Chapter IX. Лунатик (2/2)
— Я… я вещи у тебя кое-какие забыл, — пробормотал Узумаки, поднимая на брюнета потухшие глаза. – Можно я их заберу?— Да, конечно, — Учиха отошел в сторону, пропуская блондина в квартиру.
Когда Наруто скрылся за углом, направляясь в комнату хозяина квартиры, брюнет вздрогнул и поежился. Было непривычно смотреть в эти глаза и видеть, что они будто застыли. Непривычна была и эта растерянность, никогда не появлявшаяся на лице солнечного мальчика. Да и вообще, его поведение было странным и необычным, отчего Саске становилось как-то не по себе. Он, наверное, так и стоял бы в коридоре, дожидаясь, когда блондин покинет его обитель, но возникшие из неоткуда в памяти слова: ?Я ненавижу тебя, Саске? заставили брюнета сдвинуться с места и добежать до лестницы.Узумаки уже спускался, держа за ручки небольшую дорожную сумку. Учиха уже открыл было рот, чтобы все-все объяснить ему, вернуть его, вновь сделать только своим. Но его наглым образом перебили, не дав даже звука издать. Так и не подняв головы, Наруто с силой сжал ручки сумки и проговорил:— Спасибо, что разрешил пожить здесь, — он вздохнул, и после небольшой паузы, выпалил: — Спасибо за все.
Эти слова больно резанули слух. Саске непонимающе смотрел на это блондинистое чудо. Где? Где тот веселый беззаботный парень? Где его лучезарная улыбка, где его счастливый взгляд? Неужели он так сильно изменился? Нет, просто Узумаки обжегся, и теперь мало кому доверяет. Он не хотел еще раз обмануться, ему слишком больно.
Учиха схватил проходящего мимо блондина за руку, но тот вырвался, ударив брюнета сумкой по колену.
— Прости, Саске. Поиграли и хватит. Пора и головой думать, — как-то холодно и колко сказал Наруто.
— И кто мне это говорит? – не менее холодно и колко отозвался тот.
— Правда, прости. Я ухожу… ухожу от тебя.Брюнет не верил своим ушам. ?Наруто? Ты уходишь от меня? Бросаешь меня??. Бросили. Его только что снова бросили. Обычно, в таких случаях ему было все равно, а иногда и весело. Но сейчас было больно. Сердце пропускало удары, а он не хотел верить, что его солнце больше никогда не будет для него светить. Никогда. ?Ну, раз бросаешь…? — Саске схватил Узумаки за запястье, вжимая в стену, и ожесточенно прошептал ему на ухо:— Меня только что бросили. Я подавлен. Утешь меня, Наруто, — не дожидаясь ни реакции, ни ответа, брюнет грубо и требовательно впился в губы блондина. Тот сперва растерялся, затем укусил Учиху за губу, отчего тот немного отстранился, чем Наруто и воспользовался, отходя к двери.
— Ты обещал мне. Ты обещал, что утешишь меня, — сказал брюнет, сверкая бездонными черными глазами. – Ты соврал?
— Прости, Саске, — повторил Узумаки, отворачиваясь от фарфорового лица. – Я солгал.
Узумаки Наруто убежал, стараясь сдержать непрошеные слезы. Зачем было оставаться? Ведь он всего лишь игрушка. Зачем себя терроризировать? Легче уйти отсюда, забыть все. Но забыть не получится никогда.
Учиха Саске так и остался стоять перед распахнутой дверью, куда только что выбежал блондин. Один, снова один, он чувствовал, как на него давят стены, и слышал, как ветерок, залетающий в квартиру, перелистывает страницы раскрытой книги, лежащий на полке рядом с телефоном.
Сколько же времени прошло с момента их расставания? Весна пролетела незаметно, оставляя после себя хозяйствовать лето. Солнце припекало, все дольше и дольше оставаясь на ярком синем небе. Деревья перешептывались сочной ярко-зеленой листвой, цветы красовались, выставляя напоказ свои разноцветные бутоны. Дети все чаще бывали на улице, часами не вылезая из давно облюбованной песочницы, а взрослые с радостью сидели в парках на лавочках и, подобно тем же самым детям, уплетали за обе щеки мороженое. Город словно очнулся после длинной спячки, хотя такому оживлению способствовала благоприятная для прогулок погода.Лето. Именно это время года любил Узумаки Наруто. Он мог целый день провести на улице, как в компании друзей, так и предоставленный самому себе. Мог целый день купаться в озере, кататься на аттракционах, сидеть на лавочке в парке, поглощая рамен в огромный количествах. Мог часами сидеть и читать черновой вариант романа, накатанного Джираей во время присутствия на пляже в окружении красивых женских тел, или мог отправиться с друзьями в поход. И это только самое начало списка, в котором расписаны все возможные и невозможные летние занятия, только десятая его часть.
