Глава 93 (1/1)

Когда мои приемные родители покинули комнату и закрыли за собой дверь, меня накрыло волной страха. Я не знала, чего ждать от Симона, но каким-то шестым чувством понимала: ничего хорошего не будет. Поэтому безотчетно шагнула в сторону окна, чтобы, в случае чего, хотя бы снова его разбить. Но Симон вдруг, без всякого предупреждения, набросился на меня и повалил на пол, придавив собственным телом.—?Ой! —?закричала я. —?Что ты делаешь?! Пусти!—?Значит, вот, ты какая! —?прорычал мне в лицо бывший друг. —?Мы с тобой встречались почти три месяца, но ты мне даже поцеловать себя не позволила! А этого урода стала ублажать всего через две недели после примирения!—?Да я бы даже под наркозом с тобой в постель не легла! —?визжала я, пытаясь высвободиться. —?Ты мне омерзителен!Больше всего на свете мне, в тот момент, хотелось, чтобы Симон исчез. Растворился в воздухе, пропал навсегда. Господи, неужели он собирался меня изнасиловать?! Нет! Ни за что! Никто, кроме Маттео, больше не прикоснется ко мне подобным образом! Никогда! Но тут Симон сам отпустил меня и, с гримасой отвращения на лице, сказал:—?Знаешь, ты мне сейчас тоже омерзительна, Луна. Тебе надо в душ.Никогда прежде я не была так рада наличию неприятного запаха. Не зря все же не ходила в душ ни разу с момента заточения. Это хотя бы избавило меня от посягательств бывшего друга. Но, видимо, торжество, которое отразилось на моем лице, было столь явным, что Симон его заметил и заявил:—?Я знаю, о чем ты думаешь, Валенте. Этот фокус со мной не пройдет, поняла?!Он вдруг подхватил меня на руки и потащил в ванную. Я кричала и отбивалась, но мой бывший друг как будто ничего не заметил. Прямо одетой, он довольно грубо поставил меня в душевую кабину, включил воду и захлопнул дверь. Ледяные струи ударили по мне всей мощью. Я завопила, отступая к дальней стене и прикрывая лицо руками. Дверь Симон удерживал с обратной стороны, поэтому выскочить оттуда я не могла. А вода была включена так мощно, что дотянуться до рычага тоже возможным не представлялось. Что теперь делать? Я могла только кричать и умолять прекратить эту пытку. Но мой бывший лучший друг даже не думал ничего прекращать. Он как будто не слышал моих воплей, продолжая удерживать дверь. Наконец, я устала кричать, сжалась в комок и зарыдала, дрожа от холода. Лишь тогда Симон приоткрыл дверь и выключил воду.—?Все? —?спросил он меня. —?Успокоилась? Теперь будешь меня слушаться?Что я могла ответить? Минуту назад пределом моих мечтаний было выскочить из этой камеры пыток, но теперь я настолько окоченела, что не могла пошевелить ни одной конечностью. Только дрожала и, молча, плакала. Как бы то ни было, Симон, очевидно, принял это за согласие, потому что заявил:—?Итак, сейчас я включу теплую воду, а ты поднимешься, разденешься и хорошенько помоешься. А после этого стукнешь в дверь, и я тебя выпущу. Затем, мы вернемся в комнату, где я буду делать с тобой все, что захочу. Ты поняла меня?Мое сердце замерло от ужаса. Он все-таки собирался надо мной надругаться?! Господи, нет! Только не это! Я ведь даже сопротивляться, как следует, не могла из-за недоедания! Что теперь делать?! Я не собиралась пускать внутрь себя никого, кроме Маттео! Мое тело принадлежит только ему одному, навсегда! Нужно было что-то придумать! Срочно!—?А если откажешься подчиниться, продолжал тем временем Симон,?— я снова включу холодную воду и буду поливать тебя ею до тех пор, пока ты совсем не сможешь двигаться. После этого я сам тебя вымою, а уже потом поимею во все щели. Жестко. Ты меня поняла?Я взвесила все ?за? и ?против?. Что ж, поиграю пока по правилам бывшего лучшего друга. По крайней мере, это даст мне время, на протяжении которого я, возможно, смогу что-то придумать. Хотя бы вспомнить, есть ли здесь что-то, чем можно будет проткнуть тело мексиканца. Желательно насквозь, со смертельным исходом. Поэтому я кивнула.—?Отлично,?— ответил Симон. —?Я знал, что ты проявишь благоразумие. Да, кстати, чуть не забыл. На все у тебя десять минут. Или я вытащу тебя отсюда силой. А тогда, поверь, последствия тебе очень сильно не понравятся.—?А… а м-можно как-то об-бойтись без из-изнасилования? —?дрожа от холода, спросила я.—?Вот уж нет! —?расхохотался мексиканец. —?Ты должна быть моей. Сегодня. Вообще-то я думал не спешить с этим, но, раз уж ты отдалась этому уроду, не вижу смысла давать тебе время. Да и, если честно, мне больше нравится, когда ты сопротивляешься.—?Ты никогда меня не…—?Не насиловал, да. Но целовал против воли. И это мне понравилось.—?Ты извращенец!—?Знаю. Только это не меняет сути. Ты будешь моей, Луна. Итак, десять минут. Время пошло.Симон включил теплую воду и снова закрыл дверь. Я не торопилась, позволив себе немного погреться под горячими струями, и лишь потом начала раздеваться. Да, вот это переплет! Мой бывший лучший друг сейчас меня изнасилует, и никто ничего не сможет сделать! Даже приемные родители не станут вмешиваться. Поверить не могу. Ладно, допустим, Монике и Мигелю Валенте я давно перестала доверять. Но ведь Нина должна была кого-то привести, чтобы меня вытащить. Хотя, ей доверять тоже не всегда можно. Так что, боюсь, из этой ситуации мне придется выпутываться самостоятельно.Принимая душ, я лихорадочно соображала. Для начала, нужно было помешать Симону схватить меня в ту же секунду, когда мы вернемся в комнату. Чтобы выиграть время, мне необходимо было задержать его в ванной. А самой следовало поискать в спальне хоть что-то, что можно будет использовать для самообороны. Вот только как это провернуть? Бывший друг, наверняка, уже снимал штаны, чтобы скорее взять меня силой. При мысли о том, что кто-то другой овладеет моим телом, меня едва не стошнило. Конечно, изнасилование изменой не назовешь, но для меня это изменой и будет. Если мне не удастся защититься от посягательств Симона, я покончу с собой. Сразу же. Не стану жить с таким позором. Поэтому нужно было обязательно что-то придумать. Я, скорее, сама умру, чем позволю кому-то, кроме Маттео, войти в меня. Тут мой взгляд упал на полный флакон шампуня, и мозг пронзило внезапное озарение. Я придумала!