвертом.—?Я думаю, что это не единственный экземпляр, имеющийся в вашем распоряжении, правда? —?Лена улыбнулась прямо в камеру, а опешившая девица кивнула. —?Ну тогда я оставлю себе это творение фотошопа в качестве сувенира. Спасибо!Владимир ЛюбимовЯ выдохнул, ибо эта импровизированная прессуха была абсолютно внеплановой, более того, она сжирала драгоценное Ленкино время, а последний вопрос идиотки-Алисы, нежно нелюбимой мной за непроходимую тупость, безграмотность, а вкупе с этим еще и за работу на том еще канале, вообще выбили почву из-под ног.—?Вов, собирайся немедленно,?— Ленка усмехнулась,?— полетаем, ибо сейчас опоздания мне не простят.—?Собрался уже,?— бросил я, отходя к своей машине.—?Отставить,?— приказала Лена,?— поехали со мной. Заодно поговорим.Я скользнул в салон ее пассата.—?Покажешь? —?поинтересовался я, и Емельянова протянула мне фотографию, на которой Андрей самозабвенно целовал какую-то барышню.—?Чччччччто это? —?заикаясь, выдал я.—?А тебе, мил друг, память отшибло? —?Лена откровенно потешалась надо мной, замершим со злосчастной фотографией в руке. —?А, впрочем, отставить. Ты тогда с Володей на Камчатку летал, я материал заму отдавала.—?Прости, но фото выглядит весьма… компрометирующе…—?А ты умеешь искусственное дыхание делать так, чтобы это не выглядело ?компрометирующе?. Нет? Вот и я не умею,?— ?тяжко? вздохнула Емельянова и выудила из стопки ещё одно фото, на котором уже она стояла в одном полотенце на коленях возле злосчастной девицы, едва ли не касаясь её губ своими.—?Что это? —?я все-таки созрел для вопроса.—?А это наши приключалки в Серебряном бору. Вот эта мадама,?— Ленка постучала наманикюренным пальчиком по фотографии,?— тонуть стала, Андрюха это заметил, бросился спасать. Спас. Ну и стал откачивать. Ты поищи видео, кто-то из мелких видео снять догадался, там эпичненько так вышло, на нерве. И отошли завтра на канал, с комментариями в моем стиле и копией сорочинского решения.—?Сделаю,?— расхохотался я.Андрей Романов—?Беги за цветами, засранец,?— ?любя? посоветовала Лера, но я повел плечом, отметая предложение подруги.—?И не подумаю. Я знаю, примерно, что у Ленки в руках. И если бильд у программы приличный, то это Ленка пусть за коньяком бежит!***—?Романов, я с коньяком, где мои цветы? —?Ленка буквально давилась смехом, пытаясь одновременно расплести сложную ремешковую застежку ее босоножек.—?Давай помогу,?— я опустился на колени у ног жены,?— сейчас соберу все, что на горке цветет,?— пообещал я, помогая Лене натянуть тапочки.—?Стоять!!! —?Емельянова взвыла, предвкусив, как под моими руками погибнут ее любимые эдельвейсы. —?Лучше кофе мне свари.—?Сыр-бор? —?поинтересовался я, уходя на кухню.—?Он самый,?— Ленка вслед за мной вплыла на кухню, отдавая на растерзание друзьям конверт с фотографиями.—?Круто,?— прокомментировал Гордеев,?— ребята, вы о смене профессии не думали?—?Санечка,?— Лена улыбнулась, шипением и усмешкой напоминая королевскую кобру,?— догадайся с трех раз, какое количество твоих собственных фотографий найдет наша пресс-служба, от которых горючими слезами заплачут все продюсеры весьма специфического жанра? Посчитал? Вот и молчи, иначе я найду, каким адресатам их отправить.—?Язва ты, Ленка,?— криво усмехнулся Сашка.—?Аневризма,?— поправила Лена, делая глоток раскаленного кофе,?— обожженная! Андрей БалашовНа базе было неожиданно тихо. Шимко с Греком уехали на очередной выезд, Коля отлеживался дома, приходя в себя после этого дурацкого золотого отравления, Старик творил очередной шедевр на кухне, я чах у пульта. Юлька же, безостановочно вывязывая на зеленом репике удавку, изучала карту района.