Глава 20 (1/1)

Катерина Степановна тепло улыбнулась Льву и протянула руку:—?Позвольте еще раз поблагодарить вас, Лев Петрович,?— погладив его по щеке, произнесла она,?— за то, что первым навестили меня здесь, в новом доме.Госпожа Райская вернулась из Петербурга несколько дней тому назад, и первое, что она сделала?— сняла небольшой дом прямо на центральной улице Нежина.Как она сообщила Льву, в Петербурге ей пришлось распродать все свое имущество, после чего она распрощалась с театром и с чистой совестью отбыла на родину.—?Как только я получил ваше письмо,?— отозвался Лев,?— то поспешил приехать сразу же! Я так скучал! —?он сжал ее ладонь, некоторое время смотрел, не открываясь, ей прямо в глаза, а потом поднес ладонь к своим губам.—?Лев Петрович!.. —?покачала головой Катерина Степановна. —?Скажите лучше, как там моя Любушка?—?Я полагал, что вы сразу же напишете ей и пригласите сюда,?— пожав плечами, произнес он.—?Разумеется, я сразу же сделаю это,?— кивнула Катерина,?— как только обустроюсь.—?В Червинке вы всегда желанная гостья, это само собой разумеется,?— сказал Лев.—?Расскажите же мне все последние новости, Лев Петрович. Что здесь случилось за время моего отсутствия?***Рассказать, само собой, было о чем. За то время, что госпожи Райской не было в Нежине, а прошло чуть больше месяца, произошло несколько значительных событий. Во-первых, никакой свадьбы у Лары с Вольдемаром, конечно же, не было. После поединка, как только Вольдемару стало чуть лучше, Тихвинские, и отец и сын, спешно уехали в Петербург. Михаил Александрович лично позаботился о том, чтобы тот прискорбный случай не получил огласки: он сказал врачу, который был вызван к раненому, а потом и всем знакомым, что Вольдемар якобы пытался застрелиться сам. Он, дескать, проиграл весьма крупную сумму и, дабы избежать позора и порицания, а может быть, находясь во временном помрачении рассудка, решил свести счеты с жизнью. Свадьба, разумеется, отменяется, поскольку сам Тихвинский теперь считает невозможным связать себя узами брака, тем более?— с девушкой из приличной семьи. Да и сама невеста решила, что так будет лучше, поскольку нет ничего хорошего?— жить с мотом и игроком.—?Вы уж простите,?— сказал Михаил Александрович матушке и Ларе,?— я обязан был… следить за ним. Но мой сын, к сожалению, слишком уж своенравен!—?Я думаю,?— сказала ему матушка,?— для всех нас наилучшим выходом будет поскорее забыть об этом пренеприятном инциденте.—?Вы абсолютны правы, маменька! —?согласилась с нею Лара.Может быть, вся эта история была шита белыми нитками, и кое-какие слухи все же просочились, если так можно выразиться, но так или иначе, все Нежинское общество было вынуждено смириться с версией событий, придуманной Тихвинским-старшим. Что же до Косача, то его рана была совершенно неопасной. Он не счел нужным обращаться к доктору, обошелся своими силами, и это также способствовало сохранению тайны.В довершение всего, Василий проникся симпатией к Григорию Петровичу и стал считать его своим старшим другом. А совсем недавно он выкупил за бесценок (просто, как он говорил, повезло) у одного разорившегося купца галантерейную лавку и принялся налаживать дело. Григория Петровича же, на правах доброго приятеля, позвал к себе в компаньоны. Тот с радостью принял его предложение и рьяно взялся за дело. Теперь он жил по большей части в Нежине, где ему удалось недорого снять небольшую квартирку в доходном доме, но время от времени приезжал погостить в Червинку. И Лара, и матушка, да и сам Лев принимали его охотно.