Часть 23 (1/1)

POV Андрей Жданов.У входа-вертушки ребят остановил Потапкин. Насколько я мог видеть, Катя пыталась ему что-то объяснить, а он только мотал головой из стороны в сторону и показывал пальцем то на Николая, то на тележку. Пришлось припарковаться, заглушить мотор, выйти из машины, спрятаться за стендом и позвонить охраннику.—?Сергей Сергеевич, нужно поговорить. Только молчите и кивайте, не вздумайте назвать мое имя.—?А ктой-то?—?А Жданов это, Андрей Павлович, знаете такого?—?Конечно, Анд…—?Молчи! —?закричал я. —?Назовешь мое имя?— уволю!—?Молчу-молчу! —?он замолчал, видно задумался. —?Это… А вы же хотели поговорить, да?—?Да.—?А как я молча поговорить с вами смогу?—?А ты не говори,?— расхохотался я, сраженный логикой его рассуждений,?— говорить буду я, а ты только слушай и молча головой кивай. Понял? —?я потихонечку подкрался поближе.—?Ага, Андр…Я даже не успел зашипеть, чтобы он заткнулся, как онемел от неожиданно развернувшегося передо мной действия. Внезапно Потапкин выронил мобильный и застыл истуканом, а перед ним, словно из-под земли, возникла пожилая полная цыганка, ей Богу та самая, которая была возле ЗАГСа. Она наступала на охранника танком, резво оттесняя его от двери, при этом она бурно жестикулировала и быстро-быстро говорила что-то типа:?— ?Заговор читаю, наговариваю. Пусть глаза явное не увидят, мимо пройдут, не найдут. Очи твои в тумане, а ум и разум твои в дурмане. Слово сказано, дело слеплено, слепым очам быть заповедано. Крепко слово. Верно дело. Аминь?. —?Затем обернулась к Кате с Николаем и бросила: ?Идите, чего застыли??.Катя опомнилась первой, дернула мужа за рукав, и они покатили свою тележку через двери к лифтам. Я какие-то пару минут смотрел им в спины, а когда снова взглянул на Потапкина, то никакой цыганки рядом с ним уже не было, а сам он недоуменно смотрел на брусчатку, вернее на лежащий на ней свой мобильный. Я подошел к нему.—?Ну, что Сергей Сергеевич, пропускаем людей без проверки документов? —?вполне миролюбиво и шутливо спросил я, но Потапкин неожиданно обиделся.—?Я? Да у меня мышь без пропуска не проскочит, не то что человек.—?Вот как? А тогда скажи-ка мне, любезный, кто это сейчас прошел вместе с Катериной Валерьевной? И что это они везли на тележке, может бомбу?—?А вы все шутите, Андрей Павлович? Катерина Валерьевна еще не приходили.?Очень интересно,?— подумал я,?— неужели и правда ничего не помнит? Неужели можно так заморочить голову? Не видел бы своими глазами, ни за что бы не поверил?.—?Шучу-шучу,?— весело ответил я. —?И цыганки здесь тоже не было?—?Цыганки? А что ей здесь делать?—?И то верно, нечего. Держи ключи, Сергей Сергеич. Видишь, где я припарковался? Вон там,?— я рукой показал направление.—?Вижу.—?Федор придет, пускай перегонит машину в гараж,?— я пошел к лифтам.Пока лифт поднимал меня на административный этаж, я все время прокручивал в уме сцену у входа в ?Zimaletto?. Сама по себе ситуация была загадочна и нелепа, но было и еще что-то, что зацепил мой взгляд, что-то странное, вот только я никак не мог понять, что же это было. И только когда дверцы лифта плавно разъехались по сторонам, я вышел в холл и подошел к столпившимся у ресепшина людям, я понял, что мне показалось странным. Катин муж! Вроде бы это был тот же Николай, то же умное, открытое лицо, тот же прямой взгляд добрых глаз, но… Тот же, да не тот. У этого и костюм, и рубашка, и все аксессуары, и обувь, и даже оправа очков были из пусть не самых, но все же достаточно дорогих. И постриг его явно мастер. И вообще он выглядел не бедным студентом, а вполне себе респектабельным молодым человеком.