—?Мы тебе успели так надоесть, что ты о самоубийстве подумываешь? —?Старик поставил перед Юлей чашку кофе, вторую протянул мне.—?Что? —?Юля не сразу осознала вопрос, а потом, глядя на затянутую удавку, улыбнулась. —?Нет. Не дождетесь. Это я вспомнила историю одной своей подруги. У них вот этот узел, на репике-тройке вывязанный, был символом своеобразным. Светка говорила, что он с ней прошел все реки, горы и моря.—?Жизнь?— штука повторяющаяся,?— вдруг как-то очень светло улыбнулся Старик. —?Новые поколения выбирают старые талисманы.—?Ты о чем? —?не понял я.Старик неопределенно махнул рукой на стену с фотографиями. Я подошел, посмотрел. На одной из них в кадр улыбалась четверка туристов-скалолазов. Сделанный где-то у подножия скалы, старый снимок был почти нечитаемым, лица, по крайней мере, были видны плохо. Читались только свободные, расслабленные позы, дружеские объятия: руки на плечах друг друга, нижние обвязки с бахромой карабинов. Но четче всего почему-то на груди у каждого был виден тонкий репик, завязанный удавкой.—?Кто это? —?Юлька подошла неслышно и каким-то кошачьим взглядом уставилась на фотографию.—?Прошлое,?— усмехнулся Старик, уходя к кухонному столу.Юлька хотела вернуться к картам, но во дворе как-то очень истошно залаял Пузырь. Старик—?Пойду посмотрю, что это он так разоряется,?— Юля отложила карту, хлебнула кофе, и, привычно сунув в карман разгрузки рацию, вышла.Андрей дернулся, явно собираясь последовать за ней, но пульт не оставил, только бросил внимательный взгляд на часы, явно засекая время.Девушка не вернулась ни спустя десять минут, ни через полчаса. Я уже сам был готов заменить Андрея на пульте, но останавливало меня только отсутствие Пузыря: пес уже давно был бы на базе, стрясись с девчонкой беда. Да и рация молчала.Юля появилась спустя почти час. Но в каком виде!.. Юля СоловьеваУвидев меня, Андрей и Старик очень синхронно охнули. Охать было от чего. Волосы были в липких сосновых чешуйках и в иголках, руки и лицо расцарапаны в кровь, карман разгрузки нервно шевелился. Выглядела я нынче как баба Яга натуральная. Из всех мужчин на базе один только Пузырь смотрел на меня влюбленными собачьими преданными глазами. Впрочем, интересовала собаку не я. Все внимание его было приковано к карману, в который я не без труда упихала рыжий царапающий, но при этом оглушительно мурчащий комок, который несколько минут назад сняла с самой вершины сосны.—?Иди сюда, горе мое, ссадины обработаем,?— Андрей уже успел открыть аптечку.—?Потерпят ссадины, погоди. Лучше шприц мне дай,?— я расстегнула карман. —?Старик, у нас молоко есть?—?Конечно. Налить?—?В шприц набрать,?— усмехнулась я, доставая котенка.—?Иди лечись, мы тут сами разберемся,?— Старик забрал рыжий комок, норовящий вырваться на свободу. —?Вот же характер! Непростой кошак будет! Как назовешь, Юль?—?Непроссссс,?— я зашипела на Андрея, обрабатывающего ссадины,?— сссссстой. Булинем назову, раз непростой он.—?В быту Бантиком будет,?— рассмеялся Андрей. —?Смотри, какой жадный,?— он кивнул в сторону Старика, в руках у которого кошак с утробным даже не мурчанием, а рычанием пил молоко из шприца.Пузырь, дождавшись пока Булинь напьется молока, аккуратно прихватил его за холку и понес на свое место, где тут же принялся вылизывать.—?Ну, добро пожаловать в семью,?— улыбнувшись, традиционно проговорил Андрей.