Люба же Тихвинская наотрез отказалась ехать в Петербург с дядюшкой и Вольдемаром и осталась у себя в имении под присмотром верной Аглаи Кондратьевны. Лев чуть не каждый день навещал Любу, приглашал в гости, они полюбили музицировать вместе, несколько раз были в театре… Вскоре Льву стало известно, что в уезде всерьез заговорили об их скорой свадьбе, но покуда он лишь посмеивался над этими слухами.Лара, к вящему удивлению Льва, помирилась с Василием. Вернее, тот попросил у нее прощения за то, что сразу же, не разобравшись, поверил в предательство. Первое время она еще злилась на него, но когда он приехал к ней с охапкой цветов, сорванных, судя по всему, в собственном саду, оттаяла и сменила гнев на милость. Увы, по отношению к брату Лара оказалась не столь благосклонной. До недавнего времени она почти не разговаривала со Львом, повторяя, что никогда не простит ему такого вероломства. Однако, стоило только Василию Косачу заикнуться о том, что он вновь готов сделать Ларе предложение руки и сердца, у нее точно крылья за спиной выросли. Она буквально светилась от счастья и на радостях была готова забыть обо всех обидах настолько, что даже Настасью согласилась оставить в Червинке.Матушка распорядилась сразу же, как все открылось, чтобы та собирала свои вещи и убиралась на все четыре стороны.—?Скажи спасибо, что я не сдала тебя жандармам за попытку отравить нас!Настасья валялась у матери и Лары в ногах и клялась, что больше никогда не станет вести себя подобным образом.—?Мне некуда идти, пани,?— рыдала она,?— нету у меня ни отца, ни матери! Я ведь… я никогда не причинила бы вам вреда! Умоляю, пани, смилуйтесь же надо мной!—?Встань, нечего колени протирать попусту! —?брезгливо поморщилась матушка. —?Тебе следовало раньше думать!Настасья зарыдала еще громче, без конца причитая, что теперь ей дорога одна?— в дом терпимости. Ну, или же просто-напросто умереть с голоду. Ведь вряд ли ее возьмут в приличный дом, так как никаких рекомендаций, разумеется, она ожидать не в праве.Кончилось тем, что матушка дрогнула, и, с подачи Лары, разрешила покуда Настасье остаться и помогать Павлине на кухне, пока не подыщет себе другого места.—?На глаза мне старайся попадаться как можно реже! —?вынесла она окончательный вердикт.Настасья вновь разрыдалась, принялась благодарить матушку, а потом, улучив минуту, бросилась Льву на шею.—?Левушка,?— жарко зашептала она ему на ухо,?— ты хоть не бросай меня, сокол мой! Я ж тебе всегда верой и правдой служила, во всем угождала! И так будет и впредь!—?Да будет тебе! —?он с трудом высвободился из ее объятий, стряхнув ее руки со своих плеч. —?Прекрати, Настасья. И запомни: нашим с тобой встречам да ночам жарким пришел конец. Да! —?повысил он голос, заметив, что она вновь вот-вот разрыдается. —?Ты же не хочешь, чтобы мать и сестра все же выставили тебя за дверь? Тогда?— делай, что велено! Потом, когда пройдет время, возможно… Но покуда?— и думать обо мне позабудь.Честно признаться, он вздохнул с облегчением: нет худа без добра, ему давно уж прискучила сия связь. Тем более и Любушка стала частенько наведываться в Червинку. А Льву не хотелось, чтобы та думала о нем плохо…Софья Станиславовна Косач в один прекрасный день нанесла матушке визит и прямо с порога заявила, что, пожалуй, была не права. Сын ее, дескать, любит Лару, никого, кроме нее, ему не надобно, с этим ничего поделать просто невозможно, а кроме того, Червинские помогли ее сыну, поддержали в сложный момент. Посему ей теперь ничего другого не остается, как согласиться на брак своего сына с Ларой.