Часть 20 (1/1)

Елена ЕмельяноваДочь такого отца и моя сестра слово ?истерика? знала, конечно, отлично, но и справлялась с ней обычно на счет ?раз?. Видимо, сейчас отсчет начался с традиционного ?и?: приехавшая на дачу Юля была спокойна, но смотреть на меня упорно избегала. Я, выждав момент, когда она вышла из кухни, догнала ее:—?Что с тобой?—?Все в порядке,?— дежурно улыбнулась она.—?Юль, есть что-то, чего я не знаю, а знать должна?—?Нет,?— сестрёнка полоснула полным обиды и пережитого страха взглядом, взглядом, который я отчасти понимала, взглядом, который я не имела права не выдержать,?— но было что-то, чего не знала я. А знать должна была. Правда?—?Правда,?— честно и твердо признала я. —?Просто поменяй нас местами мысленно.—?Я бы тебе сказала,?— почти шёпотом сказала Юлия.—?Уверена, что учла все факты? —?невесело усмехнулась я, переводя взгляд на её совсем ещё плоский живот.—?Откуда ты знаешь? —?вскинулась она.—?Птичка на хвосте принесла. Аистом зовётся. Большая такая. И вредная. Дед вот ее отлично знает.Юлька хмыкнула, потом, не выдержав, расхохоталась, упав в мои объятия. Я прижала ее к себе и шептала, успокаивая и смывая страх, накрывший нас обеих:—?Все будет хорошо. Он выкарабкается. Все будет хорошо! Завтра снова к Сашке съездим…*** В клинику Юлька приехала самая обычная, привычная, знакомая до мелочей, спокойная и сдержанная. Гордеев встречал нас вместе с Селиверстовым, но Рому Юлия сразу же отправила к нему в отделение, а вот Сашу засыпала градом профессионально-выверенных, явно возникших ночью вопросов, Саша отвечал обстоятельно, спокойно, подробно, и Юля с каждым ответом буквально светлела.Они говорили долго, и тут в кабинет вошла Лерка. Наградив меня говорящим взглядом в котором тревога перемешалась с обидой, Гордеева тоже все свое внимание сосредоточила на Юлии.—?Саш, я уехала. Сегодня я снова в Москве останусь, вы уж похозяйничайте дома сами. И дай знать, когда с дедом поговорить можно будет. Мне нужно пять минут, много?— десять.—?У тебя что-то случилось? —?коллективно перепугались друзья.—?Нет,?— мотнула я головой,?— просто мне поручено штаб и юристов координировать. Так что вводные нужны. Все, до встречи!Андрей РомановЯ понимал, что вечер большого дня будет еще более хлопотным, чем сам день, и уже собирался заказать промышленные масштабы какого-нибудь пошлого фаст-фуда, типа пицц и прочих куриц-гриль, но меня опередил Шубин.—?Привет, Андрюха. Мы вечером будем,?— скороговоркой выпалил он, явно позвонив в перебежках между совещаниями,?— ни с чем не заморачивайся?— Кольцов все решит.—?Вы приезжайте, а там разберемся,?— проговорил я,?— места хватит.***Вечером дача в очередной раз трещала по швам.Юля, устроившись в кресле в самом углу, читала с мелкими какую-то книгу, что-то негромко обсуждая, Саша и Лера, оккупировав столик в холле, закопались в груду медицинских документов, и только Лена, собиравшаяся ночевать в Москве, но приехавшая домой, моталась по всей даче, периодически выскакивая на крыльцо то перекурить, то поговорить с кем-нибудь из офицеров.Кольцов, глядя на этот рабочий вечер, вдруг усмехнулся:—?Лен, бросай это все недоразумение, иди ко мне замом?— озолочу.Лена, как раз дожевывавшая тарталетку с каким-то сложным салатом, хрюкнула, внимательно посмотрела на Тимофея, и, видимо что-то увидев в его глазах, хихикнула:—?В очередь, сукины дети, в очередь! У меня сейчас в приоритете другое предложение,?— и, глотнув белого вина, с абсолютно довольным видом слопала еще одну тарталетку.***—?Чем помочь тебе, Ленок? —?Ленка, спрятавшаяся в моих руках на моих коленях уже почти спала, когда я решился на вопрос.—?Тут?— ничем,?— неожиданно ясно ответила она,?— тут есть Олег и остальные офицеры. Ты же не думаешь, что я на самом деле рискну вмешаться в эту махину?Я не ответил, поглаживая спину Лены, и она что-то такое в моем молчании прочитала, что продолжила чуть яростнее:—?Тут с нашей махиной разобраться бы… Кстати, если уж ты спрашиваешь, то я обнаглею. Зама тебя лишу. На время.—?Лишай,?— согласился я,?— Кощей Бессмертный против не будет, он же не баба Яга. Чего тебе-то надобно?