СаидИнспекционную поездку по району я сознательно планировал завершить у Шимко. Бросив машину почти у стенки, я медленно пошел к базе. На удивление, на улице, несмотря на жаркую погоду, оказался один Пузырь. Пес вольготно развалился на травке, греясь в лучах скупого летнего солнышка. Я свистнул, подзывая его, но тот даже не пошевелился. Подойдя ближе я увидел, что прямо на рыжем собачьем боку свернулся не менее рыжий клубок.—?Оккупировали тебя, Пузырь,?— погладил я собаку. Тот завилял хвостом, тем не менее не меняя позы. Котенок на мой голос открыл глазки, потянулся и вдруг вцепился в мои штаны крохотными коготочками, а потом и пополз наверх.—?Вот же подхалим,?— из домика вышла Маша,?— знает, кого покорять. Привет, Сереж!Елена ЕмельяноваКогда в новостях сумбуром прошла новость об ураганном ветре в Крыму и пострадавших археологических экспедициях, я только бросила ленивый взгляд на экран и тут же кубарем скатилась с кровати. Картинка меня не радовала.—?Ты куда? —?изумленно поинтересовался Андрей, но я уже вышла в холл и тут же наткнулась на Гордеева.—?Санечка, а давай мы в Крыму неотложку Варшавского потренируем? —?попросила я ничего не понимающего друга, а потом в три слова передала ему сюжет новостей. —?Юре и Приморску я почему-то верю больше, чем Крыму. Ну или попробуй меня в моем неверии разубедить.—?Даже пытаться не буду,?— мотнул головой Гордеев. —?Я о крымской медицине ничего сказать не могу, а Варшавскому?— верю. Почти как себе. Так что тренируй.—?Отлично. Тогда звони Веронике, я свою заинтересованность светить не хочу.—?Хорошо,?— Саша потянулся за смартфоном. —?Сваришь кофейку?Я, кивнув, пошла на кухню. Монотонно-привычные движения сегодня не успокаивали. Я не могла не думать о том, что там, на побережье, экспедиция, куда как раз три дня назад улетела моя еще университетская подруга. Но сейчас я снова не могла себе позволить роскоши бросить все ресурсы в Крым. Хотя, конечно, просьба отправить туда Юру была чрезмерной.—?Что-то личное, Лен? —?спустившийся Саша осторожно тронул меня за плечо.—?Ну так, немного,?— призналась я,?— точнее, может стать личным.—?Ну и молодец, что взрослеешь,?— усмехнулся Гордеев, делая глоток кофе. —?Пойдем, покурим?Мы вышли, пристроили чашки на перилах, закурили.—?Мой львовский черный кофе, обожги мне глотку, брат,?— негромко проговорила я, ожидаемо вспомнив университетскую общагу, и почти сразу же на крыльцо с моим смартфоном выскочил Андрей. Кивком поблагодарив мужа, я протянула ему свои кофе и сигарету и ответила на звонок.—?Товарищ генерал, помощь нужна? —?уверенный голос Бестужева вдруг неожиданно разозлил.—?Петр Павлович,?— почти по слогам отчеканила я,?— я буду вам признательна, если вы перестанете изображать из себя кухонную утварь и вмешиваться в функционирование МЧС.—?К-к-к-акую утварь? —?Бестужев от неожиданности даже заикаться начал.—?Затычку. В каждой бочке. Честь имею! —?рубанула я и сбросила вызов, усмехаясь абсолютно довольным физиономиям Саши и Андрея.СаидМаша сделала шаг ко мне, и я снова не смог устоять, сжав ее в объятиях. И только нарочито громкое покашливание Старика заставило нас отскочить друг от друга. А во двор вышли Юля с Андреем.—?Как дела? Как успехи? —?поинтересовался я, и, выслушивая дежурный ответ о том, что все хорошо, подумал, почему же погрустнели глаза Юли.Балашов и Соловьева умчались спасать очередного кота, а я посмотрел на Машу.—?Возвращать их надо, Сереж,?— негромко проговорила она. —?Андрей нормально прижился, а Юльке тут скучно. Но и для Андрея тут делать нечего. Он?— врач не нашего горизонта.—?Я позвоню вечером Ленке,?— пообещал я, снова обнимая Марию. —?Вернем их столице.