Казалось бы, все наладилось, и можно было начинать подготовку к свадьбе, о которой сестра мечтала уже давно. Но тут вдруг, как гром среди ясного неба: стало известно о том, что девица, с которой Василий познакомился в Киеве, и которую привез в свой дом, собираясь на ней жениться в пику Ларе… ждет от него ребенка. Пани Косач на удивление спокойная и растерянная, окончательно позабыв про все прошлые разногласия и свою собственную неприязнь к Червинским, жаловалась матушке:—?Право слово, Лариса Викторовна, я… даже и не знаю, что и сказать! Поверьте, я готова была дать свое согласие, ведь сыну своему ничего, кроме счастья, не желаю! Тем более, и Васенька убеждал меня, что безумно влюблен в вашу дочь.—?Да,?— ответила матушка,?— это верно, Софья Станиславовна, они давно уж питают симпатию друг к другу. Я бы тоже не стала им препятствовать, но тут они, как вы знаете, поссорились…—?И вот теперь,?— со слезами на глазах проговорила Софья Станиславовна,?— когда, казалось бы, все хорошо, вдруг случилось такое!.. Мой сын клянется, что это… Они с той девушкой просто поддались чувству, хотя не должны были этого делать. Но что сделано, то сделано, обратно не воротишь! Васенька говорит, что как порядочный и благородный человек, теперь никак не может бросить ее. Я умоляю вас правильно понять нас, и… примите наши искренние извинения!—?Хорошо, что не успели всем об их помолвке объявить,?— пробормотала матушка. —?И так уж, должно быть, весь уезд со смеху помирает!—?Надеюсь,?— повторила пани Косач,?— вы не станете осуждать моего сына. Тут уж… никто не виноват, такова жизнь.Лара, узнав обо всем, прорыдала целый день; она кричала, что это несправедливо, за что Господь лишил ее счастья, чем она провинилась, и вообще?— лучше бы ей умереть.—?Лара, я прошу тебя,?— приговаривала матушка, гладя ее по голове и стараясь хоть как-то утешить,?— успокойся; ну, что теперь поделаешь!—?Убить бы эту дрянь! —?воскликнула Лара. —?Своими руками придушила бы!—?Ты о своем ненаглядном Косаче? —?не смог удержаться от шпильки Лев.Лара резко вскинула голову, в упор посмотрела на брата, а потом… бросилась ему на шею и разрыдалась еще горше.—?Обоих их не ненавижу! —?всхлипывала она. —?И его, и эту… эту дрянь, голодранку! Как она только посмела?!—?Лара… —?вновь вздохнула матушка.—?Не плачь,?— Лев погладил ее по спине. —?Ну, перестань! Хочешь… я не знаю, Лара, что угодно проси?— все для тебя сделаю!Она обняла его еще крепче, и наконец затихла.Что ж, как говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло: этот прискорбный случай помог Льву сблизиться с сестрой. С того самого дня Лара перестала на него дуться и называть предателем. Казалось, она простила его, и это не могло не радовать.Несколько дней сестра была сама не своя, сидела взаперти, никуда не выходила и никого не хотела видеть. По округе тем временем прошел слух, что молодой Косач решил жениться на безродной мещаночке, дочери какого-то безвестного приказчика, чуть ли не бывшего крепостного. ?Совет да любовь, что уж тут!??— говорили одни. ?Это ж надо быть таким беспросветным глупцом! —?сетовали другие кумушки. —?Мог бы жениться на наследнице состояния самого Петра Червинского да горя не знать! А он вместо этого голытьбу какую-то в дом притащил?. ?Подобное к подобному! Помнится, братец его старший тоже на крепачке жениться собирался, настолько ум от нее потерял, что решился похитить да бежать?,?— ехидничали злые языки. Кое-кто, разумеется, шепотом говорил и о том, что та самая мещаночка Василия Федоровича ?на брюхо поймала?, и ?