Глава 46 (1/1)

Стрелка на часах уже приближалась к трем, а температура у Маттео все еще не спадала, замерев на отметке тридцати девяти градусов. Меня успокаивало то, что она хотя бы не поднималась выше. Я почти не отходила от возлюбленного, меняя ему холодные примочки и прислушиваясь к дыханию. Оно не было глубоким и размеренным, как во время сна. Нет. Мой парень дышал очень тихо и как-то… поверхностно. Это пугало. Именно поэтому я столь внимательно следила за его состоянием и умирала от страха всякий раз, когда была вынуждена отойти, поменять воду в миске для примочек.—?Не бросай меня, любимый! —?часто шептала я. —?Ты нужен мне! Я очень тебя люблю! Прошу, не умирай! Ты должен выкарабкаться! Ради меня! Ради нас!Но все было тщетно, мои мольбы падали в пустоту. Наконец, уже около трех, снова измерив парню температуру, я увидела какое-то улучшение. Жар понемногу начал спадать. На радостях я осыпала еще горячее лицо возлюбленного поцелуями, воскликнув:—?С тобой все будет хорошо, родной мой! Все будет хорошо!Когда пришел Гастон, ему даже не нужно было спрашивать о состоянии друга?— ответ светился на моем лице. Тем не менее, парень поинтересовался:—?Есть улучшения?—?Да, жар начал спадать,?— ответила я. —?Но в себя он не приходил.Перида подошел и тыльной стороной ладони дотронулся до щеки Маттео.—?Скоро проснется,?— обнадежил он меня. —?Я побуду с ним, можешь отдохнуть.Лишь тогда я почувствовала, насколько была измотана. Глаза закрывались, и мне давно нужно было в душ. Поэтому я благодарно кивнула, поднялась, потянулась, взяла необходимые вещи и скрылась в ванной. Тревога за возлюбленного, наконец, немного улеглась. Я знала: Гастон не позволит ничему плохому с ней произойти. Помывшись, я переоделась в пижаму и, накинув сверху халат (не хотелось сверкать перед другом своего парня бельем), вернулась в комнату. Перида как раз менял другу примочку, говоря при этом:—?Просто держись, головогрыз! Мы поставим тебя на ноги. Не смей умирать, понял?! Только не сейчас! Не тогда, когда я вернулся, осознав, как много для меня значит твоя дружба! Я понимал это и раньше, но воспринимал, как явление, само собой разумеющееся. И лишь за эти месяцы до меня дошло, что без твоей физиономии рядом моя жизнь пуста. Мы?— не просто друзья. Нет. Мы?— братья. Ты ведь это тоже чувствуешь, правда?—?Еще как, чувствует,?— вмешалась я.Гастон подпрыгнул от неожиданности и обернулся на меня.—?Прости,?— сказала я. —?Не хотела тебя напугать, но мне точно известно, что Маттео тоже считает тебя своим братом.—?Он сам тебе говорил? —?поинтересовался Перида, расслабившись.—?Говорил,?— кивнула я. —?Но дело не только в этом. Просто всякий раз, когда речь заходит о тебе, в глазах Маттео появляется очень сильная привязанность. Пока ты был в ?Оксфорде?, он сумел наладить отношения с Симоном и начал заметно больше общаться с Рамиро. Только это все было не то. Я видела, как Маттео скучал по тебе. Такой связи нет больше ни у кого.—?Тогда почему он почти не звонил мне все это время? —?нахмурился Гастон. —?Я так скучал без него…—?Я знаю,?— ответила я, усевшись на кровать. —?И уже объясняла вам это. Вы?— два идиота, которые боялись показаться навязчивыми и хотели дать друг другу необходимое пространство. В конце концов, ты ему тоже не звонил, правда?Гастон кивнул.—?Да, я хотел дать ему возможность научиться жить без меня.—?Так вот, мотивы Маттео были аналогичны,?— отвечала я. —?Он хотел дать тебе возможность научиться жить без него и завести новых друзей.Перида усмехнулся.—?Знаешь, там, в ?Оксфорде?, однокурсники не раз приглашали меня на вечеринки. Я даже один раз пришел, но сбежал через час, когда понял, что без Маттео развлекаться не могу. А однажды у меня как-то странно заныло сердце, и я почувствовал, что должен позвонить. Сорвался с лекции, набрал его номер, а он не ответил. Я чуть с ума не сошел. Позвонил отцу, он связался с Анхелло Бальсано, и мне сообщили, что мой друг в больнице.