Глава 9 (1/1)

На роллердроме мы почти сразу встретили Гастона. Он в одиночестве стоял возле барной стойки и потягивал сок, но, увидев Нину, поспешил к ней.—?Привет, Гастон,?— осторожно поздоровалась я, пока тот обнимал и целовал в щеку свою девушку.Тот окинул меня довольно прохладным взглядом и почти сурово ответил:—?Привет. Твой новый парень в раздевалке, чинит свои ролики.Слова ?новый парень? лучший друг Маттео буквально выплюнул, за что был удостоен возмущенного взгляда Нины. Впрочем, иного отношения к себе я и не заслужила.—?Нас не интересует Симон и даже Маттео,?— ответила за всех Хим. —?Луна хотела поговорить с тобой.—?Со мной? —?опешил Гастон. —?Ну, хорошо. Чем обязан?—?Ты ведь не думаешь, что я разлюбила твоего друга, правда? —?с надеждой спросила я.—?Это неважно,?— заявил парень. —?Во всяком случае, для меня. Я, в первую очередь, переживаю за Маттео. И, раз ты, при первых же трудностях, бросилась на шею Симону…—?Послушай, дело совсем не в том! —?воскликнула я.—?Да ну? —?изогнул бровь Гастон, отстранившись от Нины. —?Хочешь сказать, что не встречаешься с Симоном?!—?Встречаюсь,?— виновато признала я. —?Но ты должен кое-что знать. Я люблю одного Маттео. Действительно.—?И встречаешься с другим, чтобы это доказать?!—?Слушай, я понимаю: это достаточно трудно понять, но…—?Это?— не мое дело. Встречайся, с кем хочешь. Только Маттео не трогай. Он и так из-за тебя уже настрадался летом. А вчера, чтобы ты знала, я его буквально из петли вытаскивал!—?Гастон, послушай ее! —?рассердилась Нина. —?А не то, я неделю не буду с тобой общаться! И Фелисити тоже!Угроза подействовала. С недовольным видом, аргентинец все же объявил:—?Ладно. Хорошо. Не ради тебя, но ради Нины, я тебя выслушаю. Давай отойдем.Мы сели за столик в уголке.—?Итак,?— подытожил Гастон. —?У тебя есть тридцать секунд, чтобы все объяснить. Время пошло.—?Зачем же так сурово? —?удивилась я. —?Мы с тобой вроде не ссорились. Да и с Маттео ссоры, как таковой, не было.—?Двадцать секунд.—?Ладно. Ты знаешь, что твой друг уехал, ничего мне не сказав. Я была совершенно убита. Мне казалось, что он разлюбил меня. А когда Симон снова предложил начать встречаться, я решила, что любовь по определению не может быть взаимной, поэтому дала ему еще один шанс. Честное слово, я сразу предупредила, что всегда буду любить одного Маттео. Но Симон, очевидно, не понял. Поэтому, когда твой друг вчера хотел меня поцеловать, он ворвался, накричал на него, а потом полез ко мне. И тогда меня стошнило. Я поняла, что больше никому, кроме нашего итальянца, не могу позволить до себя дотронуться. Никому.Несколько мгновений за столиком царила напряженная тишина. Наконец, Гастон задумчиво произнес:—?Я все еще слушаю.—?Понимаю, как это выглядит с твоей точки зрения,?— продолжила я. —?И знаю, что совершила грандиозную глупость. Но разве ты в жизни не делал ошибок? Да, я оступилась. Но, поверь, Маттео навсегда останется моим единственным! Я люблю его больше жизни и не хочу потерять!Помолчав еще несколько секунд, Гастон заявил:—?Хорошо. Допустим, все это?— правда. Но чего ты от меня хочешь? Я не могу убедить своего друга в твоей правоте. Более того, он и тебе может не поверить.—?Знаю. Мне это и не нужно. Я просто хочу попросить тебя о двух вещах. Во-первых, не настраивай Маттео против меня.—?Луна, помилуй, ты плохо знаешь особенности дружбы парней. В отличие от вас, нам не нужны слова. Мужская дружба подразумевает нерушимую связь, близость душ, готовность умереть друг за друга. А когда одному плохо, задача второго?— не говорить ему глупых слов утешения, а просто сидеть рядом, хлопать по спине и давать почувствовать свою поддержку. За вчерашний вечер, я не произнес ни слова. Нам это было не нужно.—?Хорошо. Я на всякий случай. Итак, во-вторых, я прошу твоего совета. Ты знаешь Маттео куда лучше, чем он сам себя знает, и можешь с ходу предугадать его действия. Как думаешь, долго он будет на меня злиться?—?До тех пор, пока ты не бросишь Симона?— уж точно. И я, для твоего же блага, надеюсь, что ты это уже сделала.—?В том-то и дело, что я пыталась. Но тот пригрозил, что уедет в Мексику. А ведь его здесь удерживает не меньше, чем меня. Что, в конце концов, скажут Нико и Педро?! К тому же, я не могу потерять своего лучшего друга и почти брата, понимаешь?—?Как ни странно, понимаю. Но не могут ли слова Симона оказаться всего лишь пустой угрозой? Или он, на самом деле, способен все бросить и уехать?—?Еще как способен, можешь мне поверить. Если он ради меня два года назад бросил Мексику?— свою родину…—?Понял. Но, в этом случае, я советую тебе сделать выбор. Маттео и Симон не смогут мирно сосуществовать в твоей жизни и, если ты не выберешь кого-то одного, можешь потерять обоих. Я понимаю, что Симон?— твой лучший друг, и все такое. Но он влюблен в тебя, Луна. А это значит, что Маттео всегда будет ревновать тебя к нему. Факт остается фактом. Прости, но ты должна определиться.Я вздохнула. Конечно, Гастон был прав. Что бы ни случилось, Маттео и Симон никогда не простят друг друга. И я должна решить, оставить ли рядом с собой надежного друга детства, но потерять любимого навсегда, или воссоединиться с ним, но потерять своего верного приятеля и почти брата. Выбор сложный. Но придется его сделать.—?Луна, я не прошу тебя решать сейчас,?— добавил Гастон, заметив, похоже, мою растерянность. У тебя есть несколько дней до тех пор, пока у Маттео не спадет первая волна гнева. Она у него самая опасная и непредсказуемая. Под ее влиянием он может сделать, что угодно. Вчера я буквально в последнюю секунду оттащил его от автомобиля, под колеса которого он собирался броситься.—?Что?! —?охнула я, едва не потеряв сознание от нахлынувшего ужаса.—?Да, все именно так. Он очень любит тебя, Луна. Поэтому за лето, которое мы провели в Англии, ни разу даже не посмотрел ни на одну девушку. Он постоянно звал тебя во сне. И я говорю это не для того, чтобы как-то повлиять на твое решение. Просто ты должна знать, как сильно Маттео любит тебя. Я все сказал.С этими словами, он поднялся и отошел к Нине, оставив меня молчаливо недоумевать. Я так и не поняла, простил ли мне парень моей подруги отношения с Симоном, поэтому после разговора на душе остался неприятный осадок. Но больше всего я переживала о том решении, которое скоро должна была принять…