Мне нужно... (1/1)

POV Лариса Егорова.—?Я то-же еду до-мой,?— услышала я истерический голос Катеньки.—?Ни-куда ты не едешь. —?мягко и в то же время очень серьезно сказал Андрей. —?Ла-риса Сер-ге-ев-на, Ка-тя мо-жет по-жить у вас не-дель-ку, по-ка я не куп-лю ей квар-ти-ру? —?крикнул он.—?Андрюша,?— я вошла в кухню. —?Катенька может у нас жить столько, сколько захочется ей самой. Может вам и правда нужно остыть, отдохнуть друг от друга и подумать. Ты только глупостей не наделай, Андрюша.—?Спасибо, Лариса Сергеевна. Большое спасибо вам за все. —?Андрей наклонился и поцеловал меня в щеку, я погладила его по голове.Не знаю, что случилось с Катюшей в этот момент. Честное слово?— не знаю, насколько я сумела заметить, она не была истеричкой, и вдруг:—?Ну и уходи! Уходи! Подумаешь! И без тебя проживу как-нибудь! —?кричала Катя и топала ногами. —?Как маму, так он целует, вежливый какой, посмотрите на него! А как меня… мне… я… так ни одного доброго слова. Ну, и не надо! Сам нажрался как свинья, послал меня к Ромке на три буквы, а теперь я же еще и виновата? Уходи! Беги к своей Кирочке, она всегда примет. Беги! Ненавижу!Катя кричала все громче и громче, временами срываясь в визг. Это было так непохоже на ту девочку, которую я успела узнать и полюбить, что я растерялась. И Андрей растерялся, я это видела, но он опомнился раньше меня. Подбежал к ней, обнял, прижал к себе.—?Все, маленькая, все. Успокойся. Тебе поспать надо, Катенька. Потом поговорим.—?Я не буду с тобой разговаривать! Никогда не буду! Понял? —?Катюша рыдала все горше.—?Понял, Катенька, понял. И хорошо, и правильно, не разговаривай со мной, не нужно. —?Андрей все делал мне какие-то знаки, показывая головой на стол, на котором стоял стакан с минералкой, а я все не понимала и не понимала. —?Лариса, воду! —?крикнул он, и я увидела, как Катюша начала выскальзывать из его рук.Андрей не дал ей упасть, подхватил на руки.—?У нее обморок. Нашатырь! Лариса, быстрее! —?но я, как всегда в такие моменты, растерялась.Хорошо, что на наши крики прибежал Дюшка. Этот весь в папу, никакой паники, все по деловому. Достал нашатырь из аптечки, смочил ватку, поводил ею немного у Катиного носа. Она дернула головой, чихнула и открыла глаза.—?Андрей, неси ее в мамину комнату,?— скомандовал сын. —?Мама, не стой столбом, перестели постель. Кать, ты как, лучше?—?Не знаю.—?Жданов, клади ее. Мам, пошли, пусть сами разбираются.Мы стали выходить из комнаты, но я еще услышала:—?Андрюша, не бросай меня,?— тихонько и жалобно попросила Катя.—?Ты поспи, Катенька. Тебе выспаться нужно. Мы с тобой потом поговорим, когда ты проснешься.—?А ты не уйдешь, пока я спать буду?—?Не уйду.—?Честно-честно?—?Честно-честно.Минут через десять Андрюша вышел из комнаты.—?Уснула? —?спросила я.—?Да. Лариса Сергеевна, мне нужно идти. Пусть Катя выспится, а потом нужно будет врача вызвать, только не знаю какого. Может, по сотрясению, кажется, травматолога, может, невропатолога. Может, ей нужно сделать СИТИ головного мозга. Только обязательно обратитесь к врачу.—?Все-таки уходишь?—?Да, мне нужно.—?Андрюша, а проснется Катя, что мне ей сказать?—?Я не знаю. Лариса, я люблю Катеньку. Очень-очень люблю. Но я тоже не железный, я измотан ею до предела… Не знаю. Сейчас я точно ухожу.—?Андрей! —?сказала я ему в спину. —?Ты же обещал Кате.—?Я знаю. —?обернулся он. —?Вернее, я ничего не знаю. Я должен побыть один. Подумать… Простите. —?выскочил за дверь и тут же вернулся. —?Если я до вечера не приду, значит… Не важно. До свидания.И это тоже было очень похоже на истерику, только не такую, как у дочери?— с выплеском наружу, а наоборот, как будто он все эмоции заталкивает внутрь себя. Прозрение пришло внезапно.—?Андрей! —?закричала я, но его и след простыл.POV Андрей Жданов.То, что я сюда не вернусь ни к вечеру, ни в ближайшие годы, для меня было ясно, как Божий день. По этой земле расхаживал подонок, сломавший Катюше нос, посмевший своей здоровенной лапищей ударить девочку. В лицо! Со всей силы! Одному из нас было не жить. И ничего, что он старый. Если ему хватило совести опустить руку на моего цыпленка, то почему я должен соблюдать политес, уважая возраст мерзавца?Но вначале мне нужно было заехать на Никитскую, поговорить с бывшим другом, кто знает, смогу ли сделать это потом? Откуда-то с заднего сиденья, не переставая, звонил мобильный, и это очень раздражало меня. Пришлось припарковаться и поискать аппарат в машине. О, а вот это то, что надо! На дисплее высвечивалось?— ?Малина?. Я схватил трубку и снова ударил по газам.—?Ты где? —?без предисловий и приветствий спросил я.—?Дома. Палыч, мне надо с то…—?Я сейчас приеду.—?Если на предмет подраться, то не стоит. Катя…—?Рот закрой! Не смей даже имени ее произносить.—?Хорошо, не буду. Твоя жена и без тебя меня в нокаут отправила,?— продолжил он так, словно я его и не прерывал. —?