—?Что здесь происходит? Почему все сгрудились возле Тропинкиной и никто не работает? —?включил я президента.—?Андрей Павлович, а Катя замуж вышла… А они ждут Малиновского… А еще привезли… Поздравляем… Мы уже расходимся… —?понеслось с разных сторон.—?Тихо,?— пришлось перекрикивать разноголосый гомон. —?Во-первых, всем доброе утро,?— сказал я, но руку протянул только Зорькину.—?Доброе утро… Здравствуйте… —?снова загомонили женщины.—?Катенька, вы мне можете объяснить, что происходит?—?Могу, Андрей Павлович,?— начала говорить Катерина, но в это время открылись дверцы лифта, из него вышел Ромка, и Николай, придержав руку жены, заговорил сам:—?Андрей Павлович, я бы очень настойчиво хотел вас попросить,?— очень жестко и резко сказал Катин муж.—?Слушаю вас, Николай…—?Антонович!—?Слушаю вас, Николай Антонович.—?Если Жéне нужны булавки, то пусть он их сам себе и покупает. Это не дело, заставлять Катерину в ее выходные дни, тем паче сразу после свадьбы, обзванивать за свой личный, прошу заметить, счет всех поставщиков булавок, потом ехать, опять же за свой счет и в свое, свободное от работы, время на склад, покупать булавки, и тащить их в ?Zimaletto?. Мало того, что это хлопотно, это еще и очень тяжело. Булавки весят тридцать два килограмма. Вы считаете, что это нормальный вес для такой хрупкой женщины? Хорошо, в этот раз я сумел ей помочь. Но впредь я настоятельно прошу оградить Катерину от подобных поручений. Тем более, что я уезжаю в командировку, и помогать ей будет некому.Выслушав весь этот бред, сказанный на полном серьезе, я даже головой помотал, пытаясь понять, что я сейчас услышал.—?Простите, Антон Николаевич…—?Николай Антонович,?— перебил меня Зорькин.—?Да-да, Николай Антонович… Я ничего не понимаю. Какие булавки? Какому Жене? О чем вы говорите?—?Ну, я не знаю, может, не какому, а какой. Я говорю о вашем поручении.—?Но я никому и ничего не поручал! —?вскричал я в возмущении. —?Простите, но у меня ощущение, что мы в дурдоме.—?Как это не поручали? Как это не поручали, если мы под тарелкой нашли триста долларов и записку: ?Жéне на булавки?.Вот теперь все становилось ясным; и веселый, задорный, заговорщический вид ребят, и восклицание Кати:?— ?Я у тебя гений!?, и даже новый вид Николая, как послание для Малиновского, мол, я сам в состоянии купить своей жене все, что ей понадобится. Ну, Ромка, ну, свинья! И когда только он успел?—?Андрей Павлович, если вы мне не поручали покупки булавок,?— вступила в игру Катерина,?— то, значит, это была просьба Романа Дмитриевича. Да? —?Катя посмотрела Малине прямо в глаза, и у меня мурашки поползли по коже, столько презрения, столько насмешки было в этом взгляде.—?Д-да,?— заикаясь выдавил из себя Ромка.—?Это первый и последний раз, когда моя жена выполняет подобное поручение,?— жестко сказал Николай, наклонил тележку и наволочка грузно сползла на пол. —?забирайте ваши булавки, мне нужно вернуть орудие труда дворнику. До свидания,?— сказал он всем. —?До вечера, дорогая,?— улыбнулся он Кате и гордо пошел к лифту.—?Ну, давай, тащи своему Жене булавки, — криво усмехнувшись, сказал я Ромке, как только Николай скрылся из вида. —?Все по местам, пора работать. Пойдемте, Катенька, нужно подготовить одну справку к сегодняшнему Малому совету.Я пропустил помощницу вперед и пошел за ней, не оглядываясь. За спиной слышалось тяжелое кряхтение, видно Малина тащил наволочку с булавками в свой кабинет.—?Андрей Павлович,?— тут же, как только мы вошли в приемную, сказала Катя,?