Но это лето никак не хотело его радовать. Дни стали однообразными, и Наруто искренне не понимал в чем причина. Уплетая очередную порцию рамена, он не чувствовал его вкуса. Гуляя по давно любимой улочке, он не чувствовал эстетического удовольствия. Встречая Сакуру, он не чувствовал той силы, с которой раньше его к ней влекло. Фактически, он будто ничего не чувствовал. Внутри что-то замерзло и никак не хотело оживать. Узумаки долго думал, что с ним, пока не догадался: ?замерзло? его сердце. Ему чего-то не хватало. Или кого-то. Видя на улице простую стандартную пару, блондин щурил глаза. Зависть? Наблюдая, как парень обнимает девушку, он сжимал кулаки. Боль? Даже просто заметив целующуюся пару, ему становилось не по себе. Что это? Что с ним?
В голове беспрестанно крутилось одно и то же имя. Учиха. Учиха Саске. Наруто хотел, чтобы обманно тонкие руки вновь обнимали его, чтобы тонкие губы целовали его, обжигая щеки, шею и плечи. Хотел вновь увидеть игривый и теплый блеск в черных глазах, хотел вновь зарыться пальцами в мягкие волосы Учихи, который он, кстати, так и не обрезал. Хотел вновь почувствовать запах миндаля и то тепло, что ему дарил брюнет. Хотел услышать три заветных слова и ответить тем же. Но…Но это было бы глупо. Ведь Узумаки сам, сам ушел от него, считая себя его игрушкой. И теперь не знал, как быть. Сердце твердило одно, а разум советовал другое. Да и Саске стал тем же, неизвестно, как он отнесется к таким переменам в душе блондина. Учиха вновь обратился в холодную и равнодушную сволочь, продолжившую свою игру, правило в которой было только одно: закадрить и быть брошенным. Хотя брюнет немного изменил это правило. Теперь оно звучало так: закадрить и бросить. Его бесили девушки с завышенной самооценкой и твердой верой в то, что им все можно, поэтому он не позволял себя бросать, разрывая все связи первым.Видя Учиху с новой девчонкой, блондин мысленно грыз локти – а если серьезно, если серьезно? Но серьезностей не получалось, и каждый раз, как брюнет кого-то бросал, Наруто облегченно вздыхал и готовился к новой пассии бывшего любовника. Он сам до сих пор не понимал, почему так и не выслушал Саске. Было больно слышать от него те холодные слова, тогда было больно с ним находиться. А сейчас было больно без него, и Узумаки вконец запутался (прим.беты: читатели, думаю, тоже запутались). Если они вдруг пересекались где-то, Наруто, как девчонка, опускал взгляд и старался пройти мимо, как можно быстрее. Если Учиха бросал очередную девушку, блондину так хотелось услышать: ?Утешь меня, Наруто?, но этих слов не было – ведь Узумаки солгал.
Почувствовавшая, что с другом что-то не так Сакура, как-то раз сравнила его с лунатиком. Удивившись, блондин спросил, почему именно лунатик. Харуно улыбнулась и сказала: ?Знаешь, иногда ты выглядишь странным, будто не от мира сего. Будто живешь в этом мире по принуждению, обитая в своей обособленной вселенной. Ты словно ходишь по тонкому лезвию между реальностью и сном и если тебя разбудить, ты упадешь вниз и разобьешься?.
Начало сентября выдалось теплым. Дождей почти не было, а солнце фактически не скрывалось за тучами. Студенты ни в какую не хотели тихо сидеть на уроках и парах, нудно завывая, мол, такой хороший день, а мы должны париться в душном помещении над уравнениями. В конце концов, преподавателям надоело слушать претензии и скулеж, и они решили свозить молодежь на природу, набраться, так сказать, энергии земли.
