Часть 1 (1/1)
Её вывели из кареты и сняли мешок с головы. Тогда она увидела перед собой человека, от которого скрывалась всё это время - Григория Червинского. Теперь уже Катя поняла, что её последняя надежда на свободную и счастливую жизнь умерла. Он никогда не отпустит её. Это читалось в его взгляде: властном, самодовольном, похотливом. Но, кроме этого, в нем промелькнула радость и облегчение, будто с её появлением изменится вся его жизнь. Григорий смотрел на девушку, словно она была его единственным смыслом существования, его спасением и счастьем. Катя плакала, тихо и молча. Слова и крики здесь были бессмысленны. Её привезли хозяину, словно вещь или сбежавшую скотину со двора. И теперь она снова полностью в его власти. Григорию до сих пор было сложно поверить, что его Катенька здесь. Он так хотел броситься к ней, заключить в объятия и сказать, как долго ждал её возвращения. Но ненависть в её взгляде тут же перечеркнула всю эйфорию от встречи.- Чего встали тут?! Пошли все прочь, бездельники!, - закричал он на крепостных, - Яшка, Катьку живо во двор к столбу! За побег крепостных положено наказывать! А мне нужно расплатиться с господами. Яков привязал девушку к столбу, разорвал платье, оголив спину. Тут же подошёл Червинский с плетью в руках. - Вздумала бегать от хозяев, да?!, - он рассек плеткой воздух, - это все потому что не наказывали тебя никогда! Катя сразу же вспомнила порку у Шефер. - Григорий Петрович, прошу вас, не нужно!, - вся её гордость и самообладание исчезли. Пережить снова ту боль она была не в силах. - Ты что-то сказала? Я не слышу!, - пан замахнулся, но удара не последовало. - Пощадите..., - слезы уже душили её. - Я совсем не узнаю тебя, Китти! Ты ли это?, - с ухмылкой произнёс мужчина, подходя ещё ближе, - я уже прощал тебя, если ты не забыла. Второго раза не будет!И тут же последовал удар, плеть обожгла спину, крепостная вскрикнула. Но, на её удивление, было не так больно, как она ожидала. Второй удар оказался таким же. После третьего удара он подошёл к девушке, провел холодной рукой по обнажённой спине. Хотел сказать ей снова что-то устрашающее, но заметил уже зажившие шрамы на нежной коже. Это были следы от кнута - он сразу это понял. Он бы в жизни не посмел так сильно наказать её! Только лишь слегка припугнуть. - Катенька, - прошептал ей на ухо, - кто это сделал? - Пани Шефер, - еле слышно ответила Вербицкая, чувствуя его руки на своём теле. Её трясло от холода и страха. Но было ещё что-то. Совершенно непонятное ей ощущение.- Расскажи мне!, - приказал пан, - целуя девушку в шею. - Зачем? Будто вы не знаете, как порят крепостных, как заковывают в кандалы в подвале на ночь, без возможности пошевелиться? Когда ты уже молишь Господа о смерти, умирая от боли? - Замолчи!, - не выдержал Григ, сильнее прижался к ней, будто укрывая от зимнего ветра, - ты моя! Слышишь? Никто не смеет к тебе прикасаться!В его словах слышалось безумие, которое ещё больше пугало Катерину. Вдруг она почувствовала как его губы скользят по спине, целуя каждый шрам, услышала невнятный шёпот его голоса. Червинский опускался ниже, разрывая платье до конца, ему хотелось зацеловать каждый миллиметр её тела, залечить всю боль, которую ей причинили. В чувство мужчину привёл её голос: "Мне холодно, Григорий Петрович, молю вас...Он быстро развязал её руки и накинул на плечи свою шубу. - Так теплее?, - заключив в свои крепкие объятия, спросил пан. Девушка только утвердительно кивнула. - Пошли, я отведу тебя в дом.