А если выпить и поговорить, то welcome.—?Я не пью с подонками.—?А я не открываю дверь каратистам, которые собираются из меня сделать отбивную. Так что можешь не приезжать. Палыч, я серьезно. Или ты успокаиваешься и приходишь поговорить, или катись к чертовой матери.—?Трус!—?Лучше пять минут побыть трусом, чем всю жизнь покойником. Андрей, давай поговорим спокойно, это не только мне нужно, но и тебе.Я отшвырнул трубку и уже минут через двадцать звонил в его дверь.—?Палыч, я открываю,?— раздалось из квартиры,?— но ты держи себя в руках. Хотя бы первые несколько минут. Ладно? Я тебе кое-что скажу, а потом можешь бить, если захочешь. Договорились? —?створка приоткрылась.—?Не договорились,?— сказал я одновременно с выбросом правой руки вперед.Этот жучило обманул меня, отомкнув дверь и резко отскочив в сторону. Мой кулак просвистел в воздухе, рука, не встретившая никакого препятствия потянула за собой тело, и я ровнехонько растянулся в Ромкиной прихожей на полу. Еще доля секунды и Малина упер мне свое колено в спину, аккурат между лопаток, двумя руками заворачивая мою левую руку назад.—?А теперь послушай меня. Я оказался говном, Андрюха. И я прекрасно понимаю, что ты меня не простишь. Друга я уже потерял. Возжелал жену ближнего,?— я дернулся, но Малина чуть выше вывернул мне руку, боль пронзила насквозь, и я затих. —?Все, успокойся. Ничего между нами не было, даже поцелуя в щечку. И теперь уже не будет никогда. Ясно? —?я молчал. Он снова дернул мне руку. —?Ясно?—?Нет!—?Ну, что ж ты такой баран упертый, Палыч? Я не хочу делать тебе больно, поэтому лежи тихо и слушай, может поймешь.—?Не пойму.—?Я ее люблю, ясно? По-настоящему.—?Кого? —?я даже опешил от его слов. Ромка? По-настоящему? Любит? Кого это?—?Ты дебил? Екатерину Валерьевну Жданову. Так люблю, что больше никогда не смогу даже глянуть в ее сторону. Я бы все отдал, чтобы и она меня любила, но она любит тебя. И я не буду ей мешать жить, Андрюха. Я не буду вас ссорить, ухаживать за ней, не буду тешить себя иллюзиями и трепать вам нервы. Я вообще не буду больше появляться на вашем горизонте. Я уже написал заявление.—?Какое заявление?—?На увольнение.—?И куда пойдешь?—?Какая теперь разница? Главное, убраться с горизонта, может, тогда забудется и отпустит. А может и не забудется… Но это только мои проблемы.Он давным давно отпустил мою руку и убрал колено с моей спины, и мы сидели с ним в его прихожей на полу, прислонившись спинами к одной стене и разговаривали, не глядя друг на друга, как в старые добрые времена, как тогда, когда мы еще могли называться друзьями.—?Ромка, а когда тебя накрыло?—?Ночью, когда вез Катю в травмпункт, уже от матери. Знаешь, Палыч, она расплакалась, я спросил ее, что с ней случилось, и она за-мер-ла, буд-то за-дума-лась мож-но ли мне ве-рить, да-же ры-дать пе-рес-та-ла, но уже че-рез нес-коль-ко се-кунд сле-зы гра-дом хлы-нули из ее глаз:?— Ром-ка, мне так пло-хо, Ром-ка! —?и слов-но прор-ва-ло пло-тину. Она рассказала мне о себе, о своей жизни, и о тебе. Она рассказывала, а я холодел, потому что понимал, что погибаю.—?А что она говорила обо мне?—?Не важно, что она говорила. Важно?— как! Боже мой! Если бы ты слышал, как она говорила о тебе. Как о Боге! И еще она сказала, что теперь не представляет, как с тобой помириться. Жданов! Ты же прекрасно знаешь, как я умею провоцировать. Не флиртовала Катя со мной, я ее подставил. Поссорить вас хотел. Я же тогда еще не понимал, что такое любить.—?А что такое дружить, ты тоже не понимал? Я же сказал тебе, что Катюша моя жена. Зачем же ты?.. У меня просто слов не хватает. За что ты так с нами?—?Потому что сволочь. Я даже прощения не прошу. Сам хрен простил бы кого-нибудь за такое. Знаешь, а ведь Катя тоже спросила, зачем я поссорить вас хотел.—?И что ты ей ответил?—?Примерно тоже, что и тебе. И тогда она меня добила. Знаешь, что она мне сказала?—?Что?—??Ни-ког-да так боль-ше не де-лай! По-жалуй-ста. И дру-га по-теря-ешь, и я боль-ше не под-дамся на про-вока-ции. Очень те-бя про-шу. По-жалуй-ста-пре-пожа-луй-ста?. Вот так-то. Палыч, я в сторону ушел, ты сделай так, чтобы я об этом никогда не пожалел. Ладно?И что мне было ему ответить? Что я понятия не имею, что нас дальше с Катей ждет? Что мы, скорее всего, разведемся? Что?—?Ромка, я ничего не стану делать ради твоего ?не пожалел?. Это наша с Катей жизнь, мы сами в ней разбираться будем. —?я встал с пола, секунду подумал и протянул Малине руку. —?Если со мной что-то случится, ты позаботься о Кате,?— и я быстро вышел, чтобы он не успел начать меня расспрашивать.Теперь у меня оставалось еще одно незавершенное дело. А там… Как Бог даст.Примечание:Прежде, чем начать осуждать кого-то, вспомните:…И привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии.Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на неё камень…