Часть 7 (1/1)

28 февраля 2024 г.Динеш падал, хотя вокруг не было ни низа, ни верха.Он знал, что его обездвиженное тело, а также тело Гилфойла сейчас лежат в импровизированной лаборатории, которую Ричард и Джаред устроили в маяке. Выбор места объяснялся тем, что им нужен был максимально широкий обзор предстоящей битвы, который сложно было получить, находясь в подвале базы.Но теперь этот факт был не более, чем знанием, которое никак не влияло на то, что Динеш чувствовал. Ричард предупреждал, что чувство времени в процессе перехода сознания в другое тело может исказиться в ту или иную сторону.Миллисекунды, которые объективно занимал переход, растянулись в часы свободного падения.И Динеш не был уверен, куда он упадет.*****23:34?Серебряный кит?, новейший егерь, самый крупный из всех существующих, стоял в океане, в миле от берега. На берегу, готовясь защищать бухту в случае необходимости, стоял ?Лиловый ветер?, единственная другая боеспособная машина. Ею управляли ещё не полностью оправившиеся Бахман и Цзянь Ян. Но если всё должно было пойти по плану, егерям вообще не нужно было вступать в битву.Моника очень на это надеялась.Если бы год назад ей сказали, что она будет находиться в егере не в качестве посетителя, а как пилот, она бы максимально выразительно закатила глаза. Если бы полгода назад ей сказали, что её напарницей будет Лори Брим, она бы очень громко хмыкнула. И тем не менее она находилась в модуле пилота, одетая в костюм пилота, подключенная к дрифту. Рядом в таком же положении была генерал Брим, по приказу которой Моника и оказалась здесь всего после двух месяцев тренировок. ?Для максимального контроля операции я должна быть непосредственно на месте битвы, и пусть уж рядом со мной будет неопытный пилот, чем тот, с кем у меня нет совместимости?, — сказала она после обсуждения плана Ричарда. Закатывать глаза и хмыкать было поздно.Оставалось только ждать.Первый кайдзю, к счастью, не был похож на птеродактиля, хотя, по предыдущему опыту, предсказать наличие или отсутствие крыльев у этих тварей было почти невозможно. Этот монстр напоминал старого доброго тираннозавра и был просто огромным. Он превышал ?Кита?, чьи размеры уже были на грани текущих технологических возможностей, по крайней мере метров на пятнадцать.Исполинский зверь начал идти в сторону егеря, и от его шагов поднимались гигантские волны.— Не даём ему уйти далеко от разлома! — скомандовала Брим.Одновременно с синхронными движениями обоих пилотов ?Кит? величаво принял боевую стойку. У Моники перед глазами снова пронеслось то, что она увидела, а верней, почувствовала при первой инициации дрифта. Откровенно говоря, она не ожидала увидеть что-то, вдруг доказывающее глубокую потаённую человечность и ранимость Лори. Тем не менее, когда именно это и произошло, Моника испытала некоторое удивление. Но теперь осознание того, что её прикрывал человек, чьи спокойствие и самообладание были столь же непоколебимы внутри, что и снаружи, придавало ей уверенность.Если придется сражаться — что ж, можно и попробовать.Вдруг чудище слегка пошатнулось вбок. Сквозь брызги волн Моника увидела, что вперёд него выбежал другой кайдзю, чуть поменьше, но с более мощными передними конечностями. Он повернулся спиной к егерю и лицом к своему собрату. Казалось, что он хочет перегородить ему дорогу.Из наушника Моника услышала голос Ричарда:— Связь с кайдзю установлена! Повторяю! Между Чугтаем и кайдзю произошёл обмен!— А что второй кайдзю? — спросила она. — Кажется, он собирался на нас напасть.— Как мы и рассчитывали, сознание Гилфойла заняло тело одного из двух кайдзю, находящихся за разломом, и когда был выращен второй клон, их вместе отправили сюда. Это на девяносто процентов он, — вступил в сеанс связи Джаред. — Я смотрю на показатели мозговой активности тела, они резко подскочили.— Тогда какого же чёрта… Два кайдзю дрались друг с другом. Громадные и на первый взгляд неповоротливые существа, они двигались на удивление быстро. Дно под ними дрожало, и ?