губа у нее не дура?. Сия пикантная подробность никак не давала покоя местным сплетницам. Всем до смерти было интересно, что же за сокровище такое выбрал себе пан Косач. Лару же все вокруг принялись жалеть, но при этом не могли не признать и того факта, что с ее-то приданым она ни за что не пропадет. Тем не менее, Косачи начали подготовку к свадьбе, которая должна была состояться после Рождества. Праздник должен был получиться более чем скромным: были приглашены лишь самые близкие друзья и знакомые. Червинских, разумеется, не позвали, поскольку это было бы верхом цинизма со стороны Василия Федоровича. Впрочем, никто из них даже и не подумал бы явиться…Лара, к счастью, быстро взяла себя в руки и изо всех сил старалась теперь позабыть о своей несчастной любви и том горе, которое ей довелось пережить. Она рьяно взялась помогать матери вести все дела в поместье и на заводе, и надо сказать, весьма преуспела в этом. Теперь она целыми днями пропадала в Нежине, а потом привозила матушке подробные отчеты управляющих, которые, при случае, не упускали возможность похвалить и поблагодарить молодую панночку за внимательное и добросердечное отношение. Матушка тоже не могла на нее нарадоваться: ?По крайней мере,?— частенько повторяла она,?— это помогает отвлечься от грустных мыслей. Ну и потом, рано или поздно вам все равно ведь придется взять все в свои руки?.***—?Вот так у нас теперь обстоят дела, Катерина Степановна,?— закончил Лев свой рассказ.—?Подумать только! —?воскликнула она. —?Мне бы очень хотелось поддержать Ларису Петровну, хотя я понимаю, что в такой ситуации, увы, ничем помочь нельзя. Вероятно, ей просто нужно время. Много времени, чтобы выстрадать это!—?Вы говорите со знанием дела,?— тихо произнес Лев.—?Понимаете ли,?— глубоко вздохнула Катерина,?— я ведь тоже… некогда потеряла человека, которого любила всем сердцем! —?она отвернулась к окну и долго молчала. —?Пожалуй,?— тихо прибавила она наконец,?— я и по сей день его не забыла. И не разлюбила…—?Вы о брате Василия Косача?Она молча кивнула.—?Что поделаешь,?— Лев осторожно дотронулся до кончиков ее пальцев,?— как старики говорят, видно, судьба такая.—?Впрочем,?— задумчиво проговорила Катерина,?— знаете, я, пожалуй, не совсем права: может пройти очень-очень много лет, но все равно?— до конца такое не забывается. И болит… Все-таки Алешеньку я любила больше всех в этой жизни!—?У вас другое,?— сказал Лев. —?Ведь Алексей Косач?— мертв. А этот?— жив и здоров. Просто он оказался таким идиотом, что решил жениться на первой встречной, да к тому же еще и обрюхатил ее не ко времени.—?Все мы совершаем ошибки! —?укоризненно покачала головой Катерина Степановна.—?Вы говорите точь-в-точь как моя мать. И Григорий Петрович ей вторит вторым голосом! —?улыбнулся он.—?Знаете, Лев Петрович,?— сменила тему Катерина Степановна,?— мне бы хотелось пригласить вас вместе с сестрой и матушкой вашей ко мне. Вот сюда, в этот дом на небольшой праздник, который я думаю устроить в честь своего возвращения. Скажем, как раз на Рождество. Что вы по этому поводу думаете?—?Я с превеликой радостью, Катерина Степановна! —?обрадовался он. —?Думаю, Лара тоже не откажется, но матушка… Видите ли, она вот уже десять лет без малого никуда не выезжает и не устраивает приемов. Тем более на Рождество.—?Ах, да! —?сочувственно взглянула на него Катерина Степановна. —?Как я могла позабыть, вы же рассказывали: ведь батюшка ваш…Лев не ответил: ему и самому тяжело было вспоминать ту страшную ночь после которой мать надолго разучилась улыбаться. А смириться с тем, что отца?— больше нет, и Лев никогда больше не сможет поговорить с ним, пожаловаться на какие-то свои грести, или же напротив?— похвалиться своими достижениями и победами, он не смог до нынешнего дня.—?Думаю, Любовь Андреевну вы тоже пригласите? —?спросил он наконец.