—?Отправь, Кощеюшка, змея своего в леса, —?Ленка приняла игру. —?В знакомые такие, тверские. Пусть проверит там все. Пристально. Так, как ты сам бы проверил.—?Подробности?—?Лысому позвони?— будут тебе подробности,?— пообещала Лена, переворачиваясь на спину и утягивая меня за собой,?— но завтра, завтра…Я улыбнулся, и сграбастав Ленку в объятия, накрыл ее губы своими…Елена Емельянова Дополнительный объем работы грузом лишним не пришелся. Нет, он, конечно, ощущался, так, как ощущается в рюкзаке вес лишних вещей, если надо кого-нибудь на маршруте разгрузить, но он был родным, привычным. И нужным.Ежевечерние отчеты от юристов и кадровиков, скупые смс Романа ?работаю, все штатно? если и не успокаивали, то в тонусе держали. Огромный ватманский лист, на котором отмечались все реперные точки, с каждым днем заполнялся новыми пометками, и только страница в еженедельнике с отчерченной схемой рейдерского захвата так и осталась не тронутой со времен совещания.Сегодня вечером Шилов, явно с трудом выкроивший время на звонок, скупо сообщил, что у Юры подобралась знатная компания единомышленников, один из которых шлет мне привет, и они там коллективно все разрулят, лишь бы не мешали.—?У тебя, Роман, сarte blanche, если ты не забыл. Высочайшая, так сказать. Будут мешать?— посылай всех на небо за звездочкой. Если надо?— я помогу, но, думаю, ты сам с усам.—?Ну тогда я буду сам подключать тех, кто нужен,?— проинформировал Роман.—?Удачи, генерал,?— от души пожелала я, надеясь, что по возвращению Шилова весь этот мрак закончится в конце-концов.Я не успела убрать смартфон.—?Елена Евгеньевна, завтра подведение итогов зимних полевых лагерей,?— представившись, оттарабанил мне военный кадровик. —?Вы будете? Министр говорил, что ему сибирский опыт очень понравился.—?Нет, к сожалению,?— понимая собственный график, который с трудом в сутки упихивался,?— но я пришлю коллег, собственными глазами все видивших. Записывайте… ***Игорь и Андрей в окружении суворовцев и курсантов смотрелись необычно, но органично. Молодняк, среди которых были ребята знакомые мне по сибирскому побоищу, с горящими глазами резвился на набережной, пока их коллег ?пытали? репортеры. Я улыбалась. Улыбалась, видя, как традиции побеждать, традиции, идущие из глубины веков, стараниями в том числе и деда продолжаются.И вторя моим мыслям, все это спокойно и твердо говорили с экрана молодые ребята, с отчаянными, горящими глазами…Роман ШиловЯ никогда не думал, что мне может быть неуютно в каком-нибудь городе. Но тут, в Приморске, мне было неуютно. Несмотря на то, что Приморск слишком напоминал мне Питер, но Питер прошлого, с его потемневшими фасадами и темными дворами-колодцами. В Приморске все было другое, и этого другого было слишком. Слишком ярко, слишком жарко, слишком сладко, слишком пыльно и слишком хлебосольно. А еще Приморск иногда казался мне призрачным, а иногда?— некой декорацией к фильму о прошлом, этакой слащавой мелодрамке ни о чем. В общем, мне было некомфортно и неуютно, но поставленная задача была слишком серьезной, и времени на эти неуютные рефлексии у меня почти не оставалось, разве что вот таким вот поздним вечером в отеле.Я сварил себе чашку кофе, вышел с ней на балкон, закурил. За узкой полосой бульвара и небольшого прибрежного парка начиналось море, скрытое сейчас серебряными от спрятавшейся в них Луны облаками.Я подумал, что тут, на этом продуваемом всеми ветрами бульваре было бы здорово пить ледяное шампанское с Юлькой, встречая рассвет. Впрочем, с игристым нам придется повременить.Юлька… Она так неожиданно и без спросу ворвалась в мою жизнь, но почти сразу же…Я оборвал свои воспоминания, но долго не продержался, снова почувствовав нервно стискивающие мою ладонь холодные пальчики. Я окончательно выволок себя из дурмана наркоза, повернул голову, открыл глаза.Спящую на соседней кровати женщину я узнал сразу же, и что самое страшное, ее тоже звали Юля…Она как-то почувствовала, что я пришел в себя, распахнула глаза и хрипло проговорила:—?Привет.—?Привет,?— так же хрипло откликнулся я, и вдруг с ужасом понял, что она?