Киту? пришлось задействовать все стабилизаторы для того, чтобы сохранить равновесие.— Возможно, он дезориентирован, — предположил Ричард.— Или думает, что защищает вас от враждебного кайдзю, — добавил Джаред.— Вы ведь рассчитывали на то, что они каким-то образом смогут общаться друг с другом, — заметила Брим. — Именно поэтому мы разрешили произвести обмен Чугтаю, а не более подготовленному солдату — потому что у них самая высокая совместимость друг с другом.— Мы очень на это рассчитывали, но, как и говорили, стопроцентной гарантии дать не можем.Моника промолчала, вдруг вспомнив, как на той памятной конференции Гилфойл говорил о своих взглядах на конец света. Что, если именно поэтому он хотел попасть в тело кайдзю — раз апокалипсис не предотвратить, то можно его возглавить?Да нет, бред какой-то.Или не бред?Два кайдзю продолжали драться, и, учитывая их примерно одинаковый размер, казалось, это могло длиться вечно. Их скорость не позволяла ?Киту? помочь одному из них, и в ожидании подходящего момента Моника потеряла счёт времени.В какой-то момент первый кайдзю умудрился ударить егеря по ноге мощным хвостом, покрытым шипами. Услышав громкий скрежет металла, и взглянув на мониторы, Моника поняла, что на правой ноге ?Кита? образовалась огромная вмятина. — ?Кит?, это ?Ветер?, просим разрешения вступить в сражение! — это был Бахман.— Выдвигайтесь, но ваша задача — защищать истребитель, на котором находится груз, — ответила Брим. — В сражение не вступать!Тут меньший кайдзю, воспользовавшись тем, что его соперник отвлёкся, сумел повалить его на бок, отчего ?Кита? вновь окатило высокой волной. Насколько Моника могла судить, под собственным весом у упавшего чудовища сломалась правая передняя конечность, и поэтому ему было трудно встать.Над ?Китом? уже парил тот самый истребитель. Чуть за ним встал ?Ветер?.— Холл, готовимся принимать боеголовку! — голос Брим заставил её отвлечься от мыслей. — База, дайте параметры, на какую часть тела её закрепить?Уже почти автоматически выполняя команду, Моника поняла, что вопрос о том, бред это или не бред, сейчас не главный. Главный вопрос — доверяет ли она, Моника Холл, своему другу, Бертраму Гилфойлу?И, чёрт возьми, она ему доверяла. Несмотря ни на что.— Маяк, вы готовы осуществить обратный обмен для Динеша и Гилфойла?— Как только кайдзю вернутся в разлом, вы сообщите нам, и мы инициируем обмен, — ответил Ричард.Осторожно зафиксировав ядерную боеголовку, на которой уже был запущен обратный отсчет, на боку поверженного монстра, который будто находился в болевом шоке, и оттого не двигался, ?Кит? повернулся к другому кайдзю и кивнул. Вместе они навалились на огромное тело, постепенно приближая его к разлому, который слабо поблескивал сквозь толщу воды.Вдруг в маяк, свет которого был виден с места битвы, ударила молния. Лежащий кайдзю резко встрепенулся и будто инстинктивно ударил егеря головой по ногам.На этот раз стабилизаторы не помогли. Момент падения казался вечностью. Исполинская серебристая машина рухнула на дно, и вокруг неё поднялся ил.Сквозь мутную воду Моника увидела, что меньший кайдзю стоит у разлома и отчаянно машет головой. Его раненый собрат теперь лежал на дне и беспрерывно дёргался от боли. В какой-то момент, однако, он начал интенсивно работать конечностями, полу-идя, полу-плывя и приближаясь к всё ещё светящемуся порталу. Он остановился за сто метров от цели, и тогда к нему подошёл другой кайдзю. Эти последние сто метров они преодолели вместе и скрылись в разломе.Где-то сверху прозвучали приглушенные отзвуки грома.— Маяк, приём! Оба кайдзю за разломом! — сообщила Лори.Ответа не последовало.— Маяк, вы слышите меня!Снова тишина.— Связи нет, — Монику начала охватывать паника. — Ричард! Джаред! *****23:40Вид, открывавшийся с маяка, был поистине великолепен.Океан никогда не подводит в напоминании о том, что такое стихия.Время от времени свет прожектора на секунды выхватывал из тьмы двух морских чудовищ, серебристого и лилового егерей и летающие над ними вертолеты, словно сменяющиеся кадры фильма.