—?А как же иначе! —?всплеснула руками Катерина Степановна. —?И возможно я все же смогу сказать ей… правду.—?Ну что же, Катерина Степановна,?— поднялся Лев,?— думаю, мы обо всем условились. И конечно, я жду вас у себя?— в любое время,?— он снова поцеловал ей руку. —?Ах, если бы вы только подарили мне надежду!.. —?прошептал он. —?Я моментально стал бы счастливейшим из смертных!—?Не будем об этом, Лев Петрович! —?мягко, но очень настойчиво проговорила она. —?Вы?— мой друг,?— она осторожно провела рукой по его волосам. —?Я очень люблю вас?— так, как могла бы любить своего родного сына, ежели б Господь дал мне его.—?Да,?— вздохнул он в ответ,?— я помню. Что ж, мне пора, до скорого свидания, досточтимая моя госпожа Райская!Выйдя на улицу, Лев вздохнул, спустился со ступенек крыльца вниз, обернулся и посмотрел наверх: туда, где были окна гостиной госпожи Райской. Льву показалось, будто занавески на окне чуть дрогнули, и он, улыбнувшись, помахал рукой.Он отпустил свой экипаж, поэтому сейчас решил прогуляться до центральной площади и там уже нанять извозчика. Неожиданно из-за угла выехал чей-то экипаж, а так как улица была довольно узкой, Лев поспешил отойти в сторону и скрыться за углом особняка госпожи Райской. Экипаж остановился рядом с соседним особняком, перегородив таким образом дорогу, и Лев хотел уже было отправиться восвояси?— в обход, по соседней улице. Но тут он заметил, как из экипажа выбрался Василий Косач собственной персоной, а вслед за ним?— Лара.—?Лариса! —?улыбнулся Василий и, нимало не стесняясь извозчика и случайных прохожих, обнял Лару за талию, притянул к себе. —?Как же я соскучился!—?А уж как я соскучилась, милый мой! —?отозвалась она и прильнула к нему.—?Вы, любезный, можете быть свободны! —?бросил Василий извозчику и тут же потерял к нему всякий интерес, потому что Лара бросилась ему на шею и принялась целовать.Лев потерял дар речи, глядя на жаркие объятия и поцелуи его же собственной родной сестры и человека, которого она, по ее же собственным словам, желает ?придушить?. Без пяти минут, стоит заметить, женатого человека!Косач тем временем отстранился от Лары и проговорил:—?Может, нам все же лучше пройти в дом, сердце мое?—?Думаю, ты прав,?— согласилась Лара. —?Идем же!Косач обнял ее за плечи, и они направились в дом. Судя по всему, они здесь уже не в первый раз,?— подумал Лев,?— и их вовсе не смущает, как это… рандеву выглядит со стороны!Какое позорище! Его родная сестра: честная, порядочная девушка, и вдруг! —?здесь, в доме, снятом специально для тайных свиданий, точно в дрянном французском романе. Как только Лара согласилась пойти на подобное унижение: стать любовницей этого человека?Однако же, если подумать, этот Косач неплохо устроился: у него теперь под боком аж целых две дурочки, готовых исполнять все его прихоти. Хорош благородный рыцарь! Одну, значит, обрюхатил, осуждения побоялся и дабы позор прикрыть, решил на ней жениться, но и Ларочку при этом терять не захотел. Каков мошенник! Да его мало на дуэль за такое вызвать! Впрочем, нет: самое лучшее, пожалуй, для него наказание?— это надавать ему по физиономии, как сделал Григорий Петрович с Вольдемаром. Пусть потом живет с тем, что его отлупили, точно проворовавшегося простолюдина или беглого крепака. И вот что теперь прикажете делать? Еще один скандал дома устроить?В любом случае, пускать все на самотек нельзя, и Лев этого так просто не оставит. Он ни за что не позволит Ларе позорить их фамилию! Матери, во всяком случае, он выложит все сегодня же, сразу, как вернется домой. И тогда посмотрим, как милая сестрица станет выкручиваться!