— на грани слез. —?Ну тихо, тихо, успокойся. Все уже хорошо. Ты же большая девочка, а большие девочки?— не плачут.Она смахнула-таки слезу, правда единственную, и негромко проговорила:—?Не дай Бог тебе, полковник, узнать, как плачут большие девочки…Сергей ГиреевХлопоты новой должности навалились со всех сторон, да так плотно, что времени не хватало катастрофически. Мне отчаянно хотелось остановиться, подумать, продышаться, осознать. Но?— не получалось. Даже короткие визиты ?к своим??— в отряд сорок два двадцать один?— заканчивались мгновенным включением в работу.В какой-то момент я понял, что ситуация близка к критической, и, совершенно внезапно, решился на отчаянный шаг: заказал билеты в Нальчик. Мне почему-то показалось, что короткий визит в Тырныауз мне поможет.Всю дорогу до города горняков я проспал, проснувшись только, когда водитель такси аккуратно тронул меня за плечо. Я осмотрелся. Я улетал, когда город был еще в руинах. Тогда местные строители и присланные Сергеем на помощь его бойцы только укрепляли стенки селеуловителей, восстанавливали дамбы и берега Баксана, аккуратно разбирая завалы зданий. Сейчас от той катастрофы не осталось и следа, и только три больших плаката на стене автовокзала напоминала о той давней беде. Я улыбнулся и достал смартфон. Почему-то я был уверен: Ленке, министру Елене Емельяновой эти фотографии увидеть надо будет.Выпив традиционно-омерзительного бочкового чая и слопав хичин в местной кафешке, я медленно двинулся туда, вверх, к Сакашилю. Сам собой в памяти всплыл старый анекдот: ?если бы тогда пошли, сейчас бы только вышли?… В ущелье собрались три пика с совершенно говорящими названиями: вершина имени XIV съезда ВЛКСМ, пик имени XXIII съезда КПСС и пик Тырныаузских комсомольцев. А рядом был пик Юность…Времени не хватало ни на одно восхождение, но тут, в этих горах мне отлично думалось. Так, как нигде…Андрей РомановВзмыленно-взъерошенный Игорь нарисовался в моем кабинете на базе.—?Ты где Ингу потерял,?— поинтересовался я после того, как попросил секретаря принести нам чай.—?Она развлекается на скалодроме,?— махнул рукой зам,?— не добрала в Твери развлекалочек.—?Ты меня пугаешь, дорогой,?— усмехнулся я,?— чтобы Инга?— и не добрала чего-нибудь? Она же кусок мяса из глотки тигра выдерет, если он ей нужен будет, а тут в Твери скучала… Она вон в Туле Славика так отстроила, что он при одном ее воспоминании вздрагивает.—?Тигр или кусок? —?Игорь нервно хихикнул.—?Что-то ты не в меру весел, непохоже на тебя, родной. Рассказывай, что в Твери увидел?—?Да нормально все в Твери. Ленку вот только попроси через пару-тройку месяцев уронить на их многострадальные головы все катаклизмы мира?— и все вообще выше предела будет. Так что с перекраиванием можно пока повременить.—?И то славно,?— согласился я, глотая чай. —?Ленке сейчас только Твери и не хватает в нашем бедламе.—?Тяжко? Помочь чем-нибудь? —?Игорь подобрался мгновенно, внимательно глядя на меня.—?Да нет, не надо,?— почти расхохотался я, вспомнив, что именно доводило Ленку сильнее всего до белого каления.Юлия СергеевнаЯ оккупировала кресло, читая Ире и Толе очередную сказку нежно ?любимого? мною Козлова, попутно привычно перекраивая ее для понимания маленьких детей, и с трудом сдерживала хохот: на привычно расхаживающую по холлу Елену устроили настоящую охоту. Мышь, устраивая засады в самых неожиданных местах, рвался поймать ее за ногу, на Мышь с абсолютно змеиным шипением кидался Марс, после чего Вензель, каким-то чудом не роняющий Ленку на пол, за шкирки растаскивал кошаков в разные углы дома, ровно для того, чтобы охота повторилась через минуту.В конце концов, хвостатые охотники Ленке надоели, она, подхватив на руки обоих кошаков, запихнула Марса в капюшон собственной куртки, отдав Мыша мне.—?Вот, воспитывай теперь, тетенька,?— совсем неслышно для малышей прошелестела она.—?Успею,?— так же неслышно ответила я,?— пойдем, поговорим?***Сдав детей Лере и Лиз, мы устроились в кабинете.—?Излагай,?— мгновенно предложила Ленка.—?Это ты излагай,?— усмехнулась я.—?