Усыплённые, связанные и покинутые своими владельцами тела Гилфойла и Динеша лежали на двух кушетках рядом друг с другом, а между ними стоял контейнер с полуживым мозгом кайдзю. Всё это соединялось проводами с мониторами и системой дрифта, которую Ричард совершенствовал последние два месяца. — Как странно, — сказал Джаред, сидевший на плетёном стуле, который находился на маяке, кажется, с середины прошлого века. — Сейчас, возможно, решается судьба мира, но для меня это самый спокойный день за последние несколько недель. О, спасибо.Он взял в левую руку кружку с чаем, которую подал ему Ричард, а правой слегка потёр ногу. — Не за что, — ответил Ричард и сел рядом на такой же старый деревянный табурет, тоже держа в руках горячий напиток. — Для меня, пожалуй, тоже.— Ты всё равно выглядишь напряженным, — заметил Джаред.— Ну да, я переживаю, сработает ли наш план.— Это да, но… Кстати, идея разрушить разлом ядерным взрывом гениальна, я уже говорил?— Всего лишь тысячу раз, — неловко улыбнулся Ричард.— Но это так.С минуту они молча пили чай и смотрели на мониторы.— Как думаешь, зачем всё-таки Гилфойл это сделал? — спросил Джаред.— Узнаем у него, когда вернём в его тело. Скорее всего, он просто хотел провести короткий эксперимент. А вот почему… Он ведь на самом деле очень умён. Не удивлюсь, если ему просто стало тесно в своем разуме.— Ты, наверное, тоже чувствуешь что-то такое?— Я? Нет, мне с моими мозгами не тесно, — заверил Ричард. Он вдруг посерьезнел. — Мне с ними страшно.Джаред заговорил ещё более деликатно, чем обычно:— Ты поэтому прятался в Бейруте?Ричард напряжённо кивнул.— Я подписал с военными дурацкий договор о неразглашении.— Ты можешь не говорить…— Нет, я скажу, — Ричард начал говорить торопливо, будто боялся передумать. — Когда мои теоретические работы по дрифту заметили, то мне предоставили лабораторию в Сингапуре. Под моим началом работало двадцать человек, все заглядывали мне в рот. А мне было всего двадцать три, представь, каково это было! Всё шло отлично. Мы экспериментировали на крысах, потом на шимпанзе. Потом настала очередь людей… В команде были и психологи, и биологи… Никто не сказал, какие у этого могут быть последствия. Не знаю, догадывались ли они, но даже если и так, всем слишком хотелось как можно быстрее получить результаты. У нас было шестеро добровольцев. Среди них была многообещающая пара, брат и сестра. Биатлонисты из Канады, Алин и Гийом. Он вздохнул и опустил глаза.— После первого полноценного дрифта они перестали быть собой. Поначалу была спутанность сознания, потом они перестали узнавать близких, потом — разговаривать, потом — проявлять хоть какой-то интерес к жизни. Всё в течение нескольких недель. Я пытался им помочь. До тех пор, пока их родители не попросили оставить их в покое. Сейчас они живут в психиатрической клинике. Похоже, до конца жизни.Джаред осторожно положил руку на край табурета Ричарда.— Ричард, это…— Знаю, знаю. Ужасно. Но не самое ужасное. Самое отвратительное — это то, что именно после этого эксперимента я понял, что нужно изменить в процессе дрифта. И изменил. И систему внедрили в егерей. И я получил почести.— Которые тебе уже не были нужны, — понимающе кивнул Джаред. — Но ведь технология действительно спасла много жизней.— Я знаю, но две жизни она всё-таки погубила. Много жизней там, две жизни тут — не мой любимый вид математики.— И всё-таки ты здесь, — заметил Джаред.— Во-первых, вы меня похитили, — усмехнулся Ричард. — Во-вторых, нельзя всю жизнь прятаться в Бейруте, хотя и очень соблазнительно. Если уж технологию дрифта будут использовать дальше, лучше я максимально проконтролирую, каким образом.Один из мониторов издал резкий звук.— Что там?— Кажется, один из егерей повреждён. Но не критично.— Чёрт, — Ричард напряжённо потёр лоб.— Что ж, нам пока остаётся только ждать.— Джаред?— Да, Ричард?— Как насчёт откровенности за откровенность?Джаред серьёзно обдумал этот вопрос.— Что ж, справедливо, — решил он. — Что ты хотел узнать?— Как ты получил ранение?