Глава 37 (1/1)

Мы с трудом добрались до моей комнаты, и, едва Маттео щелкнул замком, я повернулась к нему спиной, выдохнув:—?Помоги мне выбраться из этого платья, скорее!Мой парень послушно подошел, перебросил мои волосы на бок и потянул молнию вниз. При этом губы его начали нежно целовать мою шею. Я застонала, но тут же вспомнила о подготовленном сюрпризе и воскликнула:—?Погоди! Стой!Маттео тут же замер.—?Что такое, любимая? Я сделал тебе больно?—?Нет, просто… У меня сюрприз для тебя, не забыл?—?С тобой, малыш, я даже имя свое могу забыть! Ну, что за сюрприз?Я сделала шаг вперед, через ноги стянула платье и снова повернулась к любимому. Тот судорожно вздохнул, а глаза его, без того уже потемневшие, загорелись таким возбуждением, что я тут же почувствовала тепло внизу живота.—?Господи, Девочка-Доставка! —?выдохнул мой итальянец. —?Что ты творишь со мной?Его обжигающий взгляд прошелся по моему телу, и я прямо-таки видела, как ему стало тесно в джинсах. Ткань на паху туго натянулась.—?Тебе нравится? —?игриво поинтересовалась я, подходя ближе и не скрывая своей наготы.Маттео обхватил меня за талию, притянул вплотную и сказал:—?Луна, ты такая красивая!Затем, не дожидаясь ответа, он поцеловал меня в губы глубоким и горячим поцелуем. Я немедленно откликнулась и ловко начала расстегивать пуговицы на рубашке парня. За одним поцелуем сразу последовал второй, третий, а потом я потеряла счет. Мы едва успевали делать судорожные рваные вдохи, а руки возлюбленного поглаживали мое почти обнаженное тело в тех местах, где мне больше всего нравилось. Он уже выучил каждую его клеточку почти наизусть, и все равно не уставал гладить, целовать и ласкать. Когда рубашка Маттео полетела на пол, он оставил в покое мои губы и опустился вниз, к шее. Я прерывисто задышала и потянула его к кровати за пояс джинсов.—?Девочка моя! —?шептал парень в перерывах между поцелуями. —?Родная, любимая!Эти слова сводили меня с ума, и я прямо-таки дрожала от возбуждения. Пальцы мои быстро справились с джинсами любимого, а через секунду мы упали на кровать. Маттео опустился поцелуями еще ниже и начал играть с моими напрягшимися сосками. Промежность запульсировала, а тело требовало большего.—?О, боже! Я так хочу тебя! —?застонала я.—?И я тебя хочу, малыш! —?выдохнул тот, прервав на мгновение свои ласки.Его рука скользнула под мои трусики, и я закричала от острого наслаждения. Теперь мы могли не сдерживаться, ведь связь с моими родителями у персонала была обрезана.—?А-ах! —?воскликнула я. —?Еще.Парень начал играть с моей промежностью так, как уже научился и, можно сказать, привык. Я стонала и выгибалась, прося еще больше. Наконец, когда мое возбуждение достигло высшей точки, Маттео убрал руку и сбросил с меня трусики. Я торопливо потянула вниз его боксеры и согнула ноги в коленях, чтобы возлюбленному было удобнее устроиться между ними.—?Ты готова, любимая? —?хрипло спросил он, быстро надевая презерватив.—?О, да! —?простонала я. —?Возьми меня!—?Твое слово?— закон! —?воскликнул мой парень.Я закинула ноги ему на бедра, и почти тут же итальянец осторожно скользнул внутрь. Именно так, как мне нравилось, давая возможность расшириться.—?А-а! —?вскрикнула я. —?Еще!Мы начали двигаться вместе, ловя общий ритм. Я пыталась сдерживать стоны и только потом вспомнила, что теперь можно было не напрягаться. Впрочем, это уже настолько вошло у нас в привычку, что шума от нас, наверное, все равно было немного. Только стук кровати о стену, судорожные рваные вдохи и звуки поцелуев. Все происходило потрясающе, мы двигались, как одно целое. И больше всего на свете в тот момент я хотела, чтобы это блаженство не заканчивалось. Мы вместе поднимались все выше и выше, к самым звездам. А потом пришло уже знакомое чувство полета, сладкий спазм, пронесшийся бурей по телу, и крик, который мы с Маттео издали одновременно.—?Я люблю тебя! —?прошептал он, когда мы перестали биться в экстазе. Я так тебя люблю!Клянусь жизнью, это было самое потрясающее признание всех времен и народов!—?Я тоже люблю тебя, родной мой! —?выдохнула я в ответ. —?Очень-очень!Любимый все еще оставался во мне, и я даже догадывалась, как все это выглядело со стороны. Мои ноги в чулках и босоножках на его бедрах все еще подрагивали после восхитительного экстаза, а мы сами тяжело дышали. Наши взмокшие тела тесно прижимались друг к другу, а частое дыхание сливалось в одно. Наконец, Маттео немного перевел дух и осторожно вышел из меня. Я охнула. Мы легли рядом, лицом друг к другу. Мой возлюбленный снял презерватив и бросил рядом с кроватью. Через секунду на пол полетели и мои босоножки.—?Господи, как устали ноги! —?невольно простонала я, разминая ступни.—?Тогда почему ты сразу не сняла эти каблуки? —?поинтересовался парень, убирая мне за ухо прядь волос.—?Хотела сделать тебе приятное,?— смущенно улыбнулась я. —?Амбар говорила, что молодым людям нравится, когда девушки в кружевных чулках и на шпильках.Маттео вздохнул.—?Малыш, поверь, мне все равно, в чем ты будешь. Может быть, для кого-то это важно, только не для меня. Ведь сегодня я среагировал на тебя так вовсе не из-за чулок и шпилек. Нет. Просто ты, как всегда, была настолько красива, что сводила меня с ума. То, что я вижу тебя обнаженной, уже невероятно волнительно. Не нужно ради моих желаний терпеть какие-то неудобства, любимая! Ты?— лучшее, что мне подарила жизнь. И я не хочу, чтобы тебе было больно или неудобно. Больше никогда так не делай, ты меня поняла?—?Поняла. Извини, милый. Мне давно следовало понять, что ты у меня не такой, как все.Маттео подвинулся ближе и выдохнул мне в губы:—?Какая же ты красивая! Мы знакомы три года, но я, наверное, никогда не устану восхищаться тобой!—?Возможно, это?— следствие того, что кое-какие части моего тела ты увидел совсем недавно? —?игриво поинтересовалась я, обхватив парня за шею.Тот снова лег поверх меня, при этом не наваливаясь.—?Нет, малыш,?— улыбнулся итальянец. —?Твое тело здесь ни при чем, хотя оно тоже прекрасно. И все же дело не в нем. Я восхищен каждой черточкой твоего лица, одурманен запахом твоих волос, пленен твоими глазами! Только ты раз и навсегда запала мне в душу!Господи, да у меня самый романтичный возлюбленный в истории человечества! От таких слов на мои глаза навернулись слезы счастья, и в какой-то момент я поняла, что Маттео?— именно тот человек, с кем я хотела бы провести всю жизнь. Эта мысль напугала меня саму, но отогнать ее не получилось. Именно тогда я впервые отчетливо увидела себя в роли сеньоры Бальсано, и почему-то паники это у меня не вызвало. Возможность совместного будущего с возлюбленным лишь окрыляла. Но не рано ли нам было такую возможность рассматривать?