Chapter 4 (1/1)
Было раннее утро, а Спец. адъютант уже встал. Заварив себе кофе, он немного поговорил по телефону с Мурори и принял душ. Офицеры смотрели вслед бурундуку с разукрашенной синяками мордой, Ёгвипари и Мульманчхо – твари с нечистой совестью. Кымсэги часто пил и почти каждый вечер в хлам возвращался в комнату, засыпая в том, что на нём было надето. Он приходил проверить Джульдарами и Главнокомандующего, однако более нескольких минут Чёрный Хорёк не разрешал находится с ними. Командир был в коме, Полковник очень слаб. На время отсутствия правителя главным был брат-близнец командира. Манко же было не до власти – он искал карту, потерянную Мульманчхо. Часами наблюдал одержимого хорька среди кустов Кымсэги, пока карту уносило ветром далеко за границы главной базы. Мурори прилетал к бурундуку первые несколько дней депрессии, и пытался заставить того не пить. Когда утка сдалась и улетела обратно, бутылок в шкафу стало только больше. Манко выл по ночам, не находя карту. Офицеры были в панике. Мульманчхо точил нож для мести. Чёрный Хорёк страдал бессонницей от навалившейся на него работы. Брат-близнец отбивался от журналистов как мог. Казалось что ситуация хуже некуда... Тишину комнаты прорезал телефонный звонок. Кымсэги застонал, вставая с кровати. До конца не помня что он и зачем он, бурундук желал лишь одного – чтобы эта штука на столе замолкла. Подняв трубку, он невнятно сказал:– Спец. адъютант слушает.– Спец. адъютант, это Чёрный Хорёк...– Ты только не учи меня что пить вредно!С того конца провода послышался вздох:– Ты серьёзно думаешь что я звоню тебе за этим?– А зачем ещё трезвонить в пять утра?!– Ты часы ещё неделю назад об стенку сломал, сейчас не пять утра, а одиннадцать.– И всё же – зачем ты звонишь мне?– Главнокомандующий очнулся. Трубка выпала из лап Кымсэги.– Спец. адъютант, не вырубайтесь! Я пришлю врачей, Спец. адъютант! Только вот чтоб не помер этот бурундук... По щекам Спец. адъютанта катились слёзы радости, он больше не надеялся увидеть Главнокомандующего живым. Отойдя от новости, Кымсэги поспешил натянуть рубашку и побежал в госпиталь, на ходу сбив посланных к нему врачей.Возле постели Главнокомандующего сидел его брат-близнец.– Спец. адъютант походу от такой новости сознание потерял, – сказал Чёрный Хорёк.– Не вини его, эта новость многих повергла в шок, – ответил брат-близнец.– Надеюсь у него хоть инфаркт не случился. Внезапно двери палаты распахнулись и влетел Спец. адъютант.
– Явился, – Чёрный Хорёк посмотрел на бурундука.– Главнокомандующий! – Кымсэги подошёл к постели командира.– Мне тоже приятно видеть тебя, – улыбнулся хорёк.– Вы не представляете как я по вам скучал.– Надеюсь эта растрёпанная шерсть и мешки под глазами того стоили. Спец. адъютанта посмотрел на свой, некогда прекрасный хвост, теперь бывший кучей свалявшейся шерсти:– Простите что явился в таком виде, Товарищ Главнокомандующий.– Ничего страшного, а где Полковник?В эту секунду в палату вошёл Джульдарами.
– Что это такое, я велел вам лежать! – воскликнул Чёрный Хорёк.– Я пришёл сюда, когда узнал что Главнокомандующий очнулся.
– Так и быть, – доктор закрыл лапами морду и вздохнул, – как же я уже задолбался отправлять непослушных пациентов по палатам.– Чёрный Хорёк, – Главнокомандующий посмотрел на врача, – тебе необязательно всё делать в одиночку, я уверен что Спец. адъютант может поухаживать за мной несколько дней.– Вы разрешаете мне взять выходной, я правильно понял?– Да.Чёрный Хорёк устало улыбнулся:– Спасибо, Товарищ Главнокомандующий, спасибо... Я слишком заработался на этой работе...– Все мы заслуживаем отдых. Офицеры во главе с Чёрным Хорьком закатили пьянку, в ходе которой выяснили что Мурори непреклонен, и напоить его "отравой" им не удастся. Манко прекратил поиски карты и принял тот факт что ему не суждено взорвать Цветочный Холм. Главнокомандующий избавился от второй личности, точнее, она больше не возвращалась. Мульманчхо наточил все свои ножи и теперь принялся за клыки, пока Ёгвипари пытался убедить того что им не хватит денег на лечение у стоматолога. А союзники Цветочного Холма фейспалмили с происходящего в Империи Хорьков.