Мне не нужно было напоминать про тот случай с забором, поэтому я пояснила:—?Да, мы тогда поссорились. Я повела себя, как истеричка, а в результате Маттео рухнул на спину с нескольких метров.—?Знаю,?— ответил Гастон. —?Меня отец тогда держал буквально за руки и за ноги?— так я рвался к нему в больницу. Но потом мне сообщили, что ему лучше, слава Богу. Прости. Тебе самой, наверное, тяжело вспоминать об этом?—?Да,?— призналась я. —?Но хуже всего то, что винить за это можно только меня саму. Я так часто причиняла Маттео боль разного рода, что сама удивляюсь, почему он до сих пор меня любит.—?А ты и не поймешь,?— улыбнулся Перида. —?И он не поймет. И я не пойму. Любовь?— это то, что не поддается разуму. Он полюбил тебя так сильно, что твои поступки оказались не в силах это чувство убить. А так бывает не всегда. Ладно, давай, отдыхай. Ты пойдешь в другую комнату?Я посмотрела на любимого и поняла, что не смогу уйти от него, поэтому заявила:—?Нет, я здесь, рядышком. И потом, мне уже самой без него будет сложно заснуть.—?Не тесновато вам будет? —?засомневался Гастон, оглядывая узкую кровать.—?Мы привыкли,?— отозвался я, поднимаясь. —?Можешь на секунду отвернуться?Перида послушно начал изучать стену за своей спиной, а я сняла халат и улеглась рядом с возлюбленным, уткнувшись подбородком в его плечо, а затем, накрывшись, объявила:—?Все, можешь повернуться.Тот снова посмотрел на лучшего друга и начал менять ему примочку, с интересом спросив у меня:—?С какого же момента вы начали спать вместе, раз успели привыкнуть?—?На самом деле, совсем недавно,?— призналась я. —?Наш первый раз был в мой День Рождения. Но у меня такое чувство, будто мы всегда проводили ночи вместе.—?А как к этому отнеслись твои родители.—?Они ничего не знают. А знали бы?— не сносить Маттео головы. Хотя, надо признать, дедушка не столь категоричен.—?Мой друг сказал, что все трое уехали.—?Да, они в Мексике, отдыхают. Мы с Амбар сослались на тренировки. Так они нам перед отъездом такую лекцию прочитали! Еще и сагитировали нашу кухарку, чтобы та за нами следила. Впрочем, мы с Маттео быстро сломали им все планы.Гастон немного помолчал, а затем, продолжил:—?Твой парень всерьез хочет, чтобы ты простила Амбар. Всю дорогу уверял твою сестру в том, что она ни в чем не виновата.Я фыркнула.—?Как это похоже на него! А потом он еще возводит глаза к потолку, когда я начинаю ревновать. Но как можно оставаться спокойной, когда мой парень чуть ли не с объятиями бросается утешать мою же сестру?!—?Погоди! —?опешил Гастон. —?Ты что, ревнуешь Маттео к Амбар?!—?Можно подумать, у меня нет для этого оснований! —?насупилась я.—?Вот именно, их нет! —?заявил Перида. —?Смотри. У отношений Маттео с Амбар был шанс. Они его не использовали. О чем это говорит? О том, что ни один из них больше не видел в них ценности. А любовь?— это не то, что может возродиться, подобно фениксу, из пепла. Хочешь, я скажу тебе, почему твой возлюбленный так заботится о благополучии твоей сестры?Я кивнула.—?Он понимает, как это важно для тебя. И даже сейчас, когда ты злишься на Амбар, Маттео сделает все для того, чтобы вас помирить. Почему? Потому что он чувствует твою привязанность к ней даже тогда, когда ты сама не готова признать ее. Отношение парня к своей бывшей, в данном случае, продиктовано лишь любовью к тебе. Так что уйми свою нелепую ревность. Она совершенно беспочвенна.—?Ты уверен? —?нахмурилась я.—?Помилуй, мы с Маттео знаем друг друга лучше, чем самих себя. А теперь давай, отдохни немного. Если ему станет хуже, я тебя разбужу, обещаю.