Вот и встретились два одиночества,?— усмехнулась Емельянова. —?Сестренка, ты же понимаешь, что разговорить меня у тебя не получится. Ты же пыталась уже? Помнишь?Я вздрогнула, вспоминая.Папа тогда буквально ?сорвал? меня с лекции, которую я читала, думая, правда, не о содержании?— тут работал автомат, а о ЧП, разверзшемся в Сибири, заявив, что у меня на сборы есть час, ибо ему нужна моя помощь. Все мои предупреждения о том, что Ленка способна голову за такое самоуправство оторвать он проигнорировал: ?Это вряд ли… Нам желательно, чтобы она сама со здоровой головой осталась?. Подробностями папа озадачил на борту, а потом и скорректировал, получив дополнительные вводные уже в машине, по дороге из порта к месту ЧП. Времени на нормальные размышления у меня тогда не было, все, что было?— это несколько минут в дороге и несколько секунд в машине, уже остановившейся у ДК. Лена была спокойна, но как-то так спокойна, что становилось страшно: Ленка могла выдать такую истерику, что просто сама дорушит несчастный торговый центр, развеет его на молекулы, ибо второй вариант развития событий?— депрессия?— Емельяновой решительно не шел. Ну не умела она в нее впадать. В детстве забыли научить, как это делается. Впрочем, я ошиблась: Лена пока гасила любые эмоции, топила их в себе… Улучив момент я говорила ей, что она?— умница, что надо немножко потерпеть, и она, слушая, но не слыша меня, реагировала только на тембр голоса, все-таки приходя в себя. Уже потом, ночью, в отеле, я попыталась ее разговорить, но Ленка, свернувшись в клубок в кресле, банально заснула, свернув все разговоры… ***—?Ты расскажи мне лучше, как Роман Георгиевич на новость об отцовстве среагировал,?— весело попросила Лена, прерывая поток моих воспоминаний.—?Он перепугался,?— хихикнула я.—?Чего? —?от изумления Емельянова как-то по-детски распахнула рот. —?Что Шилов сделал?—?Перепугался,?— повторила я,?— правда, похоже, за меня. Он за мной заехал на лекцию, я читала вводную молодняку, попутно причесывая их, ну и…—?Что ?и??—?Ну и повело меня немного.—?Немного?— это до обморока, или только до головокружения? —?Ленка была само ехидство.—?До головокружения,?— призналась я,?— на лестнице. Дальше была истерика, я даже слова вставить в его рассерженный монолог не могла, а потом он меня буквально за шкирку к Саше утащил.—?Узнаю Шилова,?— рассмеялась Лена,?— это тебе еще повезло, что ты в Москве, в Питере у него такой брутальный акушер имеется, что я даже не знаю, что бы ты делала.—?Что, такая крокозябра?—?Такой крокозябра,?— поправила Емельянова,?— хотя ему больше позывной ?Муромец? подошел бы. —?Она полистала фотографии в смартфоне и показала мне фотографию.—?Да уж,?— протянула я,?— Медведь настоящий!—?И при этом классный врач. И настоящий полковник. Твой Шилов с ним хорошо знаком.—?Лен, но военный гинеколог?— это сюр,?— изумилась я. —?Кому он в армии нужен-то?—?Тебе,?— расхохоталась Ленка,?— мне, дальше перечислять? И да, если уж и есть в этой области сюр?— то это военный неонатолог, но врача лучше Лазаря я не знаю, если честно. И вообще, психологиня молчащая, пойдем есть, а то жрать охота!Роман Шилов?Прощальную? вечеринку южане решили устроить в маленьком ресторанчике на берегу. Сложные южные блюда, мясо и рыба на углях, разливанное море вина?— силовики, подстегиваемые иногда криком Варшавского ?отрывались? по полной. Причем в этом ?отрыве? было что-то такое, что сильно напоминало Жекины загулы после очередной схватки их ментовских войн. Только вот сейчас мне было не до веселья.—?Ты сожалеешь о чем-то, генерал? —?Юрий осторожно взял за плечо.—?Я? —?Варшавский даже отшатнулся, слишком многое, видимо, прочитав в моих глазах. —?Нет, Юр. Не сожалею. Даже не думал сожалеть. Петр и Кречет сделали то, что считали нужным, и не мне их упрекать. Я сам поступил бы также.—?Тогда что, генерал? —?Бестужев, подошедший неслышно, буквально требовал ответа.—?Нормально все,?— я встряхнулся, заставив себя не договорить, что в этом эпизоде войны меня ?немножко убили?. Впрочем, я точно знал, что живая вода?— Юлька?— ждет меня дома. —?Пойдемте, накатим, мужики!