— я прошу извинить нас за этот публичный спектакль, но стерпеть такое унижение не могли ни я, ни Коля. Понимаете?—?Это вы меня простите, Катюша, не углядел.—?А почему это вы извиняетесь? Вы что, пастух Малиновскому? Нет! Он вполне взрослый мальчик, чтобы самому отвечать за свое поведение. И все, и хватит об этом. Давайте работать.POV Катя Пушкарева.Андрей выглядел таким беспомощным, раскаивающимся и извиняющимся, что я даже пожалела о том, что мы с Колькой вытворили. Странный он, мой любимый начальник, ведь ни в чем же не виноват, а выглядит, как побитая собака. Пришлось выдать ему утешительный приз.—?Андрей Павлович, я вчера сделала аналитическую справку для Павла Олеговича. Хотите посмотреть?—?Конечно хочу! Только, зачем вы тратили свое личное время, Катенька?—?Потому что мне так захотелось,?— ответила я даже с некоторым вызовом. —?Вот посмотрите на график, при таком курсе производства, на котором настаивает ваш отец, кривая неуклонно стремится вниз, видите? —?я показала на точку отсчета. —?Вот тут! Еще полтора месяца темпы производства и продаж будут топтаться на одном месте, а где-то с октября начинается спад, и если срочно не начать полное изменение курса компании, то в начале марта следующего года процесс становится уже необратимым, а к сентябрю ?Zimaletto? вынуждено будет объявить о своем банкротстве.—?Катенька, а точные расчеты, подтверждающие ваш анализ, вы сделали?—?Да. Только не я, а Николай. Нет-нет,?— поспешила я заверить Андрея,?— я не посвящала мужа ни в какие детали, он просто выполнил математический расчет, даже не зная, о чем речь. Но ведь это еще и лучше, это как бы независимая экспертиза. Правильно?—?Правильно,?— улыбнулся он и погрузился в материал. Но я его потревожила:—?Андрей Павлович, озвучьте, пожалуйста, повестку дня малого Совета и скажите, какую справку я должна для него подготовить.—?Вот, держите,?— он, не глядя, сунул мне папку и нечаянно дотронулся до моей руки.Меня бросило в жар, но и Андрей замер, потом медленно поднял на меня взгляд, смутился и резко ушел к себе в кабинет, а я, едва отдышавшись, начала готовить справку, и увлеклась ее составлением. Мне очень понравилось то, что задумал Андрей: перетянуть Милко на нашу сторону, сделать его безоговорочным союзником.Так в тишине прошло около часа. Вдруг двери резко распахнулись, и на пороге показался человек, который вызывал у меня стойкую неприязнь с первого взгляда на его фотографию на экране компьютера, тем не менее, поздоровалась я с ним очень вежливо.—?Здравствуйте, Александр Юрьевич.—?Откуда вы меня знаете? —?как я и думала, голос у него оказался скрипучим, и скрипел он в верхнем регистре, как все истеричные натуры. И ?здравствуйте? в ответ я тоже не дождалась. А чо? Хозяин жизни! Зачем ему с холопами здороваться?—?Работа у меня такая, я должна знать в лицо всех акционеров.—?А вы?..—?Я — личная помощница Андрея Павловича, Екатерина Валерьевна.—?Ишь ты, Валерьевна! Круто! Но ненадолго.—?Что ненадолго? Валерьевна? —?поинтересовалась я.—?Нет, личная помощница. После Совета директоров вы останетесь без работы. Уверяю вас, что президентом выберут меня, Жданов для этого кресла не подходит, он авантюрист, причем азартный и неумный, и его авантюры всегда заканчиваются плачевно. А вам придется искать другую работу.—?Простите, Александр Юрьевич, но уверяю вас, что вы заблуждаетесь. Президентом вам не быть.—?Ха! И кто мне помешает?—?Вы сами себе помешаете. Для поста президента вы недостаточно умны, уж простите меня за правду, но врать я не умею…