— Мне выстрелили в ногу.— Я так и думал, но кто?— На самом деле особого секрета тут нет, — Джаред нервно хлопнул ручки кресла. — Просто воспоминания об этом жгут меня стыдом.— Что ж, тогда не стоит.— Нет, Ричард, ты прав, откровенность за откровенность. Мне и самому было бы хорошо выговориться. Надеюсь только, что после этого ты во мне не разочаруешься.— Не думаю, что это возможно.— Сначала выслушай. Как ты знаешь, мне доверили командование ротой, которая базируется близ Тайбэя. Международных конфликтов сейчас, к счастью, нет, поэтому большую часть времени мы проводим в учениях. Но есть бунты и мятежи. Нам говорят — это безответственные нарушители порядка. И я так думал долгое время. О, святая наивность белого мужчины, облечённого властью…— Ну, в какой-то мере… — Ни в какой мере, Ричард, ни в какой. Люди напуганы, им приходится переселяться, они питаются синтетической едой по карточкам и теряют своих близких в атаках кайдзю. Мы просим их потерпеть ради достижения цели, но пока мы пытаемся к ней приблизиться, их дни проходят в однообразной борьбе за жизнь. Я никого не обвиняю и не хочу хаоса, это всё, что мной двигало. Долгое время с беспорядками справлялась местная полиция, но в тот день на улицы вышло, кажется, полгорода. Целое море людей… День был долгим. К счастью, нам не пришлось использовать оружие. Наше присутствие нужно было скорее в психологических целях, и, в конце концов, мы добились того, что люди начали расходиться. Оставшихся, самых стойких, начали задерживать и сажать в грузовики. Мне дали приказ помочь в этом полиции, и я отдал его подчинённым. И они его выполнили. А я поздравил себя с эффективной и бескровной операцией. Вот и всё.— Всё? — спросил Ричард. — Так а кто всё-таки выстрелил тебе в ногу?— А, это… Один пожилой джентльмен, когда его пытались посадить в грузовик. Я стоял неподалёку, я был в форме, и, думаю, он выстрелил просто от чувства бессилия. Вряд ли он хотел меня убить. Помню, что он испугался больше моего, бросил пистолет, а руки у него дрожали. Его арестовали и увезли, а я вдруг почувствовал себя отвратительно. И не из-за ранения, хотя было очень больно. И во всём этом тоже есть ещё более отвратительная часть. Она заключается в том, что, если армии понадобится хромой капитан, я вернусь. Я всё ещё верю, что могу сделать здесь что-то хорошее.— Джаред, ты… — Ричард пытался подобрать слова. — Джаред, ты очень хороший человек.— Ты тоже, Ричард, — улыбнулся тот.Из рации раздался голос генерала Брим:— Маяк, вы готовы осуществить обратный обмен для Динеша и Гилфойла?— Как только кайдзю вернутся в разлом, вы сообщите нам, и мы инициируем обмен, — ответил Ричард.Они с Джаредом подошли к блоку дрифта и приблизили руки к двум небольшим рычажкам на пульте управления.Вдруг на маяке погас свет. Ричард молнией бросился к отдельному генератору, который питал систему дрифта. — Работает! — с облегчением возникнул он.— А вот рация, кажется, нет, — сказал Джаред. — ?Кит?, это маяк, как слышно нас? ?Кит?, когда нам инициировать обмен?Рация молчала.— Блядь! — прорычал Ричард. — Как теперь понять?Джаред сосредоточенно посмотрел в окно.— Луна вышла, — сказал он.— Что?— Но кайдзю не видно. И ?Кита?.Ричард подошёл к нему. Действительно, луна, больше не скрывавшаяся за тучами, теперь освещала океан. Был виден стоявший почти неподвижно ?Лиловый ветер?, от которого разбегалась рябь волн.— Дайте же сигнал, — прошептал Ричард.Тут из-за спины ?Ветра? поднялась огромная серебристая рука егеря. Проведя какое-то время в воздухе, она опустилась обратно. Через несколько секунд рука вновь появилась над водой.— Чёрт, это сигнал? Это должен быть сигнал. Как думаешь, это сигнал?— Как скажешь, Ричард.— Хорошо, — кивнул он. — Да, это чёртов сигнал. В любом случае, боеголовка вот-вот сработает. Инициируем обмен.Они нажали на рычажки. Мониторы мозговой активности тревожно запищали. Ричард и Джаред медленно повернулись к кушеткам.С одной из них раздался голос:— Чтоб меня!Ему ответствовал его сосед:— Да, Гилфойл, чтоб тебя!