Саске это сразу не понравилось. Он не хотел ехать к черту на куличики, ссылаясь на завал в фирме, но его отправили насильно, аргументируя это тем, что нечего отбиваться от коллектива. Поэтому в назначенный день Учиха, недовольно щурясь и кидая на собравшихся презрительные взгляды, стоял на крыльце центрального входа колледжа и ждал автобуса, который должен был отвезти их на природу. Для проведения операции по зарядке энергией земли было выбрано место за городом, именующееся в народе, как ?пещеры?. Это было побережье устья реки, которая, пересекая город, впадала в море. И, как все уже догадались, там был спуск в пещеры, превращающиеся под землей в непроходимый лабиринт.
Автобус материализовался перед центральным крыльцом колледжа, средними дверьми останавливаясь напротив Саске. Тот не заставил себя ждать, первым поднимаясь по ступенькам и занимая удобное место у окна. Не слушая, что там вопит Ирука, брюнет достал из рюкзака наушники и собирался уже раствориться в мире музыки, но его окликнул знакомый голос:— Прости, я опоздал и все места заняты. Можно я сяду с тобой?
Учиха поднял голову и встретился с взглядом потухших небесно-синих глаз. Это ему не нравилось. Даже бесило. Саске не переставал задаваться вопросом, почему в компании друзей и знакомых Узумаки весь светится счастьем, а встречаясь взглядом с брюнетом, его глаза потухают и опускаются. Неужели Наруто настолько его ненавидит?
— Садись, — холодно сказал Учиха, пожав плечами.
Блондин бухнулся рядом и устроился поудобнее, скрещивая руки на груди и готовясь заснуть. Пристроив наушники, Саске скосил глаза на соседа. Наруто был облачен в черные джинсы и любимую оранжевую футболку, поверх которой красовалась черно-оранжевая куртка. Странное сочетание, но Узумаки нравились такие цвета, особенно, как они смотрятся вместе, поэтому он их и носил. Учиха перевел взгляд в окно, на проплывающий мимо пейзаж, и понял, что все еще хочет этого безалаберного парня. Всего и без остатка.Ехали весело, горланя песни и рассказывая анекдоты. И только два человека не принимали в этом участие – Учиха Саске и Узумаки Наруто. Первый – потому что не хотел принимать участие в этом балагане, второй – потому что заснул. Брюнет уставился в окно, прислонившись к стеклу, ощущая щекой его холод. Он старался не смотреть на соседа, но взгляд волшебным образом сам туда скашивался (прим.автора: м-да, Саске, нету у тебя силы воли). Умиротворенное лицо Узумаки с чуть приоткрытыми губами и трепещущими ресницами уносило Учиху в то время, в прошлую осень, когда они еще были вместе. Саске не переставал удивляться, насколько сильно это блондинистое чудо зацепило его. Зацепило, а потом ушло, потому что брюнет просто неосторожно поиграл с его чувствами.
Вдруг голова блондина медленно опустилось на плечо Учихи. Тот вздрогнул и посмотрел на Наруто в упор. Красивый. Саске помотал головой, а затем приложил разгоряченную щеку к холодному стеклу, чтобы унять нахлынувшие чувства. Разум требовал спихнуть восьмое чудо света с себя, а сердце – оставить все, как есть. В итоге, брюнет принял решение: а, пусть лежит у него на плече.Когда автобус остановился и Ирука объявил, что можно выходить, студенты, как с цепи сорвавшись, хлынули из автобуса. Подождав, пока эта кучка баранов выйдет из транспорта, Саске тронул блондина за плечо. Тот открыл глаза и сонно посмотрел на брюнета.— Собираешься здесь спать: пожалуйста, только меня выпусти, — равнодушно сказал Учиха.
Узумаки ошарашено на него уставился, затем промямлил:— Прости, — и выбежал из автобуса, ища глазами свою компанию.В то время как молодые люди разводили костер, нанизывали на шампуры куски маринованного мяса, доставали из рюкзаков спиртное под вопли Ируки-сенсея, гуляли босиком по траве и песку или плескались в воде, Учиха сидел вдалеке от всех, опершись спиной о камень, и читал документацию, которую от нечего делать взял с собой. Работа на свежем воздухе полезна, как говорил Итачи, и вот Саске внимал его совету, вдыхая запах моря.
Когда мясо уже пожарилось, а овощи были нарезаны, все сели за накрытый наспех ?стол?, сделанный из большого плоского камня. Брюнета тоже пригласили, и он согласился, потому что голод давал о себе знать. Только спели первую песню, подыгрывая на гитаре, только Учиха протянул руку к первому куску, как со стороны пещер прибежал перепуганный Киба. Отдышавшись, он выпалил:— Тен-Тен, Ли и Наруто пропали в пещерах.